Вы мои сообщения читаете? Ссылочки на разнообразные монархические партии видели? А дыбу с Фурсенко (я лично бы его тоже туда, да )

Сообщение отредактировал НатальяЗавр - 29.3.2011, 16:37

Лично Вы в Бога верите?

ДА или НЕТ (с истерикой в голосе и белыми глазами от ярости 12 раз)

Сообщение отредактировал НатальяЗавр - 29.3.2011, 17:07

Это не ответ

Это и не вопрос

Отвечу развернуто. В начале 90-х годов я вела на областном радио передачу "Лествица", следовательно, круг знакомств среди духовного сословия был крайне широкий. С многими я поддерживаю дружеские отношения до сих пор. Чем образованнее человек, тем легче ему говорить на любые темы так, что это вызывает уважение как к самому человеку, так и к его вере. И никто и никогда вопрос о вере в Бога в лоб не задавал - это настолько тонкий интимный вопрос, что трогать его нужно очень аккуратно.
Это я на будущее, не манипулируйте, пожалуйста, этим вопросом.

Сообщение отредактировал НатальяЗавр - 29.3.2011, 17:00

Каша - у Гумилева Химера

20 Кто говорит: "я люблю Бога", а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?
21 И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего.
(1Иоан.4:20-21)

Мало ли какую передачу кто вел на областном телевидении. И кто с кем знаком из духовного сословия... Не юлите, НатальяЗавр, Вы в Бога веруете или нет? Вас же никто не посечет ни за какой ответ. Что же тут интимного, Ваш собеседник же не интересовался чего Вы у Бога просите в молитвах... Однако, всякий раз, когда Вас конкретно спрашивают о Вашем вероисповедании - Вы юлите. Оно что у Вас какое-то неназываемое? Почему?

Точно!

Лукавый ответ и лукавое предложение

Прочитайте, пожалуйста, вот этот текст ВНИМАТЕЛЬНО:

Настоящее, церковное, Евангельское, православное святоотеческое христианство совершается внутри сердца человека, оно скромно, неэффектно, непублично, оно чуждо развлечению, требуя ровности жизни и внимания к себе. В некотором смысле оно сухо и буднично. Если человек не живет им, то у него появляется потребность расцвечивания этой «сухости» внешним (пусть даже и религиозным) развлечением, эффектностью. Об этом прекрасно писал еще в XIX веке свт. Игнатий Брянчанинов. Отсюда — чудеса, знамения, пророчества о конце света, поиски старцев и стариц, дешевая апокалиптика, национализм и прочее. И все это тоже вполне подходит под определение «лубочности». Фиксируется она в многочисленных устных и письменных историях, по поводу которых еще в I веке ап. Павел писал: «Негодных же и бабьих басен отвращайся, а упражняй себя в благочестии» (1 Тим. 4, 7).

Итак, на основании вышесказанного определим: лубочное христианство — это профанация, внешнее без внутреннего, христианство без Христа, церковная жизнь без нравственного духовного труда.

В чем его главная опасность? Все внешние вещи, в том числе и фольклорные, вполне имеют право на существование, но при одном условии: если они стоят на своем месте в иерархии христианских ценностей. Если же эта иерархия нарушается, тогда происходит то, о чем говорит Господь — соль Церкви теряет свою силу (ср. Мф. 5, 13).

