Экономическая концепция Опции

[PH55]

Уважаемый Гаяс, Ваши мысли вполне созвучны моим. Я как-то на форуме Ursa-TM выдал большой пост на тему развития глобальной экономики. Думаю, будет вполне уместно его здесь повторить.

Уважаемые камрады. В последнее время я подвизался спорить со свидомитами на Харьковском форуме – увлекательное это дело. В процессе спора родилась у меня некая глобальная концепция, которую я хочу с вами обсудить. Моя эта самая концепция, как мне кажется, вполне логично объясняет все значимые события XX века. Раньше такого взгляда на новейшую историю я нигде не встречал. Может и было, но мимо меня. Текста много – я старался, прошу не игнорировать мои мысли. Буду весьма признателен всем высказавшимся, думаю, это очень важно, по крайней мере, для меня. Приветствуются любые комментарии от «это полная фигня» до «что-то в этом есть». Итак.

Для начала некий посыл, или гипотеза, или постулат. Я его не доказываю, но, в общем-то, есть некие соображения, в пользу этого постулата.
Постулат: Капиталистическая экономика рыночного типа требует постоянного расширения своих рынков, а, следовательно, и сфер влияния. Границы, рамки или какие-то ограничения для неё – смерь. Пока экономика расширяется, она процветает, как только ей развиваться некуда, она умирает, или превращается в нечто другое. Для капиталиста основной проблемой является поиск покупателя, то есть рынка сбыта своей продукции. Как только он таковой нашёл, дальше – дело техники, произвести необходимое количество продукции для него не проблема. Именно такой взгляд на экономику капиталистических стран объясняет все (ну или почти все) исторические перипетии XX века. Начнём по порядку.

До начала XX века экономика капиталистических стран бурно развивалась. Эта самая экономика осваивала внутренние рынки. Вовлекались в рынок новые территории внутри страны, менялась структура потребления, но наступил предел, больше покупателей внутри страны не оказалось, а развиваться нужно. Больше всего эта проблема стояла перед Германией и Австро-Венгрией, которые не имели обширных колониальных владений. Это не было выражено ярко, но война шла, в конечном счете, за африканские и азиатские колонии, но в Европе. В этот раз Англии и Франции удалось отстоять свои колониальные империи, и они организовали мир в соответствии со своими интересами.

Но началась великая депрессия. Весь смысл этого кризиса именно в ограниченности внутреннего рынка. У США до 30-х годов свой, достаточно обширный внутренний рынок, не был освоен до конца, поэтому экономика постоянно расширялась и страна процветала. Но к 30-м годам наступил предел. В стране были очень сильны изоляционистские настроения, но Рузвельт скорее нутром почувствовал, что если США замкнётся внутри своей страны, смерть неизбежна. Для США просто необходима была внешняя экспансия, и, учитывая масштабы американской экономии, экспансия весьма масштабная.

Германия, по рукам связанная условиями Версальского мира, просто задыхалась в рамках своей национальной территории. Экономика требовала рынков, а их не было. Германия бурлила как котёл, и всё дело шло к ликвидации рыночной экономики капиталистического типа, так как в замкнутой территории такая экономика не жизнеспособна. У германских промышленных воротил был выбор: уйти с исторической арены или срочно найти новые рынки для Германии. Они выбрали второе (можно ли их за это винить) и привели к власти Гитлера. Гитлер – это форма экспансии немецкого капитала на новые рынки.

Италия не была связана никакими договорами, но колоний у неё тоже практически не было. Итальянская экономика была значительно меньше немецкой, но и её нужны были внешние рынки – внутренний был исчерпан. Итальянцы нашли единственную «ничейную» территорию в Африке – Эфиопию – и колонизовали её. Итальянский капитал, так же как и немецкий не мог найти приложения в своей стране, а англичане и французы, поделившие почти весь мир, на свои территории никого не пускали. В этом контексте не так уж и комично выглядят поляки, требовавшие для себя колоний. В экономическом плане Польша, конечно же, меньше Германии, но проблемы у неё были те же.

