Чтобы отдельный "маленький" человек мог мотивироваться "глобальными угрозами", между ним, этим человеком, и этими угрозами должна вырасти институциональная среда, проще говоря система целевых программ, в которые он может "инвестировать" большую или меньшую часть своей так сказать субъектности. Программа - это система целеполагания и принятия решений. Речь, таким образом, идет о том, чтобы делегировать в конкретную программу свое право выбора, принятия решения, = власти.
Сегодня маленький человек реализует всю свою власть, весь свой потенциал выбора исключительно в супермаркете, - берет уже произведенное, из того, что ему предлагает товаропроизводящая структура. Ну и раз в 4 года выбирает делегатов и президента. И все.
Нужно же этот потенциал Спроса оттянуть от супермаркетов в целевые программы, а за Спросом в целевые программы потянутся и ресурсы.
Но для того, чтобы этот эпохальный сдвиг произошел, нужна соответствующая система образования, другой тип науки, искусства (картины, мелодии) и прочее. Имхо.

Сообщение отредактировал batur - 9.11.2011, 10:24

да

А чему служила наука при СССР? Помимо нужд общества и страны. Служила ли вообще чему-то, кроме обязательных функций и простого любопытства?

Алексей Кравецкий


Долгое время я почти ничего не писал о коммунизме, поскольку он, как ни крути, — общество весьма неблизкого будущего. Причём сослагательного - в случае, если развитие общества не остановится, а само человечество выживет. Это общество, которое станет возможным только после изменения среднестатистической человеческой психологии, а потому для нас менее понятное, нежели общество социализма, радикальных изменений в психологии не требующее.

Социализм версии 2.0 гораздо проще правдоподобно описать. Он — тоже общество будущего, но будущего ближайшего. Построенного для всех нас нами же, а не нашими не очень нам пока ещё понятными потомками. Социализм-2.0 основан на уже существующих технологиях, уже существующих отношениях и уже существующих способах организации, а всё его новаторство заключено в комбинации этих способов, технологий и отношений.

Коммунизм, в отличие от него, — лишь размытая мечта. Образ, к которому хочется стремиться, но который виден лишь в своих очертаниях, а не в деталях. Когда мы говорим о нём, мы вынуждено экстраполируем лучшее из дня сегодняшнего на день после-после-и-так-далее-завтрашний. Экстраполируем, даже если это лучшее сегодня существует лишь в виде еле заметных проявлений.

Само собой, ошибка такой экстраполяции может быть гигантской, а реальный коммунизм будет столь же прекраснее и столь же сложнее наших о нём представлений, сколь реальное звёздное небо сложнее и прекраснее представлений слепого крота о звёздном небе.

Но не сдерживать же себя на этом основании. В конце концов, то прекрасное и непохожее на наши сегодняшние мечты будущее формируется во многом благодаря таким вот ошибочным экстраполяционным прогнозам. Не мечтай о нём, не строй его описаний — так и не будет этого будущего. Не инопланетяне же его будут строить — а наши же потомки.

Многие люди ошибочно предполагают, что в СССР был коммунизм. Однако в СССР даже социализм был не в полной мере (хотя и в значительно большей, чем во всех других странах). Социализм же, согласно марксистской традиции, — переходная стадия к коммунистической формации, а не она сама. Я, правда, с традицией не согласен, — по моему мнению, социализм и сам по себе является формацией, а не просто переходной стадией, — но и по моему мнению тоже социализм и коммунизм — разные вещи.

Поэтому неверно представлять коммунизм как «то, что было в СССР». Нет, Хрущёв, конечно, скорое наступление коммунизма обещал, но даже у него язык не поворачивался объявить свою современность — реализацией коммунистического строя.

Подробного описания коммунизма никто и никогда не давал. Был известен лишь некоторый набор свойств, которыми коммунизм должен с необходимостью или хотя бы с высокой вероятностью обладать.

Изначально, правда, свойство было всего одно: отсутствие частной собственности на средства производства, включая землю. Но потом постепенно это свойство превратилось в определение социализма, к которому были добавлен ещё ряд обязательных социальных благ — бесплатная медицина, образование, жильё, отсутствие безработицы, равенство и братство, — а коммунизм получил набор дополнительных свойств, при социализме либо не реализуемых вообще, либо реализуемых лишь частично.

1. При коммунизме не будет денег
2. При коммунизме отомрёт государство
3. При коммунизме общественное и частное сольются воедино
4. При коммунизме исчезнет борьба человека против человека
5. При коммунизме бытовые материальные блага утратят свою значимость
6. При коммунизме каждый человек будет полноценен в смысле своего кругозора, знаний, умений, стремлений

Свойства, как легко видеть, довольно фантастичные. Но если вдуматься и понять стоящий за ними смысл, то станет предельно ясно: фантастичность — кажущаяся. Действительно, для реализации всего этого необходимы изменения в психологии, но речь не идёт о каких-то невероятных и невозможных изменениях. Напротив, практически в каждом есть все требуемые качества, единственно, они пока не у всех развиты достаточно хорошо.

Более того, коммунистические закономерности уже имеют место быть в наших отношениях. Но распространяются они пока ещё не на всех, а только на ближайшее окружение человека. То есть, для коммунизма нужно, чтобы «ближайшее окружение» выросло до масштабов всего народа. Да, это сделать непросто, но возможно.

Вот смотрите: в обществе друзей вы вполне обходитесь без денег. Конечно, при совместном походе в магазин могут присутствовать некие взаимные денежные расчёты, но в этом случае ведь в отношения вводится третья сторона. Сторона, выходящая за пределы «ближайшего окружения». Вне же третьей стороны денежные расчёты отсутствуют. Отсутствует даже аналог денег — никто не фиксирует, кто кому сколько раз помог и в каком объёме. Никто не пытается стрясти с друзей что-то в обмен за исполненную им песню или нарезанные помидоры для салата. Никто не машет перед носом справками, в которых написано, что в прошлый раз он в квартире друга заколотил в стену десять гвоздей, поэтому пусть теперь друг ему что-то возвращает.

Если вы доверяете людям, то вам не нужны какие-либо обещания с их стороны. Вам не нужен универсальный эквивалент, который побудит Васю помочь другу Пете в том же размере, в котором Петя помог их общему другу Коле, чтобы Коля когда-нибудь потом помог Васе.

И при этом, помогая друзьям, большинство людей вовсе не чувствует себя обманутыми. Даже если ответная помощь придёт к ним через неопределённое время или не придёт вообще. Поскольку за всем этим стоит иной принцип: надо помочь другу, который нуждается в помощи. Всё. Этот принцип не содержит в себе какого-либо намёка на эквивалентный обмен. Обмена как такового просто нет. Есть негласное соглашение помогать нуждающемуся. Точнее даже, не нуждающемуся, а тому, кому видимо требуется помочь. И при этом человек, как ни странно, помогая, даже получает от этого удовольствие.

Таким образом, если каждый член общества будет видеть всех остальных своими друзьями — даже тех, с кем он не знаком, — то необходимость в деньгах отпадёт. Отпадёт даже необходимость в каком-либо протоколировании сделанного. Все и так всем будут помогать. В том числе — заочно. Ведь люди зачастую помогают своим друзьям даже тогда, когда друзья не в курсе, что им помогают.

Возможно ли такое? Может ли человек видеть друзьями тех, с кем он не знаком? Ну, мы же помогаем упавшему прохожему встать. Оказываем помощь раненым. Они все для нас — незнакомцы, но это не останавливает нас. Некоторые негласные соглашения уже действуют. В некоторых отношениях мы ведём себя по отношению к незнакомцам как их друзья. И нет никаких принципиальных помех для расширения их списка.

Многие спросят: а как быть с распределением? Как сделать так, чтобы тот, кто не работал, и не ел тоже? Как сделать, чтобы кто-то один не загрёб себе вообще всё, лишив остальных даже крошек?

Отвечаю: рассуждайте с той же позиции. Все — друзья. Вы же, когда ваш друг голоден, не сжираете в одиночку всё содержимое холодильника. Даже если друг не видит. Даже если он вообще сейчас в другом месте, но вы знаете, что он приедет. Какой-то внутренний голос ведь говорит вам: надо, чтобы и другу тоже хватило.

Оказавшись в вагоне поезда, вы не занимаете всю лавку, хотя и могли бы это сделать. Нет, вы подвигаетесь, когда появляется ещё один человек, которому не хватает места. Иногда даже встаёте и своё место уступаете. И это всё — добровольно, безо всяких взаимозачётов. Без шансов на то, что этот человек вам когда-нибудь это место вернёт.

