Устарел ли марксизм? ., Мои мысли по прочтении цикла "Суть времени" Опции

[МИБ]

Доброго времени суток, форумчане!

Я назвал эту тему "МИБ: "Я читаю С.Е.Кургиняна"", чтобы подчеркнуть, что в ней я хочу прежде всего сам разобраться в том, что представлено нам в работе "Суть времени". Поводом к этому послужил мой первый десяток выступлений здесь, который был многоими воспринят, как несоответствующий теме, не касающийся сути нашего времени.

Я, как и автор "Сути времени", не собираюсь никого поучать, никому указывать, что можно, а что нельзя. Я буду здесь обращаться к себе с поучениями и требованиями. Кто-то согласится со мной и разовьет мои мысли, добавит свои, кто-то - не согласится и поспорит. Все приветствуется! Как пишет Кургинян:

[Мы] действительно хотим обсуждать суть времени, суть своей эпохи, в которой мы живём, её проблемы, её болевые точки, перспективы, а также генезис, происхождение той ситуации, в которой мы все оказались. Это и есть главное... Это можно обсуждать спокойно между своими, когда не боишься задевать больные проблемные точки, когда можешь искать ответ вместе с другими не понарошку, а действительно в реальном масштабе времени или как говорят в таких случаях "онлайн", т.е. прямо вот здесь и сейчас.

Именно это и требуется сегодня, как никогда. Ставить вопросы взаправду и искать ответ не понарошку. Не обрезая обсуждения, когда они не нравятся тому или иному лицу. А такое обсуждение сегодня не нравится ох как многим!

Я не считаю никакой своей особой заслугой то, что я выступал на "Суде времени". И мне кажется, что за 20 предшествующих лет я сделал уж никак не меньше, а, может быть, и больше, что это тоже не является никакой заслугой. Это просто единственный способ жить, единственный способ каким-то образом не терять лицо в ситуациях, которые каждый день, каждую секунду, требуют потери лица и построены на подобных потерях.

Да, это суть нашего времени: непременное требование потери лица. Я иногда буду возвращаться к этой теме. Мы, каждый из нас, потеряли лицо много больше и глубже, чем нам это представляется. Выявить, что мы есть, и чем должны бы быть - задача с сослагательным наклонением, но она требует своего внимания. Мы должны видеть все же хоть какой-то предел последовательности, к которому нужно стремиться вопреки нашему желанию жить без лица, но со жвачкой. Мы должны осознать, насколько далеко мы отчуждены от сущности Человека и как это произошло.

Эту передачу будут смотреть сотни, десятки людей. Вопрос заключается в качестве этих людей, в том, насколько это им нужно. Насколько они действительно чего-то хотят, насколько для них затрагиваемые здесь проблемы важны и имеют фундаментальное, я бы сказал экзистенциальное, окончательное человеческое значение. Только об этом и идёт речь.

Это нетривиальный вопрос - насколько действительно хочет человек разобраться в сути нашего времени? Где та граница, за которой человек готов остановиться в своем понимании и встать в оппозицию к тем, кто стремится идти в своем понимании дальше? Та граница, за которой экзистенция конкретного человека говорит: "Стоп! Здесь мне будет хорошо, если другие не пойдут дальше! Держать и не пущать!". О нем тоже нужно поговорить отдельно.

Будем обсуждать, должны ли мы действовать в режиме монологов и вот таких вот постоянных рассуждений вашего покорного слуги, или в режиме каких-то диалогов, коллективных полемик. Я только на одном настаиваю – чтобы эти полемики были между людьми, способными понять друг друга. Людьми, которые действительно в ходе диалога способны сблизить свои позиции или уточнить их.

Я выбираю здесь в качестве ведущего режима - режим монолога. Но это только форма изложения, нацеленная не только на самопонимание излагаемых мыслей, но и на широкий круг участников, как я сказал в начале поста. Форма монолога выбрана мною из-за крайней маргинальности моих взглядов, которые можно коротко охарактеризовать словом "марксизм", и которые кажутся ныне крайне отвратительными всему элитарно-политическому спектру от СПС до КПРФ.

Но я-то хочу говорить о нашем времени, и хочу говорить о нём с какой-то позиции, которая могла бы быть одновременно и философской, и политически актуальной.

Часто я буду говорить исключительно о философской позиции. И может кому-то показаться, что такая позиция далека от политики. Это не так. Дело философии - обустройство мира на все новых, все более развитых, прогрессивных основаниях. Политика - опредмеченная философия. Общественный строй - опредмеченная политика, концентрированное выражение экономики, которая, в свою очередь, опредмечивает философию. Круг замыкается, но в действительности этого круга и порождается движение от сути одного времени к сути другого.

[Чекист]

Капитализм и колонии.