Страны, имеющие обширные колониальные владения (Великобритания, Франция) великая депрессия задела слабо. Им удалось поддержать развитие собственной экономики за счёт огромно потенциального рынка своих колоний. Сохранив такой статус, они могли бы существовать долго и счастливо, постепенно вовлекая в рынок свои колонии. Ведь постоянное расширение – это жизнь и процветание, остановка – это смерть. Пожалуй, впервые лидеры Великобритании и Франции осознали, что колонии – это не столько поставщик сырья в метрополию, а, прежде всего, новые рынки, так необходимые для нормального функционирования капиталистической экономики.

Но под боком была Германия, которая просто рвалась на новые рынки, и никакая сила не способна была сдержать её. У лидеров Великобритании и Франции было два выхода: поделиться своими колониями с Германией, или направить её экспансию куда-нибудь ещё, на чужие рынки. Они выбрали второе (и можно ли их за это винить). Свои колонии нужны самим, а вот есть огромная территория с многочисленным населением под названием СССР. И в этом контексте вполне обоснованы все действия Чемберлена и Даладье – они хотели неизбежную агрессию отвести от себя. И дело не в кровожадности Гитлера – рынки ему нужны были.

Как известно, единственной страной, выигравшей во ВМВ, были США. И главный выигрыш заключался в разрушении колониальной системы. Многочисленные переговоры Рузвельта с Черчиллем имели своей целью допустить США в колонии Великобритании в обмен на военную помощь США. Колониальная система рухнула вовсе не из-за того, что кто-то в Индии организовывал мирные акции протеста. Рухнула, потому что США вынудили Великобританию уйти. Основная функция колоний – не допустить чужих на свою территорию, всё остальное – лирика. Как только на рынок колонии допускаются все кто угодно, смысл сего образования полностью утрачивается.

Но у победителя, США, была ещё одна проблема – Германия. Держать немецкую экономику в рамках национального государства нет смысла. Ей нужно непрерывно расширяться, а куда? Для этого был придуман так называемый план Маршалла. Основной смысл его вовсе не в том, что европейским странам дали денег. Если некуда продавать продукцию, никакие деньги не помогут. Смысл в том, что США допустили европейские страны, а затем и Японию, на свой национальный рынок. То есть произошло своеобразное разделение труда: США, как крупнейшая экономика мира занимается экспансией своего капитала на все рынки стран Азии, Африки и Латинской Америки, а европейские экономики расширяются за счёт постоянно растущего рынка США. Таким образом, США замкнули на себя практически все страны Европы, они полностью зависят от Америки. Именно поэтому мы наблюдаем такое безволие европейских стран перед США – США позволяет им постоянно расширять свои рынки, то есть жить.

Но для США возникла ещё одна проблема – СССР. Советский Союз – это закрытая экономика, что само по себе уже вредит капиталистической экономике, постоянно требующей расширения. А тут ещё после ВМВ СССР набрал значительную силу и авторитет в мире. Вовсе не было никакого интереса у американцев, что вместо ушедших из какой-нибудь колонии англичан или французов к власти придут коммунисты и закроют экономику своей страны. Именно так произошло во Вьетнаме. США устраивала любая форма правления в бывших колониях, главное, что бы там была рыночная экономика открытого типа, тогда капитал легко захватывал рынки вновь образовавшихся независимых государств. И совсем не устраивал вариант государства, не допускающего иностранные компании на свои рыки. Неважно, какая окраска будет у этих государств – исламский фундаментализм или социализм, всё одинаково плохо для США, ибо ограничивает экспансию капиталов на новые рынки. Это и был основной мотив холодной войны, то есть это была война за рынки. Причём, если для СССР холодная война была вопросом борьбы идеологий, престижа и самозащиты, то для США – это вопрос жизни и смерти.

В 70-е годы мировая капиталистическая система практически полностью освоила все свободные рынки в мире, и вновь разразился кризис. Расширяться было уже некуда. Вопрос стоял очень серьёзно, и во всю уже шли разговоры о крахе капиталистической системы. Собирая буквально по крохам оставшиеся неосвоенными рынки, капиталистическая система с трудом поддерживала своё существование. Но тут подоспел развал Советского Союза и крах социалистической системы. У капитализма как бы открылось второе дыхание. Западные фирмы с энтузиазмом стали осваивать вновь открывшиеся рынки бывших соцстран и других стран, входивших в сферу влияния СССР. Система опять воспрянула, ведь расширение для неё – это жизнь и процветание.