Но, самое интересное, вам ведь его действительно возвращают. Когда вам плохо — уступают место вам. Когда вы упали — вас поднимают. Совершенно не те люди, которых когда-то поднимали вы. И без универсального эквивалента помощи, регулирующего её оборот.

Безо всякого эквивалента ваши друзья ровно так же делятся с вами тем, что есть у них. Посторонние ровно так же не занимают все места, а оставляют место и для вас.

Теперь расширьте эту мысль: плоды вашего труда — это то самое, чем вы делитесь с вашими друзьями. Незнакомыми вам, но, тем не менее, готовыми отдавать плоды своего труда вам, не требуя расписок и всего остального. Просто лишь в рамках негласного договора: бери только нужное, думай о других, которым тоже что-то нужно, делись с другими, трудись, чтобы делиться с другими. В миниатюре это уже работает. И, я уверен, мы когда-нибудь научимся жить так, чтобы это работало в полном объёме.

Именно таким образом при коммунизме люди будут обходиться без денег. И прекрасно себя при этом чувствовать.

Лучшее объяснение сути коммунизма: он — общество дружбы всех со всеми. Почти все его характерные черты довольно хорошо понятны, если держать в голове эту концепцию: «все члены общества — друзья».

Так, атмосфера дружеского доверия делает государство как аппарат принуждения не нужным. Друзей ведь к дружбе склоняет не суд и не милиция. И для того, чтобы друзья вели себя по-дружески, тоже не милицию вызывают. Фактически, от «государства» остаётся исключительно та его часть, которая отвечает за координацию усилий. Ну, как если пять человек собираются поднять бревно, то кто-то должен дать знак «поднимаем». Вот этот кто-то в данном случае и есть коммунистическое «государство». Причём, он даже никакими особыми полномочиями не наделён. У него нет в руках пистолета или даже дубинки. Есть лишь делегированное по всеобщему согласию полномочие сказать: «раз-два, поднимаем».

По сути дела, когда «поднимать» не надо, этот человек даже и не нужен на такой роли. По сути дела, координатора вполне можно «призывать» только под отдельную задачу.

Конечно, те, кто по общему мнению с координацией справляются лучше, будут «призываться» чаще, но это не значит, что на них сойдётся свет клином. Ведь не стоит забывать: коммунизм во многом определяется тем, что каждый человек — полноценен. То есть, каждый по зову собственного сердца занимается образованием, развитием себя и помощью в развитии окружающим.

Это тоже звучит довольно фантастично, однако, следует заметить, такие люди уже и сейчас есть, причём, в довольно заметных количествах. Более того, почти каждого можно побудить к подобного рода жизни — так сладко́ познание, так приятно развитие. Свершённое воодушевляет так, что на его фоне какой-то там бутерброд со ста сортами колбасы — что песчинка на фоне Эвереста. Открывший новый физический закон, поверьте, не променяет такую возможность даже на всю колбасу мира. Оно только заочно кажется «чего такого», а стоит раз удачно что-то подобное сделать, мгновенно приходит понимание, что к чему.

Именно поэтому материальные блага при коммунизме будут чем-то вроде декораций, которые помогают действу на сцене, но не в состоянии его собой заменить. Спектакль можно играть и без декораций, но декорации без спектакля — увольте. Кому такое надо?

Иногда ошибочно полагают, то коммунизм будет связан с отказом от материальных благ. Что все люди превратятся в аскетов и будут довольствоваться тряпкой для прикрытия наготы и куском чёрного хлеба для утоления голода. Но нет, смысл в ином. Коммунизм как раз наоборот даст людям столько материальных благ, что они в глазах людей утратят какую-либо ценность.

Материальная сторона жизни станет само собой разумеющимся. Горожанин, например, сейчас не восторгается тому, что в его квартире есть электричество. Не живёт мыслью: «мне бы его ещё больше». Он электричества просто не замечает. Надо включить свет — нажимаешь на выключатель. И всё. Никакого пиетета. Вот так же при коммунизме будет и со всем остальным. За материальным не надо будет бегать, не надо будет добывать к нему средства. Обладающий чем-то материальным не будет иметь какого-либо бонуса в глазах окружающих. И это самое убьёт всякую тягу к накоплению благ. Чего их копить, если можно просто пойти и взять когда надо? А когда не надо — просто отдать обратно, чтобы взял тот, кому надо?

Многие пересказывают страшилки, в рамках которых при коммунизме будут общие зубные щётки. Дескать, вот она — мечта коммунистов. Но вдумайтесь, что именно вас тут пугает? Ведь не то, что кто-то воспользуется вашей вещью — такое как раз происходит в регулярном порядке. А то, что будут нарушены правила гигиены. Именно это кажется вам отвратительным — а не пользование вашей вещью. Но с другой стороны, вы совершенно не переживаете, когда ваши друзья спят на вашем постельном белье, оставшись у вас в гостях, вытираются вашим полотенцем, едят с ваших ложек и пьют из ваших стаканов. Просто потому, что потом всё это пойдёт в мойку и стирку, тем самым очистится.

То есть, в страшилке, специально подобран единственный, наиболее отвратительный, тенденциозный пример. Зубная щетка, которую отмыть дочиста крайне тяжело, но вы её каждый день суёте себе в рот. Что, кроме означенной зубной щётки вообще могло бы быть подставлено в эту страшилку? Да практически ничего. Ну, бритва, ну, расчёска и то уже не факт. Одноразовые, например, вполне решили бы проблему. А больше ведь и нет примеров.

Именно потому в страшилке — она, зубная щётка: напугать вас просто больше нечем. Ведь даже «отдать последнюю рубашку» — это уже стабильно положительная ассоциации. Да, рубашка своя. Да, её будет носить другой. Но и для дающего и для получающего это — правильный, достойный поступок.

Если мы едим с тарелок в ресторанах, с которых до нас ели тысячи людей, если мы надеваем в боулинге обувь, которую до нас надевали тысячи людей, то чего уж вообще может быть страшного в общественном пользовании? С большинства вещей мы не едим и не носим их на себе. Потому для них вопрос чистоты ещё менее значителен.

При этом, мы смотрим сквозь пальцы даже на то, с чего едим. Чего страшного в том, что у вас не будет собственного сервиза, а будет некоторое количество общих, которые вы можете взять, когда надо? Ведь они будут столь же чисты, сколь чиста посуда в ресторанах, не меньше. А в вашей квартире станет больше места: ведь там не надо будет хранить персональный набор всего на свете и ещё вдобавок запасной — на тот случай, если первый внезапно испортится.

Ведь свой собственный хранится лишь по двум причинам: первая — гигиеническая, про которую шла речь выше, и вторая — «вдруг будет надо, а мне не хватит». Но если всегда хватает, то и вторая причина потеряет всякий смысл. В вашем личном пользовании останется только то, что вы используете регулярно — ваш компьютер, набор одежды, музыкальный центр, а всё остальное — столы и стулья для гостей, посуда на тридцать гостей, комбайн и стиральная машина — уже не будут занимать место в вашей квартире. Но как только вам понадобится, вы возьмёте это прямо в спец-помещениях вашего же подъёзда. Ну, в крайнем случае, вам это через двадцать минут подвезут из другого места, если уж возник внезапный эксцесс.

Страшно ли это? По-моему, нет. Мне наоборот страшно от того, что каждые три-четыре месяца я выбрасываю кубометр ненужных вещей, а их всё не становится меньше.

Когда я отправляюсь в поездку, я собираю рюкзак. Небольшой рюкзак — гораздо меньше стандартной туристической сумки. И каждый раз при этом я думаю, что вещи в этом рюкзаке — фактически всё, что мне нужно для жизни. А если бы мне на месте могли бы выдать бельё и футболки, то я бы обошёлся даже третью этого самого рюкзака. А с ноутбуком и фотоаппаратом напрокат я бы мог поехать вообще с пустыми руками. Ведь даже в маленьком рюкзаке расположено то, что я гипотетически мог бы получить прямо на месте своего пребывания.

Это ли, спрошу я вас, не свобода — возможность ехать куда угодно без вещей вообще и быть уверенным, что там, куда я приеду, у меня будет всё, что мне может понадобиться? Действительно ли это — ужас или же, наоборот, — пока ещё не воплощённая мечта?

Понимая коммунизм как общество дружбы, мы видим, что в нём действительно общественное и частное сливаются воедино. Материальные блага одновременно существуют не в виде отказа от личных благ в пользу неких абстрактных общественных, а в ипостаси, представляющей собой и личное и общественное одновременно. Тут нет борьбы противоречий, тут есть их синтез. Хоть каждая вещь не принадлежит кому-то конкретному, но у каждого есть все вещи, которые потребовались ему в данный момент. Кроме тех, которые подразумевают владение: ни у кого нет личного курорта, вокруг которого он может построить забор и никого туда не пускать, но у каждого при этом есть курорт. Точнее, есть десятки тысяч курортов. Столько курортов, сколько он за всю свою жизнь не объездит.

