К Богатырёву

С маньяками и прочим криминалом,мне тоже понятно что делать и не являюсь противником смертной казни.
ваше суждение о генах,воспитании интересно.Но есть одно но,всё это попахивает "евгеникой","наукой" служившей предтечей нацизма,одним из столпов расизма.На тему расизма,цифр,течений и основателей можно поговорить отдельно,тема длинная.
Вернёмся к теме.Не случайно задал вопрос о Китае и Венесуэле.Мудрые правители,подумали,зачем ломать через хребет естество и запрещать тягу человека к лучшей жизни,дать выход энергии,желанию самореализации. и разрешили.То есть малый и средний бизнес.Хотя в Китае и крупного бизнеса хватает,миллионеров полно.
"Воспитать" на "геном" уровне?То есть создать закрытое общество?Давайте снова вернёмся в Китай.Партия поступила просто,зачем ломать психологию,направим её в нужное русло.
Открыли границу,коллективные путёвки "раздают" ."Смотрите,мы должны стремиться к лучшему,мы можем жить хорошо и безбедно!"Побуждая тем самым к желанию заняться предпринимательством,работать даже в найме с полной отдачей.Всё для будущих поколений.
В Венесуле практически похожая ситуация.Мелкий бизнес-пожалуйста,зарабатывай,бери стартовые кредиты.,обеспечивай семью,плати наолги.Государству легче,не надо создавать "пустые" рабочие места.Бюджетные деньги всегда найдут куда потратить,проблем хватает.
Часто слышу,надо закрывать частные банки,магазины и т.д.Это не правильно,тогда мы тормознёмся в развитии,а нам это никак нельзя допустить.
Не проще ли,может и проблем много,трудно,написать нормальные законы и заставить их соблюдать.Сингапур успешно проделал этот путь.Норвегия создала прекраснцую социалку.
Зачем "исправлять" пороки,честно не припомню кому это удавалось,надо направлять в нужное русло,ограничивать."Не убий и не укради"- это тема уголовного права и к данной теме их не отношу.

Сталин "строил" элиту, и вы уж меня простите, но так вышло, что чаще всего это были евреи - очень ловко примазавшиеся к большевикам в период Октября.

”Согласно ... списку, главных большевистских вожаков, владычествующих полновластно и бесконтрольно над Россией, состоит 545 человек, — пишет Ф. Винберг, автор книги ”Крестный путь”, изданной в 1922 году в Мюнхене, и тут же отмечает: — Из них 447 — евреев...” В число владычествующих вошли, понятно, и специалисты, без которых не обходится ни одна власть. Их по-разному называют, стараются скрывать от народа, но они верой и правдой служат любой власти. После Октября 1917-го православному люду их явили в черных кожаных куртках, при маузерах на ремнях, с горящими глазами — бойцов ”чрезвычаек”.

Может все же народ в гражданскую сражался с обрыдшей ему до зубовного скрежета зажравшейся элитой, так сказать "господами"?
И не потому ли те же самые махновцы враждуя с красными даже и помыслить не могли о каком либо союзе с белыми.

ЗЫ

Таки дай, врага как говориться надо знать в лицо.

То есть революция спонтанно шла сама по себе, как лошадь без уздечки, а эти 447 к ней примазались? А может эти 447 (из 545) делали эту революцию?

Простите, а что такое по Вашему "делать революцию"? Мне кажется, что мы с Вами по разному ответим на этот вопрос.

Чем мне отвратительно их общество? Вот Вы про "законы" и "заставить". Как там. Но на чём всё это держиться? Когда исчезает репрессивный аппарат, то начинается Новый Орлеан. Это же отвратительное и ублюдочное общество! Вы понимаете о чём я?

К Богатырёву

С маньяками и прочим криминалом, мне тоже понятно что делать и не являюсь противником смертной казни.
ваше суждение о генах, воспитании интересно. Но есть одно но, всё это попахивает "евгеникой","наукой" служившей предтечей нацизма, одним из столпов расизма. На тему расизма, цифр, течений и основателей можно поговорить отдельно, тема длинная.

Резковато вы про ублюдочное общество,всё таки политичексие режимы и граждане,население -разные вещи.

Я все-таки не о том. Не о социальном аспекте и даже не о прожиточном минимуме. Это всё "похлебка". А о том, что почти все нынешние системы общественного устройства созданы под постулат о том, что человек - это дерьмо, тварь, подонок по определению и т.д. Для поддержания себя самоё, такая система и производит такого человека. Может в Норвегии, хотите сказать - это не так? Еще как так.

И Ваше осознание этого факта как такового - не переводит ли Вас в плоскость нравственного осознания действительности?

Я даже книгу написал на эти темы Мы и они. Общество морали против общества потребления (ссылка) Обратите внимание на то, что прямо в названии стоит понятие "Мораль".

