Сергей Кургинян

РУССКИЙ ПОСТМОДЕРН И НОВАЯ ИГРА З.БЖЕЗИНСКОГО

Соответствуют ли отечественные идеологические разработки новым международным вызовам?

Часть первая. Хронология и анализ

Я понимаю, что хронологические совпадения могут быть случайными. И никоим образом не хочу превращать эти совпадения в почву для конспирологических размышлений. Но и игнорировать эти хронологические совпадения невозможно. Поэтому я просто предлагаю собравшимся для начала самостоятельно всмотреться в то, как развивались реальные события. И как это развитие реальных событий соотносится с теми или иными концептуальными вбросами.

Я не хочу уводить собравшихся в сторону от заявленной темы. Но одновременно я хочу, чтобы эта высоколобая тема как-то соотносилась с реальностью. Это не значит, что я ищу так называемых "приложений" или, иначе, "практических применений теории". Так, кажется, это называлось в эпоху, когда я защищал диссертацию по физматнаукам. Бог бы с ними, с приложениями. Вопрос не в них, а в том, что идеологическая разработка, концептуальный вброс и иная сходная интеллектуалистика становятся содержательными только тогда, когда сквозь них проходят токи реальной истории.

Вот этот ток я и предлагаю пропустить через мертвых без него "интеллектуальных лягушек". В конце концов, не знаю, как кому, но мне эти "интеллектуальные земноводные" интересны только тогда, когда они дергаются под током. И не потому, что мне нужно их во что-то запрячь. А потому, что только тогда понятно, как они устроены. Как у них мускулатура работает. Сколько их не препарируй, но их жизнь при одних лишь препарированиях схвачена нашим сознанием быть не может (сразу вспоминается - "музыку я разъял, как труп"). На то и целостный анализ (а не системный, не факторный, хотя и этим не надо пренебрегать), чтобы заставить "интеллектуальных животных" дергаться. То есть, в каком-то смысле, жить. И через это понять их целостность, их гештальт.

Это не философия жизни. Это то, как я понимаю аналитизм. Как понимаю, так и анализирую. Другие пусть делают это иначе.

Итак, мой опыт "хроно-топо-аналитизма".

Часть вторая. Хроника израильского "макроэксцесса"

15 августа 2005 года начата эвакуация израильских поселений из сектора Газа. Перед этим крупные акции протеста прошли в Иерусалиме у Стены Плача и в Тель-Авиве (где был собран стотысячный митинг). Но эвакуация началась. Протестующих против нее израильтян арестовали (речь идет не о нескольких людях, а о массовых арестах).

Ариэль Шарон, этот "ястреб", клявшийся не отдать ни пяди земли, выступает и говорит: "Несмотря на боль, которую я чувствую, мы должны сделать это. Мы не можем держаться за Газу вечно. Там живут свыше миллиона палестинцев, толпящихся в лагерях беженцев, нищих и без надежд на будущее".

Кто-то, наверное, заплакал от шароновского гуманизма. Я же, не желая утомлять собравшихся слишком подробными хронологическими деталями, очень ясно представляю себе, почему Шарону больно. Потому что его сына берут за одно место, а сын - не просто сын, а крупный спонсор шароновской партии "Ликуд" (да и немалый босс, по крайней мере, неформальный, очень активно функционирующий на данном партийном поле). Добраться через это до Шарона не составляет труда. Труднее вообразить себе, как Омри Шарон может быть в тюрьме, а Ариэль Шарон - на посту главы израильского государства.

Но еще яснее, что если Ариэль Шарон покинет пост, то в тюрьме может оказаться не только Омри, но и он сам. Грубо (но в полном соответствии с лексикой израильских журналистов) - Ариэлю Шарону больно не от того, что палестинские беженцы страдают, и не от того, что страдают израильские поселенцы. Этот тип боли не свойственен политикам данного розлива. Да и вообще, увы, современным крупным политикам, по крайней мере, западным.

Не хочется грубостей. Но есть не наш, а израильский стиль определения вещей подобного рода, и он, увы, адресует к такому органу тела, как яйца. Израильтяне очень это любят и широко используют. Когда про политика говорят, что у него большие яйца, то это похвала. Имеется в виду, что он мужественный политик, волевой. Чаще всего за последние годы израильская политическая культура эксплицировала данную метафору в связи с позитивными качествами Ариэля Шарона (настоящий лидер, настоящий державник, крутой мужик, борец за интересы - словом, большие яйца и все тут). Если кому-то это покажется некорректным, то я заранее извиняюсь. Но мне кажется более чем уместным сказать, что Шарону нанесли удар именно в это место, прихватили за это место и через это сделали больно. Я могу использовать другие выражения, более прижившиеся в российской политической культуре. Например, сказать "взяли за одно место" и все тут. Но это будет менее адекватно, более плоско. И, кроме того, мне очень хочется использовать в данной теме аутентичный израильский колорит.

Так вот, о яйцах. Когда политиков берут за яйца или бьют по ним, или сначала бьют, а потом делают и все остальное - то это очень больно. И каждый мужчина может этому только посочувствовать. Чем больше яйца, тем это больнее. Значит, Шарону было особенно больно, если верить предыдущим израильским оценкам. Ему можно особенно посочувствовать. Это сочувствие могло бы стать всеобъемлющим (особенно с учетом медицинских аспектов), если бы не одно обстоятельство. А именно, что слишком большое сочувствие по данному серьезному поводу входит в глубокое противоречие с сочувствием к массе израильтян, не принадлежащих к VIP, не обсуждаемых с подобных политико-анатомических позиций и грубо преданных Шароном. Грубо, цинично, бесстыдно - что еще об этом сказать?

А поскольку сочувствие мое в силу этого не является всеобъемлющим, то я позволю себе высказать гипотезу, что Шарон боль в органах, за которые его так сильно взяли и по которым его так сильно ударили, как-то перепутал с болью души. Меня, наверное, осудят. Мне скажут, что нехорошо так резко отзываться о лицах с экстремальными медицинскими проблемами. Ну, что ответить? Еще раз извиниться? Так я уже извинился.

Заткнуться? Утереться, как и многие другие - бесконечно более чем я, связанные с этой тематикой и реально пострадавшие? Что касается меня, то "что он Гекубе, что ему Гекуба"... Так-то оно так. Но, во-первых, все это кончится большим взрывом таких энергий, которые обязательно в конечном итоге заденут мою страну. А, во-вторых... ну, как бы это сказать помягче? Я всегда балдел от той особой чувствительности к злоключениям отдельных VIP-фигур, прекрасно сочетаемой с полной потерей чувствительности по отношению к злоключениям других людей. В том числе, умерших за то, чтобы Газу не отдавали. Умерших или покалеченных во цвете лет. Так что, давайте, не будем.

За пять дней до вывода войск из Газы, то есть 10 августа 2005 года, источник в окружении Шарона делает феноменальное заявление. Он сообщает, что Шарон, возможно, выйдет из партии "Ликуд" и будет баллотироваться на пост главы правительства в других рамках. Как мы знаем из дальнейшего, Шарон сделал именно это. Можно еще обсуждать, отчего больно Шарону - от того, что его взяли за это самое место или от страдания палестинских беженцев. В конце концов, рассматривая эту альтернативу изолированно, нельзя быть до конца доказательным. А вдруг у человека трансформация личности, комплекс Сабры и Шатилы, и так далее?

Но когда политик посреди всей этой трагедии (причем политик, пришедший к власти на том, что он заявил, что этой трагедии не допустит) грубо начинает "кидать" свою партию и доводит дело до конца (то есть до полного "кидняка"), то это нечто. И подобное "нечто" позволяет лично мне снять любую неоднозначность в трактовке источника боли. Больно именно потому, что взяли за одно место. Но как же сильно взяли!

Между тем, трагедия развивается. Имеют место самоподжоги среди поселенцев. Шарон продолжает лить крокодиловы слезы: "То, что мы видим, разрывает мое сердце. Но я верю, что из этого тяжелого периода Израиль выйдет с новыми силами к развитию и процветанию".

На деле имеет место глубочайший раскол израильского общества. Расколотое общество не выходит из тяжелого периода без гражданской войны. Шарон или ломает свой народ и свое общество, закладывая тяжелейшую травму на многие годы (о каком процветании тогда идет речь?). Или запускает механизм холодной гражданской войны, которая неизбежно перейдет в горячую. В любом случае, он устраивает крупную подлянку нации и не может этого не понимать. Но ему в этот момент плевать на нацию. У него другая боль.

Если бы это было не так, он бы ушел с политической сцены и предоставил бы выводить поселения другим, менее связанным обещаниями прямо противоположного характера. Но он и занимается политическим оборотничеством (всегда малопристойное занятие), и самым подлым образом цепляется за власть. Почему подлым? Многие, может быть, не понимают этого до конца. Ну, так я объясню.

Шарон - не Путин и не Буш. Путин вообще никому не обязан выборной победой, кроме как самому себе. Ибо его выбирали как лицо (символические партийные привязки тут ничего не значат). Буш обязан Республиканской партии. Но его лично, а не эту партию, выбирали избиратели. Пусть партия представила избирателям Буша. Но президент США - общенационально выбран. Общенационально выбрано некое конкретное лицо - Джордж Буш-младший. Это лицо боролось, защищало себя в качестве общенационального кандидата и так далее. А значит, на что-то имеет право.

В Израиле на настоящий момент нет общенациональных выборов главы государства. В израильский парламент (Кнессет) выбираются партии. Те или иные личности имеют места в партийных списках. И полностью обязаны партии. Когда партия побеждает, то, в зависимости от места в этом партийном списке, та или иная личность получает тот или иной пост, в том числе, и премьер-министра.

Ариэль Шарон выбран премьер-министром от партии "Ликуд". Это не американский и не российский механизм (собственно президентский). Это механизм парламентский. Кинуть после этого свою партию и продолжать оставаться главой государства - это значит сломать политическую систему своей страны. Причем в очень, очень сложный момент. И это все потому, что у Шарона вдруг душа заболела по поводу палестинских беженцев?

Между тем, израильский спецназ штурмует синагоги, куда засели не желающие выезжать поселенцы (вот вам и капут армии, союзу армии и религии, союзу армии и державно ориентированной части населения... Как все знакомо по СССР конца 80-х годов!). Протестующие жгут эвакуационные автобусы. Шарон заявляет, что зачинщиков беспорядков ждет жестокое наказание.

Далее он заявляет, что, пожертвовав незначительной территорией в Газе, он не отдаст палестинцам Западный берег реки Иордан и Иерусалим. Одновременно с этим заявлением начинается эвакуация поселений на Западном берегу реки Иордан. Происходит "мелкий шухер" по поводу так называемого Филадельфийского коридора (южная часть сектора Газа, граничащая с Синайским полуостровом). Патрулирование границы передается Египту в прямое нарушение договоренностей 1979 года о демилитаризации Синайского полуострова.

Бывший сотрудник израильской военной разведки К.Шумах прямо заявляет, что "вывод войск из Филадельфийского коридора - это инициатива не столько Израиля, сколько США и непосредственно госсекретаря США Кондолизы Райс". Сказали бы уж прямо, что это инициатива "Братьев-мусульман"... И то ведь - вскоре ХАМАС победит в Палестине, "Братья-мусульмане" завоюют позиции в Египте. Всё это произойдет с подачи Кондолизы Райс, которой обещан пост будущего президента США...

Согласитесь, не слабая комбинация! К вопросу о том, кто делает это самое "больно" Шарону... А также Чейни, Рамсфелду (показания Либби и подготовка "Ирангейта") и Бушу (шантаж с "делом Абрамоффа").

28 августа 2005 года сыну Шарона Омри предъявлено официальное обвинение.

30 августа 2005 года Шарон объявил об окончании вывода израильских поселений с оккупированных территорий (во спешка-то!).

12 сентября 2005 года сообщается, что последний израильский солдат покинул сектор Газа. Палестинцы поджигают синагоги как "символы оккупации".

14 сентября 2005 года - визит Шарона в Нью-Йорк. Богатые нью-йоркцы получают письма с просьбой скинуться на победу и помочь Шарону победить Нетаньяху в "Ликуде". И то ведь, человек такое сделал - может и проиграть!

7 ноября 2005 года у Шарона начинаются политические неприятности со списком кандидатов в министры. Кнессет отклонил предложенный Шароном список. Противники Шарона заявили, что утверждение данных кандидатур стало бы "награждением за помощь в изгнании евреев".

15 ноября 2005 года сын Шарона Омри признается, что получал взятки, будучи руководителем предвыборного штаба партии "Ликуд" (это очень и очень круто!).

17 ноября 2005 года премьер-министр Ариэль Шарон (так сказать, державная партия "Ликуд") договаривается с новым лидером партии "Авода" (так сказать, антидержавная партия) о досрочных парламентских выборах.

21 ноября 2005 года Шарон заявил о своем выходе из партии "Ликуд" (вспомним зачин, когда высокое лицо дало информацию о том, что этот выход состоится - это было 10 августа 2005 года). Шарон не просто выходит из партии "Ликуд", не просто ломает всю систему политических правил. Он ломает и фактически двухпартийную (на самом деле, в Израиле партий много, но стержень - двухпартийный) систему Израиля. Создается партия "Кадима".

По сути, мы присутствуем ни больше, ни меньше, как при начале общемирового (по крайней мере, общезападного) развала политических систем, построенных по принципу "либералы и консерваторы". Развал таких систем - это симптом чего-то гораздо большего. В основе таких систем - двухпартийный "двугорбый" консенсус. Без него они не могут функционировать. Источник консенсуса, как я уже неоднократно говорил, - большой проект "Модерн". Развал "двугорбости", если он состоится (а он обязательно состоится, и Израиль - только первый симптом), означает "тю-тю" Модерну. О страшных последствиях такого "тю-тю" можно говорить долго. Но сейчас мы говорим о другом.

30 ноября 2005 года в партию Шарона (бывшего шефа правого "Ликуда") входит Шимон Перес, бывший крайне левый (в израильском смысле, то есть либеральный) шеф "Аводы". Бегство из своих партий становится модным. Когда подлость входит в моду, когда рушатся политические принципы, без которых нет ни нации, ни страны - оценки как надо давать? С позиций персонального гуманизма?

19 декабря 2005 года Шарон переносит микроинсульт и говорит: "Так просто вы от меня не отделаетесь". Кстати, в секторе Газа палестинцы ликуют по поводу болезни Шарона, который принес им всё на блюдечке с голубой каемочкой. И все будущие "официанты" этого типа должны знать, что так будет всегда.

Сообщается о новых планах Шарона, который перед этим говорил, что Газой всё будет исчерпано. Речь идет о сдаче палестинцам 90 процентов Иудеи и Самарии, фактическом разделе Иерусалима и прочем.

20 декабря 2005 года Шарон покидает клинику.

4 января 2006 года уже другой сын Шарона, Гелад, оказывается под подозрением по делу некоего австрийского бизнесмена, "отстегивавшего" семье Шарона (все понимают, о ком идет речь).

В ночь на 5 января 2006 года у Шарона происходит обширный инсульт.

Часть третья. Первые (и как бы необязательные) сопоставления

Итак, вся израильская композиция фактически развертывается между 15 августа 2005 года и 12 сентября 2005 года. То есть между началом и концом демонтажа сектора Газа.

Давайте просто нарисуем этот временной отрезок - он нам понадобится (рис.1).

Следующая точка - 21 ноября 2005 года, заявление Шарона о выходе из партии "Ликуд", когда происходит слом политической системы Израиля.

А теперь присмотримся к двум событиям. Казалось бы - несопоставимым по масштабу. И, все-таки, давайте присмотримся.

15 августа 2005 года в "Новой газете" выходит интервью, которое Александр Никонов берет у Анатолия Ракитова. Интервью называется "Из России надо сделать Родину" (подзаголовок: "Анатолий Ракитов: требуется идеология чистых сортиров").

Поставим точку на шкале, которую уже заявили (рис.2).