И ровно так же происходит с отношениями: нет личного счастья. Каждый счастлив, не когда лично он сыт, но когда сыты и все его друзья тоже. Всё население.

Поскольку же так у всех, то никто не будет счастлив, пока лично ты голодаешь. Поэтому и ты тоже будешь сыт. Чтобы ни случилось, тебе помогут: ведь при коммунизме счастье — общее.

А раз так, то нет борьбы человека против человека. Ведь побеждая кого-то, ты сам же лишаешь себя счастья. Ты можешь обыграть человека в карты — ибо ставкой там был интерес, но не можешь обыграть человека в жизнь. Вы с любым человеком должны быть счастливы одновременно или не будете счастливы вообще. Именно поэтому ты поделишься рубашкой или куском хлеба, лекарством или местом в транспорте. И ровно поэтому так же поделятся с тобой. Люди не отнимают друг у друга, а делятся. Точнее, даже не делятся, — хватает ведь на всех, если не грести всё под себя, — люди просто под себя не гребут.

Сейчас у человечества уже достаточно мощностей, чтобы обеспечить каждого не только всем необходимым, но и даже всеми предметами разумной роскоши — пищей ресторанного качества, бытовой электроникой, отдыхом на курортах, культурным досугом и так далее. Без необходимости же делать каждому множество персональных экземпляров и, вдобавок, с ростом производительности труда, благодаря коммунистическим производственным отношениям, материальных благ на каждого хватит за глаза.

И тогда на смену материальным ценностям неизбежно придут ценности иного рода. Возможность творческой и научной самореализации. Точнее, не «само», а реализации себя в коллективе. В коллективе, который живёт тем же, чем живёшь ты, которому не плевать на твою работу, который так же жадно тебя слушает, как ты про неё рассказываешь. Который так же жадно рассказывает про неё сам. Который учится у тебя и помогает тебе учиться.

Ты видишь своим достижением не покупку нового коммуникатора самым первым из всех его купивших, а то, что ты спроектировал фрагмент того корабля, на котором человечество долетит до ближайшей звезды. Что ты открыл тот физический закон, по которому спроектировали фрагмент этого корабля. В том, что ты поставил спектакль, который люди с интересом смотрят. Что твою песню поют мальчишки, собравшись вечером с гитарами в парке перед тем домом, где ты живёшь. И в том, что именно ты вместе с другими сделал этот парк.

Уверяю вас, слышать свою песню из уст других — такое счастье, в сравнении с которым какой-то там свежекупленный коммуникатор — вообще ничто.

Ты уже радуешься не потреблению, а пониманию того мира, в котором ты живёшь. Тому, что ты сам же строишь этот мир. Тому, что ты расширяешь пределы человеческих возможностей. И тому, что вместе с тобой это же самое делают все остальные.

Коммунизм — это не отказ от личного блага. Это превращение личного блага в благо общее. Именно в том смысле, который я описал выше. Это не отказ от личного счастья, а превращение личного счастья в общее. Это не серость бытия, а познание и творчество. Это интереснейшие, грандиознейшие проекты. Это — частица тебя в каждом и частица каждого в тебе.

P.S. Желающие, само собой, могут разоблачать все вышеперечисленное как человеконенавистническую коммунопропаганду.

Это конечно хорошо, но есть несколько управленческих аспектов.
В процессе жизни надо чтобы каждый занимал свое место, не получится так чтобы все могли быть экономистами или все были начальниками и никому сантехником быть не надо. Это уже повод для конфликтов, эти конфликты разрушат ваше общество дружбы.

Я уже не говорю, что не все хотят работать, человеческая природа изменчива, как защититься от того, чтобы человек не бегал по профессиям?

Что касается общей собственности - вот есть две рубашки не ваши и не друга. Он берет одну и пачкает, теперь есть рубашка с пятном и без пятна. Это не повод для конфликта?

Хотя самый сложный вопрос, как организовывать людей, если все друзья и никому нельзя сказать, чем ему надо заниматься.

Сообщение отредактировал terrim - 11.11.2011, 9:02

Какой-то облегченный вариант представлений о коммунизме, он даже не дотягивает до утопий Ш. Фурье. Не общими зубными щетками пугали обывателя, а общими женами и детьми. Личная зубная щетка не проблема при современном уровне жизни, на крайний случай можно зубы почистить вишневой веточкой, а как быть с семьей... Если мы зациклимся только на отсутвие денег, идеалом должна стать патриархальная семья и гуманные отношения раба и господина. Проблему жен и детей не мог решить уникальный эксперимент, проведенный в США, самой богатой стране мира. Известный духовный учитель Ошо Раджниш и его саньясины основали город Раджнишпурам - современный аналог города Солнца Каппанеллы, ключевые проблемы возникшие у жителей коммунистического города были связаны именно с проблемой семьи, отношений жен и мужей, воспитания детей.
ИМХО у Кургиняна более тонкая позиция в отношении коммунизма, в какой-то мере она перекликается с позицией Маркса, который не рисовал конкретные общественные структуры, а определял коммунизм как мировоззренческий принцип, принцип революционного отрицания бесчеловечной действительности. Так и Кургинян рассматривает коммунизм как мировоззрение, гармонично сочетающее в себе качества веры и светского, научного мировоззрения. Именно такой мировоззренческий синтез может противостоять постмодернизму с его тенденцией к тотальной негации всего человеческого и контрмодернизму, с его стремлением зацепиться за дочеловеческое.

Я бы даже сказал смесь представлений. Есть вполне верные замечания, но есть и очень утопические.
Думаю что причина как раз и кроется в том, что

И это действительно так. На сегодняшний день представления о коммунизме не сильно отличаются от тех весьма общих черт, которые обозначил еще Маркс. Но эти общие черты не могут отразить всей природы и сущности коммунизма, не говоря уже о структуре общества, о механизме его возникновения и становления.


Не уверен, что коммунизм, то есть общественно-экономическая формация или даже просто как идея, может существовать как мировоззренческий принцип. А уж то, что он не может в этом качестве выступать как принцип конструктивный, у меня лично сомнений не вызывает. Не потому, что коммунизм плох, а потому, что представления о нем слишком туманны. Поэтому и получается кто во что горазд. Один трактует его как уничтожение частной собственности, другой - как объединение жен, детей и зубных щеток, третий как концлагерь и т.п. Каждый в меру своего невежества.
Да и Вы не можете с этим не согласиться. "Революционное отрицание бесчеловечной действительности" это еще только ее разрушение. А созидать-то что ? Пока несогласие с "бесчеловечной действительностью" не дополнено пониманием ее сути, а также и пониманием того, во что эта суть должна трансформироваться в соответствии с законами социальной эволюции (а на в соответствии с чьим то желанием), ничего, кроме возврата к той же самой "бесчеловечной действительности" получиться не может.

Это правильно, конечно, рассматривать коммунизм как научное мировоззрение. Но пока в нем еще слишком мало науки. И Кургинян ее туда не привносит.

Да метафизика справедливости в философии Кургиняна ИМХО самое сильное место, ну помимо чудес науки конечно, и это метафизика очень хорошо работает в обществе с гигантским расслоением. Но это только первый этап. Дальше, одна несправедливость уходит приходит другая, что и показал опыт СССР. Красная справедливость , равенство и братство в конечном итоге упрутся, с одной стороны в тоже деление на народ и номенклатуру, и в кровные узы и желание передать привилегии по наследству, с другой в "от каждого по способностям, каждому по труду", кто будет измерять всё это, тот опять не уйдёт от искушений подтасовки и вась вась.

Без безнадёжных но попыток оздоровления человеческого эго Красный проект опять будет разрушен, поскольку молодые уведят в новом белом(либеройдном) проекте новую жувачку и джинсы, т.е. свободу, а о белом плохом(расслоение и всё на продажу) и думать не будут, поскольку будут избавляться от красного плохого(гнёта Большого Брата и уравниловки).. Ни какая наука ни какой страх, ни какие попытки справедливо уравнять, не справиться с человеческой природой, если элита, когнитариат... сама не покажет пример оздоровления своего эго. Та элита которая будет жить так же как народ(лучше даже беднее народа) и ни как не богаче та и будет элитой надолго, поскольку если ты лучший ты должен самые большие трудности взять на себя. Вот тогда бы посмотрели кто бы захотел быть элитой или когнитариатом...
Здоровое эго вот самое главное основание метафизики.

