Европа Опции

[Гость_YB_*]

О фильме "Европа"

К сожалению, не был на обсуждении фильма. Но так как фильм понравился - умный, серьезный, порой ироничный и лиричный - хочется обсудить. Но сразу скажу - не буду оценивать художественные достоинства фильма (хотя их много).
Интереснее, на мой взгляд, политическая подоплека. И самый интересный вопрос - почему с самого начала фильма все персонажи заинтересованы в главном герое?
Тут своих хлопот полон рот (разрушенная, разделенная на зоны страна, голод, население, фактически сочувствующее недобитым фашистам, надо налаживать промышленность) - отчего же все завращалось вокруг какого-то американского идеалиста ("надо всем вместе трудиться на благо Германии")? Ну, американскому генералу (похоже, коменданту оккупационной зоны или начальнику контрразведки) по штату положено. А что так рвется с ним знакомиться семья главы ж/д транспорта страны (!)?
На взгляд, так сказать, конспирологический - его просто хотели использовать. И те, и другие.
Но может быть правомерным и другой взгляд.
Так же, как поезд "Франкфурт - Берлин", в котором герой работает проводником спального вагона, есть символ Германии, так и персонажей можно рассматривать как символы политических сил того времени.
Первая - "вервольфы", не сдавшиеся и продолжающие борьбу фашисты (Кэт и ее белобрысый помощник, мальчики, совершившие теракт в поезде).
Вторая - американцы. Причем не вообще американцы, а именно военные, то есть те, кто воевал против фашизма (не будем сейчас оценивать меру вклада американцев в эту борьбу). Условно - рузвельтовские силы.
Потому что, как мы знаем, Америка была вовсе не едина по отношению к фашистской Германии. Кроме сил, которые лишь благодаря авторитету Рузвельта заставили США вступить в войну, были:
- прямо фашистские силы,
- были силы, считавшие, что фашистов надо не добивать, а использовать в борьбе против СССР (вспомним известные по "17 мгновениям весны" переговоры А.Даллеса с генералом Вольфом - так вот Даллес действовал вопреки прямому приказу Рузвельта) - именно они после войны собирали фашистских спецов для работы на США,
- были очень мощные корпорации, которые вели бизнес с фашистами (в фильме есть фраза о том, что промышленники США инвестировали в экономику фашистской Германии), а по окончании войны стояли за "планом Маршалла" для Германии,
- были пацифисты, которые не хотели воевать из либеральных убеждений (позже, в период вьетнамской войны они составили костяк антивоенного движения США),
- были коммунисты (и немало, их потом уже вырезали в ходе "охоты на ведьм", развязанной Гувером, который постоянно пугал публику кознями большевиков).
В ходе войны рузвельтовские силы (в основном, военные) как-то цементировали американскую политику по отношению к Германии, но сейчас-то уже поздняя осень 45-го года (по фильму), в Америке Трумэн, и на пороге уже "холодная война".
Итак, "вервольфы" и американские военные противостоят друг другу.
Теперь, какие силы есть в Германии? Есть некая сотрудничающая с американцами условно антифашистская сила. Она символизируется образом еврея, которого приводит американский генерал, чтобы тот подтвердил лояльность Макса - отца героини. Кстати, сам Ларс фон Триер, который блистательно сыграл эту роль, относится к этой силе весьма иронично (очень смешная сцена, когда дюжие сопровождающие вносят разборный столик, раскладывают листы - и появляется с важным видом маленький бритый еврей). Но эта сила в борьбе себя реально никак не проявляет.
Мы знаем также, что есть русские. Но интересно - фон Триер эту силу из фильма исключает. Он никак не показывает русских - ни русскую зону оккупации, ни противостояние американцев и русских (есть только надпись на повешенных "вервольф" на двух языках: русском и немецком). Его задача - показать взаимоотношения Германии (а шире - Европы, потому и фильм называется "Европа") с Америкой.
Вроде бы других ярко выраженных сил нет, но еще есть сама Германия. Она разная. Одна - нормальные люди, обыватели, и ей Ларс фон Триер вполне сочувствует (вспомним изможденные лица пассажиров, когда герой проходит по вагонам третьего класса, вспомним семью, которой герой помогает выйти из поезда - и город, и их дом полностью разрушен). Ради помощи этой Германии, собственно, и приезжает из Америки герой.
Есть и другая Германия - средний класс, тупо дисциплинированный (дядя героя, экзаменаторы). Он презирает обывателей и пресмыкается перед высшими (начальство, американцы). Но главное для него - порядок, который превыше всего. Потому что интервенты приходят и уходят, а "орднунг" - он в душе.
Наконец, есть и третья Германия - высшие классы. В фильме это семья героини. Для них, немногих, в состав поезда включают спальный вагон (фон Триер показывает почти сакральное отношение к нему), им фактически служит герой. Эта семья - в центре внимания как некий слепок мыслящей Германии, которой в новых условиях выбирать - как жить? Дочь (героиня) выбор сделала (хотя и в ней есть сомнения, "дневная" и "ночная" сторона"). Брат - вроде бы не конформист, но инфантил: и выбора не делает, и может жить. В ситуации внутренней катастрофы - отец, сильная и чувствующая личность. Он разрывается между виной за прошлое, за то, что служил фашистам (любовь к профессии в нем победила нравственность) и тем, что сегодня надо помогать американцам, идти против собственного народа. Он искупает вину и, одновременно, отказывается от предательства - смертью.
Но в целом, вся показанная в фильме Германия - фон, а не действующая сила.
Так кем в этом раскладе является герой? Похоже, он символизирует либеральную Америку (или его принимают за эту силу, но это непринципиально). Он не принимал участия в войне (чтобы не воевать против своих), но с тем большим рвением он стремится помочь Германии после войны. А силы, действующие в Германии, стремятся привлечь его на свою сторону:
К сожалению, он не понимает Германию, которую приехал прекраснодушно спасать, не понимает ни расклада политических сил, ни меры и накала их конфликтности. Но герою все равно приходится определиться - на чьей он стороне.
А дальше - рушатся иллюзии героя, и он проходит путь от идеализма до ненависти. И в конце фильма он взрывает всю эту Германию - и правых, и виноватых, без разбора. Считает ли режиссер, что он прав, и так и надо поступить? Или это слабость героя, и он ее осуждает? Это вопрос, но мне кажется, что фон Триер своего героя отнюдь не переоценивает.