Тем, кто скажет, что я, проводя эту временную корреляцию между маленькой статьей (или, как я говорю, концептуальным вбросом) и огромным событием, перевернувшим Ближний Восток, веду себя аналитически некорректно, я даже возражать не буду. Конечно, если бы я этим хотел ограничиться и на этом строить какие-то модели, то это означало бы, что я "ку-ку". Но, во-первых, я на этом не хочу строить никакие модели, я пока просто констатирую. Во-вторых, я если и собираюсь строить модели, то отнюдь не только на этом. И, в-третьих, я даже в момент построения, имея более обширный материал, никоим образом не хочу ничего утверждать. Я просто выдвигаю замечания, аналитические гипотезы.

От кажущейся мелочевки (да и, честно говоря, мелочевки по существу, хотя и важной) я перехожу к чему-то более крупнокалиберному.

Часть четвертая. От политической текучки к идеологии и культуре

Проект Стивена Спилберга по созданию фильма "Мюнхен" начал раскручиваться сразу после 11 сентября 2001 года. К этому времени Спилберг еще не знает, что именно он будет снимать. Ему хотелось снять какой-то новый, следующий после "Списка Шиндлера", фильм на еврейскую тему. Спилберг так и говорит: "Еще один фильм на еврейскую тему после 11 сентября".

Долгое время все находится под завесой тайны. Новость о будущем фильме просачивается в Wall Street Journal только в июле 2004 года. Любые попытки что-либо узнать даже после первой утечки - отсекаются. А когда все стали говорить, что это связано с мерами безопасности, Спилберг ответил: "Меры безопасности не главная причина, хотя и являются важным фактором".

Итак, мы ничего не можем сказать о динамике проекта Спилберга с 11 сентября 2001 года по июль 2004 года. Мы знаем только, что к июлю 2004 года проект Спилберга был как бы готов к запуску. И что Спилберг умеет работать быстро. Но он замораживает проект на год. Первоначально сценаристом был Эрит Рот. Его сценарий корректировал Чарльз Рэндолф. Заморозив проект на период с лета 2004 года по лето 2005 года, Спилберг отдал сценарий на доработку Тони Кушнеру. Такие циклы переработок вполне могут свидетельствовать о том, что замысел 2001 года и окончательный проект 2004-2005 годов находились в сложных соотношениях.

В любом случае, Спилберг начал съемки на Мальте в июле 2005 года. В середине августа 2005 года Спилберг перебирается в Венгрию. 23 сентября съемочная группа прибывает во Францию и работает в районе Нотр-Дам. 25 сентября Спилберг приезжает в США для того, чтобы отснять последние сцены. 29 сентября 2005 года он завершает съемки.

Итак, фильм снимается с июля по конец сентября 2005 года. Посмотрим, как это выглядит на нашей шкале событий (рис.3).

Не знаю, как кого, а меня такое хроникальное сопоставление впечатляет. Хотя в принципе я этим не увлекаюсь. Но в данном случае впечатляет многое. Желание Спилберга в столь сложный период снять такой фильм может говорить о многом. О случайном вмешательстве определенных причин в планы художника, о творческом вызревании замысла - я не хочу тут ничего сводить к одному знаменателю.

Но Спилберг - не Ракитов, о котором я еще буду говорить ниже. Это звезда Голливуда (который представляет собой очень сложную, очень размытую, но вполне устойчивую суперсистему). Это очень умный, очень богатый и очень талантливый человек, вполне не чуждый американской еврейской общине (опять же, вполне размытой, противоречивой, но существующей).

Опять же, я не хочу говорить о том, что эта община (точнее, ее элита) правит США, а через это и миром. Но говорить, что евреи в США - парии, было бы тоже смешно. Думаю, что еврейская община в целом держит до 25 процентов акций в сложно выстроенном совместном предприятии под названием "Элита США". Это очень большой процент. Я не буду это сопоставлять с тем, что имеют в руках англосаксонские христианские группы (уверен, что они имеют больше). Или католические группы (уверен, что сопоставимые по влиянию с еврейской).

И все же, Спилберг никогда не стал бы осуществлять такую дерзкую инициативу без какой-то "сверки часов". Может быть, вполне неформальной... Один очень крупный журналист советской эпохи говорил мне: "Газета "Правда" никогда не управлялась директивно... Имело место УПРАВЛЕНИЕ ПО ТЕНДЕНЦИЯМ". То есть надо было самому понимать, чем пахнет в референтной партийной элитной группе. И соответствовать. Для этого надо было быть причастным этой группе. И иметь повышенную чувствительность.

Применительно к другой элитной группе, той, которую я сейчас обсуждаю, Спилберг обладает всем необходимым, чтобы быть объектом этого самого "управления по тенденциям" (оно же - следование поговорке "Держи нос по ветру").

Если же говорить о концептуальном содержании фильма Спилберга, то оно для нас очевидно. Может быть, для нас даже более очевидно, чем для израильтян. Что творчески хочет Спилберг - это один вопрос. А то, что объективно фильм призван (внимание!) СЛОМАТЬ ИЗРАИЛЬСКОЕ ОБОРОННОЕ СОЗНАНИЕ - это очевидно. Так значит, параллельно с выводом поселений из Газы надо ломать израильское оборонное сознание (которое и так надорвано самим этим выводом поселений).

Ну, представим себе, что Шарон был прав (хотя я так не считаю), и объективно нужно было выводить поселения. НО ЗАЧЕМ ОДНОВРЕМЕННО С ЭТИМ ЛОМАТЬ ОБОРОННОЕ СОЗНАНИЕ? Если даже ты хочешь еще откуда-то что-то выводить, но хочешь сохранить государство - выводи, и заодно укрепляй оборонное сознание. Спасай, отмывай оборонный идеал и подавай уступки как неизбежную прагматическую необходимость во имя будущих побед. Но ведь делается прямо противоположное. И в одно и то же время (рис.4).

К сожалению, это не все, что я знаю. И не я один.

Первая фаза умаления Израиля не была последней. Территорию "подчищали" и дальше. И по мере этой "подчистки" все приобретало более и более трагический характер. Израильские войска, которые еще недавно были богом всего населения, по приказу своих руководителей избивали тех, кто молился на величие Израиля и протестовал против "подчисток" территорий, справедливо видя в этом первую фазу окончательной "зачистки" Израиля.

Между тем, ни в одной стране мира, включая, наверное, даже Китай, ранее нельзя было с такой психологической обоснованностью заявлять "Народ и армия - едины", как в Израиле. "Подчистка" поселений - мелочь по отношению к расколу народа и армии. И иногда кажется, что то, как эта подчистка замыслена и осуществлена, свидетельствует лишь о том, что нужно было обеспечить данный раскол. Или хотя бы создать минимальную трещину. А фильм Спилберга должен был эту трещину расширить.

Так вот, именно те группы интеллектуалов, которые замысливали операцию "Подчистка территорий", а также операцию "Предательство Шарона", а также операцию "Слом политической системы Израиля" (иначе - создание новой партии под эгидой тех, кто убежал из своих партий, сохраняя посты, которыми был обязан именном тем партиям, которые предал), - данные группы интеллектуалов один к одному совпадают с теми группами, которые подрядились пиарить в Израиле фильм Спилберга "Мюнхен". И что? Мы и здесь будем ссылаться на то, что "существует только бизнес, и ничего личного"?

При такой густоте совпадений - является ли такая ссылка абсолютно убедительной? Если вы откажете ей в абсолютной убедительности, то я считаю, что у нас с вами есть единство позиций. Потому что я сам даже эту густоту совпадений никак не считаю доказательством чего бы то ни было. Я просто считаю, что при такой густоте совпадений есть право поставить вопрос, и не более. И что тождество групп интеллектуалов, осуществляющих два разных, но единых по целям, дела - заслуживает фиксации (рис.5).

Доказательства рассматриваемого мною тождества? Стоит ли так увязать в важной, но вторичной для нашего обсуждения теме? В конце концов, здесь собрались люди, которым не обязательно доказывать, что Волга впадает в Каспийское море. Но если кому-то все же хочется что-то пощупать своими руками - пожалуйста.

18 декабря 2005 года Reuters сообщило, что Спилберг нанял чиновника администрации премьер-министра Израиля Ариэля Шарона для рекламы и раскрутки фильма "Мюнхен" в Израиле. Речь идет ни много, ни мало об Эяле Араде - одном из ключевых стратегов Шарона. Именно этот стратег принимал самое непосредственное участие в разработке плана одностороннего размежевания Израиля с Палестинской автономией.

Арад заявил, что фильму Спилберга необходима качественная реклама в Израиле. При этом он отметил: "Естественно, картина может вызвать как положительные, так и отрицательные эмоции". В числе первых акций, проведенных Арадом, - предпремьерный показ фильма для двух вдов спортсменов, погибших в Мюнхене.

Обращение Спилберга к Эялю Араду с предложением провести рекламную кампанию фильма в Израиле тем более интересно, что в ноябре 2005 года (об этом сообщало, в частности, издание LA Weekly) Спилберг вообще отказался от рекламной кампании своего фильма "Мюнхен", заявив, что фильм будет "говорить сам за себя". Режиссер называет свою картину "молитвой о мире". На просьбу пояснить, что это значит, отвечает, что главный враг мира на Ближнем Востоке - это не арабы или израильтяне, а непримиримость сторон.

Помимо создания фильма - "молитвы о мире", - Спилберг намерен и иными способами "работать" с "непримиримостью сторон". По его проекту, в феврале 2006 года арабские и израильские школьники получат по 125 камер - чтобы снимать короткие фильмы "о себе, о своих родителях, о том, куда они ходят в школу, что едят, какое кино смотрят, какую музыку слушают". Согласно спилберговской идиллии, палестинские и израильские школьники затем будут обмениваться своими кинозарисовками, и это поможет им осознать всю незначительность различий, существующих между сторонами. (Об этом сообщается в декабре 2005 года в британской газете Guardian, со ссылкой на интервью Спилберга журналу Time).

Если кто-то думает, что я являюсь сторонником нагнетания палестино-израильской напряженности, то этот "кто-то" глубоко заблуждается. Но я являюсь живым свидетелем того, как под молитвы о мире рушились государства и проливалась кровь. Если ХАМАС всерьез разгуляется в Палестине, то это будет не только кровь израильтян, но и кровь палестинцев. Это первое.

И второе. Я не верю и никогда не поверю, что те фигуры политического истеблишмента, которые надевают на себя миротворческие маски, могут беспокоиться всерьез о пролитой крови вообще и чужой в особенности. Очень, очень грешен, но сомневаюсь и в том, что боссы кинокультуры типа Спилберга способны мучиться ночами по поводу пролитой крови и всерьез молиться о мире.

Но если здесь я еще сомневаюсь, то в случае политических боссов у меня никаких сомнений нет. Я много чего видел в своей жизни. И никому не мешаю играть предвыборные спектакли для дурочек и дурачков. Но это не значит, что я позволю дурачить тех, кому не полагается верить в подобные спектакли по роду профессии и месту в обществе. Вот и вся моя задача. За большее не берусь.

А потому продолжим.

Часть пятая. "Исламский гамбит"

Сопоставим затянувшийся, но очень важный израильский сюжет со всем тем, что связано с Большой Игрой, то есть с отношениями лидера Запада (США) и Запада в целом с так называемой альтернативной (радикально-исламской) глобальной силой. Кто-то упрощает эти отношения. Но нет и не может быть упрощенной Большой Игры.

В предыдущем докладе "Карикатуры. Новый поворот исламской темы и его значение для современной политики" (прочитанном на заседании Клуба "Содержательное единство" 16 февраля 2006 года) я подробно и на конкретном примере обсуждал отношения между США и радикальным исламом. Да, именно радикальным. Тем самым, который считался с 2001 года записным и чуть ли не вечным врагом США - согласно "Конфликту цивилизаций" Хантингтона и доктрине неоконсерваторов.

Здесь я просто процитирую тот доклад.

"В июне 2005 года Кондолиза Райс начала турне по странам Ближнего Востока.

18 июня 2005 года Райс посетила Израиль и Палестинскую автономию и провела переговоры с М.Аббасом и Шароном. Райс заявила: "Безопасность Израиля очень важна для США". И дальше: "Мы поддерживаем программу одностороннего выхода из сектора Газа, которая улучшает ситуацию в регионе".

Добавим этот сюжет к нашей хронологии. Вывод поселений из сектора Газа начался 15 августа. А за два месяца до этого вывода Райс, как приехавший в отсталую область секретарь ЦК КПСС, указала, что надо делать области. А секретарь обкома Шарон кинулся лихорадочно исполнять.

Итак, Райс из чувства особой заботы об Израиле заявила, что нужно срочно выводить поселения. Не кажется ли вам, что это абсолютно аналогично русской народной поговорке: "Пожалел волк кобылу, оставил хвост да гриву". В любом случае... И здесь я продолжу прямую цитату из предыдущего доклада...

"Это очень специфическая форма заботы об Израиле. Это то же самое, что сказать: "Нам дорога безопасность России, и потому мы поддерживаем Хасавюрт". На самом деле - скажите правду. Что Израиль не ваш стратегический союзник. Что вы переориентируетесь на Палестину (а главное - на нечто гораздо большее) и прикрываете эту переориентацию фиговым листком заботы об Израиле. Но о чем же большем, чем Палестина, и не имеющем никакого отношения к заботе об Израиле, беспокоится Конди Райс? Для того, чтобы это понять, надо внимательнее всмотреться в ее высказывания.

На переговорах с Аббасом она сказала, что США продолжают считать ХАМАС террористической организацией, однако, во-первых: "Палестинские избиратели вольны голосовать за тех, за кого они считают нужным". И, во-вторых: "Дома эвакуированных переселенцев должны быть разрушены", - на что, по словам Райс, уже согласны обе стороны.

Секретарь ЦК приезжает с инспекционным визитом и диктует, что и как должно быть разрушено. Это называется стратегическое партнерство?

Кто здесь ЦК - понятно. А кто "обком"? Только Израиль? Или и Палестина, которая так легко сменила лозунг "Long live soviet-palestinian friendship" на "Long live american-palestinian friendship"?

Судя по тому, что именно в день встречи Райс с Аббасом палестинский парламент подписал новый закон о выборах, предложенный президентом, - Палестина уже вполне "обком" вашингтонского ЦК. И "обком", согласный даже на то, что противоречит его интересам. Ибо Аббас этим законом, который навязали ему американцы, подписывает свою собственную политическую смерть.

В самом деле, согласно этому закону, число депутатов в законодательный орган ПА было увеличено с 88 до 132. Причем одна половина из них должна избираться по партийным спискам, а другая по округам. Таким образом, продвижение ХАМАС в парламент оказалось резко облегчено.

19 июня 2005 года Кондолиза Райс прибыла в Иорданию для встречи с королем Абдаллой II.

Оттуда она направилась в Египет, где 20 июня провела переговоры с Хосни Мубараком. Далее, она произнесла в Американском университете в Каире речь, в которой заявила: "Мы меняем курс". "Мы поддерживаем демократические устремления всех народов. Настало время отбросить все оправдания, сдерживающие тяжелую работу демократии". (То есть снять все препятствия на пути триумфа радикального исламизма! - воистину настало время, вот только надо знать - почему! Это, как говорится в анекдоте, "у птичек то же самое"? Или все-таки вопрос посложнее? Просто "взяла" вместе с компанией или... Думается, тут именно "или".)

Кстати, известно, что эта инициатива Райс была подвергнута критике со стороны многих американских политиков, в том числе и Мадлен Олбрайт.

Как показало дальнейшее, на этом посредническая миссия Кондолизы Райс на Ближнем Востоке не завершилась. В ноябре К.Райс приняла участие в урегулировании проблемного вопроса о передвижениях палестинцев через КПП "Рафах" на границе Египта и сектора Газа, где произошли волнения".

Итак, есть первая фаза активизации Райс - июнь 2005 года. Разместим это на нашей хронологической шкале (рис.6).

Вторая фаза активности Райс начинается уже после того, как Шарон первый раз "подчистил" территорию своей области по указанию ЦК. Но это же не все. Надо начинать другую фазу. И потом, не в "обкоме" дело. Нужно управлять глобальным (радикально-исламским) фактором, сочетая его с этой самой "подчисткой". И тут вообще уже становится непонятно, где ЦК. В Вашингтоне? В Мекке или Медине? В американской резиденции саудовского посла? В секретной мечети, размещенной в сердце американской элиты? Или где-то еще?

