Что такое современная рыночная экономика, Введение в теорию и практику финансового капитала Опции

[Владимир Першин]

Соображения, изложенные ниже, адресованы тем, кто занят критикой современной экономической модели, осуществляет поиск экономических моделей будущего общества и переходных экономических моделей от современной эпохи к социализму и коммунизму.
__________________

Мировой экономический кризис явно обнаружил самое слабое звено в экономическом устройстве современного общества. Это финансовая система вообще и банковский сектор в особенности. Следовательно, проблема их модернизации выходит на первый план. Решим ее, значит вытащим всю цепь проблем, от которых задыхается сегодня и Россия, и весь мир. Не справимся, то все намеченное останется благим пожеланием или в лучшем случае будет осуществляться административными и силовыми методами, следовательно, грубо, неэффективно и, главное, бесперспективно. Вот главный вызов, сделанный глобальным кризисом современной экономической науке и практике.
Чтобы ответить на него, необходимо прежде всего в корне пересмотреть наши представления об устройстве современной экономики. Да, она рыночная, но не просто рыночная. Сегодня это органическое единство трех рыночных моделей, которые сформировались по мере исторического развития и которые существуют до сих пор. Рассуждать о рыночной экономике вообще, как это повелось у нас с начала «перестройки», так же нелепо, как говорить о воздухе, забывая о том, что он состоит из водорода, кислорода, углерода, азота и т.д.
Первая модель – это простая рыночная экономика, основанная на личном труде мелких товаропроизводителей. Главная их цель и побуждающий мотив – получить деньги за свои товары и купить на них другие. Сегодня простая рыночная экономика представлена массой индивидуальных предпринимателей, эксплуатирующих только свой труд.
Вторая модель – это капиталистическая рыночная экономика, основанная на наемном труде под началом собственников средств производства, в том числе земли. Главная их цель и побуждающий мотив – это прибыль от вложений денежного капитала в торговлю, промышленность и банковский сектор, а также получение ренты с земли, строительных участков и прочей недвижимости. Сегодня это представители так называемого малого и среднего бизнеса, включая мелкие и средние банки, осуществляющие расчетно-кассовое обслуживание и кредитование физических и юридических лиц, а также различные собственники земли, жилья и прочей недвижимости.
Третья модель – самая современная и потому господствующая над первыми двумя – это финансово-капиталистическая рыночная экономика, основанная на финансовом капитале, то есть на слиянии и централизации в одних руках банковского капитала и капитала реального сектора экономики. Сегодня этими руками являются отдельные финансовые олигархи и их группы, а их инструментами – крупные частные и в особенности национальные центральные банки, некоторые из которых являются национальными по форме, но мировыми по существу. Главным среди них, а потому и глобальным центральным банком является Федеральный Резерв США, который, мало того, что национальный, но еще и принадлежит частным лицам. Это главное противоречие мировой финансовой системы, которое, если не снять, будет и дальше циклически разрешаться национальными, региональными и глобальными кризисами финансовой системы, а значит и экономики в целом.
Мы живем в эпоху не просто рыночной экономики, а в эпоху финансового капитала вообще и мирового в особенности. К сожалению, их сущность, а значит и сущность современной финансовой системы во многом остаются белым пятном в экономической науке. После Гильфердинга («Финансовый капитал», 1910) и Ленина («Империализм, как высшая стадия капитализма», 1916) экономическая теория не продвинулась в этом фундаментальном вопросе ни на шаг, демонстрируя тем самым почти вековую отсталость экономической науки от экономической практики. Это неизбежно привело к тому, что современная рыночная экономика до сих пор воспринимается и, следовательно, отражается в законодательстве с точки зрения первых двух моделей, то есть, неадекватно. Финансовый капитал, например, представляется и трактуется совершенно в монетарном духе – как накопленный денежный капитал в виде различных фондов частных предприятий, банков, финансовых корпораций, страховых компаний и т.д., или как акционерный капитал и обращающиеся на фондовых рынках акции. Следовательно, и финансирование производства представляется возможным только за счет накопленных источников – собственных и привлеченных инвестиций. Это совсем не так. То, что было правильно для капиталистической рыночной экономики (например, тот простой факт, что всякий капиталистический бизнес начинается с авансирования известной суммы заранее накопленного денежного капитала) совершенно неверно для эпохи финансового капитала.
В лучшем случае на эпоху финансового капитала смотрят сквозь призму второй модели, то есть капитализма не далее XIX века, в худшем – глазами монетаризма XVII века, согласно которому считалось, что богатство общества создается не в сфере производства, а в сфере обращения, то есть на рынке. Отсюда главными целями были тогда развитие внешней торговли и накопление денег (золота). Монетарный характер российской экономической политики последних 20 лет становится совершенно очевидным, если вместо слов «развитие внешней торговли» поставить «интеграция в мировую экономику», а «золото» – заменить на «доллары и евро».
С подачи наших стратегических конкурентов мы так уверовали в абстрактную рыночную экономику, что просто стесняемся лишний раз произнести слово «капитализм». Что касается финансового капитализма, то он для нас как бы и вовсе не существует. Отсюда наивные сказки известных рыночников о неком мире, в котором современные государства представляются независимыми товаропроизводителями, об их свободной конкуренции на свободном мировом рынке, о «невидимой руке» этого рынка и т.д. Судить о современной экономической эпохе с точки зрения ходячих рыночных представлений и строить на этом внутреннюю и внешнюю политику государства сегодня не только нелепо, но и смертельно опасно. Пора покончить раз и навсегда с этим губительным для нас дилетантством.