[Paix]

Интерес фашистов к «Европе» сам по себе факт интересный, но...

Вообще-то поскольку Ларс фон Триер как любой талантливый режиссер всерьез задается в своих фильмах серьезными вопросами, а не пишет школьную проповедь, его иногда сложно понять и даже возможно двояко истолковать.

Да, и впрямь, тема фашизма явно проходит рефреном через все творчество Триера.

Очень явно высвечивается она в «Догвилле», где героиня, носящая говорящее за себя имя Грейс («Милосердие») пытается весь фильм подходить к людям с этой самой «меркой Милосердия». Наконец, пройдя через все мучения, преподнесенные ей «образцовыми жителями» «образцового городка» стирает данный городок с лица земли со всем его населением. Вроде как в этом акте явлена «руца божья», рука Гнева, являющаяся, наравне с рукою Милосердия, второю ипостасью ветхозаветного бога... Такой финал действительно весьма похож на оправдание теоретических обоснований фашизма: люди суть недочеловеки, скоты, могущие вести себя лишь по-скотски, а значит жить не достойные; пошедший по пути жалости к ним - погибнет, их не спася (ведь в «городке», даже в отличие от Содома и Гоморры, нет ни единого праведника!), их возможно лишь истреблять. В общем, как сказал бы Мефистофель, «творенье не годится никуда». Однако - на то это и Триер! - последние кадры реальных фотографий с несчастными, беззащитными нищими времен описываемой автором эпохи Великой депрессии - разительно отличаются от образцового, подчеркнуто «теоретического», не зря находящегося на театральных подмостках кукольного городка. И этих людей жалко, рука смотрящего на них не поднимется. Таким образом, под конец дается уже совершенно отличная, новозаветная трактовка нищих, апеллирующая к иной мере сострадания к людям - и мере их оправдания.

