Коммунизм - идея для России Опции

Уважаемые товарищи!
Мне 50 скоро, и, как вы понимаете, я родился и воспитывался в светлое советское время. Как и все советские люди, я любил свою Родину (и, кажется, продолжаю её любить до сих пор) и, как и большинство, воспитан был в духе Пушкина:
«Пока свободою горим, пока сердца для чести живы,
Мой друг, Отчизне посвятим души прекрасные порывы».
Но когда началась Перестройка и особенно когда Советского Союза не стало, когда идеологическую обязаловку отменили и тайное стало явным, я вдруг с удивлением обнаружил, что я едва ли не единственный в этой стране, кто всю идеологическую нагрузку принимал всерьез. Мне действительно нравится, как человек, Ленин. Мне действительно нравится то, о чем пишут Маркс и Энгельс... То есть я идеологизирован этим не для галочки или карьеры, а по-настоящему, от души. И мне по-прежнему кажется, что это вершина человеческой культуры. По крайней мере, до 50-х годов 20 века.
Сам факт, что вокруг никого такого нет, нисколько меня не угнетал и не радовал, а только удивлял. И когда, скажем, в 1989м году во время бунтика шахтеров в Донецке, кто-то из зала спросил Горбачева:
- Михаил Сергеевич, вот вы можете ответить на вопрос, что такое коммунизм?..
и Горбачев промолчал, я долго не мог успокоиться. Во-первых, на мой взгляд, надо было сказать: «А вы спросите об этом у ваших товарищей. Они ж почти все коммунисты. Как же они вступали в партию, если не знают ответа на этот вопрос?» Во-вторых, когда я сам над этим задумывался, то каждый раз отвечал себе, что полной ясности и у меня нет.
Где-то в 1995м я зиму сидел без работы и это был самый интересный период в плане самообразования. Прочел до корочки 10-томник Пушкина, пытался заимствовать его позицию и продолжать незнакомый стих, закрыв следующую строчку... Прочел «Камень Веры» Стефана Яворского в Отделе редкой книги (особый кайф в самой книжке: 1636й, кажется, огромедный такой томище с крупными от руки написанными буквами) и написал к нему комментарии, понял ошибку в антиномии «Деревенский парикмахер» Рассела со схематизацией, проясняющей двойственность, построил понятие петли Мёбиуса (не определение через обход, а понятие, позволяющее предсказывать появление и исчезновение «односторонности»), впервые прочел и законспектировал Новый Завет... и т.д.
После этого 1995 года у меня вообще появился уже осознанный интерес к настоящим хорошим книгам. И вот, не помню уже в каком году, но, кажется, лет 5 назад, перечитывая «Экономико-философские рукописи 1844 года» К.Маркса, я вдруг совершенно ясно понял, в чем состоит суть этой его чудесной идеи. И хотя мой учитель, человек, мнению которого я доверяю больше, чем чьему бы то ни было, сказал «Коммунизм, это же очень, очень плохо», я ему не поверил. И до сих пор думаю, что он говорил «не о том». Но поскольку сказано это им было в 1992м, то вступать в дискуссию я не мог, ибо сам не ясно понимал эту идею. Жалею, конечно, что не уточнил, почему.
Но сейчас идея коммунизма представляется мне до такой степени простой и ясной, и, главное, высокой и просто-таки рядом никого не имеющей, что в ситуации, когда Россия стоит на перепутье (пусть даже и в период глупого забвения своего якобы коммунистического прошлого), мне кажется осмысленным вбросить эту идею для обсуждения, как такую, что вполне тянет на ИДЕЮ ДЛЯ РОССИИ.
Когда человек чувствует себя хозяином дома, он ведет себя в нем как Человек. Коммунизм - это когда своим домом человек считает не свою квартиру, а Землю, а смыслом своей жизни - сделать её лучше.

Уважаемый МММ. Спасибо за отсылку к книге «Постперестройка».
Может быть я, конечно, самонадеян, и все такое, но чем дальше вчитываюсь, тем больше убеждаюсь, что когда я говорил, что по сути идеи коммунизма Кургинян двух слов не свяжет, по-видимому, не ошибался. Дай бог, чтобы не так, но вот цитата, перед которой вполне в духе церковной проповеди долго нагнетали атмосферу про неизбывность и субстанциальность трагичности:

«Мы считаем необходимым зафиксировать в сознании сохраняющих еще способность думать членов нашего общества, во-первых, подлинную логику возникновения такого рода новой религии; во-вторых, тот контекст, в котором она была воспринята нашей страной и нашим обществом; и наконец, в-третьих, основные черты ныне признанного "еретичным" вероучения, против которого направляют сегодня энергию масс.»

Обратите внимание на доминирующую во всех трех пунктах религиозную сторону дела. Веро-ориентированную.
В моей системе представлений выражение «вероучение» - бессмыслица. Вера - это то, во что вырождается Учение при его массовизации (и профанации, соответственно). Тогда-то и начинаются эти заклинания и страх выразить свое понимание (а на самом деле засветить непонимание), дабы «не повредить себе духовно», как тут объяснял мне Админ. И уж, во всяком случае, учение о коммунизме - не создавалось как «вероучение».

Я специально делаю этот прогноз до того, как прочту:
- Про саму по себе идею коммунизма так ничего внятного сказано и не будет.
Иду дальше.

Кстати, насчет трагичности. Насколько я знаю, эту тему страшно любит один из соавторов - до развала СССР мыслящий, ныне приструнивший эту вредную для жизни способность, но зато внезапно и глубоко возверовавший - Ю.В.Громыко. Вся трагичность там связана с тем, что он (как и все подлинно верующие) страшно боится смерти. И поскольку ему кажется, что духовность может быть связана не с презрением к смерти, а только с преодолением её страха, то отсюда весь этот фетишизированный блеф про неразрывную связь духовности и трагичности.
В трагико-апологетическом фрагменте книги чувствуется, что у его автора физическое - единственное, к чему он серьезно относится. Но духовное же есть, черт возьми, надо бы перестать бояться смерти, но это же невозможно - ах, какая трагедия! Ах, как это... Ух, вот уж воистину... вознаправляю свои стопы к тебе, господи, гляди, как крещуся-то, дух свой глупой укрепляя, болезни и смерть отгоняя...

Эту реплику я помещаю с призывом поменьше уповать на "капитана", который "опытный и все моря проплавал", а начинать соображать самим. Авось и не ошибался в своем школьном сочинении Маркс, когда говорил, что божество никогда не оставляет смертного без руководителя, и голос этот говорит тихо, но уверенно.