Сатирикон Опции

[Валерий Рокотов]

2084: ЭВОЛЮЦИЯ ЧЕЛОВЕКА


В магазине спрашиваю:
- У вас свежих генетически модифицированных продуктов нет? А то у меня что-то хвост плохо растет.
- Ну-ка, повернитесь, - говорят.
Глянули, головой покачали.
- Да, жидковат. Давно это у вас началось?
А стыдобище! Сквозь землю провалиться готов. Вокруг все люди, как люди: рожи красные, носы лиловые, хвостищи пышные. Один я как придурок. Как не России сын.
- Да знаете, - объясняю, - после того, как в деревню наведался, под Псков. Ел там морковку с огорода, луч репчатый, бабушкин борщ, холодец с картошкой и самогонкой эту дрянь запивал. С молодухами еще на свежем воздухе до зари кувыркался - по сеновалам целый месяц, как окаянный, скакал. В общем, нарушил режим, братцы, расслабился и вот результат - хвост еле дышит уже. Того и гляди, отвалится нахрен. Какой-то стручок из жопы торчит. Стесняюсь спиной повернуться.
Посочувствовали мне добрые люди: да, дескать, беда. К врачу бы тебе, сердешный, не опоздать.
Не люблю я по больницам таскаться, но кинулся, а что делать? В очереди, гляжу, у всех та же беда - хвосты поникшие, куцые, и лицом все бледны. Похоже, как и я, сталкеры, искатели приключений в аномальных местах. При этом кто с фонарем, кто под конвоем. Одного в наручниках на принудительное лечение доставили, чтобы народ не злил. И каждый второй валокордин рассасывает. А как не рассасывать? Самого, пока ехал, тридцать раз освистали.
Не знаю, как очереди дождался. Захожу к доктору, ни жив, ни мертв. Дрожь пробивает, в голове туман. Думаю: а если ампутацию назначат? Не переживу!
Тот (молиться за него буду до конца дней!) только взглянул и сразу рецепт писать.
- Тяжелый случай, - констатирует, - но попробуем излечить. Значит так. На первом месте, конечно, соя американская, предназначенная для имитации пищи, и окорочка. Финские арбузы в пищу чаще употребляйте. Пейте больше молдавского вина. Они виноградники пестицидами заливают. Раньше жалели химии, а теперь не щадят.
- Самое дешевое покупать? - спрашиваю.
- Нет, - говорит, - любое подходит. Еще яблоки голландские, зеркальные.
- Это от которых в животе концерты?
- Точно. Потом попробуйте байконурский кумыс. Правда, от него побочный эффект зафиксирован. Можете облысеть.
- Это ничего, - сообщаю. - Все равно мода в этом направлении движется.
- Сгущенка донецкая хороша - у них там коровы уже канцелярскими чернилами доятся. Только от нее зубы выпадают.
- И это нам нипочем, - уверяю. - На мягких продуктах жить буду. Как космонавт.
- Ну, и отечественную продукцию не забывайте: говядину из районов активного животноводства близких к радиоактивным отстойникам, воблу камскую пучеглазую, светящиеся ватрушки со штампиком «Арзамас-16», варенье норильское, богатое серой и углеродом, шоколад тюменский прессованный.
- Это тот, - уточняю, - что распадается в желудке на мазут и какао?
- Он. И смотрите - больше так организм не насилуйте. Еще один раз сорветесь, и помочь не смогу.
- Да, я, доктор, - кричу, - теперь из Москвы больше не выеду никуда!
Месяц точно рецепту следовал. Все, как назначено, принимал. К концу срока глянул в зеркало и повеселел. Великая вещь - медицина! Хвост - дыбом. Заблестел, распушился - приятно посмотреть. Словно у меня павлины в роду. Теперь из городской массы не выделяюсь ничем. Чего и всем желаю.

[Валерий Рокотов]

2084: СЕРАЯ МЕССА


- Эта дорога ведет к гипермаркету? - допытывалась аккуратная старушка на улице. - Что это за дорога, если она не ведет к гипермаркету?
Умница бабка. Сразу видно - в жизни разобралась.
Мы вошли с ней в храм с поклоном и крестным знамением. Бог заполнял собой все, от края до края святилища, он был столь многолик, столь огромен, столь властен, что одна мысль об этом, наполнила наши души дрожью и сердца ликованием. Мы ощутили свое ничтожество, свою малость и бренность пред этим пребывающим во веки величием.
Глядя на бога и на священнослужителей, проплывающих вдоль тысяч его ипостасей, и на церковных служек, умело опекающих прихожан, мы приобщались к великому таинству культа. Вскоре неистовый восторг охватил нас, и пред лицом бога, пред красотой и силой его, потекли из наших сердец благодарственные очистительные слова.
- Господи! - взмолились мы со старушкой и все, кто там был. - Прости нас, грешных, прости! Долгие годы мы мечтали о чем-то, метались, строили новое, ломали старое, выдумывали системы ценностей. Мы оказывались в плену у опасных идей...
- Каетесь ли вы в этом? - был голос свыше.
- Каемся! - порывисто вскричали мы и сознались в совсем страшном грехе. - А еще мы тянулись к звездам, мы пытались взлететь. Нас грел и звал за собой огонь...
- Отрекаетесь ли вы от него? - строго изрек всевышний.
- Отрекаемся!
А потом он спросил нас смиренно и милостиво:
- Дети мои, агнцы мои любимые, предадите ли вы меня еще когда-нибудь?
- Никогда! Никогда, господи! Мы присягаем тебе и не будем более искать другого бога. Светись же вечно во славе своей! Аминь!
На кассе каждому вручали дисконтные карточки как просвиры - сие было тело его.
Просветленные и затаренные, мы покинули храм. И встретил нас на выходе день новый, ласковый, и жизнь светлая, легкая, не знающая мук и сомнений.
- Подсобил бы, милок. Помог бы сумочку донести, - изрекла старушка и посмотрела с надеждой.
Кажется, меня принимали за идиота.
- Пошла, старая. Сама дотащишь.