В продолжении сюжета, фильме «Мандерлей», Триер и вовсе подвергает насмешке свою не в меру темпераментную героиню, пытающуюся выстроить жизнь негритянского поселка на весьма ограниченных познаниях в хлопководстве и человеческой морали и под конец с удовольствием докатившейся «до ручки» (включая применение на практике столь осуждаемого ей поначалу рукоприкладства).

Это фильмы поздние. Но и в более ранних фильмах, таких как «псевдомыльная опера» - «Королевство» уже отчетливо видно, как Триер отвергает соблазн фашизма. Во второй части данной недоснятой трилогии нам показывают собрания сатанистов, выкликающих а ля скинхедовские лозунги в адрес подлежащих уничтожению «нищих и ущербных». И возникает весьма сильный образ ребенка-«урода», рожденного, чтобы стать Антихристом, но предпочевшего роль Христа.

Что касается «Европы@«@@ При желании, конечно, можно найти возможность трактовать ее как «песнь верфольфу». Под конец герой, приехавший, чтобы возрождать Германию после фашизма и сталкивающийся на каждом шагу со всем нетленным «пакетом прелестей» - от возведенной в веру раболепствующей исполнительности до откровенного «скелета» в каждом «шкафу», в том числе в биографии девушки, в которую влюбляется - в отчаянии взрывает весь прогнивший европейский мир. И - сам взрывается вместе с ним. В фашистской трактовке может получиться, что не фашисты являются частью этого прогнившего мира (Версальская республика как прямая причина фашизма). А напротив - этот тот прогнивший мир, против которого протестуют и фашисты (особенно нео-, к которым принадлежит упомянутый Кристиан Буше).

А как же быть с тем, что вместе с прогнившим миром герой взрывает и недобитых верфольфовцев? Ну тут надо учесть, что для фашистов (и особенно «молодой поросли» важна эта тема!) «взрыв, уничтожающий мир» - как раз в самый кайф. Этот «неправильный» мир, как писалось уже выше, только и достоин того, чтобы быть уничтоженным. «Свернуть время», «продолжить войну на Сатурне@«@@ Почитайте, хотя бы, Дугина и Ко.

Однако отметим, что как бы там ни хотелось думать фашиствующим «молодым европейцам», в кинематографии образ «взрыва мира» имеет совершенно другие корни. Он апеллирует, конечно же, к революции. Однако вот отнюдь не фашистской. В конце посвященного студенческим волнениям фильма Антониони «Забрийский пойнт» героиня «виртуально» взрывает символическое здание «старого мира». Уверена, что полуреальный взрыв, убивающий находящегося в гипнотических поисках героя «Европы», к этому произведению маэстро и адресуется.

Конечно, если продолжить линию, можно дойти до полностью построенного на фашистской теме «Бойцовского клуба». И ...вернуться к «Европе», отождествив два сюжета. Вероятно, молодые неофашисты это также делают. Однако натянутость сравнения очевидна для любого не полностью ангажированного кинозрителя.

Конечно, для определения разницы между воспеванием и проклятием фашизма в «Европе» необходимо смотреть на режиссерскую интонацию. Чего фашиствующая молодежь, опять-таки, делать не хочет. А также - на контекст других высказываний того же автора, что было отчасти проведено выше.

Ведь без нюансов... Этак и «святую проституцию» из триеровского «Рассекая волны» можно (и, при наличии наклонностей, даже с удовольствием) смотреть как садо-порно...

Ох, и вообще-то произведения искусства могут быть ой как опасны для восприятия юных умов... Не зря ведь шеф Главного управления имперской безопасности нацистов, а вслед за ним и Геббельс настаивали, что «при слове культура рука тянется к пистолету» - тонко ведь, согласитесь, сволочи чувствовали подвох!..

И подвох этот, понятное дело, может быть самого разнообразного свойства. Так, и в Родионе Романовиче Раскольникове какой-нибудь недоучившейся в школе (и не дочитавший «Преступление и наказание» - до конца!) юный хулиган может - запросто, увы - найти своего «героя@«@@