На руинах социализма. - Жизнь без теории. Опции

[Акмелунг]

На руинах.

«Мы все – и это не сравнение, а почти описание действительности – вырастаем и воспитываемся в разбойничьем гнезде, и только когда вырастем и оглядимся, то понимаем, где мы и чем мы пользуемся. И вот тут-то начинаются различные отношения к этому положению: одни пристают к разбойникам и грабят; другие думают, что они не виноваты, если только пользуются плодами грабежа, не одобряя его и даже стараясь прекратить его; третьи возмущаются и хотят разрушить гнездо, но они слабы, и их мало».
Л. Н. Толстой, дневник 1901 года.

Минуло уже двадцать лет после исчезновения с политической карты мира первой страны социализма. Двадцатый век, полный трагических и великих событий, вместил в свою хронологическую страницу всю короткую историю СССР - рождение, становление, застой и смерть особой формы человеческой цивилизации, именуемой СССР. На руинах первого социалистического государства возникли новые государственные образования, победили иные идеологии и уверенно развивается уже общество, в основе которого капиталистическая общественно-экономическая формация. Распад СССР и трансформация социализма в капитализм не только кардинально изменили практическое положение дел, столь же мощному воздействию подверглась вся прежняя мировоззренческая и теоретическая картина истории человечества. Вся прежняя идеология, доминировавшая в СССР, утратила значимость под этим мощнейшим ударом практического хода истории. Прежние догмы идеологии КПСС, именуемой «марксизмом-ленинизмом», оказались несостоятельными и противоречащими практики истории. Стало очевидно, что идеология КПСС, так громогласно освящавшая саму себя «марксизмом-ленинизмом», лишилась каких-либо оснований для того, чтобы считаться научной теорией. Теоретические попытки последователей идеологии КПСС объяснить это несоответствие между теорией и практикой сводятся, в самом общем плане, к одной причине: к неправильному ходу всемирной Истории, которая отказалась подчиняться «направляющей и руководящей роли ЦК КПСС».
Но сам факт гибели страны социалистической общественно-экономической формации и переход общества к капиталистической общественно-экономической формации поставил под сомнения множество выводов и самого материалистического понимания истории. Возникли новые мировоззренческие вопросы, а некоторые классические философские выводы требуют существенного переосмысления. - Историческая практика разрушила идеологический миф, созданный идеологами КПСС. Усилиями идеологов КПСС была навязана мысль о том, что Маркс, Энгельс, Ленин являются всеведущими мессиями и пророками, которые способны предсказывать будущее человечества, а все их выводы – это откровения и заповеди пророков, ясновидящих сквозь историю веков. Если в любой научной дисциплине учёный строит теории, выдвигает гипотезы, ошибается и уточняет собственные теории, то «марксизм-ленинизм» был выведен из области науки и переведён в сферу Священного писания, безошибочно предсказывающего будущее человеческого рода на весь период его существования. Практика истории разрушили этот миф до основания. – «Пророки» превратились в простых смертных, в лучшем случае, в мыслителей, в учёных, а все их выводы утратили «святость» и превратились в теоретические предположения, в научные догадки или ошибочные выводы. Более того, вся теоретическая основа, на которой покоится материалистическое понимание истории, ныне подвергается суровому и беспощадному испытанию практикой всемирной истории. Двадцать лет спустя стало очевидно, что ни бормотание заклятий, составленных из цитат классиков марксизма, не суетливая беготня с лампадками «веры в коммунизм» в руках уже не могут изменить ход современных исторических процессов. Фанатичная вера нужна религиозным фанатикам для свершения религиозных обрядов, слепое следование многовековым догмам - необходимо для сохранения религии. - Для познания и практического преобразования мира нужна научная ТЕОРИЯ. – Но такой теории ещё нет. - Следовательно, необходимы мощные интеллектуальные усилия многих людей, которые позволят факелу разума осветить этот кромешный мрак непонимания и теоретической растерянности перед происходящим. – Каким же образом можно решить эту задачу? – Теория – это осмысление и осознание практики. Но само осмысление всегда происходит на основе каких-то теоретических предпосылок. Каждый, кто претендует на роль теоретика, неизбежно использует множество теорий, подходов и выводов, существовавших задолго до появления этого теоретика. Так или