В своей пастырской практике я не раз сталкивался со следующим явлением. Вот живет человек, жизнь его ровная и устроенная. Его вполне удовлетворяют купола и колокола, свечи, записки и молебны. Но приходит какое-то серьезное искушение, испытание, напасть — внешняя, например, наркомания, алкоголизм родственников, или внутренняя — охлаждение веры, душевная усталость, тот же алкоголизм и т.п. Человек обращается за помощью, разумеется, к Церкви. И тут оказывается, что купола и колокола, записки и молебны, старцы и канавка не помогают... А ни к чему другому человек в Церкви не привык. Ему не объяснили, что для Церкви все это — внешний «антураж», действенный лишь постольку, поскольку он является выражением нравственного и духовного личного усилия по направлению ко Христу. Не объяснили вовсе не по злонамеренности какой, а потому, что главенствующее значение в современной церковной идеологии, у многих пастырей, в огромном количестве церковной литературы, имеет именно лубочное, псевдоцерковное христианство. Как всякая неправда, при столкновении с реальностью такое христианство терпит фиаско, люди разочаровываются в Церкви, отходят от нее, — что мы и наблюдаем не только в личной жизни многих христиан, но и в масштабе исторического процесса.

Что же делать? На это нам поможет ответить цитата из письма одной прихожанки: «Образовательный и интеллектуальный уровень человека еще ни о чем не говорит в Богопознании (скорее даже наоборот)».

Вот с этим я никак не могу согласиться. Это называется обскурантизмом — т.е. пренебрежением к образованности, культуре, науке. К сожалению, это нравственное уродство широко распространено в церковной среде. Почему-то многие считают, что работа мысли вредит чистоте церковной жизни. Один известный батюшка как-то, выступая по радио, даже заявил: а я рад, что я необразован. Святые Отцы — что еще нужно для христианина? Но как раз святые Отцы все были образованнейшими людьми своего времени, отличавшимися, помимо святости и духовности, высочайшим интеллектуальным уровнем. Церковь создала великую культуру, философию, науку.

Обскурантизм же не может ничего создать. Будучи по природе явлением маргинальным, он может лишь все законсервировать и в конечном итоге низвести действительное богатство Церкви до уровня лубка. И ответ на вопрос «что делать?» лежит именно в этой плоскости. Образовываться! Усваивать знания и культуру, осмыслять современность с евангельской и церковной точки зрения и перестать смотреть на мир сквозь узкую щель лубочного мировосприятия.

Игумен Петр (Мещеринов). О лубочном христианстве

Сообщение отредактировал НатальяЗавр - 29.3.2011, 17:20

Точнее некуда. И что же мы тут, братья православные, за проверку на вшивость учинили? Неужто сами без греха, или познали истину?

Верю в Бога и отделю зерна от плевел

Не верю в Бога, но не лезу к тем кто верит

Не верю в Бога и занимаюсь богоборчеством

Мне важно знать с Кем общаюсь

Сообщение отредактировал fedor50 - 29.3.2011, 17:31

Дорогой fedor50 и другие участники! Я - православный человек. И я думаю, что не следует излишне увлекаться вопросами формы. Много важнее нам понять внутреннее содержание друг друга. А это возможно только в длительном, ДРУЖЕСТВЕННОМ диалоге, в выяснении и, кстати, принятии точек зрения друг друга. Наши различия могут быть полезны! Апостол Павел говорит:

"4 Дары различны, но Дух один и тот же; 5 и служения различны, а Господь один и тот же; 6 и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех. 7 Но каждому дается проявление Духа на пользу." (1Кор 12: 4-7)

Все правильно

это возможно только в длительном, ДРУЖЕСТВЕННОМ диалоге, в выяснении и, кстати, принятии точек зрения друг друга
Мы готовы

Пожалуй, подпишусь.
С той только разницей, что я хочу все-таки попробовать что-то делать в региональной группе, из симпатии к людям, там собравшимся, посмотрим, что из этого выйдет.

Всё внимательно прочёл, согласен с игуменом Петром. Так Вы в Бога-то веруете? Этот вопрос не имеет отношения к лубочному православию. Это - своего рода исповедание, на этот вопрос можно ответить только "да" или "нет".

1. Предварительные вопросы перед исповедью (для самостоятельного, тайного ответа) Веруешь ли ты в Бога?
http://www.энциклопедия-православия.рф/index/0-202

2.
- А что, Лев Николаич, давно я хотел тебя спросить, веруешь ты в бога иль нет? - вдруг заговорил опять Рогожин, пройдя несколько шагов.