Поэтому, призываю всех участников прочитать этот документ и принять его за основу обсуждения.
Новый Социалистический Манифест (ссылка)

Опыт показывает, что значительно скомпенсировать отрицательные задатки можно целенаправленным воспитанием и культурным давлением среды.
Таким образом, в будущем государстве должно получить чуть ли главный приоритет воспитательная функция.
Компенсационное воспитание ныне давно известно. Есть так называемая медицинская педагогика, когда детей с отклонениями обучают так, что они становятся почти или совсем полноценными членами общества. В нашей стране этими исследованиями занимался профессор Дубровский Алексей Александрович (я его знавал лично – он меня в науку вывел). За рубежом – Монтессори.

То же самое можно и нужно проворачивать на уровне групп, коллективов и целых сообществ.
В сущности все методы работы как с личностью, так и с группами и целыми сообществами, давно известны и описаны в специальной литературе. Вот у меня в библиотеке, например, есть как психотехники для исправления личности, так и для работы с группой.

Мы воспользуемся идеями Ричарда Тоуни, который размышлял об экономических из
менениях, начавшихся в эпоху Ренессанса, и уделял особое внимание
психологическому значению индустриализма и капитализма. В данном разде
ле мы сможем увидеть, как претворялись в жизнь принципы, зародившиеся в
эпоху Ренессанса.
Современный индустриализм и капитализм складывались под воздействием
многих факторов, но с психологической точки зрения наиболее важную роль
играли новые представления о силе свободной личности. Современный индус
триализм и капитализм основываются на представлении о том, что человек
”имеет право” накапливать богатства и использовать их в качестве своей
силы. Тоуни указывает, что личная выгода и ”естественное стремление” к рас
ширению своей власти получили почетный статус и были признаны законны
ми экономическими стимулами. Индустриализм, особенно в течение девятнад
цатого и двадцатого веков, основывался на ”отказе признавать первенство
любых авторитетов [сюда входят и общественные ценности] над индиви_
дуальным разумом”26. Это ”давало человеку свободу следовать своим соб
ственным интересам, честолюбивым стремлениям или аппетитам, не подчиняясь
какому-то общему для всех закону”27. В этом смысле современный
”индустриализм является извращением индивидуализма”28.
Такой ”экономический эготизм”, как его называет Тоуни, основывался на пред
положении, что когда люди свободно следуют своим личным интересам, это
автоматически создает гармонию во всем обществе. Это предположение помо
гало устранить тревогу, вызванную отчуждением одних групп от других и
враждебными взаимоотношениями в обществе, в котором происходит эконо
мическое соревнование. Человек, участвующий в социальном соревновании,
мог верить, что, расширяя сферы своего влияния, он приносит пользу обще
ству. С прагматической точки зрения это представление в основном было вер
ным. Действительно, рост индустриализма заметно облегчал удовлетворение
материальных потребностей всех членов общества. Но в некоторых других
отношениях, особенно на поздних стадиях при появлении монополистического
капитализма, такое развитие экономики нарушало отношение человека к са
мому себе и его взаимоотношения с окружающими.
Психологические последствия такого экономического индивидуализма не про
являлись во всей своей полноте до середины девятнадцатого века. Одним из
психологических следствий индустриализма, особенно на его поздних фазах,
стало то, что труд потерял свой внутренний смысл. Труд стал просто ”рабо
той”, где критерием ценности является не само созидательное действие, но
сравнительно случайный аспект труда — зарплата. Это изменило как соци
альный статус человека, так и его самоуважение: основным критерием ценнос
ти становится не сам продуктивный труд (удовлетворение от такого труда ес
тественным образом повышает веру в свои силы и поэтому является реалис
тичной основой для снижения тревоги), а приобретение богатства.
В индустриальной системе важнейшей ценностью становится увеличение бо
гатства. Это еще одно психологическое последствие индустриализма: богат_
ство становится общепризнанным критерием престижа и успеха, ”основа
нием для общественного уважения”, как говорит Тоуни. Увеличение богатства
неизбежно предполагает соревнование; успех тут заключается в том, что ты
богаче окружающих; неважно, становятся ли беднее другие люди или сам че
ловек становится богаче, — то и другое имеет одинаковый смысл. Как считает
Тоуни, рассматривающий проблему с экономической точки зрения, отождеств
ление успеха с приобретением богатства порождает порочный круг. Позже мы
увидим, что к такому же выводу можно прийти и с точки зрения психологии.
Всегда сохраняется вероятность, что соседи или конкуренты будут богаче, чем
ты, поэтому человек никогда не чувствует себя в полной безопасности и у
него все время сохраняется желание увеличивать свое богатство. Линд и
Линд, изучавшие жителей Мидлтауна, в главе ”Почему они так много работа
ют?” пишут: ”Как предприниматели, так и рабочие стараются изо всех сил за
рабатывать как можно больше денег, чтобы их доходы соответствовали еще
более быстрому росту их субъективных потребностей”29. Можно не без осно
ваний предположить, что эти ”субъективные потребности” прямо связаны с со
ревнованием, то есть с желанием ”не отставать от семьи Джонсов”.