иначе, в большей или меньшей степени и с различной долей успеха, но осмысление хода всемирной истории должно учитывать весь теоретический потенциал, накопленный многими предшествующими поколениями. И здесь каждый исследователь сам решает, какой мировоззренческой концепции отдавать предпочтение. – Какие здесь возможны пути-решения? – Можно оценивать произошедшее с позиций «марксизма-ленинизма», с позиций идеологии, господствовавшей в СССР. Можно использовать теоретические основы буржуазного мировоззрения в его старых или самых новейших модификациях. Возможно и создание некоей новейшей теории в понимании исторических процессов, основанной на каких-то новых принципах, которые сформулирует сам теоретик. Ещё один подход: попытаться уточнить подходы и выводы Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина и уже с помощью этого осовремененного материалистического понимания истории провести анализ и современного этапа истории, и сути «марксизма-ленинизма», как идеологии погибшего социалистического государства. Такой подход основывается на изучении опыта возникновения, становления, разложения и распада СССР, как одной из навсегда исчезнувших форм человеческих цивилизаций. Такой подход, отстаивая принципы равноправия и социальной справедливости, ставит своей задачей распространение собственных идеологических воззрений и внедрение программ практических преобразований в условиях общества, находящегося в состоянии недоразвитой формы капитализма. – Задача эта сложная! Задача трудная! – Но, независимо от успешности решения этой задачи, я попытаюсь сформулировать некоторые точки зрения, основанные именно на таком варианте выбора теоретических основ.
Что произошло двадцать лет назад? – Произошла революция, итогом которой стала замена одной общественно-экономической формации на другую. Причины, породившие смену формации, в самом общем виде, соответствуют классическим положениям: верхи уже не могли управлять по-старому, а низы уже не хотели жить в этом обществе. – Можно ли считать всё произошедшее в СССР революцией? – Разумеется, да, если исходить из классических марксистских положений. Безусловно, ибо произошла смена формы собственности, изменился политический строй и уже иной класс занял господствующее положение. - Каковы особенности этой революции? – Революция носила мирный и бескровный характер. Революционные преобразования не потребовали насилия, новый господствующий класс не устанавливал какой-либо диктатуры, а, напротив, используя средства современной демократии, бескровно и правовыми средствами изменил общественный строй и занял господствующее положение. Общество, уже не желавшее жить в прежних общественно-экономических условиях, требовало перемен. И эти перемены произошли. Произошли при молчаливой поддержке большинства и отсутствии какого-либо массового сопротивления этим переменам. История ещё не знала столь радикальных перемен на огромной территории, составляющей одну шестую часть суши, которые реализовались бы с такой простотой и лёгкостью. – Можно вспомнить о том, что революция 1917 года привела к кровопролитной гражданской войне, где разные политические силы боролись за власть и собственность. – Но в 1991 году всё было иначе. Огромное достояние громадной страны было разделено быстро и мирно, столь же стремительно и безболезненно произошёл распад этой страны на отдельные, уже самостоятельные, государственные образования. Ещё никогда собственность и несметные природные богатства не переходили из рук в руки с такой удивительной лёгкостью! В кратчайший исторический период в современном мире появились новые частные собственники, обладающие состоянием, на сколачивание которого многие другие тратили столетия.
Итак, практика истории показала, что в СССР социалистическая общественно-экономическая формация сменилась на капиталистическую общественно-экономическую формацию. Практика истории показала, что народы социалистического общества отказались жить в условиях социализма. Практика показала, что теоретические предположения о том, что социализм является первоначальной фазой переходного периода к коммунизму, не соответствуют реальному ходу всемирной истории. Практика показала, что «второй фазой» в развитии социализма в СССР явился переход к фазе «дикого» капитализма. – А это неизбежно приводит к выводу: дальнейшее применение классических представлений о ходе развития человеческой цивилизации уже не приемлемо, поскольку сама классическая теория совершенно не предполагала возможность такого варианта в ходе исторического развития.