- Как ты странно спрашиваешь и... глядишь? - заметил князь невольно.

- А на эту картину я люблю смотреть, - пробормотал, помолчав, Рогожин, точно опять забыв свой вопрос.

- На эту картину! - вскричал вдруг князь, под впечатлением внезапной мысли, - на эту картину! Да от этой картины у иного еще вера может пропасть!

- Пропадает и то, - неожиданно подтвердил вдруг Рогожин. Они дошли уже до самой выходной двери.

- Как? - остановился вдруг князь, - да что ты! я почти шутил, а ты так серьезно! И к чему ты меня спросил: верую ли я в бога?

- Да ничего, так. Я и прежде хотел спросить. Многие ведь ноне не веруют. А что, правда (ты за границей-то жил), - мне вот один с пьяных глаз говорил, что у нас, по России, больше чем во всех землях таких, что в бога не веруют? "Нам, говорит, в этом легче чем им, потому что мы дальше их пошли"...

Рогожин едко усмехнулся; проговорив свой вопрос, он вдруг отворил дверь и, держась за ручку замка, ждал, пока князь выйдет. Князь удивился, но вышел. Тот вышел за ним на площадку лестницы и притворил дверь за собой. Оба стояли друг пред другом с таким видом, что, казалось, оба забыли, куда пришли и что теперь надо делать.

- Прощай же, - сказал князь, подавая руку.

- Прощай, - проговорил Рогожин, крепко, но совершенно машинально сжимая протянутую ему руку. Князь сошел одну ступень и обернулся.

- А насчет веры, - начал он, улыбнувшись (видимо не желая так оставлять Рогожина) и кроме того оживляясь под впечатлением одного внезапного воспоминания, - насчет веры я, на прошлой неделе, в два дня четыре разные встречи имел. Утром ехал по одной новой железной дороге и часа четыре с одним С-м в вагоне проговорил, тут же и познакомился. Я еще прежде о нем много слыхивал, и между прочим, как об атеисте. Он человек действительно очень ученый, и я обрадовался, что с настоящим ученым буду говорить. Сверх того, он на редкость хорошо воспитанный человек, так что со мной говорил совершенно как с ровным себе, по познаниям и по понятиям. В бога он не верует. Одно только меня поразило: что он вовсе как будто не про то говорил, во всё время, и потому именно поразило, что и прежде, сколько я ни встречался с неверующими и сколько ни читал таких книг, всё мне казалось, что и говорят они, и в книгах пишут совсем будто не про то, хотя с виду и кажется, что про то. Я это ему тогда же и высказал, но, должно быть, неясно, или не умел выразить, потому что он: ничего не понял... Вечером я остановился в уездной гостинице переночевать, и в ней только что одно убийство случилось, в прошлую ночь, так что все об этом говорили, когда я приехал. Два крестьянина, и в летах, и не пьяные, и знавшие уже давно друг друга, приятели, напились чаю и хотели вместе в одной каморке, ложиться спать. Но один у другого подглядел, в последние два дня, часы, серебряные, на бисерном желтом снурке, которых, видно, не знал у него прежде. Этот человек был не вор, был даже честный, и, по крестьянскому быту, совсем не бедный. Но ему до того понравились эти часы и да того соблазнили его, что он наконец не выдержал: взял нож и, когда приятель отвернулся, подошел к нему осторожно сзади, наметился, возвел глаза к небу, перекрестился и, проговорив про себя с горькою молитвой: "Господи, прости ради Христа!" - зарезал приятеля с одного раза, как барана, и вынул у него часы.

"Идиот", Достоевский.

Братец, будьте милостивы! Не все же тут такие умные как Вы - расшифруйте, что Вы имеете сказать! Вы хоть мигните для ориентира... А то проверка на вшивость.., без греха.., "и про Москву так грозно"...