Не хочется конспирологии. Но проблема - есть. И еще какая. Продолжаю самоцитирование.

"14 ноября 2005 года К.Райс неожиданно приехала в Иерусалим, хотя должна была лететь в Южную Корею. А затем провела в Рамалле переговоры с М.Аббасом и сообщила, что найдено "принципиальное решение" проблемы передвижения палестинцев через границу между Египтом и сектором Газа. Решение оказалось следующим.

Видеоматериалы, получаемые с КПП "Рафах", отныне должны просматривать на соседнем КПП не только израильтяне, но и палестинцы, а также представители ЕС. Помимо этого, а также планов строительства в секторе Газа аэропорта и морского порта, Израиль должен ликвидировать около 100 блокпостов на Западном берегу реки Иордан.

Заметим, что "принципиальное решение" было найдено через 4 дня после того, как в Египте (10 ноября 2005 года) прошел первый тур парламентских выборов. Фаворитом выборов считалась правящая Национал-демократическая партия (НДП), фактически руководимая сыном президента Х.Мубарака Гамалем. Однако уже в этот момент соцопросы показывали, что за "Братьев-мусульман" готовы голосовать до 44% избирателей.

Более того, накануне выборов на избирательных участках происходили столкновения, имелись десятки раненых. "Аль-Джазира" сообщила об аресте 350 сторонников "Братьев-мусульман". В районы, подконтрольные этой организации, были направлены спецсилы безопасности. И все-таки в первом туре голосования "Братья-мусульмане" получили 34 места в парламенте.

Сразу после этого, 11 ноября, Кондолиза Райс прибыла в Ирак. Из соображений безопасности информация о визите не разглашалась.

20 ноября в Египте состоялся второй тур голосования, который добавил "Братьям-мусульманам" новые голоса.

На следующий же день, 21 ноября, в Израиле произошел политический кризис. А.Шарон заявил о выходе из партии "Ликуд" и выдвинул требование о досрочном роспуске парламента. К кризису привел раскол в рядах правящей коалиции - из-за споров о завершенном в сентябре выводе еврейских поселений из сектора Газа.

25 ноября 2005 года израильская и палестинская стороны договорились об открытии КПП "Рафах" в секторе Газа. Впервые за 38 лет в Палестинской автономии открыта внешняя граница, которая позволяет палестинцам более свободно перемещаться на территорию Египта".

Таким образом, вторая фаза активизации К.Райс приходится на ноябрь 2005 года (рис.7).

Но продолжим цитирование.

"26 ноября 2005 года в результате дополнительного тура египетских выборов "Братья-мусульмане" получили еще 29 мест в парламенте. Таким образом, по общему итогу, на первом месте осталась правящая Национал-демократическая партия (197 мест), "Братья-мусульмане" получили в общей сложности 76 мест и вышли на второе место, а остальные партии и движения разделили 28 мест.

В ходе этого дополнительного тура произошли столкновения между сторонниками "Братьев-мусульман" и правящей Национально-демократической партии. В связи с этим проведены массовые аресты. По заявлениям "Братьев-мусульман", было арестовано 680 членов их движения.

Однако и на этом выборная эпопея в Египте не закончилась.

8 декабря 2005 года прошел еще один дополнительный тур. Этот последний день голосования был отмечен повсеместными столкновениями между избирателями, пытавшимися пробиться на участки и проголосовать за представителей оппозиции, и не пускавшими их полицейскими.

В тот же день США осудили действия египетских властей. То есть помогли "Братьям-мусульманам" еще раз. Кому-то и этих доказательств мало?

9 декабря 2005 года в Египте были подведены окончательные итоги парламентских выборов. Правящая партия получила свои 73% мест. Движение "Братья-мусульмане" получило почти 20% мест и смогло, таким образом, создать единственную крупную оппозиционную фракцию.

А 10 декабря 2005 года состоялась внеочередная встреча ОИК в Саудовской Аравии, участники которой пришли к выводу о необходимости ломать предубеждения и стереотипы в отношении ислама".

А также, как я понимаю, - ломать стереотипы во всем, что касается оборонного сознания главного антагониста ислама. Это ЦК поручил главному "мастеру культуры" - Спилбергу. Так сказать, Никите Михалкову этого ЦК.

Вот такая, понимаете ли, история.

Но исчерпывается ли она подобной мозаикой? Конечно, нет. Я понимаю, что я прицепил ко всему этому тему господина Ракитова и все ждут, когда я ее начну раскрывать. И мне самому не терпится. Но все же я должен складывать картинку иначе. Начиная с более серьезных элементов. И потому сначала Бжезинский, потом еще кое-что. И уже после этого - господин Ракитов.

Часть шестая. З.Бжезинский в поисках новой сборки

17 февраля 2006 года в "Независимой газете" вышла статья З.Бжезинского "Последний суверен на распутье" ("The Dilemma of the Last Sovereign").

В российском аналитическом сообществе сразу же обратили внимание на одно примечательное высказывание, содержащееся в этой статье. Позволю себе его процитировать:

"Клуб четырнадцати" (что такое "Клуб четырнадцати" - об этом чуть ниже, сейчас скажем, что это еще одна из мертворожденных, но показательных конфигураций на той же самой гнилой шахматной доске господина Бжезинского) проводил бы более ответственную и многоплановую политику в области устранения новых глобальных угроз в нашем бурлящем мире, нежели новый "Священный союз", в который некоторые российские стратеги хотели бы втянуть США, Израиль и Индию. На словах этот союз должен быть направлен против мирового терроризма, на деле - против мусульманского мира и Китая, которых Россия рассматривает как основных, долговременных противников. Такой альянс смертельно опасен для Америки, ибо сделает ее главной мишенью всеобщего возмущения этим объединением, задуманным для прикрытия российских интересов".

Мне сразу же сказали: "Это про Вас, про Ваш международный семинар" и так далее.

Я ответил: "Во-первых, мне это совершенно безразлично. Я уже вышел из того возраста, когда мне должно льстить какое-то косвенное упоминание моих начинаний, сделанное бывшим помощником Джимми Картера. Во-вторых, я совершенно не убежден, что это про меня".

Мне небезосновательно возразили: "Какой еще российский стратег начнет вволакивать в процесс вместе Россию, Израиль, Индию... Да еще с США, если верить Бжезинскому. В России люди занимаются более практическими занятиями, чем какая-то стратегия. Кроме того, кто занимается Индией - не занимается Израилем, а кто занимается Израилем - не занимается Индией".

Напрямую мне возразить здесь нечего. Хотя я к любому, даже самому явственному косвенному указанию по типу "некоторые", продолжаю относиться более чем сдержанно. И настаиваю на необходимости рассматривать любые другие адресации, кроме той, которую нам, так сказать, "подбрасывают". А эту, "подбрасываемую", рассматривать только как гипотетический, не слишком вероятный сценарий.

Если его все же рассматривать, то что получается? А вот что.

Статья господина Бжезинского сооружена вовсе не в феврале 2006 года, когда ЭТЦ уже провел ноябрьскую конференцию в Индии. Действительно, с участием Израиля. И на достаточно высоком уровне.

Статья господина Бжезинского опубликована в сентябре 2005 года (как и когда конкретно - об этом особо). К сентябрю мы успели только выстроить предварительный терминал будущего тройственного диалога. Мы не скрывали, что мы его готовим. Но мы скромная организация, мы никак особо об этом не оповещали.

Между тем, господин Бжезинский в последний момент вставил этот абзац в свою статью. Доказательства? Пожалуйста! В русском варианте статьи абзац размещен в самом тексте. А в американском - это сноска. Сноски делают в последний момент. Так что, если принять данную (вновь подчеркиваю - маловероятную) гипотезу, то в этом во всем есть пикантность. Но оставим даже эту пикантность в стороне. Ситуация со статьей Бжезинского так интересна, что ее стоит обсуждать вне всякой зависимости от того, кого он имел в виду под российскими стратегами, занимающимися данным эксцентричным занятием.

В чем же интересность этой ситуации? А вот в чем!

Оригинал статьи Бжезинского был опубликован в начале сентября 2005 года в первом номере нового журнала "Американский интерес" ("The American Interest", Autumn 2005, Vol. 1, #1).

Мартин Уолкер в "Вашингтон таймс" от 9 сентября 2005 года представляет журнал следующим образом: "Американский интерес" основан "группой ученых и политологов, в большей или меньшей степени напуганных внешнеполитическим курсом США, проводимым администрацией Д.Буша".

Эту группу возглавляют Збигнев Бжезинский, Фрэнсис Фукуяма и, как ни странно, профессор Сэмюель Хантингтон (которого правые "бушмены", неоконсерваторы считали чуть ли не основным своим теоретиком -"конфликт цивилизаций" и тому подобное).

Примечательно, что обложку первого номера "Американского интереса" украшает портрет Кондолизы Райс и анонс: "Разговор с Кондолизой Райс". А внутри журнала этот "Разговор" сопровожден следующим подзаголовком: "Госсекретарь расширяет обычные представления о теории и практике американского искусства государственного управления".

В числе международных консультантов "Американского интереса" - россиянка Лилия Шевцова.

По замыслу создателей журнала "Американский интерес", ежегодно должно выходить пять выпусков. К настоящему моменту издано уже три номера.

Первый номер журнала с интересующей нас статьей Бжезинского распространялся на конференции "Терроризм, безопасность и цель Америки", прошедшей в Вашингтоне 6-7 сентября 2005 года. В списке участников конференции - Дж.Сорос, М.Олбрайт и другие.

Вероятнее всего, номер вышел в свет 6 сентября 2005 года (поскольку в него успели в последний момент включить открытое письмо некоего Стефана Флинна в адрес Буша, датированное 6 сентября 2005 года). И распространялся уже во второй день работы конференции - 7 сентября 2005 года. Именно в этот день выступили с докладами З.Бжезинский и Ф.Фукуяма, создатели и члены редколлегии нового журнала. Доклад Бжезинского назывался "Американские кошмары или возможности: последний суверен на распутье" - видимо, это тезисное изложение текста, который был опубликован в журнале "Американский интерес", а затем перепечатан "Независимой газетой".

Во вступительной статье к первому номеру журнала, подписанной Френсисом Фукуямой, Збигневом Бжезинским, Элиотом Коэном и Джозефом Йоффе, сообщается, что новый журнал посвящен обширной теме "Америка в мире".

Далее изложена "повестка дня" создателей журнала, состоящая из трех частей.

Пункт первый этой "повестки дня" - журнал намерен осуществлять "анализ поведения Америки на глобальной сцене и сил, которые определяют это поведение. Причем не только в его стратегическом аспекте, но и в экономическом, культурном и историческом измерениях. Американское искусство управлять государством не сводится только к реализации власти, оно имеет определенные цели. Таким образом, в том, что касается Америки, для мира важна не только ее политика, но также и общество, которое создает эту политику - включая американскую литературу, музыку, живопись, равно как - ее ценности, общественные убеждения и представления об истории".

Вот это для меня - прекрасный пример того, как концептуализм увязывается с реальной политикой. Такой посыл я могу назвать блестящим. В этом посыле для меня содержится опосредованный упрек всему нашему сообществу так называемых прагматиков. Тому сообществу, которое, ссылаясь на американский опыт, вместе с тем никак не хочет этот опыт осваивать в полном объеме. А сводит все к карикатурам, обезьянничанью, в лучшем случае, к очень усеченным копированиям. Господа, мобилизуйтесь, вылезайте за ваши зауженные рамки, пока не поздно!

Но вернемся к журналу "Американский интерес".

Мы рассмотрели и прокомментировали первый пункт предложенной этим журналом "повестки дня".

Перейдем ко второму пункту. Журнал намерен "исследовать, какой американская политика должна быть. По нашему представлению, вызовы и возможности нашего времени вышли за пределы допущений и словарного запаса, используемых в последние годы как левыми, так и правыми силами. Нам необходимо отказаться от защиты устаревших позиций. Поэтому мы хотели бы вовлечь лучшие умы из разных профессий в живую, непредвзятую дискуссию, основанную на серьезных, обоснованных аргументах и доказательствах. Мы хотим возбуждать и прояснять идеи, а не защищать интересы охранителей любой идеологии или расточать им комплименты. Мы выбираем прагматическое отношение к проблемам политики, отдавая предпочтение творческому подходу и эффективности перед борьбой ортодоксальных позиций".

Фактически здесь говорится о том, что американская элита начинает новую игру за рамками обычного двухпартийного консенсуса. Причем это не надпартийная игра. Ее и не может быть. Это игра партийно-ревизионистская, партийно-оппортунистическая, как хотите. То есть (внимание!) ЭТО КОПИЯ ИГРЫ, КОТОРУЮ НАЧАЛ ОСУЩЕСТВЛЯТЬ ШАРОН.

Вспомним разговор об обкоме и ЦК. Шарон (как бы правый израильский политик) не может не идти в связке с правой республиканской американской политикой. Связка "Республиканская партия США - "Ликуд" - это нормальная связка. Но Шарон разваливает "Ликуд". А Кондолиза Райс (госсекретарь от Республиканской партии) позирует на страницах нового журнала, в котором должна прорабатываться антибушевская "повестка дня". А чем еще, как не этим, занимается господин Бжезинский? Есть о чем подумать, не правда ли?

Пункт третий "повестки дня" журнала "Американский интерес". Сообщается, что хотя он, журнал, и называется "Американский интерес", но на самом деле он открыт для всего мира. Цитата: "Простой и неизбежно определяющий факт современности состоит в том, что Америка - самый главный игрок на мировой сцене. Хорошо это или плохо, но Соединенные Штаты оказывают влияние на жизнь миллиардов человек, благодаря своему доминированию в военных, экономических делах и, более того, в вопросах культуры. Поэтому "Американский интерес" приглашает граждан всех стран принять участие в американском национальном диалоге, будучи убежденным, что американцы могут многое почерпнуть из опыта и взглядов других народов".

В завершение указывается, что к участию в работе журнала приглашаются сторонники всех политических школ и убеждений, а также те, "кто слишком занят мыслительным процессом, чтобы беспокоиться о приклеивании себе ярлыков". Выражена надежда, что удастся создать форум для серьезной и культурной дискуссии по широкому спектру вопросов, выявляющих роль Америки на мировой сцене.

Это очень серьезный посыл! Под этот посыл в журнал затягивается Хантингтон, который по своему профилю достаточно строго держится в фарватере правых республиканцев. Называется ли это "начало свала с тонущего корабля" или речь идет об очень глубокой смене вех? Время покажет. Пока ничто не предопределено, но речь идет об очень системном и глубоком стратегическом маневре. И нам необходимо это учитывать.

Поскольку не все читали статью Бжезинского "Последний суверен на распутье", то я считаю необходимым хотя бы вкратце эту статью представить, дав самые сжатые комментарии.

1. Бжезинский просто фиксирует, что в целом для большинства стран мира суверенитет - это блеф. Такая фиксация очень интересна потому, что Россия (да и не только она) сейчас увлеклась рассуждениями о суверенной демократии. А также потому, что о "бреде суверенитета" говорит не только Бжезинский, но и Киссинджер, как его главный оппонент (вспомним рассуждения последнего о крахе Вестфальской системы).

Российским концептуалистам стоило бы в этой связи задуматься о том, в какой степени суверенитет в этом мире, в контексте этих, далеко не случайных, высказываний можно отстаивать, соединяя отстаивание с вхождением в мировую (читай - в Западную) цивилизацию, где этот суверенитет отменяется. А также - как в этих условиях суверенитет реально сопрягается с открытостью, демократией et cetera. Я не хочу становиться в глухую оборону или в позицию непримиримой конфронтации по отношению к такому российскому концептуально-идеологическому посылу. Я просто говорю, что этот посыл не может быть само собой разумеющимся. А пока что это происходит именно так. В таком виде это переходит чуть ли не в политическую практику. И подобный переход будет иметь сокрушительные последствия.