На самом деле надо понимать что в этом синтезе много противоречий. Наука с обещаниями потребительского рая и всеобщей халявы а то и бессмертия, и вера с воздержанием и аскезой. В общем смесь потакания потребительству и тут же проповедь самоограничения, могут и сработать, а могут и нет, хотя пробовать придётся. Но всё это может привести к тому что те у кого будут ключи от электроно-цифравого рая, тот и будет диктовать всем свою метафизику, тут СЕК прав.
Медведев тоже это понимает, судя по последней беседе с блогерами. Хорошо что, например, Энштейн и Джобс склонялись к буддизму, а если бы они склонялись к фашизму?

Изходя из трактовки пост-модерна СЕК
"Пост -модернизм - потеря различия между подлостью и героизмом, прекрасным и ужасным. Нет между ними различия, потому что, все не подлинное, всё имитации, всё симулякры."
это действительно враг №1
Но я уже писал в другой теме, относительно Виктора Пелевина, что по форме он 100% пост-модернист а по содержанию, он просто уничтожает врага т.е. пост-модерн его же оружием. Поскольку он в своих произведениях, не только разрушает, иногда и при помощи стёба, все возможные теории, концепции и метафизики, а каждый раз после разрушения всего и вся воздвигает на "пустом" месте свою религиозную метафизику, а точнее даже не свою, а конкретную метафизики Буддисткой Махаяны, как говорят специалисты.
Если интересно вот тут целая статья за это http://www.pelevin.info/pelevin_244_0.html?page=1
Так вот сколько таких Пелевиных среди пост-модернистов или он один, вот в чём вопрос?

Сообщение отредактировал regissi - 11.11.2011, 15:59

Алексей Кравецкий описывает элементы общества Фарна, в полной мере сознающего отношения Фарна и Баркада. Однако сам Алексей Кравецкий не понимает ни что такое Фарн, ни то в каком отношении Фарн находится к Баркаду. Не обязательно это понимать в тех терминах, которыми выражаю их я, но этого нет, хотя описания элементов общества есть.
Фарн, как много раз было сказано это Благо, которое человек делает для общества. В ответ общество наделяет человека Баркадом. Баркад это понятие включающее в себя непосредственно потребляемое человеком, а так же право, меру, достоинство и славу. Если общество наделяет молодое поколение достоинством и правом, славой и мерой материального блага, которые создают условия и задают направление для развития, то выросшее поколение возвращает это благом. Только значимость человека для общества, наделяет его легитимной властью в этом обществе, а более значим тот, кто производит больше Фарна. Уважение к старшим, забота о младших и взаимопомощь поколения это то, о чем говорит Алексей Кравецкий и то, без чего не существует нормального общества. Из чего разделение общества на три поколения - поколение старших, поколение средних и поколение младших является как необходимое, иначе нет субъектов для уважения, заботы и взаимопомощи. Пионерия, Комсомол и Партия это опыт построения трех поколенного общества, который необходимо осмыслить. Коммунизм, как социальная форма является материализацией соответствующего общественного сознания. Однако это уже иная тема, но в определенном смысле коммунистическое общество можно описать и определить текущее состояние относительно этого описания, как и пути перехода к коммунистическому обществу. В любом случае общество, на мой взгляд, ни когда не будет аморфным, без определенной элиты и ее лидеров. Потому и формирование элиты, и определение лидеров являются важнейшими задачами общества.

Если проблемы решать, то конфликты не станут таким уж препятствием.
Ну и друзья понятно дело не либералы, не будут держаться за мнение, правд много, а истина - одна.

Ну это же статья, определённый лимит слов, тема, тем не менее, раскрыта.

Что же до семьи и до детей, то менталитет меняется со временем, и 10-20 лет явно не достаточно для смены. Пару веков при социализме решат и этот вопрос. Как решился бы он - не знаю.

Как я понял из статьи Эксперимент Раджнишпурама, коммуна распалась после того, как все первоочередные проблемы и большинство следующих были решены. То есть модернизационная часть была завершена. Но вот Кургинян утверждает, что развитие это не только модернизация и не равно ему (понимаю развитие как смысл существования у этой коммуны). Значит коммунары не перешли к другому этапу коммунизма

http://www.gadanie-i-goroskop.ru/tysjacheletija/70.html

Эксперимент Раджнишпурама

С 1981 по 1985 год численность постоянного населения Ранчо, как называли обитатели свое поселение, основанное несколь-кими десятками энтузиастов, достигла 5 тысяч человек. В сезон летних отпусков и по праздникам оно зачастую даже превышало 20 тысяч. Раджнишпурам, получивший статус города, вместе с фермерским хозяйством являл собой вселенский микрокосм. Последователи Ошо, именуемые неосанньясинами, собирались сюда со всех уголков земного шара.

Демографические и психологические исследования, прове-денные в 1983 году научными сотрудниками Орегонского уни-верситета Карлом Латкином, Ричардом Литтманом и Норманом Сандбергом, показали, что болыиинство неосанньясинов были людьми с университетским образованием, а процент жителей, имевших звания докторов и магистров, значительно превышал среднестатистический. По большей части они являлись представителями деловой и научной элиты.

Первопроходцы нового социального эксперимента исполнились желанием испытать лишения и решимости их преодолеть. Все они прониклись осознанием того, что главной помехой на пути к успеху станут их национальные и религиозные предубеждения, иными словами, их утопическая коммуна могла саботироваться их же приверженностью к идеалам прошлого, впитанным вместе с молоком матери. Успех или неудача эксперимента зависели от способности людей с самыми разнообразными национальными пристрастиями сплотиться воедино и превозмочь этот наследственный изъян. И они, согласившись изменить себя, постарались сделать все возможное, чтобы в городе воцарилась духовная и экологическая гармония. Они претворили в жизнь несбыточную мечту о гражданах мира, живущих в полном согласии.

Эксперимент по созданию процветающего коммунистического общества не испытывал недостатка в денежных средствах. С финансовой помощью трехсот тысяч других приверженцев Ошо и разбросанных по всему миру Раджнишевских организаций инвестиции в развитие Раджнишпурама составили 85 миллионов долларов.

Коммунары доказали, что при мощной финансовой и интеллектуальной поддержке можно сделать очень многое даже за весьма непродолжительное время. В течение первого года, когда число обитателей Ранчо не достигало и тысячи человек, саннья-сины расчистили под посевные площади и засеяли 600 гектаров пахотных земель. Кроме того, они дополнительно расчистили и подготовили к севу еще 300 гектаров земли, а также построили первоклассную молочную ферму для нового стада крупного рогатого скота голштинской породы. Коммунары собрали 54 передвижных дома на колесах, пробурили 24 скважины для местного водоснабжения и проложили более 7 километров дренажных каналов и водоотводов. Члены общины протянули 20 километров высоковольтных линий электропередач, построили 10 километров автодорог, а также существенно улучшили дорожное покрытие 40 километров проселочных и частных дорог. Они обустроили 6 небольших теплиц и приступили к строительству огромной, площадью порядка 8 тысяч квадратных метров оранжереи, которая позднее была переоборудована в зал собраний на 25 тысяч мест. Зал использовался для проведения летних международных фестивалей, устраивавшихся санньясинами.

За один год, следуя нравственному принципу первых поселенцев на Западе помоги построить дом соседу, коммунары возвели кафетерий и пекарню площадью 900 квадратных метров, гараж с авторемонтной мастерской площадью 500 квадратных метров и административное здание площадью 1000 квадратных метров. В это же время был введен в строй камнедробильный завод, на котором было произведено 70 тысяч кубометров столь необходимого для сооружения дренажных систем и дорог щебня, а также облицовочного камня. К концу 1982 года эти неунывающие люди, всегда одетые в красную одежду, оборудовали для водоснабжения коллекторную сеть протяженностью 7 километров, снабженную резервуаром емкостью 16 тысяч кубометров, заставив представителей инженерных войск зеленеть от зависти всеми оттенками их камуфляжной формы.

Местность, в которой располагался город коммунаров, представляла собой идеальный полигон для испытания экологической жизнеспособности социальной модели. Санньясины избрали местом жительства восточную часть Орегона, где земля, из-за хищнического использования бледнолицыми людьми, стала бесплодной.

Система повторного использования и переработки отходов, которую создали коммунары, заслуживала похвалы множества заезжих экологов. Они соорудили металлическую емкость-отстойник вместимостью 500 кубических метров, оборудованную насосной станцией для закачки в нее канализационной воды. Обработанные соответствующим образом нечистоты выкачивались и по трубопроводу транспортировались в долину, где использовались для орошения пастбища, на котором паслось 80 голов скота.