[Антон Ян]

Прочитал в еженедельнике «Аргументы и факты»: «За 20 лет из России, в основном через офшоры, вывезено 2 трлн. долл. Эта цифра сопоставима с материальными потерями нашей страны во время Второй мировой войны, и именно такая сумма нужна сейчас для модернизации промышленности». (Статья «Сговор жадных» в «АиФ» № 35, 2009).

Без войны, в мирное время, страна потеряла столько же, сколько во время тяжелейшей мировой войны. Что же это такое, «утечка капитала»? Как и к кому этот капитал «утекает»?

Оказывается, ответы на эти вопросы не есть некая тайна. На примере шахты «Распадская», известной трагическими последствиями с гибелью шахтёров, можно видеть технологию такой «утечки» капитала и схему создания в кризис сверхдоходов олигархов.

В статье «Куда уходят деньги шахтёров?» в «АиФ» (№20, 2010) читаем: «На 80 % «Распадская» принадлежит офшорной кипрской компании Gorbet Enterprises Limited, – рассказал «АиФ» Никита Кричевский, доктор экономических наук. – Для чего это сделано? Во-первых, чтобы скрыть информацию о владельцах. Кто конкретно владеет кипрской Gorber Enterprises Limited, сказать невозможно (офшорные компании эти данные не разглашают). Известно лишь, что «Распадская» контролируется группой компаний «Евраз» – (она обеспечивает углём металлургические комбинаты группы). И можно предположить, что среди крупных собственников «Евраза» – такие известные олигархи, как Роман Абрамович и Александр Абрамов.

Вторая причина регистрации предприятия в офшоре – уход от налогов. Счётная палата в процессе проверки угольной отрасли выяснила, что порядка 80% экспорта в России осуществляется с использованием офшорных схем по ценам отличающихся от мировых на 30-54 %. То есть сырьё, добываемое непосильным шахтёрским трудом, из страны уходит за копейки. По специальному контракту офшорная компания покупает уголь в России по 30 долл. за тонну, а продаёт на мировом рынке по цене 54 долл. за тонну. Получается, что 24 долл. банально оседают в кармане владельца офшорного посредника. Далее часть этих денег он может направить обратно в Россию – в виде иностранного кредита, например, и выплачивать сам себе проценты. <…> Происходящее на «Распадской» напоминает эту схему. В 2007 г. владеющая ею компания взяла в долг 300 млн долл. у некой ирландской Raspadskaya Securities Ltd (владельцы даже не стали утруждать себя придумыванием какого-то другого имени для «кредитора»), и теперь до мая 2012 г. 4,1 тыс. работников одного из крупнейших угольных предприятий страны будут работать исключительно на возврат этих средств». («АиФ» № 20, 2010).