Безусловно, можно и нужно использовать основные идеи классической теории. Но безусловно и то, что в работах классиков марксизма, в идеях В. Ленина, в доводах И. Сталина нельзя найти ни рассуждений, ни доводов, ни «убедительных цитат» об историческом периоде, который возник после замены социалистической общественно-экономической на капиталистическую. Теория и теоретики марксизма ничего подобного не предполагали, следовательно, у них нельзя найти и ответы на вопросы: что делать и какими должны быть тактика и стратегия действий сторонников социализма. Попытки отдельных аналитиков представлять это всемирно-историческое событие как некий «мелкий казус» или «краткосрочное отступление социализма» не вызывают доверия, ибо объективному исследователю совершенно ясно, что капитализм пришёл в Россию всерьёз и надолго. – В итоге, мы остались без теории. Эти двадцать лет не изменили ситуацию – новая теория не родилась, не явились миру и теоретики материалистического понимания истории, чей уровень интеллекта мог бы хоть в какой-то мере приблизиться к классическим образцам.
Есть ли в этой ситуации нечто неожиданное и удивительно? – Если оставаться на почве реальности и не выходить за рамки здравого смысла, ничего неожиданного в этом нет. - Учёные высказывают самые разнообразные мнения и рисуют картины будущего, которые им кажутся наиболее вероятными. Иногда прогнозы удаются, чаще – нет. Если не обожествлять земных людей и не превращать их в пророчествующих идолов, то ситуация не может и удивлять. – Никто же, например, не упрекает Энгельса в том, что он не предугадал появления теории относительности А. Эйнштейна, или К. Маркса в том, что он не смог предвидеть создание компьютеров и сети интернета. Это – естественно. Но, вот, в области исторического материализма – в этом теоретическом царстве, где господствуют фурии частного интереса – почему-то многие жаждут не только «сверхнаучного», но ещё и «нечеловеческого» по своей сути, прогнозирования и предвидения. - А почему?!
Знание – сила, но и возможности науки и мыслителей не безграничны. – Если марксизм – не откровения божественных личностей, а наука, тогда, чем её возможности отличаются от других наук, постоянно изменяющихся, развивающихся и уточняющихся?
Тем не менее, есть и серьёзные теоретические вопросы к самой классической теории. Первым серьёзным разночтением между классиками марксизма и русскими марксистами, как известно, стал вопрос о том, где может возникнуть первое социалистическое общество. – И здесь, ради «спасения» классической теории, можно выдвинуть такой довод: Маркс и Энгельс считали, что социализм не может победить в отдельно взятой стране, а потому социализм в СССР был не «истинным социализмом», но являлся лишь незаконнорожденным творением российских большевиков. Справедливость такого аргумента делала бы классическую теорию неуязвимой. Можно даже предположить, как иногда утверждают, что «шведский социализм» - это и есть «истинный марксистский социализм», и осталось нам только дождаться его второй фазы – перехода к коммунизму.