Кафетерий коммуны, — в отношении энергосбережения и повторного использования продуктов питания, — был сущим раем для защитников окружающей среды. Посудомоечная техника обеспечивалась горячей водой, подогреваемой теплом солнечных батарей. Большая часть объедков со столов уходила на птицеферму, а почти все органические отходы отправлялись на специально отведенный участок, где закладывались в компост и со временем превращались в естественные удобрения. За несколько лет эта фабрика навоза на открытом воздухе обеспечила достаточное количество перегнившей органики, чтобы превратить склоны и днище долины в цветущий оазис. Почти все средства, использовавшиеся для борьбы с вредителями сельского хозяйства, имели органическое происхождение и не обладали токсичностью. При этом широко использовались естественные враги насекомых-вредителей.

Коммунары задумывали планировку своего поселения таким образом, что ни один гектар пахотных земель не оставался невозделанным. Жилые и промышленные районы размещались, главным образом, на склонах долины, а дно долины отводилось под сельскохозяйственные угодья. Для создания зрительной гармонии со строгой красотой холмов, строения окрашивали в естественные цвета природы.

В результате разрушения дернины из-за чрезмерного выпаса скота склоны долин, где протекали реки, подверглись сильной эрозии. Паводковые волы уносили рыхлые отложения, обнажая безжизненные коренные породы. Устройство системы плотин и укрепление склонов долин позволили резко снизить разрушающее воздействие текучих вод и восстановить подмываемые берега. Эти меры в совокупности с созданием искусственных озер позволили сохранить пахотный слой и стабилизировать зеркало грунтовых вод. За три года благодаря этим мероприятиям удалось вернуть речной сети практически первозданный вид. Многообразие пернатых и четвероногих представителей фауны района восстановилось до уровня столетней давности.

Раджнишпурам не был коммуной марксистского образца. Люди скорее делили здесь поровну достаток, нежели нищету. Их уровень жизни был хотя и высоким, но отличался простотой. Достаток выражался во множестве форм. Когда я мысленно возвращаюсь к своей жизни в Раджнишпураме, то первое, что вспоминается, это обилие смеха и жизнерадостности. Его жители, большинство которых составляли профессора, служащие, художники, врачи и юристы, не гнушаясь грязной работы, с удовольствием копали землю, сажали растения и обустраивали свой оазис. Само восприятие коммунарами труда как игры выгодно отличало их от тех миллиардов рассеянных по всему миру людей, которые считали свою работу отвратительной, но неизбежной для выживания обязанностью.

Напряженность отношений и преступность в среде обитателей коммуны практически отсутствовали. Вы могли бы оставить по забывчивости сумку с ценными вещами на одной из скамеек главной улицы и найти ее на следующее утро на прежнем месте (что неоднократно делал автор этих строк). Никто никогда не запирал двери домов или дверцы автомашин. Если какие случаи воровства или иных проступков и случались, то совершались они, как правило, посторонними людьми, проезжавшими по проходившей через поселение коммунаров автодороге.

Я бы сказал, что обитатели Раджнишпурама, не расточавшие понапрасну сил, благодаря единому взгляду на распри и разногласия, располагали почти неисчерпаемым источником энергии. Направленный в нужное русло и обусловленный надлежащими побуждениями, этот потенциал мог бы стать огромным преимуществом коммунальной системы. И это является одной из причин, по которой Раджнишпурам был бы способен оказать целительное воздействие на экосистему.

Город санньясинов в 1980-х годах стал настоящим домом для расширенной семьи. Представьте себе, если бы ваша семья состояла из десяти — пятнадцати тысяч человек, распределяющих между собой обязанности по дому и решающих проблемы поддержания жизнеспособности. Возвращаясь каждый вечер после работы домой, я обнаруживал, что моя комната прибрана, одежда постирана, выглажена и сложена в шкафу. Приходя в кафетерий, я убеждался, что меня ожидает вкусный обед или ужин. Выполняя свою работу, я, в свою очередь, также облегчал жизнь всем этим поварам и уборщикам. Что бы кто-то ни делал в Раджнишпураме, пользу от этого получали все. С его обитателей было снято даже бремя слежения за расходами и выплатой налогов; об этом заботилась специальная служба коммуны.

Если кто-либо выполнял свою работу, спустя рукава, страдали от этого все, а поэтому быстро принимались соответствующие меры по выправлению положения. Степень ответственности, которая ощущалась в действиях и поступках жителей города, намного превышала тот уровень коммунального сознания, который мне довелось наблюдать во внешнем мире.

Современные психологи признают, что большая часть нашей врожденной приверженности определенным нормам жизни и связанных с ней неврозов проистекают от ограниченной роли родителей, которую они играли в процессе нашего формирования как личностей. Девушки выходят замуж за мужчин, напоминающих их отцов, а большинство молодых людей подсознательно пытаются превратить своих новоиспеченных спутниц жизни в точное подобие своих мам. А результат, разумеется, как правило, бывает плачевным, — несчастливая жизнь в супружестве.

Взрослые обитатели коммуны прониклись сознанием опасности таких неврозов и позаботились о том, чтобы разрушить такие воспитательные стереотипы. Все дети в коммуне скорее принадлежали целиком ее членам, нежели каким-то изолированным нуклеарным семьям В нуклеарных семьях дети зависят от мамы и папы лишь в плане жизненно необходимой порции родительской любви и материального обеспечения жизни. Прибегая к высказанной или не выраженной словами угрозе лишения отцовской или материнской ласки, взрослые способны заставить детей быть послушными мальчиками и девочками, то есть соответствовать передававшимся из поколения в поколения идеалам. А это вынуждает нас повторять историю, наделяя пророков способностью предсказывать наше будущее.

И этот педагогический штамп было легче всего разрушить в условиях расширенной семьи коммуны. Как только источник их жизнеобеспечения и родительской любви увеличил свой дебит с двух родителей до тысячи дядь и теть, развитие ребятишек перестало лимитироваться заранее обусловленными неврозами пары взрослых. Всегда существовала обратная связь с другими взрослыми и оказываемая ими поддержка. Эти, казалось бы, чужие люди, стимулировали в малолетних рост врожденных интеллектуальных способностей и творческого подхода к жизни, нежели превращали ребят в тупых исполнителей и фальшивых личностей лишь ради того, чтобы угодить их близким.

Родители, в свою очередь, освобожденные от бремени быть единственной опорой и образцом для своего потомства, смогли добиться такой близости с ними, достичь которой до переезда на Ранчо было весьма трудно. Дети жили в специальном интернате, но имели возможность наведываться к своим папам и мамам или же оставаться с теми взрослыми, с которыми им заблагорассудится. Ранняя свобода вознаграждает появлением чувства ответственности. Живя сообща, дети быстро научились добиваться всего собственными силами и объединять свои творческие способности во благо остальных членов коммуны. Ребята часто выносили на рассмотрение взрослых свои предложения по улучшению жизни на Ранчо. Когда замыслы представлялись перспективными, они тут же начинали реализовываться на практике. Дети не просто обретались в мире родителей, но становились равноправными созидателями нового образа жизни. Такая поведенческая модель, возможно, является именно той альтернативой, которую человечеству необходимо противопоставить отчужденности и подавленности личности (что особенно явственно проявляется в Америке) внутри традиционной семьи.

Поначалу меня разбирало любопытство, не может ли столь высокая функциональная загруженность детей на Ранчо привести их в полное замешательство. Вовсе нет, как оказалось. В соответствии с результатами социально-психологических исследований, проведенных в 1983 году Латкином и Литгманом, из восьмидесяти детей, живших тогда в Раджнишпураме, семнадцать подростков старшего возраста имели опыт практической работы и выполнения определенных обязанностей в сфере взрослых. Пятьдесят из них посещали школу, а оставшиеся тринадцать, или что-то около того, были детьми дошкольного возраста. Способности школьников каждой возрастной группы были оценены по коэффициенту интеллектуального развития и шкале социальной зрелости. Анализ результатов исследований позволил сделать вывод о том, что совокупная полезность детей саннь-ясинов, воспитываемых в коммунальной семье, равнялась или превышала аналогичный среднестатистический показатель у де тей, воспитывавшихся в обычных нуклеарных семьях.

В период эксперимента в Раджнишпураме на деторождение был наложен мораторий, этим и объясняется столь низкий процент несовершеннолетних в среде коммунаров. Насколько мне это представляется, санньясины вполне отдавали себе отчет в том, что не смогут служить истинным образцам идеального общества будущего, если вложат свою лепту в растущую перенаселенность планеты. Тем не менее существовал замысел приостановить действие моратория после того, как коммуна достигнет экономической самостоятельности. К великому сожалению, община распалась прежде, чем можно было бы лет через тридцать — сорок посмотреть на результаты футурологического эксперимента по воспитанию потомства.