Но, похоже, это была лебединая песня. Проблема в том, что планета Земля ограничена. Рано ли поздно капитал доходит до границ своего распространения, и наступает кризис. Так же как Германия в 30-е годы задыхалась в рамках своей территории, так же и вся мировая экономика сейчас задыхается в рамках планеты Земля. Может великие умы ещё что-то смогут придумать, чтобы капиталистическая экономика продолжила своё расширение, не знаю.

[Клим Климыч]

Ответы на поставленную Вами проблему также могут варьироваться от полной фигни до «что-то есть». Где-то в этом пространстве хочу отреагировать.

1.С одной стороны, что-то в этом есть. Но мне представляется, что мотивации внешней политики ведущих стран мира представлены несколько односторонне. Чисто экономический фактор не может быть единственным, вполне возможно, что он не является и ведущим, но оказывается способом проявления более глубоких мотиваций, нам не видимых.
2.В силу этого всякий раз возникает вопрос о сущности капитализма. Сводится ли эта сущность к экономической системе, т.е.к способу ведения хозяйства, или же она должна быть выражена и в каком-то другом измерении ( ценностном, историософском, т.е. метафизическом и т.п.).

Тогда и встает вопрос о глубинных мотивациях, которые поддерживают «движение велосипедиста». Последние могут быть рационально осознаны, но могут принимать мифические образы, уводящие от реальности.
Это пример странных мотиваций, порожденных видением капитализма как некой системы ценностей и смыслов.

«Миллионеры хотят делать деньги, миллиардеры историю». Пример трансцендентального измерения? С одной стороны, похоже. Напоминает формулу, намеренно упрощенную, в которой как бы соединены два основных способа существования (по Фромму) – стремление к обладанию и стремление к бытию. Но так ли это. В приведенной поговорке понятия миллионер – миллиардер, с одной стороны, не просто количественные характеристики субъектов, но реально отображают их масштабы и уровень притязаний. Для первых деньги это возможность доступа к материальным благам, к удовлетворению ничем неограниченных и постоянно растущих потребностей и это низший уровень осознания своего места в действительности. Для вторых деньги уже ничто (исходя из заданных формулой условий) и их уровень это осознание себя в истории и истории в себе, это стремление оседлать исторический процесс и управлять им. Но где тут бытийный модус? Ведь количественные характеристики по определению уже предполагают наличие реального обладания. Зачем же тогда условным «миллиардерам» еще и История? Стремление сделать процесс наслаждения «обладанием» вечным и незыблемым? И если история управляема, то не означает ли, что этот процесс субъектен, а созданные в его ходе системы, также субъектны. И как же Маркс с его объективизацией исторического процесса с неизбежным, как смена времен года, чередованием общественно-экономических формаций, последовательно сменяемых и восходящих по спирали развития? И на сколько он альтернативен «поэтам философии жизни», воспевавших дух Просвещения, Модерна, Времени…? И сейчас ведь воспевают. Недавно почитал, очередную оду Прогрессу в исполнении Тоффлеров. Давно мучился вопросом, чем определялся полет могучей творческой мысли всех этих исследователей. Умением уловить тенденции, почувствовать едва ощущаемые колебания, свидетельствующие о грядущих преобразованиях, то, что мы и называем духом времени? Или же будучи посвященными, всего лишь озвучивали целеполагающие установки, уже существующую проектность, заданную криптократией, наполняли их ценностным содержанием и мифическими образами, создавали конструкции, по необходимости, комбинируемые и взаимно дополняемые, годные для превращения их в нужный момент в соответствующие идеологии и теории?