Здесь, однако, нужно отметить вот что: современный теоретик должен знать не только выводы теоретиков прошлого, он должен ещё и понимать те доводы и предпосылки, которые подталкивали теоретиков прошлого к таким выводам. – Разумеется, можно противопоставлять точку зрения В. Ленина выводам классиков марксизма. Для этого есть основания. - Маркс исходил из процесса смены феодализма капиталистической формацией. Но в этом процессе доминирующую роль, всё-таки, играли не люди, а «машины». Кроме того, Маркс, вольно или невольно, представлял мир капитализма, как окружавшую его старую Европу. И в этом случае, сложно было себе представить, чтобы в отдельно взятой Франции или Германии мог бы победить социализм. К тому же, само массовое применение машин, само изменение «способа производства», действительно, изменяло само по себе всю структуру общества, переформатировало классы. И эта картина происходящего подталкивала к мысли о том, что «машины» рождают пролетариат, что это «рождение» происходит в наиболее развитых странах и что именно этот, воспроизведённый машинным производством, пролетариат и совершит революцию. Из этого и вытекал вывод, что социализм-коммунизм должен победить в наиболее развитых странах и должен победить одновременно и сразу. В противном случае, первая страна социализма не выдержит военной агрессии или экономической блокады со стороны стран капитализма. - А, вот, Ленин исходил из другой концепции: революции происходят там, где наиболее острую форму приняли внутренние противоречия. Именно эти противоречия и являются основной движущей силой в развитии. А такое обострение внутренних противоречий происходит, отнюдь, не в самых успешных и экономически процветающих странах. В развитых странах, скорее идёт процесс количественных изменений-усовершенствований, нежели процесс резкого изменения качества, т. е. общественного строя.
Теперь можно сказать, что, с общефилософских позиций, верной была точка зрения В. Ленина. – Позиция здесь такова: никакое ОБЩЕЕ не может измениться одновременно и сразу, оно изменяется через изменение ЕДИНИЧНОГО. Или иначе: целое не может измениться одновременно и сразу, но изменяется через изменение его части. Можно и так: изменение качества предполагает неизбежные предшествующие количественные изменения. – Если цивилизация – общее, то отдельная страна – единичное. – Для наглядности: если есть стадо обезьян, могут ли обезьяны произойти в человека разумного все, одновременно и сразу?
Что показала практика? – Практика нашла некую «золотую середину». – Да, социализм победил в одной стране, но эта страна занимала одну шестую часть суши. И, разумеется, за недоразвитость капитализма в царской России пришлось заплатить – и диктатурой по отношению к крестьянству, и самой конструкцией социализма, которая неизбежно определялась не идеальностью моделей социализма, но определялась реальными и наличными материальными условиями и человеческими возможностями реальных людей. И мысль о том, что капиталистическое окружение будет пытаться уничтожить первую страну социализма, тоже наглядно иллюстрируется исторической практикой.
Был ли советский строй в СССР «истинным социализмом»? – А с чем сравнивать, кто-то наяву видел этот «истинный социализм»?! – Есть множество теорий и точек зрения на этот вопрос. Но сам этот вопрос оторван от практики и может рассматриваться только как теоретическое предположение. – Можно спросить иначе: соответствовал ли реальный социализм социализму теоретическому? – Но и здесь нет простых ответов. Можно сказать, что детальной модели не было, и нет. Есть ряд общих теоретических положений, которые могут быть подвергнуты весьма произвольному толкованию. Более того, не было найдено в СССР, и в наши времена нет ясных ответов даже и на фундаментальные вопросы. Скажем, что такое это «обобществление» или «общенародная собственность»? – Это чья собственность?! – Когда выдвигалась идея о том, что социалистическая собственность может быть «групповой», т. е. собственником, например, завода является трудовой коллектив, это расценивалось как ревизия «марксизма-ленинизма», как «уход от марксизма». Такое «правильное» понимание социализма подразумевает только общие фразы о государственной собственности или общенародной собственности на средство производства. Именно так считали идеологи КПСС. – А что это значит реально? – Общенародная – значит, ничья. Государственная – значит, не моя и прав на неё у меня нет. – Казалось бы, вопрос не столь актуален и не столь важен. Но, ведь, это не так. – Если бы трудовые коллективы были реальными собственниками заводов и фабрик, они никогда бы не отдали свою собственность в руки новоявленных капиталистов. Никто же не отдал собственных квартир, но отдали заводы и фабрики. Отдали потому, что эта собственность была ничьей и ни у кого не было прав на эту собственность. Эта собственность была ГОСУДАРСТВЕННОЙ. Вот это Государство, уже в лице капиталистов, и отобрало эту СВОЮ собственность в обмен на пресловутый ваучер. – Спрашивается, кто мог бы защищать эту «общенародную собственность», этот «реальный социализм», если у народа не было права на распоряжение этой собственностью. – Безусловно, «торжество марксизма-ленинизма» состоялось, чем и могут гордиться идеологи и сторонники идеологии КПСС. Вот, только нет ни СССР, ни первой страны социализма.