2. Бжезинский далее констатирует, что США - единственная абсолютно суверенная страна мира, и это плохо. То есть он не говорит с полной определенностью, что это плохо. Но он открыто спрашивает: на фига козе баян, а Америке этот самый абсолютный суверенитет?

Непонятно, что Бжезинский предлагает вместо этого. Положение США на самом деле очень непростое. США - первая держава мира по многим параметрам, но далеко не по всем. Бжезинский здесь очень, очень-очень лукавит. Военно-стратегическое могущество США пока носит почти абсолютный характер. Это касается и ракетно-ядерных сил, и всех видов дорогого высокотехнологического вооружения, и, в первую очередь, военно-морского флота. Что в стратегическом плане имеет решающее значение.

Можно назвать еще несколько параметров американского превосходства. Но вот экономика США уже не является столь безусловной, как это декларирует Бжезинский. Пока Америка "танцует от печки" военно-стратегического доминирования, она может перекладывать на весь мир свои экономические проблемы. Как только она прекратит проводить этот курс, мир вернет ей ранее переложенные на него экономические проблемы назад. И тогда "Великая депрессия" покажется мелкими неприятностями.

Такова реальная асимметрия, вынуждающая Америку "танцевать" от военно-стратегической "печки". Можно сказать, что эта асимметрия исправима, как и всякая реальная асимметрия. Но в том-то и дело, что, кроме реальной асимметрии, есть асимметрия принципиальная.

Принципиальная же состоит в следующем. Никто не может объяснить капиталу в глобализующемся мире (а глобализуются именно труд и капитал, а не инфраструктура в обобщенном смысле этого слова; инфраструктура следствие, а не мотор глобализации), почему надо платить разболтанному европейскому или американскому рабочему 3-4 тысячи евро в месяц или 5-6 тысяч долларов, в то время как китайский рабочий лучшего качества готов работать за 10 процентов этой суммы.

На этот вопрос у глобального капитала ответа нет. А это значит, что мир сегодня оказывается в ситуации "перед 1914 годом", когда недавние лидеры развития решили военным путем останавливать неудержимо рвущихся вперед недавних аутсайдеров. Тогда речь шла о Германии, сейчас в сходной роли Китай. Закон неравномерности развития империализма - не отменен. Точнее, он вновь вступил в силу после распада СССР и краха коммунизма. Вот такой парадокс. За что боролись, на то и напоролись.

3. Бжезинский фактически констатирует ситуацию глобального предреволюционного брожения. Причем строго согласно марксистским канонам. Буквально он пишет: "В мире происходит беспрецедентное по масштабу и эффективности пробуждение политической активности (то есть революционное брожение - С.К.), в результате чего стратегия силы претерпевает изменения, столкнувшись с популистской деятельностью".

За этой высоколобой фразой стоит простая констатация: такую революцию нельзя подавить, ее надо возглавить. Но дело даже не в том, что революция (или то, что происходит на самом деле) не может быть возглавлена кем-либо по пожеланию господина Бжезинского. Дело в том, что, включив энергию этой революции, США сами же становятся жертвой этой энергии. Бжезинский делает вид, что он этого не понимает.

4. Бжезинский легко расправляется с неоконсервативной группой, возглавившей американскую политику при Буше. Он выделяет три (и вправду неглубоких) принципа этой американской политики. Однополярный мир вместо коллективной безопасности, право на опережающий удар вместо сдерживания и ставка на случайные коалиции в ущерб НАТО. В том, что касается третьего принципа, все понятно. Случайная коалиция - это коалиция с Россией. От нее надо отказаться. В центре этого треугольника принципов Бжезинский ставит войну с террором. Дальше он камня на камне не оставляет от всего этого. Что нетрудно сделать. Ох, как нетрудно.

5. Главное, на что обращает внимание Бжезинский, - это противоречивость сегодняшнего консервативного курса. Апелляция к силовому доминированию соединяется с истерикой по поводу свободы и прав человека. Бжезинский бьет здесь и по США, и по Израилю, и по связке этих двух государств (смотри все, что выше). Ничего бы страшного в этом не было. Но всякий удар по этой связке на деле означает открытие шлюзов во всем, что касается радикально-исламистских движений. Управлять чьей энергией хочет Бжезинский? Он достаточно умен, чтобы понимать, о чем идет речь! Так с каких позиций он хочет ею управлять?

6. Хотим мы или нет, но речь идет на концептуальном уровне о переходе от отстаивания большого Модерна (что очень неловко, чтобы не сказать - тупо, делали Буш и неоконсерваторы) к связке "Постмодерн - Контрмодерн". Это - далеко идущая связка. Понимает Бжезинский, что ему придется в его концепции реализовывать эту связку, или нет, - неважно. Но на практике это будет именно так, потому что не может быть никак иначе. Рухнет тут не только любимая Бжезинским Европа, но и Америка.

Более того, Европа давно готовится к конгломератному бытию ("евро-нечто" на обломках национальных государств). США - это централизованное государство, которое не может перейти к конфедеративной модели без того, чтобы не рухнуть. Позиции Бжезинского возвращают США к временам борьбы федератов и конфедератов при Линкольне. С той разницей, что теперь планируется победа конфедератов. Бжезинский понимает, какой ценой может быть достигнута эта победа, и в чем могут быть ее результаты для США?

Для мира результат будет ясен. Рухнет Модерн и утвердится пост-контрмодернистская "двугорбая" химера. Она не будет устойчивой. Бжезинский связан не только с США, но и с Ватиканом. Так вот, эта химера не будет и сколько-нибудь христианской. На кого идет игра - дело темное. А, возможно, и черное (кто знает). Но то, что игра не сводится к косметическому ремонту существующих американских конструкций - это ясно.

7. Бжезинский вновь и вновь говорит о новой волне политической активности. Волне, которая носит массовый и радикальный характер. Бжезинский рассуждает о волнах этой активности, о поразительно похожих процессах в мире, о молодежи. Бжезинский призывает осмысливать это, а не терроризм. Он трактует это с позиций потребительских страстей, что глубоко неверно. И он, конечно, подводит черту под эпохой Французской революции. Подвести черту нетрудно. Вот только что за чертой? И что будет с теми, кто ее перешагнет? Что останется от Западной цивилизации после этого? И что она такое в принципе на новом этапе? Бжезинский просто делает вид, что не замечает этой проблемы.

8. Бжезинский остро и справедливо критикует неоконсерваторов за то, что они пытаются продвигать формальную демократию в странах, где отсутствует демократическое содержание. Это тот редкий случай, когда я могу полностью с ним согласиться. Но Бжезинский ничего не говорит о том, что может быть этому противопоставлено. Он всячески отвергает гипотезу, согласно которой за его выкладками стоит стремление создать реальное мировое правительство. Но как еще могут быть интерпретированы эти выкладки - непонятно. Как непонятна и реальная концепция этого самого роста политической активности в мире. Что растет, почему? У Бжезинского нет ответа.

9. К середине статьи Бжезинский, наконец, доходит до столь любимой им геополитики. И тут возникает тот самый хороший "Союз четырнадцати", который должен противостоять плохому "Священному союзу", где есть Индия, Израиль и коварство неких российских стратегов. Что же это за хороший союз? Представим здесь слово Бжезинскому, что называется, без ограничений.

Поскольку ни ООН, ни НАТО, по мнению Бжезинского, "не отражают фактического соотношения сил в современном мире", то он рекомендует выработать новый механизм консультаций между теми странами, которые "способны внести серьезный вклад в дело общей безопасности".

Бжезинский предполагает, что это должен быть консультативный саммит на неформальной основе с постоянным секретариатом, "представляющий все регионы мира и объединяющий по-настоящему сильные государства".

Состав консультативного саммита, по Бжезинскому, таков:

"Помимо Соединенных Штатов, его членами могли бы стать:

- три европейские державы: Великобритания и Франция (у обеих право вето в Совете безопасности ООН, ядерный статус и войска быстрого реагирования, предназначенные для действия в отдаленных странах), а также Германия с ее значительным экономическим и военным потенциалом;

- Россия (евразийская держава, обладающая правом вето в СБ ООН и значительной военной мощью);

- пять азиатских держав: Китай (право вето в СБ), Индия (вместе с Китаем представляет третью часть населения мира и также имеет ядерное оружие), Пакистан (крупное мусульманское государство, обладающее ядерным оружием), Индонезия (страна с самым многочисленным в мире мусульманским населением) и Япония (мировая экономическая держава и мировой кредитор);

- два африканских государства: Нигерия и Южно-Африканская Республика (сыграли ведущую роль в миротворческих миссиях в Африке);

- два латиноамериканских государства: Бразилия (являлась важным участником миротворческой операции на Гаити) и Мексика (главная сила в Центрально-Американском и Карибском регионах".

Бжезинский считает нужным издание вышеперечисленными 14-ю странами совместного манифеста по проблемам терроризма и распространения оружия массового уничтожения. Важным преимуществом саммита Бжезинский считает "вовлечение Китая и Индии в общую орбиту" - поскольку их мощь растет на фоне роста в них национализма.

Бжезинский подчеркивает, что в социально-экономических вопросах и вопросах безопасности "Клуб четырнадцати" "мог бы даже заменить "Клуб восьми", который оказывается все менее приспособленным к адекватному выполнению этих функций".

Далее Бжезинский противопоставляет "хороший" "Клуб четырнадцати" "вредоносному" "Священному Союзу". И всё. Он делает вид, что не понимает невозможности объединения столь противоречивого "Союза четырнадцати". Япония с Китаем будут объединяться в чем и зачем? Как это объединение изменит мировые противоречия и вектор процесса? Что будут делать США, если изменение не произойдет, и процесс будет тащиться (или нестись) в данном направлении, чреватом для США катастрофическими последствиями? Почему четырнадцать стран не будут "Священным союзом", в отличие от меньшего их количества? Куда денутся имеющиеся социокультурные, социополитические различия? Во что они выльются? И как их может сдержать, сгладить и развести какая-то надстройка каких-то четырнадцати? Ответов нет.

Кое-что можно понять дополнительно, если очень сжато промониторить историю хотя бы основных идей Бжезинского. Тема нашего доклада предполагает мониторинг, прежде всего, по отношению к естественно интересующей нас теме "Священного союза". Так вот, эта тема появляется у Бжезинского не впервые. Он поднимал ее уже в октябре 2004 года.

И тут снова необходима цитата.

"Нью-Йорк таймс", октябрь 2004 года. Бжезинский выступает со статьей "Как делаются новые враги". В статье утверждается, что политика, проводимая Бушем-младшим в Ираке под лозунгом "глобальной войны с террором", увеличивает вероятность того, что умеренные исламисты "объединятся со сторонниками джихада в буйном гневе и поднимут весь исламский мир на прямое противоборство с Америкой"...

Кроме того, "фактически, в исламском мире в целом, а также и в Европе политика г-на Буша-младшего становится в глазах общественности тесно увязанной с политикой Ариэля Шарона в секторе Газа и на Западном берегу реки Иордан. (Ну, что? Не зря я мучил вас хроникальными подробностями? - С.К.). Под воздействием антиамериканских чувств многие высмеивают эту политику как [...] полуколониальную в своем подходе и двигаемую предрассудками в отношении исламского мира. Наиболее вероятным следствием будет то, что продолжение данной политики под руководством г-на Буша-младшего приведет к тому, что она станет в основном одиночной американской авантюрой.

Эта глобальная изоляция, возможно, сделает переизбранную администрацию Буша-младшего более уязвимой для искушения создать новый антиисламский союз, нечто вроде Священного союза, который образовался после 1815 года с целью предотвращения революционных волнений в Европе. Идею нового Священного союза уже выдвигают те, кто особенно заинтересован в том, чтобы втянуть Соединенные Штаты в длительный конфликт с исламским миром. Сразу же приходит на ум, что Владимир Путин поддержал г-на Буша-младшего; его политика привлекательна также для некоторых антиисламских индийских лидеров, которые надеются помешать Пакистану господствовать в Афганистане; партия "Ликуд" в Израиле тоже, понятное дело, испытывает соблазн; даже Китай, быть может, ее поддержит. (Так все-таки Китай поддержит? Это не антикитайская линия? А потом, год спустя, она превращается в антикитайскую? Где же объективность и что произошло? - С.К.).

Однако для Соединенных Штатов новый Священный союз означал бы растущую изоляцию во все более поляризующемся мире...

Эгоистичная культура комфортного уклонения от болезненных обязанностей по обеспечению безопасности сделала главных лидеров Европы щедрыми на критику, но неохотно соглашающимися на принятие на себя бремени ответственности. Для того, чтобы заставить европейцев действовать, любой новой администрации США придется предложить им стратегические выборы. Европейцев нужно убедить в том, что наилучший способ повлиять на гражданскую войну внутри исламского мира - сформировать расширенный Великий альянс (в противоположность поляризующему мир Священному союзу), в который войдет и Ближний Восток, посредством решения трех самых главных потенциально огнеопасных и взрывоопасных для данного региона вопросов: израильско-палестинского конфликта, неразберихи в Ираке и вызова со стороны беспокойного и потенциально опасного Ирана".

Хочется спросить: как именно будут решаться эти три главных вопроса? Вообще и в контексте имеющегося. Не кончится ли их решение созданием халифата? И на чьих костях он будет создан? Речь ведь идет не только об Израиле, который погорит первым.

Но нельзя превращать наш системный анализ в бесконечную полемику с господином Бжезинским. Сказанного пока достаточно. А потом... Поживем - увидим.

Часть седьмая. "Американский гамбит"

Сюжет с Бжезинским не может быть адекватно оценен без анализа внутриамериканских конфликтов. Но подробное занятие этими конфликтами в чем-то самодостаточно. По крайне мере, оно никак не может быть интегрировано в текст доклада, посвященного чему-то другому. Поэтому я по необходимости буду краток.

Начну с так называемого "дела Орлова". И буду считать, что мой слушатель (или читатель) достаточно компетентен во всем, что касается подобного рода "дел", связанных с покупкой и перепродажей оружия. В двух словах, в случае российского бизнесмена Олега Орлова речь идет о деле, вполне способном потянуть на новый "Ирангейт". Таково, по-видимому, мнение ряда групп и лиц, решающим образом влияющих на мировую политику. Совсем сжатая хроника этой орловской истории такова.

Осень 1999 года. Орлов (так это звучит в обвинении) осуществил контрабандную поставку в Эритрею РЛС П-14Ф. При этом в документах значилось, что данные РЛС предназначены Румынии. Никакого особого впечатления эта сделка ни на кого не произвела. Как говорится, дело житейское.

Но в начале 2000 года сам Орлов и его партнер, украинский дилер Шиленко, обратились в "Укрспецэкспорт" якобы от имени "Росвооружения" с предложением о покупке 20 ракет Х-55. Что это за ракеты, каковы их характеристики и для чего они могут быть использованы, - по этому поводу уже столько сказано, что Интернет просто лопается от данных. Мне не хочется уходить от основной темы. Каждый, кому это интересно, может детальнее вникнуть сам.

В апреле 2000 года ракеты были транспортированы из Украины в Китай. Вместо "Росвооружения" за груз заплатила одна американская фирма. 14 ракет остались нереализованными.

В мае 2001 года некий самолет, принадлежащий дубайскому филиалу казахстанской авиакомпании, забросил 6 из этих ракет в Иран. Потом туда же забросили другую технику. В конце концов, неважно, какую. Расплатилась та же американская фирма. Потом имели место еще добросы военной техники.

В 2002-2003 годах украинские военные специалисты обслуживали эту технику на месте ее размещения, то есть в Иране.

В 2002 году погиб в автокатастрофе глава "Укрспецэкспорта", близкий к Кучме В.Малев. И, видимо, это было "первым звонком". Потому что эту гибель эксперты (прошу не путать со специалистами по компромату) связывают с началом закручивания "дела Орлова". Кого-то этой гибелью напугали, кому-то намекнули... И все оказалось адекватно услышанным.