Хорошо – скажет проницательный читатель – разрушительные кризисы перепроизводства (вроде «великой депрессии») и такая же разрушительная инфляция остались в прошлом, а вот сегодня страны Запада с ними сталкиваются в куда более мягкой форме: перепроизводство там встречается, инфляция тоже есть, но они не имеют сегодня таких катастрофических последствий, как от «великой депрессии», начавшейся в 1929 году, длившейся десяток лет и ставшей основной причиной Второй мировой войны. А вы нам тут говорите, что разрушительные кризисы капитализма неминуемы. В чём же тут дело? – А вот в чём.
Описанная нами схема Маркса рассматривала весь товарооборот между Подразделением I и Подразделением II в рамках одного государства, то есть без учёта внешних экономических связей этого государства (смотри рисунок 6.г). И анализ Маркса доказал, что товарное производство в такой замкнутой системе обречено на разрушительные кризисы, ведущие к краху всего рыночного хозяйства.
Однако развитые капиталистические страны нашли возможность сгладить эти разрушительные кризисы через сверхограбление своих экономических колоний. Сегодня одной большой колонией Запада является весь остальной мир, включая Россию. Опишем теперь, опираясь на нашу схему, этот механизм ограбления. Когда мы говорим «колония», мы, конечно, имеем в виду экономическое закабаление. Но именно такое экономическое закабаление Западом остального мира делает эти формально свободные государства фактическими колониями западного империализма.
Итак, на втором этапе (смотри рисунок 6.г) в замкнутой системе появился переизбыток товаров второй группы стоимостью в 2 рубля. Но этот избыточный товар можно экспортировать, то есть выставить на внешний (по отношению к данному государству) рынок.
Если предположить, что в этот внешний рынок входят только страны Запада, то такой общий западный рынок не решит ни одной проблемы товарного производства этих стран. Чтобы доказать это, мы рассмотрим нашу же схему, где объединим в те же два подразделения все предприятия всех стран Запада, затем рассмотрим те же два этапа производственного цикла, и также получим переизбыток товара на последнем втором этапе.
Но Запад выставляет этот избыточный товар не на своём общем рынке, а на рынке остального мира, то есть в своих колониях.
Но что от этого изменится? – спросит проницательный читатель – мы ведь можем расширить нашу схему на весь мир и тогда опять получим заведомо замкнутую рыночную систему, где на том же втором этапе получим тот же избыточный товар, который уже точно некуда будет девать кроме как на другую планету.
Но в том то и дело, что обмен товарами на внутреннем западном рынке происходит совсем не так, как происходит обмен товарами между Западом и остальным миром (то есть западными колониями).
На внутреннем западном рынке товары обмениваются в среднем равноценно, когда равные стоимости обмениваются на равные стоимости (стоимость товара определяется количеством общественно необходимого для производства этого товара труда).
Другое дело, когда западный товар поставляется на рынок колониальный. Здесь уже обмен идёт не равноценный, а совершенно грабительский. Это когда западный товар (например, один персональный компьютер) обменивается на товар местного производства (например, 10 тонн сахара), при этом, количество труда, вложенного в производство западного товара (персонального компьютера), в несколько раз меньше количества труда, вложенного в производство местного товара (10 тонн сахара). То есть стоимость персонального компьютера в несколько раз меньше стоимости 10 тонн сахара, но цена на мировом рынке у этих товаров одинакова (!). И западный товародержатель, продав один свой персональный компьютер в Южной Америке, покупает на вырученные деньги 10 тонн сахара, следовательно, львиная доля полученной им стоимости есть прибавочная стоимость – то есть результат эксплуатации пролетариата колонии. Таким образом, товаропроизводитель с одного компьютера получает не только прибавочную стоимость, произведённую его наёмными работниками, но и прибавочную стоимость, произведённую работниками колоний, причём последнюю он получает только как результат своего выхода на внешний (колониальный) рынок. Заметим между делом, что именно в этом заключается «секрет» экономических успехов так называемой «шведской модели социализма» и других стран Запада, экономика которых ориентирована на экспорт. Получая лишь от самого факта экспорта своих товаров колониальную прибавочную стоимость, капиталисты таких стран-экспортёров могут не только значительно ослабить эксплуатацию своих наёмных работников, но и даже поделиться с ними этой самой колониальной прибавочной стоимостью.
Но этим грабительским обменом процесс сверхограбления колоний вовсе не исчерпывается. Более того, такой прямой грабительский обмен сам по себе никак не может решить проблему перепроизводства товаров, указанную нашей схемой. Потому что колонии должны не только обменять тот избыточный западный товар (смотри рисунок 6) на свой товар, но и выплатить Западу сверх того те недостающие два рубля. Но откуда колонии возьмут эти деньги? – У Запада.
Чертовщина какая-то – скажет читатель – Запад даёт деньги колониям, только затем, чтобы те оплатили покупку избыточного западного же товара. Но штука в том, что Запад не даёт эти деньги просто так, а даёт их взаймы, как товарный кредит, под грабительские проценты. Этим Запад убивает сразу четырёх зайцев:
-не наводняет этими деньгами свой западный рынок, избегая разрушительной инфляции;
-получает через этот товарный кредит оплату избыточного товара;
-получает от колоний огромную прибыль в виде процентов за кредит;
-закабаляет колонии экономически, превращая их в вечных должников.