[Акмелунг]

KOSMONAFT, я попытаюсь ответить на вопрос. Цитата. -

Уважаемый, Акмелунг, распечатал и прочитал Вашу статью, надеюсь, что всё понял и почти со всем согласен, правда, как обычно не обошлось без некоторых обобщений, и где-то в паре мест мне показалось, что как-то там натянуто и притянуто, хотя...Могу, и ошибаться, и заблуждаться. Не понял лишь одного...В тексте довольно часто встречается фраза: "материалистическое понимание истории"… Если вы пишете как бы от третьего лица, то видимо у Вас немного другое понимание истории...Не материалистическое?...

Говоришь, пишу от третьего лица? – Смешно! – Сталина тоже попрекали в том, что он говорит о самом себе «от третьего лица»… Может быть, так и выглядит… тут уж читателю видней, чеГом автору – сам себя за волосы не поднимешь и сам себя со стороны не увидишь.
Говоришь, распечатал? – Это хорошо. – Не в том смысле, что именно мой текст распечатал, а в смысле – распечатывания. Не знаю, но при чтении с монитора чего-то как бы не хватает. Возможно, привычка, но печатный текст мне как-то более понятен и легче воспринимаем – проще как-то мысли улавливать. И что-то в этом есть.
Теперь о вопросе. - В самом общем виде можно ответить так: моя точка зрения – это материалистическое понимание истории, но это материалистическое понимание истории глазами человека, живущего в 2011 году и пережившего смерть первого социалистического общества. Естественно, это понимание истории уже отличается и обязано отличаться от классических представлений 19 века. Можно сказать и более «грубо» - такое материалистическое понимание истории является уточнённой версией классического подхода.
Обдумал сказанное? - Если успел, то ты уже и сам понимаешь, в какое осиное гнездо я сейчас ткнул палкой. – И, вот, тут и начинаются проблемы «третьего лица». – Чтобы объяснить, приходится опять уходить в историю. С чего началось? – А началось с того, что после ухода Маркса и Энгельса, появилось великое множество «марксистов», но уже не было тех, кто мог бы дать объективную оценку их «творчеству». И тогда началась конкурентная война между «марксистами» за право на обладание истиной в последней инстанции. А борьба эта велась с помощью цитат из Маркса или Энгельса. Тот, кто лучше других насобачился в умелом подведении цитат из Маркса к собственным точкам зрения, уже и считался «истинным марксистом». В этой конкурентной борьбе был вынужден участвовать и Ленин. Ему тоже приходилось доказывать, что только он и есть «настоящий марксист». Между тем, практика революционной борьбы – да и здравый смысл – требовали от теоретиков приведение теории в соответствие с новыми фактами исторической практики. Что Ленин и делал. Так возник «ленинизм». После болезни и ухода Ленина, началась жёсткая конкурентная борьба уже в самой партии. Теперь уже Сталин должен был ОСВЯЩАТЬ свою точку зрения цитатами из Маркса и Ленина. Теперь уже Сталин должен был доказывать посредством цитат, что он является «истинным марксистом» и «продолжателем дела Ленина». Конкуренты Сталина тоже цитировали и тоже претендовали на роль «истинных ленинцев». Такая ситуация порождала идеологические «шатания» и парализовывала действия власти, тогда как сложность ситуации требовала жёстких, своевременных и единоличных решений. В условиях экономического хаоса и теоретической неопределённости могла погибнуть страна. Тогда Сталин уже перестал уповать только на цитаты из Маркса и Ленина, а начал использовать и прочие методы в этой конкурентной борьбе за власть. Так родился «сталинизм».