Получается, что владельцы шахты «Распадская» (да и многих других крупных компаний) и владельцы офшорной компании – это одни и те же люди. Они продают уголь за рубеж сами себе по низким ценам, а за рубежом перепродают, но уже по мировым ценам? Банальная спекуляция, вот почему либеральная идеология оправдывает спекуляцию, идеология эта работает на интересы своих хозяев – олигархов и монополистов.

Но и это не всё: «Далее часть этих денег он может направить обратно в Россию – в виде иностранного кредита, например, и выплачивать сам себе проценты» («АиФ» № 20,2010). И в другом номере газеты: «Говорят, офшоры делают огромные инвестиции в Россию (за 9 месяцев 2008 г. 69% иностранных кредитов пришло оттуда). (Ст. «Сговор жадных» в «АиФ» №35, 2009).

Получается, что многие владельцы крупных российских компаний берут «иностранные кредиты» сами у себя, из своих офшорных компаний. И из доходов российского предприятия выплачивают проценты за кредит сами же себе, в свою офшорную компанию. Кроме того, появляется благовидный предлог для сокращения рабочих мест и замораживания зарплат своим работникам в России якобы в целях экономии (необходимо вернуть кредит и проценты по нему зарубежному кредитору).

Получается что «инвестиции» – это на самом деле никакие не инвестиции, а лукавая фраза, маскирующая операции по возвращению в страну спекулятивных денег для их «отмывания».

Получается что, огромная масса этих «пустых», созданных не в сфере производства, а потому и не обеспеченных товарной массой, спекулятивных денег, вбрасывается в страну и «разгоняют» в ней инфляцию.

А можно полагать, что такая же схема работает и в других видах экспорта, а не только в угольной? Ответ опять же можно найти в открытой печати, и это тоже не тайна: «Вдумайтесь в цифры: 90% крупного российского бизнеса и столько же флота с российскими судовладельцами зарегистрировано в офшорах. 80% сделок по продаже российских ценных бумаг проводится через эти зоны. Только в прошлом году из страны таким образом утекло 200 млрд. долл., или 6 трлн. руб. Эта сумма вдвое превышает размер дефицита бюджета РФ на 2009 г.» (Статья «Сговор жадных» в «АиФ» №35, 2009).

В итоге мы с удивлением читаем: «В России опубликованы списки миллиардеров, которые в ходе кризиса не только не потеряли свои состояния, но и приумножили их. В списке всё те же известные олигархические лица». (Статья «Клистир, и никаких гвоздей…» в «АиФ» № 8, 2010).

Но тогда получается, что под термином «рыночная экономика» создана спекулятивная система громадного насоса, перекачивающая общенациональные ресурсы страны в одном определённом направлении, в собственность представителей крупного частного капитала.

Получается, что под термином «рынок» маскируется система «отмывания» этого спекулятивного капитала.
Получается, что либеральный рынок – это система, порождающая в стране инфляцию. Конечно, «закачка» в страну под видом иностранных инвестиций спекулятивного капитала не единственная причина инфляции, но и немаловажная.

Получается, что борьба с инфляцией превращается в рыночной системе в вечный «сизифов труд». Более чем двадцатилетний опыт такой борьбы с инфляцией подтверждает такой вывод.

Получается, что идеи: глобализации (в том числе, это и допуск в офшоры), свободы торговли, свободы передвижения капитала, невмешательства государства в дела капитала, приоритета личных интересов (олигархов) над общенациональными (государственными) интересами и другие созданы идеологами либерализма под интересы крупного и сверхкрупного капитала. Так как порождает кризисы, дефолты, инфляцию, безработицу и другие беды для наибольшей части остального населения.

Получается, что упорное навязывание и внедрение в страну либерального рынка можно расценивать как экономическую агрессию против страны, как важнейшую составляющую «холодной войны». Так как страна, из которой целенаправленно и систематически вымывается капитал и ресурсы становится просто неспособной к возрождению в принципе. Возрождаться не на что.