Путешествуя по миру, я время от времени сталкиваюсь с некоторыми ребятами из этой плеяды. На основании собственных наблюдений могу сказать, что многие из тех, кто рос и воспитывался в коммуне, повзрослев, превратились в уверенных в себе, умных и физически привлекательных молодых мужчин и женщин, лишенных большинства неврозов, которые присущи людям, выросшим в нуклеарных семьях. Они не утратили здорового бунтарского духа. Прежде чем во что-то поверить, они должны подвергнуть это сомнению. Эти ребята имеют собственное представление о том, как должен вести себя взрослый человек, взваливший на себя бремя ответственности за весь остальной мир; и не в их правилах перекладывать все грехи человеческие на плечи своих родителей.

В коммуне существовал неписаный закон, касавшийся взаимоотношений между людьми: мужчине и женщине предоставлялось полное право оставаться вместе, покуда их нежные чувства друг к другу не утратили первозданной свежести. Их интимные отношения зависели только от любви, и никоим образом не связывались ни с брачным контрактом, ни с ожиданием ребенка.

Проповедники и пресса с негодованием обрушивались на коммуну Раджнишпурама, осуждая ее членов за свободу сексуальных отношений и обвиняя их в пропаганде вседозволенности. В отличие от прессы я могу рассуждать о свободном сексе отчасти с позиции знатока, так как именно этот вид человеческих отношений я начал в первую очередь исследовать по прибытии в коммуну. Я не единожды был любим и столько же раз воздавал любовью за любовь. Я весьма признателен своим любовницам из среды санньясинов за их игривую апелляцию к моему порожденному эрой Рыб чувству благоразумия. Постепенно я стал разделять взгляды санньясинов, полагавших, что внутренний разлад, который мы ощущаем в нашем ориентированном на прошлое обществе, проистекает от верности супругов, после того как любовь трансформировалась в ненависть. Эти люди учили меня тому, что истинное выполнение обязательств не всегда подразумевает соблюдение формального контракта о духовном единении. Осуществление договорных обязательств является способностью человека оставаться преданным своим настоящим чувствам, выраженным любовью. Санньясины успешно следовали этому жизненному принципу грядущего царствования Водолея.

Для ведения более свободной и раскованной половой жизни требуется такая же инфраструктура, как и для функционирования расширенной семьи. Такие древние оправдания совместного проживания несчастливых супругов, как воспитание и содержание ребенка, не принимаются в расчет в коммунальном обществе, разделяющем радости и заботы по воспитанию детей. Взрослые, поделившись с другими частью семейных обязанностей, могут заниматься чем-то иным и повысить свою квалификацию в области любовных утех. За три года, проведенные в Раджнишпураме, я узнал о женщинах и о себе гораздо больше, нежели за тридцать предшествовавших лет традиционных взаимоотношений в обычном мире. И если этот вид любви и есть будущее, то психологический барьер, именуемый единобрачием, в грядущем веке, по всей видимости, прикажет долго жить.

В процессе социально-психологических исследований Лат-кина — Литтмана, на основании опроса представительного подбора типичных жителей Раджнишпурама, была произведена оценка душевного состояния коммунаров по ряду психологических показателей. В их число входили: подверженность стрессам, товарищеская взаимопомощь, степень депрессивного состояния и чувство собственного достоинства. Среднее значение показателя подверженности стрессам у жителей Ранчо оказалось весьма низким и составило 15,22, в то время как нормативное среднее американской нуклеарной семейной ячейки достигает величины 23,34. Максимально возможный балл по шкале оказания людьми помощи друг другу равняется 40; у коммунаров он составил 37,91. Степень депрессивного состояния санньясинов соответствовала 37,91. Согласно данным исследований Радлоф-фа, средние значения этого показателя у белых американцев в то время варьировались от 7,94 до 9,25. И, наконец, чувство собственного достоинства коммунаров по шкале Розенберга измерялось 35,71 балла, что значительно превышает значение данного показателя (в среднем около 30) у обычного человека.

Привычные стереотипы распределения обязанностей по половому признаку, которые так старательно пытается изгладить в нашем мышлении современное общество, на Ранчо попросту не существовали. Помню, как в первый раз поверг меня в изумление вид миловидных, хрупкого телосложения женщин, справляющихся с такой тяжелой землеройной техникой, как скрепер или экскаватор. Аналогичное впечатление произвели на меня и мужчины, просиживавшие с видимым удовольствием день-деньской за швейной машинкой. Для обитателей коммуны скорее стало правилом, нежели исключением, осваивать как можно больше профессий во время пребывания в Раджнишпураме. Это представляло каждому возможность лучше понять, как функционирует вся система общинного хозяйства, и, кроме того, расширило кадровый состав общинных мастеров на все руки. Во время своего пребывания на Ранчо мне приходилось исполнять обязанности борца с вредителями сельского хозяйства, служащего гостиницы, сторожа, лесного пожарного, повара, плотника (не очень квалифицированного, правда), землекопа, грузчика, дояра и хорошего помощника управляющего скотоводческим хозяйством. Моя добрая подружка в разные времена была водителем автобуса, официанткой, изготовителем вывесок, бортпроводницей на Раджнишевских авиалиниях и руководительницей слесарной мастерской. Фактически до этого можно было не иметь ни малейшего понятия о том, как делаются такого рода вещи, поскольку в этом не возникло никакой потребности. Теперь же каждый становился одновременно и учеником и учителем, а дело кончилось тем, что многие стали квалифицированными специалистами и овладели специальностями, которые им впоследствии очень пригодились.

В Раджнишпураме никто не испытывал страха перед неизвестностью. Да и вообще не было необходимости чего-то бояться. Когда люди работают сообща ради улучшения жизни каждого из них, to не только в меньшей степени сами подвергаются стрессам, меньше губительного воздействия оказывается и на окружающую среду. Людям, живущим общиной, требуется меньшее разнообразие потребительской продукции и существенно меньший объем потребляемой энергии. При централизованном выпуске пищевых продуктов образуется меньше отходов и снижается выброс загрязняющих веществ. Мусор, как и все прочее, становится общесемейным делом. Какой-либо нанятый правительством чужак не придет и не уберет его.

Изобилия автомобилей и изрыгаемого ими выхлопного газа, которые можно было бы наблюдать в поселениях равного Радж-нишпураму масштаба, на Ранчо совершенно не наблюдалось. Город, занимавший второе место в штате по развитию сети скоростных автодорог, пользовался видавшими виды автобусами для школьников. Курсировали также три общинных такси, поэтому использование личного транспорта было сведено к минимуму.

Кто же создал этот слаженный механизм, детали которого так хорошо притерлись друг к другу?

Рассуждая теоретически, там, где человеческое общество представляет собой единую расширенную семью, вероятность разобщения людей на верхи и низы чрезвычайно мала. Сам дух коммунальной системы побуждает членов общины собираться и вместе решать, что их сообществу в данный момент в целом необходимо. Но на деле не всегда выходит все так гладко. Иерархи все-таки появились и в действительности, злоупотребляя властью, начали творить беззакония и всячески третировать граждан коммуны. Их преступная деятельность нашла отклик у многочисленных врагов Раджниша в высших эшелонах власти, предоставив тем возможность арестовать и депортировать духовного наставника санньясинов, заморозить их активы и, как следствие, вынудить к 1986 году приверженцев Ошо покинуть свои дома. Еще до начала политических коллизий, сорвавших эксперимент поселенцев Раджнишпурама, коммуна находились в процессе строительства своего моста к утопическому общинному коммунизму во всем мире. Изначально основную коммуну в Орегоне с остальным миром санньясинов связывали паразитические со стороны жителей Ранчо отношения. Но такая зависимость противоречила желанию жителей Раджнишпурама создать жизнеутверждающую экономическую систему, не связанную ни с конкуренцией, ни со скопидомством.

Признавая это, они предприняли попытки скорректировать ее. И первым шагом в этом направлении стало формирование многопрофильных мобильных рабочих бригад. Некоторые обитатели Ранчо выразили желание проводить по шесть месяцев в году в небольших коммунах, рассеянных по всему свету. Там волонтеры могли бы делиться своим творческим опытом и мастерством с членами местных обшин, что способствовало бы взаимному обогащению обоих обществ. Перемещаясь по свету, коммунары получали возможность окунуться в атмосферу многообразия национальных культур, деловых концепций и искусств, еще более расширяя и сплачивая общинную семью.