Потому что в октябре 2003 года некий гражданин Петров (вряд ли без серьезных мотивов, как-то связанных, в том числе, и с судьбой В.Малева) начал скандальную кампанию по поводу рассматриваемой нами сделки. Детали этой сделки он подробно описывал. Если верить Петрову, то из 6 ракет Х-55, которые первыми были отправлены в Китай, 3 предназначались Пакистану. Потом история обрастала деталями. Помимо пересылки из Китая в Пакистан возникла пересылка далее в Иран... Опять же, все это очень важно, - но не для нас, а для какого-нибудь "Компромата.ру".

В декабре 2003 года спецслужбы Германии допросили всех тех, на кого Петров сливал компромат. Допросили - и успокоились. Никакого хода это дело не имело. Потому что тогда оно было никому не интересно. Но, видимо, кто-то прощупывал возможности переформатирования, как теперь говорят, "оружейной бытовухи" в политический макроскандал.

В любом случае, в январе 2004 года, если верить публичным данным, Петров вместе со своей машиной был взорван в ЮАР (иногда такие данные сообщаются специально, чтобы спрятать свидетеля).

В это же время погиб в дорожно-транспортном происшествии ирано-австралийский посредник Хайдер Сарфраз.

Немцы, занимавшиеся этим делом, как бы утратили к нему интерес. На самом деле, видимо, не утратили.

Потому что в августе 2004 года Олег Орлов был арестован в пражском аэропорту на основании международного ордера. Если верить имеющимся свидетельствам, в тюрьме он перенес покушение, затем впал в состояние депрессии, практически перестал говорить.

От себя выскажу предположение, что он с кем-то перестал говорить, а с кем-то начал. И те, с кем он начал говорить, имели задание - "перезаточить" (или переформатировать, как вам нравится) "дело Орлова", превратив его в "дело Чейни-Рамсфелда" или в новый вариант "Иран-контрас". Для этого нужно было освежить информацию Петрова, добавить к ней нужную информацию Орлова, выйти на некие промежуточные группы, связывавшие правых республиканцев с какими-то элитными группами в России.

Почему был важен Иран? Потому что правые республиканцы США, еще конкретнее - так называемое неоконсервативное крыло Республиканской партии США - непоколебимо сориентированы на определенный жесткий международный курс. В его последовательном виде этот курс отвечает интересам Израиля. Ибо в основе этого курса (опять же подчеркну - если он последователен) лежит борьба с радикальным исламом. Есть все основания считать, что это неоконсервативное крыло Республиканской партии США, олицетворяемое, прежде всего, вице-президентом США Ричардом Чейни, запуталось в проводимом курсе.

Окончательно это произошло где-то между 2003 и 2004 годами. И было связано с деятельностью известного саудовского элитного оператора, бывшего главы саудовской разведки, бывшего посла Саудовской Аравии в Великобритании, нынешнего посла Саудовской Аравии в США, принца Турки аль-Фейсала. Именно принц Турки гениальным образом запутал Чейни и Рамсфелда с применением всех средств, пригодных для такого запутывания. Деньги, видимо, не являлись здесь всеобъемлющим инструментом. Что же именно являлось? Ответ на этот вопрос вновь увел бы нас далеко от заявленной темы.

В любом случае, вместо войны с радикальным исламом (что отвечало интересам Израиля и многих других сил в мире и составляло стержень американского неоконсервативного курса) анализируемые мною горе-стратеги соблазнились так называемой Большой Игрой. То есть, использованием радикального ислама в действиях против стратегических противников. Первой пробой пера был Андижан, что легко позволяет вычислить стратегического противника (Китай).

С этого момента неоконсерваторы попали под многовекторную атаку. Они перестали быть незаменимым союзником Израиля. Они вызвали на себя огонь всего китайского лобби в США (общеизвестный фокус этого лобби - Генри Киссинджер, то есть Буш-старший, то есть...). Арабы с наслаждением предали "неоконсервативных олухов". В чем, видимо, и был главный смысл операции. Демократическая партия США, очень серьезный конгломерат сил в Европе, - все это изначально было нацелено на растаптывание группы Чейни-Рамсфелда. Теперь всем героям, атаковавшим эту группу, нужен был скандал. Причем такой, который бы однозначно и на тысячу процентов напугал Израиль. И открепил неоконсервативную группу от израильской поддержки.

Для этого нужно было скомпрометировать группу не чем-нибудь, а поддержкой Ирана, который для Израиля есть консенсусное абсолютное зло (государство Иран в его радикально-исламском исполнении действительно повторяет тезис о необходимости уничтожения Израиля с упорством, так сказать, заслуживающим лучшего применения). Но некий относительно компромиссный Иран не устраивал организаторов подобной затеи. Им нужен был Иран, который управляемым образом радикализируется, заявляет о ядерном оружии, которое уже есть и будет применено против Израиля. То есть, превращает скрытый невроз израильской политики в невроз открытый и до предела обостренный.

На фоне этого обострения любой вопрос о том, кто помогал Ирану, читается совершенно иначе. И если сойдутся два обстоятельства - радикализация Ирана в вопросе об Израиле и скандализация Чейни в вопросе о поддержке Ирана - то, по замыслу организаторов всей этой игры, Чейни должен наступить конец.

Теперь давайте присмотримся. Радикализация Ирана происходит при Ахмадинежаде, то есть летом-осенью 2005 года. И именно летом-осенью того же года группа, осуществлявшая связь между определенными российскими элитными кругами и американскими неоконсерваторами, находясь в Вашингтоне, получает предупреждение о том, что она (группа эта) будет подвергаться сверхфорсированному прессингу с тем, чтобы, с опорой на "дело Орлова", добиться нужных результатов. То есть, сделать группу и тех, кто за ней стоит, объектом нового "Ирангейта".

Что здесь впечатляет, так это упорство, с которым определенные, очень влиятельные американские и международные круги повторяют одни и те же приемы в сходных ситуациях. Вспоминаются нелюбимые мной Ильф и Петров: "Остап Бендер знал один ход - Е2-Е4". То, что этот ход рано или поздно обрушит мировую и, прежде всего, западную политику, - настолько очевидно, что дальше некуда. Но, тем не менее, его повторяют. И повторяют люди, чья интеллектуальная изощренность явно входит в противоречие с их влиянием и возможностями. Это всегда опасно. Но это особо опасно в условиях надвигающегося глобального кризиса.

В России есть много желающих поиграть конкретными фактурами и свести все к таким играм, которые я здесь описываю. Я же от себя хочу сказать, что никакие игры этого плана не имели бы никаких фундаментальных последствий, если бы у этого всего не было основы - фантастического проигрыша американцев в Ираке. Буш может сколько угодно говорить, что проигрыша нет. Но он есть, и он был предрешен. И мы об этом говорили американцам прямо в лицо. В том числе и тем, кто сейчас горит в огне этих "гейтов".

Мы говорили, предупреждали, публиковали: "Нельзя начинать такие игры без внятной стратегии и идеологии! Объявите, куда ведете мир. Возьмите лозунги Проекта Модерн на свое знамя. Тем более, что ваши противники на сегодняшний день увязли в Постмодерне по уши. Что и есть ахиллесова пята всей нынешней западной (убогой, злобно-унизительной) парадигмы. Обопритесь в Ираке на светские силы. Откажитесь от химеры "открытого общества". Начните модернизацию Ирака. Дайте Ираку новый план Маршалла. Не пожалейте на это воли, ума и денег. И у вас появятся союзники во всем мире".

Но творцам нынешних сокрушительных неприятностей казалось куда как умно играть с исламской радикальной элитой и одновременно что-то сулить ее онтологическим оппонентам. Что ж, доигрались. На поле игр с исламской радикальной элитой у Бжезинского, скажем так, преимущество перед Киссинджером, у Клинтонов - перед Бушами. Постмодерн знает, как связываться с Контрмодерном. Неоконсервативная классика - не знает. Она вообще абсолютно тупа в своих амбициозных потугах на теоретичность. Она не умеет работать на идеологическо-информационном поле. А спецоперации не могут заменить такое умение. Как говорил американский классик О`Генри, "песок плохая замена овсу".

Мы все это еще обсудим подробнее. Пока же просто завершим "орловскую" хронику и перейдем к хронике общеамериканской.

Итак, осенью 2005 года Олег Орлов попросил в Чехии статус политического беженца.

В январе 2006 года был задержан и экстрадирован на Украину Шиленко.

25 февраля 2006 года был экстрадирован на Украину Орлов.

Операция перешла в завершительную фазу.

Ключевыми для нас здесь являются летние привязки.

Летом группа, на которую хотят повесить новый "Ирангейт", была предупреждена об этом в Вашингтоне. И летом же началась раскрутка Ахмадинежада. А также приведенные выше "похождения Кондолизы Райс" на Ближнем Востоке. А также... А также... Смотрите все ту же хронологическую шкалу (рис.8).

Так это все разворачивается на относительно малом "скандально-оружейном" пятачке. Чтобы на нем не зацикливаться, надо посмотреть, что разворачивается в это же время по-крупному.

4 июля 2005 года появляются сообщения, что доклад Комиссии демпартии США, базирующийся на материалах расследования аудиторов Минобороны США, фактически превращается в "Чейни-гейт". Согласно докладу, компания "Халибертон" обвиняется в получении незаконных контрактов на восстановление нефтегазовой инфраструктуры Ирака и на оказание интендантских услуг контингенту США в Ираке, а главное - в завышении стоимости своих услуг ни много, ни мало на 1,4 млрд. долларов США.

15 июля 2005 года нам сообщают, что Джордж Буш, в свое время пообещавший изгнать из Белого дома чиновника, который раскрыл СМИ имя секретного сотрудника ЦРУ, впервые признал, что расследование дошло до одного из его, Буша, ближайших помощников, - К.Роува. Речь идет о том, что у экс-дипломата Д.Вилсона, который выступал против войны в Ираке, была жена В.Плэйм. И что, желая скомпрометировать Вилсона, некие люди (Роув и другие) выдали газетчикам, что Плэйм - агент ЦРУ.

Но Роув - это только первый источник скандала. Кто второй?

19 июля 2005 года репортер журнала "Time" М.Купер впервые заявил, что вторым источником, сообщившим о секретном агенте ЦРУ, является ближайший помощник Чейни Л.Либби, альтер-эго Чейни, его главный опорный элемент (прозвище - "Скутер"). Так начинается "Чейни-гейт".

Заметим, что это то самое жаркое лето 2005-го, когда начинается иранский закрут, а группу, на которую планируется возложить вину за новый "Ирангейт", предупреждают в Вашингтоне.

30 июля 2005 года одна из самых уважаемых американских журналистов, Х.Томас, "старейшина пресс-корпуса Белого дома", пообещала покончить жизнь самоубийством, если на следующих выборах Д.Чейни будет баллотироваться на должность президента.

9 августа 2005 года, выступая в Аспенском институте (штат Колорадо), легендарный американский журналист Боб Вудворд заявил, что вице-президент США Р.Чейни выставит свою кандидатуру от Республиканской партии на президентских выборах 2008 года. По мнению Вудворда, соперником Чейни от Демпартии США будет Хиллари Клинтон.

Для тех, кто не помнит, напомню, что именно Боб Вудворд "свалил" Никсона, запустив механизм "Уотергейта". И это не единственный "звездный час" в карьере Вудворда. Его перу принадлежат острейшие книги о таких знаковых фигурах, как Кейси, который был директором ЦРУ при Рейгане и странно погиб от рака мозга. Кое-кто связывает это, в том числе, и с деятельностью Кейси на эксцентричных направлениях, не отвечающих американским интересам. К таким направлениям относят ультраправый (неофашистский) экстремизм Европы, исламский радикализм и многое другое; есть основания сопрягать гибель Кейси и с "Ирангейтом".

11 августа 2005 года в СМИ появляются сообщения о том, что конгрессмен-республиканец К.Уэлдон, вице-председатель двух комитетов Палаты представителей (по вооруженным силам и по внутренней безопасности), организовал журналистам встречу с сотрудником спецслужб из группы "Возможная опасность". Цель встречи - показать, что данные, позволявшие предотвратить 11 сентября 2001 года, - у администрации Буша были.

12 августа 2005 года сообщается, что окружной прокурор Нью-Йорка республиканка Д.Пирро атакует Хиллари Клинтон, обвиняя ее в том, что она использует предвыборную кампанию за место в сенате как трамплин к президентским выборам.

15 августа 2005 года в США создается новая спецслужба - Национальная служба безопасности.

31 августа 2005 года бывший мэр Нью-Йорка Р.Джулиани заявил, что примет участие в президентских выборах 2008 года. И что сразится с Хиллари Клинтон уже в 2006 году на сенатских выборах.

Так заканчивается жаркое лето и начинается не менее жаркая осень.

Тут и низкие рейтинги Буша, и разбирательства по урагану "Катрина", и связь "Халибертон" уже с ураганом "Катрина", и...

12 сентября 2005 года по подозрению в коррупции арестован лоббист Республиканской партии США Д.Абрамофф. К "Чейни-гейту" добавляется нечто, что прямо может стать "гейтом" для Буша. Если тот поведет себя неправильно.

20 сентября 2005 года сообщается, что уволившийся 16 сентября экс-глава Управления политики федеральных закупок Д.Сафавиан арестован за ложные показания, данные им в ходе расследования деятельности Д.Абрамоффа. "Буш-гейт" раскручивается.

28 сентября 2005 года суд Техаса предъявляет обвинение в преступном сговоре лидеру республиканского большинства в Палате представителей Конгресса США Т.Делею. Как станет ясно из последующего, обвинение Делея - это часть "дела Абрамоффа" (то есть Буша). Т.Делей - не только лидер республиканского большинства в Палате представителей, но и ближайший соратник Буша. Он способствовал выделению помощи России. Некая фирма на Багамах в координации с российской компанией "Нафтасиб" возместила расходы на поездку Делея в Москву.

Делея тогда приглашал никто иной, как премьер Черномырдин (дела давно минувших дней, которые кто-то выволакивает наружу. И, в общем-то, ясно, кто - демократы). Потом Делей проголосовал в Конгрессе за выделение России кредитов МВФ. Теперь выясняется, что он имеет прочную завязку на лоббиста России в США Джека Абрамоффа, а против Абрамоффа начато расследование по связям с мафией, коррупции и конкретным преступлениям (убийство бизнесмена, продавшего Абрамоффу корабль-казино).

29 сентября 2005 года объявлено, что Буш вносит в Конгресс на рассмотрение кандидатуру М.Мейплза. Этого уроженца Техаса, артиллериста, не имеющего отношения к спецслужбам, Буш хочет сделать шефом военной разведки.

К этому же периоду относятся "постураганная депрессия" (то есть запой) президента Буша, госпитализация Чейни и фактический переход власти к отцу Буша и директору ФРС А.Гринспену.

1 октября 2005 года репортер "Нью-Йорк таймс" Д.Миллер дала показания в суде по делу о тайном агенте ЦРУ В.Плэйм, чье имя предоставил ей глава администрации вице-президента Р.Чейни - Л.Либби. В это же дело втянут и советник Буша К.Роув. Вот вам и запой, и госпитализация. При чем тут какой-то ураган? На Буша и его соратников надвигается другой ураган, политический.

Помимо Л.Либби и К.Роува, помимо Т.Делея (что уже, согласитесь, немало), этот ураган настигает лидера республиканского большинства в Сенате Б.Фриста.

5 октября 2005 года появляются сообщения о том, что М.Олбрайт выступила с резкой критикой в адрес внешней политики Буша.

6 октября 2005 года разоблачается филиппинец Арагонсильо, который работал в администрации Белого дома.

Одновременно суд осуждает эксперта Пентагона Л.Франклина за шпионаж в пользу Израиля. Л.Франклин признал себя виновным в передаче Израилю секретных сведений. Но этого мало. Из него вытягивают показания на двух сотрудников американо-израильского института по связям с общественностью - К.Вайсмана и С.Розена. А через это - на П.Вулфовица и Д.Фейта. Тот, кто доберется до Вулфовица, - считайте, что добрался до Чейни. Да и до Буша тоже. Как тут не вспомнить о новых кадровых назначениях в спецслужбах? Еще двух месяцев не прошло с создания Национальной службы безопасности США, то есть, фактически, укрепления ФБР. И вот результат.