После ухода Сталина идея с цитированием классиков уже утратила свою актуальность, поскольку многие иные способы конкурентной борьбы за власть уже доказали свою мощь и эффективность. Хрущёв уже не цитировал классиков и не претендовал на роль теоретика. Он, как и полагается всякому руководящему лицу, свалил всю вину на предшественника и начал «новую эру». А Брежнев уже и вовсе не интересовался теорией, он просто устроил обыкновенный «дворцовый переворот» и сместил Хрущёва.
Разумеется, идеологическая машина КПСС не переставала цитировать классиков, освящать саму себя преданностью делу «марксизма-ленинизма». Причём, какими бы действиями и решениями не блистали бы лидеры КПСС и советского государства, всегда этот «марксизм-ленинизм» оказывался убедительным подтверждением правильности «линии партии». Здесь уже было не до развития теории. Тот, кто находил нужную цитатку, обосновывающую правильность курса КПСС, тот и становился главным теоретиком «марксизма-ленинизма». Все попытки рассмотрения самой структуры социализма с позиций материалистического понимания истории уже расценивались как крамола и преступление перед социализмом. А, вот, умения лгать, обманывать и обосновывать любую дурь и блажь ЦК КПСС уже расценивались как «дальнейшее развитие марксистско-ленинской теории». К этому и сводится вся теоретическая суть этого «марксизма-ленинизма».
В советское время я очень любил задавать вопрос: где та «священная голова», в которой и обитает этот самый «современный марксизм-ленинизм»? – Этой «священной головой» являлось Политбюро ЦК КПСС. Но после распада СССР и краха социализма РАСПАЛАСЬ на множество мелких «головок» и эта большая и «священная голова» - наступила эра теоретической демократии или теоретического плюрализма. Появилось множество «марксистов», каждый из которых причисляет себя к теоретикам, овладевшим теорией «истинного марксизма». И опять в ход пошли цитаты. – Зачем цитируют Маркса? – Затем, чтобы освятить и выдать собственную точку зрения за «истинный марксизм». Ход мысли таков: я цитирую Маркса, значит, я есть истинный марксист; если я есть истинный марксист, все должны внимать моим теоретическим выводам как абсолютной истине.
Вот и здесь, мне говорят: а где цитатки из Маркса, где доказательства вашей святости и права говорить от имени материалистического понимания истории? – Ну?! И что я должен отвечать? – Это у «истинных марксистов» в голове обитает и отражается истинная теория марксизма. А у меня в голове – только субъективный образ объективного мира и субъективный образ тех философских выводов, которые сделали Маркс или Энгельс. Нету у меня в голове абсолютных истин! В чём и каюсь! И права говорить от имени марксизма у меня нет! – В этом смысле, я и не претендую на такое право. Можно считать меня кем угодно: марксистом, социалистом, оппортунистом и т. п. Для меня это ничего не меняет и меня это не меняет.
Но есть и другая сторона проблемы. Я же, как мыслящий человек, возник не из ничего, не из философского вакуума. Эти люди сформировали моё мировоззрение, у них я учился думать и понимать происходящее, с ними я вёл долгие теоретические споры на протяжении десятилетий и очень многое я позаимствовал у них. – И что? – Теперь я должен приписывать себе их заслуги и не упоминать их имена, чтобы не оскорблять интеллектуальное достоинство «истинных марксистов»?! – Это – моя философская школа. Я считаю, что принадлежу именно к этой школе. Но я не буду ничего доказывать цитатками и я не от кого не требую, чтобы меня считали «истинным марксистом». Вот и всё. – Из этого, вероятно, и вытекает это «от третьего лица».
К. Маркс, говоря о своём отношении к своим французским последователям, т.е. к французским марксистам, однажды, по словам Ф. Энгельса, сказал так: «Я знаю только одно – что я не марксист». – В этом, наверное, и скрывается ответ на заданный вопрос.