По представлению коммунаров Раджнишпурама общинная семья должна была увеличиваться с 5 тысяч, проживавших в Орегоне, до 300 и более тысяч, охватив все коммуны санньясинов в мире. Они уже начали организовывать крупные общины во множестве стран, которые, по их замыслу, стали бы базой для формирования в регионе множества более мелких сообществ. Действуя по принципу снежного кома, сеть ячеек-коммун, разветвляясь и привлекая в свои ряды новых добровольцев, в конечном счете стала бы реальной альтернативой обществу, базирующемуся на нуклеарной семье. Санньясины чувствовали, что когда-нибудь мировое сообщество признает их конструкцию моста к Утопии самой удачной из тех социальных моделей, которые представлялись на рассмотрение человечества.

Если бы политические интриги и религиозные предрассудки и не разрушили замысел, весьма вероятно, что разработка и дальнейшее совершенствование данной модели на протяжении нескольких столетий привели бы к качественному сдвигу в социальном сознании рода человеческого. Вполне возможно, существующее ныне общество, ассоциирующееся в воображении с голодными пауками в банке, трансформировалось бы в подлинно гуманное братство бескорыстных единомышленников.

И все же, кажется, Раджнишпурам еще способен послужить образцом для распрограммирования человеческого общества эры Рыб и трансформации его в соответствии с потребностями эпохи царствования Водолея. Иными словами, опыт Ранчо еще может пригодиться для преобразования семьи планеты нуклеар-ного образца в расширенную семью Геи-матери будущего.

Спасибо fenx-у за представленный первоисточник.
В отличие от утопических рассуждений он соотносится с реальной практикой. Можно даже сказать с опытом организации когнитариата. Как видно из описания опыта этой комунны, в значительной мере удалось снять проблемы, связанные со страстью накопительства, сексуальной распущенности и др., но комунна "погорела" на формировании элиты, управляющих органов - наверху началась игра-борьба честолюбий, которая в итоге смертельно ослабила общину. Нельзя, конечно, сбрасывать со счетов внеший фактор. Комунна была инородным телом в американском обществе, фундаменталисты от протестантизма сделали все, чтобы разложить комунну. В конце 80-х годов, после распада комунны Ошо заявил, что он не сторонник социальной революции, но сторонник духовного бунта. В этом его отличие от Маркса, последний следовал принципу - изменняя мир мы изменяем себя, у Ошо, на мой взгляд, принцип противоположный изменяя себя мы приходим к необходимости изменить мир.

Я ещё раз хочу обратить внимание собравшихся, на чрезмерную ожесточённость в ПОИСКАХ ВРАГОВ. Во избежание дальнейших оправданий типа ЛЕС РУБЯТ ЩЕПКИ ЛЕТЯТ, или ПЕРЕГИБОВ НА МЕСТАХ, т.е. во избежание начала очередного краха ещё не родившегося Красного проекта, вновь поднимаю вопрос о ключевом понятии Буддизма Махаяны ПУСТОТА и соответственно ключевом понятием в произведениях пост-модерниста В. Пелевина.
Википедия:
Шу́ньята (санскр. शून्यता, śūnyatā IAST; пали: sunnata; тиб.: stong pa nyid, stong pa — пустой, находящийся за пределами чувственного восприятия, непостижимый, nyid — добавление значения возможности того, что всё может возникнуть; монг. хоосон чанар) — понятие философии буддизма, полагающее отсутствие собственной природы вещей и феноменов (дхарм) в виду их обусловленности и взаимозависимости.

Шуньята — наиболее трудное понятие буддизма, не поддающееся простому описанию и определению. Постижение «пустоты» — важная цель буддийских медитаций, по-разному рекомендуемых разными школами. Неточное понимание термина «пустоты» в небуддийских переводах и комментариях привело к тому, что буддизм получил репутацию философии нигилизма, солипсизма, отказа от доводов рассудка и от словесного понимания, отказа от позитивных тезисов, представления о всеобщей иллюзорности и т. п.; за подобные взгляды буддизм постоянно подвергался критике небуддийских школ. В то же время буддийские школы, развивая понятие о пустоте, категорически отрицают все перечисленные пункты, акцентируя внимание на «таковости», «взаимозависимом происхождении», причинности и обусловленности.

Основные дискуссии о природе пустоты развивались поначалу в контексте спора между буддийскими и небуддийскими школами о причинности и природе себя (Атман или «высшее я» отрицается буддийскими школами). Прочную основу учению о пустоте положил Нагарджуна, прояснив сущность Татхагаты (так приходящего), достижения пустоты ума и развития природы Будды. Представление о шуньяте развивали далее Арьядэва, Асанга, Васубандху, Дигнага, Дхармакирти, Буддапалита, Бхававивека, Чандракирти и другие философы. Далее Шуньята стала одним из важнейших понятий тибетского и дальневосточного буддизма, в частности чань.

Также привожу вновь цитату из работы профессора Сергея Корнева "Столкновение пустот: может ли постмодернизм быть русским и классическим? Об одной авантюре Виктора Пелевина"

http://www.pelevin.info/pelevin_244_0.html?page=1

Мы имеем дело со странным гибридом: дело в том, что в одном пункте Пелевин с постмодернизмом все-таки сходится. Он сходится с ним в тотальном отрицании социума и всего человеческого жизнеустройства в его современных формах, особенно — всех так называемых «идеалов благополучно прожитой жизни». Однако если целью обычного постмодернизма является лоскутное сознание, для которого мир рассыпался в беспорядочное месиво никак не связанных и мирно сосуществующих обломков, то Пелевин не ограничивается этой чисто разрушительной задачей. Он заменяет разрушенный (им же самим и разрушенный) мир новым, своим собственным миром. С завидным упорством, он всегда и при всех обстоятельствах (но под разным обличьем) проталкивает одну и ту же идею, — начиная чуть ли не с первого своего произведения. Настойчиво пытается отвратить сознание от всех иных соблазнов и преподнести ему свой собственный. Только не подумайте, ради бога, когда будете читать Пелевина, что он хочет навязать нам какую-то свою, свежевыдуманную версию буддизма, даосизма или элэсдеизма. Нет, как говорят специалисты, все, что он делает, и буквально и по духу вполне укладывается в ортодоксальную традицию Махаяны. Так что под видом безобидных маленьких рассказов он, на самом деле, преподносит нам обычный для этой религии жанр пропедевтики. Цель этих историй - деконструкция внешнего мира, всех социальных норм и предрассудков, и прежде всего — всех конкурирующих идеологий и религиозных догматов. И в этой отрицательной задаче он с постмодернизмом вполне сходится.
.........................................
Пелевин, однако,отрицает постмодернизм не только тем, что вообще утверждает нечто позитивное, некую цельную идеологию. Нет, он отрицает его еще и потому, что утверждаемое им по своему содержанию есть прямая противоположность философской сути постмодернизма.
................................................................................
........................................................

ПУСТОТА ПЕЛЕВИНА И ПУСТОТА ФУКО Впрочем, человек искушенный и проницательный может возразить мне: «Да верно ли, что Пелевин, в своем утверждении позитивного, противоречит постмодернизму? Вся его позитивная программа сводится к понятию пустоты, — а ведь известно, что «пустотой» баловался и сам Мишель Фуко.»10 — Действительно, Мишель Фуко использовал понятие пустоты. О, если бы можно было взять и сказать: «Вот это пустота Пелевинская (и буддистская), она означает то-то и то-то, а вот это пустота Фуко, и она означает совсем другое, а именно…» К сожалению, так сказать нельзя, ибо сущность этих двух понятий и состоит в их фундаментальной неопределимости.
.................................................................
«Пустота Фуко и пустота Пелевина — это два различных бытия, подчиненных каждое своему отдельному внутреннему закону. У Фуко это пустота западная, у Пелевина — восточная. Западная пустота, неудовлетворенная и насмешливая, — и восточная пустота, самоуглубленная и спокойная. Мы видим теперь, как на русской земле сошлись в смертельном поединке две пустоты: пустота Запада и пустота Востока.»

Сообщение отредактировал regissi - 14.11.2011, 19:01

Но сначала эти пустоты надругались над Ясностью, прекрасной царицей этой земли.

Для царицы Ясности:

ПУСТОТА, ДОБРО И ЗЛО.

Несколько цитат:

Добро и зло — антонимичные понятия и, таким образом, отрицают друг друга. В европейской традиции добро обычно ассоциируют со светом, светлым, белым. Зло — с тьмой, тёмным, чёрным. Согласно догматам некоторых религий добро со злом рассматриваются как автономные силы, ведущие извечную борьбу за право властвовать в мире.