7 октября 2005 года мэр Нью-Йорка М.Блумберг предупреждает о возможных крупномасштабных терактах в нью-йоркском метро.

10 октября 2005 года в "Лос-Анджелес таймс" выходит статья З.Бжезинского "Америка терпит катастрофу".

13 октября 2005 года в российской печати появляется статья Ф.Фукуямы, где он говорит о конце доктрины Буша (а ведь он еще недавно каялся по поводу того, что на самом деле не будет конца истории, что он ошибся).

14 октября 2005 года сообщается, что в ходе расследования дела Арагонсильо сотрудники ФБР проводят обыск в офисе Чейни. Вот и добрались.

17 октября 2005 года Л.Фаррахан, лидер исламского радикализма в США, проводит митинг, на котором присутствуют сотни тысяч людей. На митинге он требует предать суду Буша.

20 октября 2005 года выписан ордер на арест Т.Делея по обвинению в отмывании денег через политический комитет "Жители Техаса за республиканское большинство".

21 октября 2005 года сообщается, что бывший глава личного аппарата К.Пауэлла полковник Л.Уилкинсон обвиняет Чейни и Рамсфелда в тайном сговоре.

24 октября 2005 года З.Бжезинский заявляет в интервью российской газете "Московский комсомолец", что военное решение иранской проблемы будет бедствием для всего мира.

Роли в будущей пьесе окончательно закрепляются.

Параллельно журнал "Ю-Эс ньюс энд Уорлд рипорт" сообщает, что в Вашингтоне обсуждается возможность отставки Д.Чейни и назначения на его место К.Райс. Подчеркивается, что речь идет о скандале, сопоставимом с "Уотергейтом". Что в ходе подготовки войны с Ираком Чейни не только сдавал имена секретных агентов, чтобы надавить на не слишком крупные фигуры, противостоящие войне. Он еще, оказывается, давил на бывшего директора ЦРУ Д.Тенета.

29 октября 2005 года Л.Либби, наконец, предъявлено официальное обвинение, и он ушел в отставку.

Теперь надо понять, дотянется ли это все до Чейни. Ведь Чейни сообщал информацию только Либби. Он имел на это право, ибо Либби чиновник, предупрежденный о неразглашении секретов.

В ноябре начинается раскрутка скандала с секретными тюрьмами ЦРУ.

7 ноября 2005 года влиятельный американский еженедельник "Тайм", со ссылкой на информированные источники, сообщил, что, помимо К.Роува, главного политического советника Буша, своих постов могут лишиться глава администрации Буша Э.Кард, пресс-секретарь Белого дома С.Маклеллан, министр финансов Д.Сноу и министр обороны Д.Рамсфелд. Все подбирается прямо к Чейни.

10 ноября 2005 года сообщается, что республиканцы терпят поражение на губернаторских выборах в Вирджинии и Нью-Джерси.

В этот же день "Нью-Йорк таймс" сообщает, что в 2003 году лоббист-республиканец Абрамофф запросил 9 млн. долларов у лидера Габона А.Бонго за "правильно организованный" визит в Белый дом.

16 ноября 2005 года все тот же Боб Вудворд (редактор газеты "Вашингтон пост") дает показания об утечке секретной информации из Белого дома. Вудворд сообщает, что, помимо Либби, он получил данные от еще двух информаторов. И отказывается их назвать. Иначе говоря, он подвешивает вопрос. И обещает, что все на Либби не закончится.

22 ноября 2005 года сообщается, что во время трансляции выступления Чейни в эфире CNN на его лице несколько раз появлялся черный крест. Сначала говорят о том, что это все выдумки, происки любителей теории заговора.

Но 28 ноября 2005 года уволен эфирный режиссер CNN, который подтвердил, что черный крест на лице Чейни был, и объяснил, зачем это было сделано. Он сказал: "Мы хотели так выразить свое отношение к вранью с трибун. Пусть Буш и Чейни вернут наших солдат домой. Показ черного креста - это наше право на свободу слова. А вы, если вам не нравится, не смотрите".

7 декабря 2005 года Чейни переходит в контратаку и в выступлении перед военнослужащими военной базы "Форт Драм" (штат Нью-Йорк) подтверждает верность самым что ни на есть "ястребиным" принципам (борьба против исламской мировой империи, дружба с Израилем и так далее).

Одновременно Буш отказывается от упоминания Рождества в ежегодной традиционной рождественской открытке, поздравав своих друзей и сторонников просто "с праздником". Тем самым, он сворачивает свою христианскую риторику.

19 декабря 2005 года Д.Буш пытается вяло защитить свою политику в ходе публичных выступлений.

21 декабря 2005 года сообщается, что Рамсфелд подписал распоряжение о сокращении численности войск в Афганистане.

В последних числах декабря начинается скандал против младшего брата Буша Марвина (он нарушил некие лимиты при свалке мусора). Обнаруживается, что М.Буша в 2003 году незаконно прикрывал генпрокурор Вирджинии, республиканец Д.Килгоур, слишком очевидно входящий в узкий круг так называемых "бушменов".

8 января 2006 года Делей объявил об отставке. Перед этим Абрамофф заключил со следствием сделку и согласился давать показания против Делея и других.

9 января 2006 года Чейни попадает в больницу.

15 января 2006 года в интервью CNN Лора Буш, жена Джорджа Буша-младшего, заявила, что хотела бы видеть следующим президентом Кондализу Райс. Примечательно, что после этого интервью Л.Буш и К.Райс вместе отправились в Либерию на инаугурацию первой в Африке женщины-президента. Все это носит вызывающий характер и говорит о том, что понятие "семья" становится глубоко интернациональным.

На следующий день, 16 января 2006 года, на это реагирует глава сенаторского комитета по законодательству, один из самых влиятельных республиканцев А.Спектор. Спектор (!) говорит о возможности импичмента против Буша. Это - прямой ответ на то, что делает "семья" в лице Лоры Буш, выдвигая Кондолизу Райс.

Республиканцы, во-первых, не хотят потакать "семейным" бушевским фокусам. Во-вторых, они подозревают, что это фокус с двойным дном. Что Кондолиза Райс будет выдвинута не для того, чтобы победить, а для того, чтобы проиграть Хиллари Клинтон. И что это ответный пас Бушей в сторону Клинтонов после того, как ранее Клинтоны отпасовали в сторону Бушей, фактически сдав Гора. Предполагается также, что после этого семья Клинтонов, отбыв свое президентство, отдаст обратный пас семье Бушей. И кто-то из младших братьев нынешнего президента станет очередным президентом США.

Фактически это все вместе превращает демократию в карикатуру, является прологом к императорским играм в разлагающемся Четвертом Риме (он же США). Этому многие будут сопротивляться.

19 января 2006 года Буш заявил, что дела в Ираке идут замечательно - состоялись ратификация Конституции и выборы правительства. Но не пройдет и полутора месяцев, как это правительство развалится.

Одновременно Хиллари Клинтон заявляет, что правление Д.Буша - одно из худших в американской истории. "Проснувшийся" А.Гор говорит, что Буш многократно совершал преступления и является угрозой для американской демократии. Характерно, что с Гором солидаризируется Р.Барр, один из ярых республиканцев-консерваторов, боровшийся с Гором и Клинтоном в 90-е годы.

Между тем, "дело Абрамоффа" продолжает расширяться. В списке его подельников оказывается глава административного комитета Конгресса республиканец Б.Ней, который уходит со своего поста. Вообще же в этом списке уже до 20 человек. В их числе минимум два новых конгрессмена, кроме уже заявленных, а также министр внутренних дел США Г.Нортон.

21 января 2006 года публикуется заявление Д.Буша о том, что его супруга Лора не имеет собственных политических амбиций. Что называется, и на том спасибо.

В те же дни журнал "Тайм" сообщает, что существуют фотографии, на которых Д.Абрамофф, покупавший членов Конгресса США, запечатлен вместе с Д.Бушем. Анонимный источник показал пять таких снимков.

Но и этого мало. Бывший партнер Абрамоффа М.Скэнлон, отправленный за решетку за подкуп конгрессмена, утверждает в интервью "Нью-Йорк таймс", что Абрамофф был в прямом контакте с Д.Бушем: "Он, конечно, не мог снять трубку и позвонить президенту. Но если он хотел аудиенции, то получал ее".

27 января 2006 года сообщается, что Э.Хольтцмен, член юридического комитета Палаты представителей, которая занималась процессом импичмента Р.Никсона в 1973-1974 годах, вновь подняла вопрос об импичменте, имея в виду Д.Буша. Одно из самых серьезных обвинений - обман конгресса и американского народа с целью вовлечь в военные действия.

31 января 2006 года начинается судебный процесс о банкротстве "Энрон". В процесс может быть вовлечен Чейни.

3 февраля 2006 года заместитель директора Института США и Канады РАН В.Кременюк, комментируя дело о банкротстве "Энрон", отмечает, что "ко всему прочему, в этом деле очевиден и политический подтекст, поскольку в свое время "Энрон" был тесно связан с семействами президента Джорджа Буша и вице-президента Дика Чейни".

12 февраля 2006 года Р.Чейни на охоте случайно ранил адвоката Уитингтона. Перед этим Л.Либби признался, что Чейни санкционировал ему передачу информации по Плэйм. Это уже очень серьезно. Вскоре эксцесс с Уитингтоном рассеивается. Но заявление Либби остается. И над Чейни зависает дамоклов меч.

В конце февраля 2006 года начинает раскручиваться скандал с разрешением Буша на сделку, передающую контроль над крупнейшими морскими портами США в руки "Dubai Ports World". Это компания, принадлежащая Объединенным Арабским Эмиратам. Буш скандально "продавливает" сделку. И это вызывает очень серьезную реакцию.

Помимо прочего, ОАЭ в связи с ураганом "Катрина" выделили США 100 млн. долларов помощи на преодоление последствий. Это в четыре раза больше того, что США получили от всех остальных государств. Теперь начинают выяснять, не было ли это скрытой формой взятки.

Пульс американской политики начинает приобретать лихорадочный характер. Тут много еще о чем было бы можно рассказать. Но и сказанного достаточно.

Часть восьмая. От информации и аналитики - к моделированию

Все эти фактуры нужны для того, чтобы каждый мог сам оценить степень укорененности моей модели в реальности. И это при том, что сам я считаю свою модель весьма и весьма эксцентрической. И никоим образом на ней не настаиваю. Но, тем не менее, мне кажется важным предъявить ее хотя бы в виде гипотезы.

Я не специалист по кадровым вопросам. Я никогда не считал, что эти вопросы имеют решающий характер. И я не считаю их публичное обсуждение обязательным. Исключение составляют особые случаи. Когда эти вопросы начинают задевать нервные узлы мировой политики. А через это - и нервные узлы нашей, российской, политики. Потому что эти узлы связаны. И я хотел бы начать с обсуждения подобной связи.

Опять же - я не хочу тут углубляться в подробности. Подробное обсуждение таких вопросов привело бы к многотомным исследованиям. И вряд ли эти исследования следовало бы публиковать, поскольку все в них все равно было бы не до конца доказательным.

Но поскольку даже размытые контуры - намного лучше, чем отсутствие контуров вообще, я предложу собравшимся некое оконтуривание, оговорив его небезусловность и даже гипотетичность. И начну с этой самой связи между российской и американской политикой.

Дурацкие универсалии наших доморощенных конспирологов не зря так широко пропагандировались. Задача, безусловно, состояла в том, чтобы заморочить элиту разными надуманными противопоставлениями. И то ведь - сначала читаем про "евразийское ГРУ" и "атлантический КГБ". Затем... ба, оказывается, есть и "евразийский КГБ"... А с ГРУ-то что делать? Наверное, есть и "атлантическое ГРУ"? Но тогда получается, что все есть - и ничего нет. То есть полная заморочка осуществилась, цель достигнута.

Но, во-первых, не все на это "купились".

А, во-вторых... Сколь бы универсалии ни были дурацкими, за них все равно схватятся, если единственной их альтернативой будет так называемая прагматическая политология. Она же - "песня акына". Обсуждение борьбы Ющенко с Тимошенко, конечно, намного лучше обсуждения борьбы евразийцев и атлантистов. Хотя бы потому, что евразийцев и атлантистов просто нет, а Ющенко и Тимошенко в каком-то смысле наличествуют. Но кому-то этого наличествования достаточно. А кто-то все-таки хочет разобраться.

Этот "кто-то" не обязательно полный кретин. Полный кретин как раз схватится или за "песню акына" или за абстракцию войны суперсил. А не полный кретин (а то, глядишь, и вовсе не кретин, так тоже бывает) все же спросит: "Мы видели "оранжевую" революцию, видели, что она носила антирусский характер, видели двух ее лидеров (Ющенко и Тимошенко), видели, как они потом разошлись... Это что все такое? Это игра честолюбий в пределах одной группы? Или это разные группы? Тогда какие?"

Кто-то чуть более осведомленный начнет рассуждать, что Ющенко - это США, а Тимошенко - Германия (а то и спецведомства этих двух стран привязывать к этим фигурам, вот ведь кошмар-то!).

Но если этот "кто-то" еще и русский патриот (а не просто валяет дурака на русско-патриотическом поле), то этот "кто-то" спросит: "Что же получается? Если "панночка" - имеет политпрописку в Германии, то она евразийка? А Ющенко - атлантист? С его-то политпропиской в США! Ну, насчет Ющенко-то - пожалуйста, понимаем, что он против нас, что он враг. Но "панночка"-то еще круче заворачивает! Она на нас еще больше наезжает. А вроде она евразийка... Или нет?".

Тут этот кто-то заметит рядом с "панночкой" Белковского (а он этого никогда не скрывал). И тут же увидит того же Белковского рядом с Д.Рогозиным. И если этот "кто-то" соображает что-то по поводу "политпрописок" разного рода, то у него совсем крыша поедет.

Что дальше? Известно, что. Либо "выхожу из игры", либо "знаю, что все грязь, и в ней хрюкаю с удовольствием, и смеюсь над теми дураками, которые этого не понимают".

Но главное даже не моральный результат, а интеллектуальный. Хотя и моральный немаловажен (и, в сущности, в стратегической политологии одно без другого не существует). И все же обособим на время интеллектуальный аспект. И спросим себя: с интеллектуальной точки зрения, все это - что такое? Или, как у нас сейчас упрощенно говорят, "это про что?". Отвечаю: это - про то, как рассыпать картинку, а не про то, как ее собрать.

Если химеры евразийства и антлантизма сулят провокационно неверную сборку, то спецрефлексии, подобные тем, которые я только что описал, не сулят никакой сборки вообще. В том-то и беда, что про атлантизм и евразийство можно написать хоть газетную статью, хоть тоненькую, относительно популярную книгу. Произойдет фиктивная сборка. Ее держатель, если он хочет что-нибудь понять в практической политологии и политике, собирая реальность с помощью подобной фиктивной процедуры, будет попадать из капкана в капкан. Но альтернатива-то в чем?

Реальную игру нельзя описать ни в статье, ни в тоненькой книге. Да и в толстой тоже. А ЧТО ЖЕ МОЖНО? И если ничего нельзя (или нужно апеллировать к такой избранности, что дальше некуда), то зачем кого-то критиковать? И что тогда представляет собой наша аналитика?

Если честно, нет у меня окончательных ответов на такие вопросы. Я не могу сказать, что ничего нельзя, потому что я точно знаю, что что-то можно. Но я точно знаю и другое. В этом опыт. И если хотите, то в этом боль. Я точно знаю, что настоящая сборка и настоящая картинка действительно невероятно эзотеричны (в моем, а не чьем-то еще, смысле слова). А именно - они требуют огромных массивов данных, многомерных матриц, глубоких знаний... И все равно остаются неполными. НУ И ЧТО?

Все равно, неполнота знания лучше фиктивной глубины или констатации очевидного. Эта неполнота может называться "первым приближением" или "эскизом". Адресует она не к всеобъемлющим сверхсилам, а к элитам и их (не всегда очевидным) миропроектным основаниям. Эта неполнота сразу дробит страны на сложные элитные композиции, создает их межстрановые конфигурации.