Капитализм порождение Запада, Европейской культуры. Бесспорно. Вы говорите капитализм вызвал беспрецедентный в истории темп научно технического прогресса? А можно сказать так, что капитализм как способ организации (социальной, экономической) западного мира есть система, созданная для обеспечения этого самого научно технического прогресса, его поступательного развития, создающего технологии, дающие неоспоримое и подавляющее превосходство над иными культурами, странами и народами. Сущность капитализма, метафизически, в его духе. Как вы справедливо отметили, дух этот экспансионистский, захватнический. Дух первичен и проявился задолго до первой фазы индустриализации. Как и знаменитый афоризм Бэкона: «Знание – сила». Развитие научной мысли и технологий сделало возможным и даже (или более того) необходимым создание условий для массового товарного производства. Последнее потребовало социального переустройства и как следствие уничтожения традиционного уклада. В результате появилось то, что и описал Маркс.

Так, что же тогда лежит в основе мотивации внешней политики ведущих стран мира (Запада)? "ДУХ"? Вернувшись к нашим условным «миллиардерам», озабоченных стремлением к вечному наслаждению «обладанием», можно вспомнить о концепции «общества безопасного потребления». Естественно к основной массе человечества отношения не имеющей. Точнее антропомасса оставляется за его границами для постепенной утилизации. Как в очередном фильме-месидже «Вавилон 2020».

И что же тогда «конец истории», о котором нам было объявлено устами еще одного «поэта от философии»? «Протухший дух», неизбежный тупик, обусловленный «пределами роста» или может быть, все же… долгожданное благо? Просто дух овладел желаемым и все, что способствовало покорению, движению к цели, стало ненужным и планомерно, но плавно, поэтапно, дабы не потревожить и не вспугнуть болото коллективного бессознательного, сбрасывается на свалку истории. Отсюда и ощущаемый нами запах гниения. И не удивительно. Мы и сами живем сейчас на этой свалке. Ну, а «велосипедист» просто не надолго остановился, наслаждаясь солнечным светом, приятным свежим ветерком, испытывая почти оргазмическое удовлетворение от осознания выполненной долгой и трудной работы.

И еще. А способны ли мы в принципе рационально осознать те самые глубинные мотивации, о которых вы говорите, оставаясь немыми и безучастными свидетелями истории, в доступных и видимых (а может установленных) нам границах ее осмысления, когда наше индивидуальное сознание является лишь жалкой частью безлико -коллективного, если мы лишены возможности участия в «процессе» и вынужденно барахтаемся, действительно, в другом измерении, воспринимая реальность через призму этого измерения («историософского, мифического, т.е. метафизического.»).

А я хочу реальности. Жажду ее. Наверное как и многие другие. Эта жажда воспитана нашей культурой. Литературой от Пушкина до Горького. Фильмами Бондарчука, Герасимова, Шукшина… Светлыми и чистыми образами наших полководцев, ученых и космонавтов. Ненавижу мифические образы, метафизику, экзистенциализм, дарвинизм и бесконечное фрейдистское копание в дерьме подсознания. Все эти мыслительные формы и модели, созданные в мрачном и враждебном нам мире. Не стали ли эти формы ловушкой для нашего сознания? Не пора ли нам начинать мыслить самостоятельно, создавая свои формы, жить своим будущим?


PS. Не один год наблюдал по ТВ каналу Культура бесконечный сериал (BBC, Diskaveri b и т.д.) европейской документалистики. Норманны, Рим, Кельты, Египет… запад методично осуществляет замысел некоей исторической проектности, буквально конструирует свое прошлое до самых его обозримых глубин и вытягивая линию преемственности до наших дней, продолжают ее, в понимании «Духа Времени» (настоящее в будущем), в бесконечное далеко. Так делается история. И никаких истерик, заламывания рук.

Россия же на обочине. И до сих пор современные западники (уже трижды этим западом обманутые) пинают ногами «почвенников» и «патриотов». И те и другие до хрипоты спорят, куда бы повернуться задом. И еще Бердяев с четырьмя Россиями. Тут же гумелевщина с явными и неявными последователями, разрывающая этнос на части, перемешав его с кочевниками и уводящая неокрепшее самосознание из глобального исторического контекста в забытые богом забайкальские степи. И этот дискурс установлен отнюдь не невежественными его властителями и поощряется, правда, уже невежественной, но жадной нашей (нашей ли?) властью.

[Гаяс]

Ни фига себе!