В буддизме нет привычного европейцам антагонизма «Добро — Зло». Высшее «зло» для буддиста — Сансара, цепочка перевоплощений богов, людей, животных… Какой бы праведной ни была жизнь, она всё равно так или иначе складывается из страданий (собственных или причиняемых), вызываемых желаниями. Например, желание есть становится причиной страдания животных, рыб, птиц, мясо которых употребляется в пищу. Преодоление же страданий возможно посредством освобождения от желаний. Таким образом, человеческие желания (а также желания богов, животных) можно назвать Злом для буддиста.
Согласно концепции даосизма, нет абсолютного добра и абсолютного зла, нет абсолютной истины и абсолютной лжи — все понятия и ценности относительны. Анализ же бесплоден по причине своей бесконечности.
Из учения о инь и ян следует идея о том, что добро и зло равны и равнозависимы. А значит, добро есть естественное состояние мира, как, впрочем, и зло. Даос, стремящийся к добру, вызывает к жизни зло. Главной добродетелью считается воздержание; это есть начало нравственного совершенствования.
____________________________________________________Википедия

"Ничто не может существовать или действовать само по себе, всё, что существует, зависит от чего-то ещё.

Концепция пустоты – это не просто философская концепция, но идея, предназначенная для смягчения нашего обычного опыта несчастий."
______________________________________________Достопочтимый Тралег Къябгон Ринпоче Буддийская летняя школа – 1991,
Позволю себе отписать, как я это все понимаю:
Во 1х Добро и Зло в европейской традиции и некоторых восточных традициях определяются по-разному. У одних полная автономность у других взаимозависимое происхождение.
Во 2х, исходя из взаимозависимого происхождения следует, что
Добро и Зло появляются и познаются вместе.
Чтобы достичь Нирваны ИМХО буддизм предлагает уходить от своих желаний, познания Добра и Зла, т.е. возвращаться в рай, становиться пустым, не знающим добра и зла.

"И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло."____________________________Бытие 3:22:
Получается что и Бог и Христос не всегда были в Нирване, в Раю. Так что ясности действительно мало...

Хотя желание уйти от желаний тоже желание и может быть поэтому в песенки поётся" А если поймёшь что Сансара-Нирана то всяка печаль пройдёт"

"В некотором смысле, между сансарой и нирваной нет разницы; сущность сансары – нирвана, так как сущность всего, что существует – пустота. Следовательно, когда мы видим явления "как есть", мы можем избежать двух крайностей: думать, что они субстанциальны или в них есть нечто подобное постоянной сущности либо думать, что ничто не существует вовсе, что всё – иллюзия безо всякой реальности. За счёт ухода от этих двух крайностей можно достичь Освобождения или Просветления." __________________________________Нагарджуна

Но вот в европейской традиции подобные заявления интерпретируются в своём понимании, например, как нежелание воевать на стороне Добра, а следовательно склонность ко Злу, поскольку кто не с нами тот против нас.

В ответ видимо на подобные обвинения, некоторые буддисты находят подтверждение своего стремления к пустоте в Евангелие, намекая видимо на спорность определений Добра и Зла в европейской традиции:

"Иисус сказал ей: Поэтому я говорю следующее: Когда он станет пустым, он наполнится светом, но когда он станет разделённым, он наполнится тьмой" (Евангелие от Фомы, 65).

И в конце хотелось бы привести комментарий к вышеприведённой цитате из Евангелие от Фомы, 65, правда не нашёл автора.
http://ucheniehrista.narod.ru/foma.htm

"Он говорит о человеке: познает истину (наполнится светом) тот, кто сможет отключиться от своего разума, богатства, зависимости от внешних обстоятельств, от всего, что связывает его с земным миром (станет пустым); и не сможет этого сделать человек, разделенный заботами и привязанностями в этом мире."

пс Никак не могу приступить к СКАЗАНИЯМ О НАРТАХ, может вы Алаг тоже для ясности приведёте самые важные, по вашему мнению, цитаты из сказаний, здесь.

Сообщение отредактировал regissi - 15.11.2011, 17:38

Где граница, за которой дискурсивный разум теряет ориентиры. Дискуссии о том, как достичь пустоты, нирваны. просветления - в основном схоластичны, поскольку эти "достижения" проблема духовной практики, а не публичной дискуссии о новой идеологии и красной метафизики. Но вот, что действительно доступно дискурсивному разуму, так это связь метафизических сущностей, символических форм с энергией идеологических мотиваций. Кургинян правильно ставит вопрос - куда уходит жизненная энергия народа, который за двадцать лет не может выйти на тот уровень материальной жизни, который имел, не говоря уже о качестве духовной жизни. Он убежден, что ущербно выстроена символическая, смысловая сфера, он пытается выстроить эту сферу через метафизику. Одна из ключевых проблем - состыковка политической идеологии и метафизических структур.
На одной из веток eot.su, обсуждающих красную метафизику я столкнулся с авторами, которые популяризируют орфическое учение о перерождении душ. Это учение лежит в основе буддистской метафизики, если принимаем это учение, эту метафизическую структуру, то мы сталкиваемся с двумя проблемами, которые трудно разрешить в рамках красной метафизики, которая еще со времен большевиков была замкнута на православии.
Во-первых, принятие учения о перерождениях, ослабляет "революционный порыв масс", по принципу, что не успел доделать в этой жизни доделаю в следующей. Эта схема мышления, характерна для 99% населения. "Не откладывай на завтра, то, что можно сделать послезавтра". Большевики это понимали, и в советском марксизме они лишили обывателя не только следующего перерождения, но даже ада и рая. оставили только пустоту в беспредельном космосе.
Во-вторых, энергию начнет забирать привычка валить все на карму. как сечас все валят на Карла Маркса, Ленина, Сталина, Хрущева... Гайдара, список можно продолжить по усмотрению.
В третьих, и это, пожалуй, ключевая проблема данной метафизической посылки и попыток выстроить на ней политическую идеологию. Какой смысл выстраивать образ врага, ненавидеть Чубайса или постмодернистов, если ты в результате культивирования этой ненависти. сам в следующем перерождении станешь Чубайсом или постмодернистом, в зависимости от того, кого больше ненавидишь.
Я согласен, с Кургиняном, что без ясной идеологической выстройки, невозможно осмысленное и эффективное политической действие, но как нейтрализовать такую популярную и в народе, и у когнитариата /См. дискурс о Пелевине/ буддистскую метафизику.

Как пустота может надругаться над чем-нибудь, тем более над ясностью, которая сродни пустоте?

Сам субъект объективен, поэтому и может быть в абсолюте. А вот различные отношения, к которым принадлежат добро и зло, субъекта к реальным явлениям и их отношениям всегда субъективны, потому и не могут быть в абсолюте.
Сансара это и есть жизнь, ведь жизнь это цепь рождения и смерти. Только буддисты слишком широко ее трактуют. Всякое учение, отрицающее ценность жизни ослабляет жизненную энергию. Не имеет желаний лишь мертвая материя, а дух обязан контролировать желания материальной формы, ведь ее долгое и надежное существование залог его длительного развития в данном воплощении. На не контролируемых желаниях и привязанностях паразитируют уаиги, они образуют очаги самосознания, способные затмевать или полностью подавлять духовное самосознание.
Избежать крайностей, можно пребывая в Ясности. Принятие пустоты равно отрицанию Ясности, ведь пустота это иллюзия, а Ясность это отсутствие иллюзий.

В пустоте нет Ясности, ведь если есть Ясность, то это уже не пустота. Ясность же подразумевает полноту присутствия при отсутствии иллюзий.
Надругаться образно, продолжая линию образов regissi; -"Мы видим теперь, как на русской земле сошлись в смертельном поединке две пустоты: пустота Запада и пустота Востока"

Сансара буддизма идет из индуизма, а последняя от Ариев. В конечном варианте сансара обрела столь широкий спектр, что превратилась инструмент искупления неправедных мыслей, слов и деяний. Однако в изначальном своем смысле сансара это способ реализации жизни и осуществляющееся на этом способе духовное развитие. Например, родовой дух делится на индивидуальности и каждая индивидуальность расширяя свое сознание, развивается до родового. При этом целостность самосознания рода не нарушается, хотя и может быть подавленна. В ассианстве перевоплощение человеческого духа происходит в рамках рода и сословия. Такая сансара накладывает ответственность за воспитание следующих поколений, среди потомков которых придется воплощаться. Перевоплощение человеческого духа возможно только в рамка человечества, ведь индивидуальный дух человека является частью общечеловеческого духа и находиться на пути к общечеловеческому сознанию. Всякий же иной дух во вселенной является частью Великого Духа – Творца Вселенной. Человеческий дух подобен ему, но не тождественен, и не является его частью, и находиться на пути к самосознанию Великого Духа.

Сообщение отредактировал Алаг - 15.11.2011, 21:54