Но если неполнота не начинает казаться себе самой полнотой - то она куда-то выводит, позволяет делать какие-то прогнозы, позволяет чем-то оперировать в реальной политике. А дальше тот, кто хочет, делает следующий шаг, второе приближение, если хотите. Если приближения построены правильно, то они к чему-то сходятся (в чем и состоит метод последовательных приближений). Конечно, даже первые приближения начнут делать не все. Но это уж кто чего хочет.

Здесь я, безусловно, могу предложить только какое-то приближение, только очень легкий эскиз. Суть его заключается в следующем.

Ничего не утверждая до конца, не забивая никаких гвоздей по шляпку, я, тем не менее, считаю, что какая-то зыбкая связь по нижеследующей схеме все же существовала (рис.9).

Мне специалисты тут же укажут на очень многие усложнения, которые как бы камня на камне не оставляют от этой схемы. Это и так, и не так. Вообще, политология не математика. Точнее, не строгая математика с ее алгоритмами, логикой, "или - или" (сейчас есть и другая математика, как, кстати, и другая наука вообще).

Но не будем усложнять. Скажем просто, что это эскиз. И в любом эскизе можно найти несоответствия, но эскиз все равно действует. Работает, так сказать. Когда-то качественно работает, когда-то не очень. Но в целом - работает. И какая-то корреляция между убийством Кеннеди и снятием Хрущева существовала. И оформлялась такая корреляция - идеологически, организационно, по-всякому. Так что давайте мы этот эскиз зафиксируем. А вместе с ним кое-что еще.

Ну, например, то, что Ельцин изначально не мог не быть завязан на Буша-старшего. Не обязательно как-то злокачественно... Я не о заговорах, не о шпионах. Я об элите. Были схемы, были обязательства. И пробейся Буш-старший снова в 1992 году в президенты, не было бы ельцинской политической системы (был бы Ельцин или нет - это отдельный вопрос). А была бы другая система (условно, например, скоковская, об этом все осведомленные люди говорили).

Но вместо Буша-старшего, как черт из табакерки, выскочил Клинтон (как он выскочил, мы описывать здесь, естественно, не будем). Ельцин обрадовался, поскольку ему это позволяло совершенно иначе размещаться в российской реальности. Он взял себе в партнеры Черномырдина (а не Скокова, хотя должен был брать Скокова, но ситуация изменилась). Черномырдин закономерным образом завязался на Гора. А Ельцин стал дружить с "другом Биллом". Но поскольку республиканская завязка никуда не делась, то остался и так называемый "силовой сегмент" (рис.10).

И опять же - лучше многих я знаю, что это первое и очень опасное приближение. Что не было монолитных "силовиков". Что Ельцин "разводил" Грачева и Коржакова... Все так. Но я же и не хочу сказать, что я рисую абсолютно точную картину. Начни ее рисовать - десяти вечеров не хватит. Это эскиз, первое приближение. И хорошо оно тем, что как-то работает.

И за счет того, что работает, мы быстро приближаемся к эпохе Путина, которая нас и интересует. Клинтон отрабатывает два срока. И третьего у него не будет, это понятно. Но понятно и другое - вот-вот произойдет рокировка. И снова вернется команда Буша. Клинтон - отрабатывает не на Гора, как ему положено, а на Буша! И это - несомненность глобальной парадоксальной реальности. Это произошло именно так. Я не буду тут ахать и охать по поводу эскизов и что-то доказывать. Это так, и я знаю, что это именно так.

У Ельцина есть много проблем, связанных с возвратом Бушей. До этого (второй срок Клинтона и пристройка к нему ельцинской системы в 1996 году) Коржаков и Сосковец "перестают быть". Ельцин должен выбрать что-то. Он свободен выбирать. Но выбирать он должен "под Буша". Он как бы свободен и остаться (Россия не США). Но, оставаясь, он должен будет отвечать перед Бушем за клинтоновский "базар". А он - не хочет.

Итак, он должен выбрать преемника. Но не вообще, а в рамках происходящей мировой рокировки. И Путин здесь - почти гениальная находка. Это и в чем-то новый Коржаков, Сосковец (чекист, государственник). И в чем-то новый Черномырдин (Санкт-Петербург, Собчак, линия Собчак-Черномырдин). Образы двоятся, переплетаются. И Ельцин понимает, что это "в жилу".

Так и живем два срока Буша. Поскольку Буш тоже многолик, то сразу к нему пристраиваются несколько "русских" групп.

"Русский правый центр" пристраивается к самому Бушу и его "семье". Символ привязки? Ну, например, ЛУКОЙЛ - "Коноко Филлипс"... Материя сложная, все не опишешь.

"Русский правый край" пристраивается к "ястребам", неоконсерваторам, тому же союзу Чейни-Рамсфелд. Символ привязки? Слишком многие говорят, что Сечин... И почему бы не взять этот элитный индекс просто для определенности, ни на чем не настаивая. И очень условно, очень аллегорично сказать, что Сечин - это Коржаков-Сосковец 1995 года или Скоков 1992 года. Как я не раз говорил, это социальная роль, а не человеческий выбор. Это место в элитной матрице, а не идеологическое сознательное предпочтение. Господин Журден может не знать, что он говорит прозой, но он ею говорит.

Соответственно, должен быть (просто никуда не может деться) фокус, который порожден ниткой Демпартии США. Все указывают на Чубайса... Чубайс так Чубайс, мне здесь не так важно. Я бы на этом зацикливаться не стал. Ну, к примеру хорошо известно, что самые влиятельные сегменты неоконсерваторов всегда как-то косо смотрели на "Альфу", видя в ней союзника Демпартии США. И тоже это все очень относительно. Пока это очень зыбкая материя. Но в ней уже что-то можно "наковырять".

Возьмем самого Буша. Если уже Лора Буш говорит о Кондолизе Райс, значит, "семейная" логика зашла далеко. Так и запишем (рис.11).

Создавая такую неабсолютную и очень двусмысленную зарисовку, Буш в скрытом (а, может быть, не только в скрытом) виде делает предложение Путину. И Путин принимает эту перчатку, делая ход столь же размытый, сколь и ход его американского визави.

Я здесь не буду ничего доказывать. И совершенно не боюсь ошибиться. Я взял какие-то индексы... Я, как и вы, газеты читаю... И не только газеты, как и большинство собравшихся...

Короче, я не понимаю, почему мне не считать, что визави Райс стал Дмитрий Медведев. Потому что все об этом говорят? Так я и не собираюсь быть оригинальным. И потом - я не к этому веду. Примем эту гипотезу (рис.12).

Это ведь еще тоже не все. В таких рокировках всегда присутствуют "козлы отпущения". Это по определению так. На кого-то надо списать издержки данного отрезка политического пути. Особенно, если надо довольно круто поворачивать. А поворачивать придется круто.

Кого именно в этой композиции (не думайте, что я на этом заканчиваю, я вас еще, так сказать, обману!) будет списывать семья Бушей - понятно. Это будет Чейни и его команда. Мне кажется, что я достаточно подробно это доказал. Давайте это и зафиксируем (рис.13).

Если действует заявленное мною социальное правило, то, с точностью до этого правила (а я вовсе не считаю, что оно носит абсолютный характер), в клеточке с вопросительным знаком должен оказаться Сечин.

Я, во-первых, вовсе не говорю тем самым, что Путин сдает Сечина. До сих пор для меня было наиболее сильной чертой Путина то, что он своих, ближних и самых ближних, не сдает. В отличие от многих моих знакомых, олигархов, в том числе.

Я, во-вторых, с этой своей схемой вовсе не встаю в позу оракула. Я просто говорю о том, что если правило действует и связки обладают элитно-социальным гомеоморфизмом, то это должен быть Сечин. Я не делаю прогноз. И не потому, что боюсь его делать, а потому, что не считаю нужным и не вижу к этому оснований. Все связки, которые на первый взгляд кажутся жесткими, являются гибкими. Все зыбко, условно. Никто еще ничего не знает. Поэтому я делаю только предположение из разряда игры ума: "Если правило действует, то...". И записываю (рис.14).

Что эта схема собой знаменует? Что есть республиканский "центр" (Райс) и республиканский "край" (Чейни). Хочет ли Чейни идти на президентские выборы сам, как это говорит Вудворт? Или он выдвигает Джулиани, как это говорят многие другие? Но все равно есть кандидат от республиканского "края" (пусть это условно будет Джулиани). И кандидат от республиканского "центра" (Райс).

Значит, должен быть кандидат от русского республиканского "края" (тот, на кого делает ставку условный и не вполне условный Сечин). И должен быть кандидат от русского "центра" (предположительно, Медведев) - рис.15.

На этом поле будет сейчас идти борьба. И мы видим, что она будет носить далеко не вегетарианский характер. Чейни - очень волевая личность. Да и все остальные, о ком я здесь говорю, тоже. Путин, при кажущейся простоте, совсем не прост. И по отношению к людям (если быть точным - то к "совсем своим" людям) очень отличается от Ельцина.

Ставки в этой игре огромны. Речь идет о переформатировании всей мировой политики. Так что каждая клеточка из числа тех, которые я здесь нарисовал, дышит неопределенностью. А я еще и еще раз настаиваю на том, что "клетки" мои - условны. И что я "загоняю в них" очень живых и неоднозначных персонажей.

Но самое главное не в этом. А в том, что помимо вопроса, "кто кого здесь зачистит - Чейни Буша или Буш Чейни?" и так далее, есть еще гораздо более важный вопрос. Это вопрос о некоем субъекте, который пока что не присутствовал на расчерченном мною игровом поле. Субъекте по имени "Демократическая партия США и ее российский спарринг-партнер".

В России по поводу этого спарринг-партнера царит полная неопределенность. Все рассказы о Чубайсе и его выдвиженце Козаке пока являются "разговором в пользу бедных".

Из ярких последних событий мы наблюдали некую элитную войну против С.Иванова, поданную нам как борьба с дедовщиной. Война была массированная и беспощадная. Не оставляющая никаких иллюзий по поводу единства какого-то там чекистского сообщества. Очень напоминавшая войну Коржакова с Грачевым, подававшуюся в СМИ как войну демократов против "Пашки-мерседеса".

Смысл войны вряд ли у кого-то оставляет сомнения. Вообще, пока (в остром, но, как мне кажется, ничего не опровергающем противоречии с тем, что я сейчас излагал) в России активен именно тот субъект, который мною размещен в клеточке "Козел отпущения". В этом глубокое отличие нашей здешней ситуации от ситуации в США.

В США Чейни пребывает в полуступоре, движется на автомате, боится собственной тени.

В России его спарринг-партнер бодр, активен и политически эффективен, как никогда.

Разве это не опровергает всего, что я говорил? Нет, не опровергает, потому что я говорю о будущем. Я говорю также, что я не знаю этого будущего и не собираюсь его предсказывать. Я просто выдвигаю гипотезы. Но я помню, как высоко котировался Коржаков за месяц до его отставки. И даже за десять дней. Как эксперты, очень близкие к власти, говорили мне, что Ельцин находится в глубочайшем симбиозе с данным лицом, и что все, соответственно, кончится победой этого лица. Кончилось это тем, чем кончилось. И это было понятно заранее.

Я не экстраполирую ситуацию и не провожу параллелей между Ельциным и Путиным. Я как раз считаю, что это очень разные люди, носители разных политических стилей. Вообще, исторические параллели ничего не доказывают и не опровергают. Превратится ли легкое облачко очередного "Ирангейта" вокруг Орлова во что-то предгрозовое? Или оно развеется, вобрав в себя только очень периферийных участников? Кто сейчас может это предсказать?

Я интуитивно чувствую, что в моем эскизе что-то есть. И тогда спрашиваю себя: если Буш имитирует ставку на Кондолизу Райс и на самом деле просто подыгрывает Хиллари Клинтон в расчете на ответный подыгрыш, то что является "симметричной игрой" с другой стороны?

Я не утверждаю, что эта симметрия есть. Я просто задаюсь вопросом о том, как бы она выглядела в случае, если бы она была? Например, в этом случае "Единая Россия" должна бы была проиграть в качестве правого центра.

При этом Путина все время убеждали бы, что он должен теперь все возглавить сам в связи с чрезвычайной ситуацией. Ситуация действительно становилась бы чрезвычайной. Разгромленный правый "центр" обнажил бы правый "край", но этот "край" оказался бы не в состоянии выдвинуть ничего собственно политического. Куда в этом случае переместилась бы игра? При том, что политическое поле в результате борьбы одних кремлевских "башен" с другими сильно бы к этому времени поредело (политические "зачистки" шли бы одна за другой). И какие ставки были бы в этом случае сделаны?

Давайте не будем забегать вперед. А вместо этого к политическим "клеточкам" добавим "клеточки" чуть-чуть другого свойства. Так сказать, собственно элитного. Или, еще точнее, спецэлитного. Увы, конспирология и на этом поле сумела сильно подгадить. КГБ, ГРУ... Эти самые "талассократии" чертовы...

Значит ли это, что на деле вообще ничего нет? Нет, не значит. Я убежден, что спаррингование шло не только на политическом уровне. Спецэлита, или элита спецслужб, была тоже "распасована" по аналогичному принципу. Я не об агентах говорю и не об агентах влияния, поймите! Я говорю об элитных матрицах, ролях, позиционировании, если хотите, взаимных каналах, диалогах, терминальном сопряжении.

Когда я говорю, например, что Мильке (ныне покойный шеф МГБ ГДР) ближе к Республиканской партии США, а известный всем Маркус Вольф (он же Миша Вольф) к Демократической партии США, я не хочу этим сказать, что одного из них завербовал Никсон или Рейган, а другого Кеннеди или Картер. Это просто смешно. И Вольф, и Мильке - это абсолютно достойные люди со своими ориентациями, своим элитным позиционированием. Просто они игроки. При этом крупные. Да еще поставленные в экстраординарные условия.

Поэтому на международном поле одни играли белыми, а другие черными. Одни строили игру через правый фланг, а другие через левый. Но они строили свою игру, а не подыгрывали кому-то. И даже когда случилось несчастье, и их страну "сдали" с нашей омерзительной помощью, - они продолжали играть, как игроки, а не как "шестерки".

Но фундамент игр был разный. И, соответственно, я берусь утверждать, что по всему миру, всему бывшему соцлагерю, и у нас, в первую очередь, работала элитная теорема, которая в первом приближении сводится к следующему (рис.16).

Я пытаюсь понять, на что здесь, в России, ставит Бжезинский. Я понимаю, что он никогда не будет ставить здесь на что-нибудь масштабное, настоящее. Ему нужны гротески и суррогаты. Гротеск он себе нашел (если судить по диалогу Нухаев-Яхимчик, то понятно, что гротеск этот должен размещаться на неофашистском поле). Но это нужно для провокаций, под которые надо собирать "зачищаемый" энергетический субстрат. Энергия-то ведь нужна. И она есть. Ей надо придать тупиковый, уродливый характер. И взрыв этой энергии должен сработать на цели того, кто собирает ее вокруг уродства и тупика. То есть это "поле зачистки".

Но есть же еще и "поле"... ну, как точнее сказать... этакого псевдоконструктивного полицайства. В России Бжезинскому нужны уроды-бунтари, на которых клейма ставить будет негде (воистину, зверь из Бездны). И - полицаи, на все согласные капо в концлагере. У этих не должно быть идей. У них должно быть нечто смиренное, подленькое. И одновременно в чем-то подло-завлекательное.

Часть девятая. Русский либеральный концептуальный постмодерн - заявка господина Ракитова

Я так часто и так много говорил о связке Дугин-Нухаев, что мне это просто надоело. Я искал, как уже сказал, другое, что-то в духе концептуального полицайства. И неожиданно для себя нашел. Называется это - господин Ракитов.

Ну вот, скажут, брел, брел - и прибрел к тому, с чего начинал. Скажут: "А зачем было копья ломать и все так расписывать, если окончательная задача - напасть на пожилого человека с трудной судьбой и весьма позитивными ориентациями?"