Важно заметить, что деньги, ставшие стандартным критерием успеха, не име
ют отношения к удовлетворению насущных потребностей или возможности
получать большее удовольствие. Скорее деньги являются просто знаком силы
человека, доказательством его успеха в достижении цели и его внутреннего
достоинства.
Современный индивидуализм, хотя и основывается на вере в силу свободной
личности, в экономической жизни привел к тому, что все больше людей вы
нуждены работать, используя чужую собственность (капитал), принадлежа
щую немногочисленным владельцам. Не удивительно, что подобная ситуация
порождает чувство неуверенности — не только потому, что человек имеет
ограниченный контроль над достижением успеха, но и потому, что сам работ
ник во многом лишен возможности выбирать себе работу. Тоуни пишет:
”Потребность чувствовать себя защищенным — это одна из фундаментальных
потребностей человека, и можно предъявить нашей цивилизации серьезное
обвинение в том, что большинство людей не чувствуют себя в безопасности”30.
Таким образом, современная экономика, особенно на стадии монополистиче_
ского капитализма, противоречит свободе личного усилия, то есть той
основе, на которой стоят индустриализм и капитализм.
Но, как указывает Тоуни, концепция индивидуализма настолько глубоко про
никла в нашу культуру, что множество людей держатся за нее, несмотря на то,
что она противоречит реальности. Когда люди, принадлежащие к среднему
классу, чувствуют тревогу, они удваивают свои усилия, чтобы обрести безо
пасность на основе культурных представлений об индивидуальном праве
(праве собственности), то есть занимаются накоплением, вкладывают деньги,
получают ренту и так далее. Тревога в этом классе общества нередко застав_
ляет людей еще сильнее поддерживать индивидуализм, который отчасти
является причиной их чувства незащищенности31. ”Жажда обрести безопас
ность настолько сильна, что именно те люди, которые больше всех страдают от
злоупотребления собственностью [и от представлений о праве собственности,
основанных на индивидуализме], терпят эти злоупотребления и даже их защи
щают. Они как бы боятся, что скальпель, отсекающий мертвые ткани, может за
деть живые”32.
Еще одно ценное наблюдение Тоуни касается революций: он говорит, что рево
люции, с помощью которых люди стремились улучшить положение среднего и
низшего классов общества (как было, например, в восемнадцатом веке), осно
вывались все на тех же представлениях, которые разделяли и правящие клас
сы, то есть на неприкосновенности индивидуальных прав, в частности права
на собственность. Эти революции расширили социальную группу людей, обла
дающих такими правами. Но, по мнению Тоуни, революции основывались на
той же ложной предпосылке о том, что индивидуальная свобода увеличивать
свое богатство и влияние стоит выше всех других социальных функций. Это
замечание очень важно, оно понадобится нам ниже, когда мы попытаемся от
ветить на вопрос: есть ли какая-то существенная разница между революциями
и социальными изменениями, произошедшими на протяжении новой истории,
и теми революциями и переворотами, которые происходят в настоящее время?
Как считает Тоуни, в индивидуализме, который лежит в основе экономического
развития с эпохи Ренессанса, утрачена одна очень важная вещь: в нем потеря
но представление о социальном смысле труда и собственности. Такой инди
видуализм ”не может объединять людей, поскольку обычно людей объединяет
обязанность служить общим целям. Но индивидуализм отвергает эту обязан
ность, поскольку по своей сущности он опирается на право, не зависящее от
служения другим”33. Это согласуется с гипотезой настоящей книги о том, что
индивидуализм, носящий характер соревнования, мешает человеку чувство_
вать связь с другими людьми, а недостаток межличностных связей играет
важнейшую роль в возникновении тревоги современного человека.
Но до девятнадцатого двадцатого века противоречия индустриального эконо
мического развития удавалось сдерживать и контролировать. Тоуни приводит
несколько объяснений этому факту. Во первых, раньше казалось, что индуст
риализм может расти безгранично. Во вторых, эффективную работу экономи
ческой системы поддерживали голод и страх работников. Но когда стало ясно,
что капитализм на монополистической фазе противоречит своим собственным
основам — свободе личности, — а с появлением в девятнадцатом двадцатом
веке профсоюзов уменьшился страх и голод работников, противоречия эконо
мической системы, основанной на индивидуализме, вышли наружу.

Когда-то изучали такой предмет "политэкономия". Даже сдавали госэкзамен. Помню, что в разделе "политэкономия капитализма" все было понятно и логично. А в разделе "политэкономия социализма" была какая-то засада. Было ощущение, что всё то же самое, что и при капитализме, но называется другими словами. Потом объявили, что такой науки (или предмета науки), как "политэкономия" не существует. Правда ли это?
По-моему отличие капиталистической экономики от социалистической - это гос. планирование. Т.е. при социализме все производства в стране воспринимаются как одно большое предприятие (главное отличие от капитализма - масштаб).

Т.е. уже сейчас надо позаботиться о том, чтобы специалистов в этой области было достаточное количество. По-моему это в настоящее время задача решаемая.

Т.е. нужны будут люди, владеющие этими методами.
Можно ссылку?