Запах зла Опции

[Maja]

Из интервью братьев Коэнов можно узнать, что при съемках фильма «Старикам здесь не место» их волновала драма старения героя Томми Ли Джонса, а также «человеческая слабость героя (Мосса), который совершает ошибку и вынужден бежать от ее последствий, безуспешно пытаясь как-то исправить ухудшающуюся на глазах ситуацию».
Режиссеры также говорят, что не правы те, кто считают, что их фильм характеристика состояния современного мира.
Вряд ли, все же Коэны, снимая фильм, имели в виду только вышеперечисленное.
Во-первых, шериф, которого играет Томми ли Джонс, должен и вроде олицетворяет собой полюс добра. Но мало того, что он все время на шаг отстает от убийц - это логичная закономерность большинства детективов, он, в конце концов, отказывается продолжать свою миссию спасителя - уходит на пенсию. И не просто уходит на пенсию. Он так же быстро исчезает из разыгрывающейся трагедии, как и зачинщик Мосс. Мосс, только что болтавший с блондинкой, в следующем кадре уже мертв. Шериф, встретившись в неком виртуальном мире с убийцей - героем Хавьера Бардема, через несколько минут мирно пьет чай с женой.
Двух действующих лиц нет. А между тем в фильме, и в разыгрывающейся трагедии остается еще одно действие - убийство жены Мосса. Вроде по всем законам, человеческим и юридическим шериф должен ее спасать... Но нет. Его дед умер с ружьем в руках, отец умер в сорок явно не своей смертью. Их наследник, столкнувшись с настоящим злом, просто уходит. Огонь, который во сне шерифа его отец уносит вперед, в темноту, чтобы проложить путь, оказывается потушен. Эстафета не передается, герой видит тьму и отступает.
Из мира уходит Добро.

Мосс, по мнению Коэнов, совершил ошибку, взяв деньги наркомафии. Не знаю можно ли назвать неприятности Мосса следствием одной только этой ошибки. Его жизнь пуста, деньги он берет, не думая, так как они неожиданно наполняют его существование хоть каким-то смыслом. У него появляется интересное дело, требующее, наконец, применения знакомых ему по Вьетнаму навыков. Дело оказывается настолько захватывающим, что любимая жена брошена на произвол убийцы.
Убийца, которого воплотил Хавьер Бардем, расправляется с людьми, как с ничего не значащим скотом, и делает это соответствующим орудием.
В показанном мире нет места ни старикам, а Богу. О чем и пытается сказать шериф, объясняя свой отказ продолжать борьбу со злом.

Все это вместе осыпано Оскарами, причем отдельно выделен Хавьер Бардем. Жизнеутверждающий фильм о человеческом мужестве - «Скафандр и бабочка» побоку.
Если лично для Коэнов фильм, возможно, стал выражением тревоги, неким предчувствием, то конструирование из него мейнстрима превращает тревогу и предчувствие, способные в свою очередь породить новое понимание, в сильнодействующий яд.

[Paix]

Не вижу, где я "провоцировала" или даже "лезла в бутылку". Пришла в тему поздно, потому что не было у меня времени (у меня его тоже иногда, признаюсь, не бывает, хотя и не всегда :-)) спорить. Поэтому всю дискуссию, в том числе изложенную Алиповым-мл. версию, только читала, и последняя казалась явным уводом разговора в сторону. В результате которого тема заглохла. А на заглохшей теме пышным цветом разросся Vicalpe. Ну, не хочу и не буду я спорить с Олегом о том, почему "методологичное весьма неметодологично, а неметодологичное весьма логично". Бесполезняк это. Однако и спорить с Алиповым на некоторые темы тоже оказалось сложным. Потому что слишком уж многие темы перерастают в религиозные (в том числе, коммунистические, тот же "новый человек"). И - накладывается запрет. Ну, что я ужасного спросила в последний раз? "...Дьявол не издевается над своими орудиями?" Но тут же оказалось, что говорю я не то и не так. При этом на вопрос, зачем начинать разговор на религиозную тему с нерелигиозными людьми, а потом возмущаться их недостаточно религиозным способом ведения дискуссии (возможно, в чем-то ошибочным с точки зрения верующего(?), но таки ж это светская дискуссия!) - не было отвечено. Не оскорблялась я. Как раз напротив, поскольку для собеседника разговор со мной оказался оскорбительным («не хочу разговаривать с теми, для кого это ничего не значит» вкупе с «да, аллергия» - вряд ли были направлены «так, вообще, в пространство...»), откланялась.