Отвечаю. Окончательная задача совершенно иная. Я не хочу посвящать какой-то особый разбор господину Ракитову, ставить его в центр своей аналитической композиции. Но я и пропускать это - не имею права. Почему?

Чтобы ответить на этот вопрос, я должен зафиксировать отношение к Ракитову. Постараюсь зафиксировать максимально сжато.

1. Я от всего сердца сочувствую жизненной трагедии господина Ракитова. И никогда ничего бы по его поводу не писал, занимайся он абстрактной теорией, эстетикой, философией, чем угодно.

2. Я всегда восхищался жизненным мужеством людей, которые прошли через неимоверные трудности, не сломались, выстояли, сумели завоевать духовные, жизненные плацдармы. И это тоже затрудняет мой спор с Ракитовым.

3. Ракитов - не интеллектуал в собственном соку. Он как-то (могу догадываться, как) причастен к российскому элитному спецфокусу #1 (см. рис.14).

4. Ракитов хочет что-то планировать. Он всегда хотел. И всегда выражал чьи-то позиции. В 1993 году он был советником Бориса Ельцина. И планировал расстрел Белого дома. Планировал все до деталей. Вплоть до того, как все потом будет восстановлено. Планировал кровь, страдания. Не свои - чужие. И объяснял, почему должны состояться эти страдания.

Если бы он объяснял это только от своего имени, то это было бы полбеды. Но он, повторяю, выражает для меня мнение определенной элитной группы. У меня есть внутренние основания считать, что так и осталось. Но я никогда не буду предъявлять эти основания. Я только зафиксирую, что это так. И все остальное оставлю при себе.

Я зафиксирую также, что не потерял на сегодня способность проводить, помимо обычной аналитики, неявный психолингвистический, психосемантический анализ текста. И текст Ракитова я под этим углом зрения расшифровываю свободно. В конце концов, это не такая уж сложная задача. Другое дело, что я эту дешифровку буду держать при себе. Кого, в конце концов, должна интересовать моя внутренняя лаборатория?

Итак, меня не интересует Ракитов. Меня интересует гипотетическая связка "Ракитов - спецэлита #1", если эта связка существует. А мне почему-то кажется, что она существует. Почему мне это так интересно? Потому что есть просто подонки, с которыми не о чем разговаривать, и которые всегда напрямую говорили, что их конечная цель - развалить Россию, пустить ее в распыл, превратить в мелкие гниющие княжества. Если это граждане России - то это подонки. Если это концептуалисты Запада, то это, может быть, вполне достойные и масштабные люди. Но тогда это враги.

Но нельзя свою элиту называть подонками и врагами. Нельзя, скверно, неправильно - как хотите. Тут нельзя бороться "против". Тут надо бороться "за". Поэтому зафиксируем, что до сих пор спецэлита, оперирующая, в том числе, и ракитовским концептуализмом, выступала с позиций великой новой России. Ради этой великой новой России (именно великой!) нужно было приносить жертвы. "Ради нее надо было развалить СССР и провести российскую модернизацию. А когда проведем, когда создадим нацию через модернизацию... Вот тогда всех заново под себя подомнем, всяких там кавказцев и прочих разных... А Кургинян нам мешает! Ему нужна другая империя. Он на себя ее примеряет. И нам опять хотят навязать всех "чурок" по полной программе. И опять Сталин, опять кавказцы...". И пошло, и поехало.

Я этот бред (да, бред) всегда терпеливо слушал. Я никогда на него не отвечал. Я всегда искал хотя бы в своем подсознании хоть что-то из того, что мне приписывают. Например, желание подобрать проект для России под свою особую роль. Я точно знал, что этого нет. Точно знал, что без России мир рухнет. А какая бы ни была Россия, я всегда найду в ней место. А если даже и не найду, то лучше умереть в существующей России, чем процветать на ее обломках.

Но я также понимал, что есть страшная объективная логика коллапса империи. Что есть страшная травма народного и элитного сознания. И что со всем этим надо считаться. Не понимают тебя люди - объясни. Кажется, что не понимают слишком долго, - терпи.

Единственное, о чем я спрашивал все эти годы, все последние 12 лет, пока веду этот клуб: "Где русская новая модернизация? Где идентичность? Где нация? Все происходит в обратном направлении!".

Я перечислял параметры, и мне никто ничего не возражал. Но, по крайней мере на словах, эта элитная группа рассуждала о величии, о духе модернизации. И Ракитов сулил кровь и катастрофу ради смены ядра российской цивилизации. То есть под этот самый глубокий модерн. Под этот модерн спекулятивно использовался образ Петра Великого. Под это палили танки по Белому дому, а Ельцин примерял треуголку Наполеона. Под это отстругивался русский бонапартизм и искались русские Бонапарты.

Наконец, в данную схему этой элитной группой встраивался и ныне действующий президент России. Говорилось: "Ну, теперь вы видите, как мы были правы? Начинается главная фаза проекта Юрия Владимировича Андропова! Начинается русское возрождение, которое перейдет в русское наступление. Мы - новый класс. Система упала на наш аттрактор. Мы знали, что она сюда упадет. Мы это готовили. И теперь начнется такое, что вам и не снилось".

Ничего такого, естественно, не началось. Но все как-то устаканилось. Конечно, весьма сомнительным образом. Упования на модернизацию постепенно сменились латиноамериканскими упованиями сырьевого типа. Но и это было... не то, чтобы приемлемым, но не до конца терминальным. Ведь произошло нечто страшное. И неизвестно, на что работает историческая пауза. Если она историческая... Может быть, и на подспудное выздоровление, вопреки всему.

Короче, до сих пор эта элитная группа никогда не становилась на позицию враждебности всему, что связано с национальным величием. Она, напротив, говорила, что она понимает это величие по-своему. А я его понимаю неверно. Я готов был спорить о разных подходах в вопросе о величии. Помимо всего прочего, шло время, и казалось, что все, кто верит в величие по-настоящему, сопоставят свои иллюзии с реальностью. И начнут корректировать свои позиции и представления.

5. Первый концептуальный манифест, перечеркивающий всякую идею любого величия России, выпущен господином Ракитовым 15 августа 2005 года. То есть в тот самый спецпериод, который я разбирал в начале этой работы (см. рис.3). Это глубочайший перелом (коль скоро связь Ракитова с рассматриваемой мною группой остается).

Буду очень рад ошибиться и узнать, что эта связь исчезла. Но если предположить, что эта связь не исчезла, то все происходит по известной формуле: "Партия сказала: "Надо!" - комсомол ответил: "Есть!". Бжезинский (партия) сказал: "Надо снова разваливать Россию". А наша спецэлита (комсомол) ответила: "Есть разваливать!". И спустила с цепи усталого господина Ракитова.

6. Опус Ракитова - это то, что надо прочитать самим. Для меня это, в экзистенциальном смысле, онтологически, морально и физиологически неприемлемая позиция. Это - смердящий антиконцептуальный полюс, по отношению к которому я готов рассматривать все остальное в качестве условно-допустимых (более или менее допустимых) вещей. Во всем остальном можно с чем-то как-то соглашаться. С новой "ракитовщиной" нельзя соглашаться ни в чем и никак. Есть особая, тлетворная пошлость. Пошлость "Бобка" - помните Достоевского? Впрочем, я не буду за вас что-то оценивать. Оцените сами, это стоит того.

Итак, "Новая газета", #059, от 15 августа 2005 года. Интервью с А.Ракитовым "Из России нужно сделать Родину". Подзаголовок: "Анатолий Ракитов: "Требуется идеология чистых сортиров"".

Приводим текст интервью полностью.

"Доктору философских наук Анатолю Ракитову - 76 лет, он стал профессором, когда ему еще не было сорока. Профессор наполовину глухой, поэтому носит очки, в дужки которых вмонтирована пара мощных слуховых аппаратов. А линз в очках нет: Ракитов слепой.

Его слепота - следствие удара по голове: в 1938 году, когда чекисты ночью пришли арестовывать отца, девятилетний Толя заплакал. За что незамедлительно получил рукояткой пистолета по темени. Через несколько лет у него начали пропадать зрение и слух. Уже будучи слепым, Ракитов закончил философский факультет МГУ им. Ломоносова, учился на математическом и историческом факультетах. Выучил несколько иностранных языков.

Сейчас Ракитов - главный научный сотрудник Института научной информации по общественным наукам и руководитель Центра информатизации, социально- технологических исследований и науковедческого анализа. Одна из его последних книг - "Путь России".

- И в чем же состоит путь России, Анатолий Ильич?

- Да уж, конечно, не в том, чтобы возрождать великую державу. История не знает примеров возрождения империй. Тем паче что в современном мире величие определяется не танками и не ракетами. И оно не зависит от площади, не имеет отношения к славной истории страны. Великой является любая страна, если в ней так хорошо живется, что туда все хотят приехать жить и работать. Даже если эта страна крохотная.

- Может быть, нам действительно нужна какая-нибудь национальная идея для развития и благополучия нашей родины?

- Когда в Америке после великого кризиса к власти пришел Рузвельт, им была сформулирована национальная идея: чтобы у каждой семьи в воскресенье была на обед курица. Примитив! Но это сплотило нацию в одном порыве - достичь подобного уровня благополучия!

Могу предложить национальную идею для России: из России наконец нужно сделать Родину. Родина - это страна, где жить удобно и приятно. Комфортно! В этом смысле большинство россиян - люди, у которых нет родины. Они люмпены, а у люмпенов нет отечества. Поэтому многие и уезжают отсюда в другие страны, в те же США. Они уезжают в поисках родины - ни больше, ни меньше.

В понятие комфорта входят социальная безопасность, законность, чистые улицы, хорошие дороги, доброжелательная дорожная полиция, улыбающиеся прохожие, отсутствие мусорных баков под окнами, безопасность личной жизни, неприкосновенность собственности... Все остальное вырастает на этой основе. Вот и вся идеология.

А эти разговоры о душевности, духовности, соборности, особом пути России - попытка пить воду из колодца, в котором нет живой воды. Заметьте: русские мыслители в большинстве своем - и славянофилы, и западники - они все были богатые люди. И Чаадаев - миллионер-помещик, и Аксаков, и Киреевский, и Герцен... Они все хорошо жили. И со своих облаков говорили о соборности, народности, свободе, а вокруг была отсталая, грязная, убогая сельскохозяйственная страна с крепостным правом. Кстати, нелишне напомнить, что Ленин тоже был небедным человеком. И без комфорта обходился, пожалуй, только во время недолгого проживания в шалаше, в котором прятался от полиции.

- А я еще слышал рассуждения о том, что нам нужно культуру поднимать какую-то...

- Культура начинается с чистоты. Как у всякого слепого, у меня нюх - как у собаки. Так вот, в России в любом учреждении я сразу могу найти туалет - по запаху. А за границей я по запаху найти туалет не могу! Вот вам вся разница культур и менталитетов.

Почему европейцы все время вам улыбаются, почему они вежливы и культурны? Потому что их мир настроен на то, чтобы сделать человеку удобно. Потому что он совершенно не устремлен на великие цели. Великие цели ушли вместе с Гитлером...

- Как объяснить это нашим посконным патриотам, которые до сих пор, как дети, считают, что нас все кругом хотят завоевать и нам нужно, сцепив зубы, держаться до последнего?

- Неужто, кроме самых тупоголовых, сегодня кто-то всерьез полагает, что американцы спят и видят, как нас завоевать? Чтобы вместо нас построить здесь нормальные сортиры?.. Технологический уровень современной цивилизации таков, что война перестала быть выгодной. Дешевле купить, чем завоевать.

- А как насчет возврата к традициям? Эта тема тоже модна в кругах разных дугиных.

- Тойнби писал: "Общество, ориентированное на верность традициям, своему прошлому, обречено на исчезновение. Общество, ориентированное на свое настоящее, обречено на застой. И только общество, ориентированное на будущее, способно развиваться".

Да и какие у нас традиции? Россия всегда была "страной рабов, страной господ". Посмотрите на историю - традиционно рабское русское крестьянство, которое составляло 95% населения, привыкшее к своему рабскому положению, никогда даже больших успешных восстаний не устраивало, не пробовало изменить свое положение. Пугачев, Разин, Болотников - это все казачья вольница с окраин империи.

Как только "рабская традиция" была отменена сверху, молниеносно Россия стала развиваться по капиталистическому пути. 70% сегодня существующих российских железных дорог построены при царе. А ведь царь Александр II не только традицию рабства сломал, но и традицию "закон - что дышло". Он провел судебную реформу. Была проведена земская реформа, сокращен срок службы в армии. Царь готовился подписать первую русскую Конституцию. И за два дня до этого его убили... Вот еще, кстати, наша русская традиция - традиция интеллигентской борьбы с государством! Русская интеллигенция боролась и с царским государством, и с советским.

А главный смысл жизни не борьба, как утверждал Маркс, а работа, конструктивная, позитивная деятельность. Так что если уж сохранять и поддерживать традиции, то только такие, которые улучшают жизнь людей. Японцы ничего не стали возрождать, просто взяли западные технологии и пересадили на свою почву, оставив из традиций только кимоно для голливудского кино. Теперь эта нация занимает второе место после Америки по числу путешественников и по продолжительности жизни своих граждан.

Нужно проститься с прежней Россией. Нам нужна Россия новая. Нужно осознать, что всему - и советскому, и дореволюционному - конец. И чем дольше мы будем затягивать агонию, тем хуже. Новое поколение - я внимательно наблюдаю - уже это стихийно понимает. Я знаю настроения студенчества. Они - западники. Они хотят жить комфортно сейчас и здесь - хорошо одеваться, свободно ездить по миру, иметь деньги, не зависеть от жуткой государственной машины.

- Но для того, чтобы русский человек имел чистый сортир, нужно полностью поменять его ментальность. Приземлить его парение и небрежение к телесному низу.

- Одна из моих помощниц снимала комнату у старухи. Той было за 75, не очень образованная больная женщина. А посередине комнаты у старухи стояла роскошная, абсолютно новая, с бронзовыми инкрустациями кровать под роскошным же покрывалом, вся завернутая в полиэтилен. При этом сама старуха спала на полу. Секретаршу к своей кровати старуха не подпускала, говорила: я всю жизнь мучилась, всю жизнь копила и специально купила эту кровать, все сбережения на нее потратила, я на ней буду помирать... Вот разница менталитета. Нормальный европейский человек лег бы на кровать и получал удовольствие, а у нашей жизни цель - помереть красиво.

К счастью, уже приходят новые люди, молодежь, которая не хочет прыгать на амбразуры, а хочет жить красиво. Это здорово! Приходит молодежь, не ориентированная на устаревшие традиции. И это вдвойне здорово. Главное, чтобы она была энергичной, образованной, доброжелательной, культурной и профессионально подготовленной и хотела бы жить с максимальным комфортом. Современная цивилизация живет ради комфорта. Комфорт - та национальная идея, которая в состоянии вытащить страну к цивилизации. Потому что цивилизация - это и есть материальный и духовный комфорт.

- Есть ли связь между нравственностью и технологиями?

Конечно. Чем выше уровень технологии цивилизации, тем нравственнее носители этой цивилизации. Человечество гуманно настолько, насколько может себе это позволить. Именно новые политические и социальные технологии вкупе с чисто техническими решениями заставляют человека быть нравственным. Человек становится гуманным и нравственным потому, что это ему выгодно. Потому что его потери от проявления безнравственности будут в сто раз больше выгод. Потеря лица грозит современному западному человеку потерей комфорта - то есть социального положения, денег, будущей пенсии, знакомств, хороших предложений... Несколько лет назад в Баварии жена и дочь одного высокого чиновника сели в личный самолет одного богатого человека - друга семьи - и полетели отдыхать в Рим. Газеты тут же подняли шум, что это коррупция. И хотя ничего за этим не стояло, кроме старой дружбы, на следующий день министр подал в отставку. Неудивительно, что на Западе уровень коррупции на порядок меньше, чем у нас. Другие технологии... Направьте все усилия на освоение новых технологий, на фундаментальную науку, на развитие экономики - и через два поколения у вас вырастут совсем другие люди. Нам нужно позитивное, конструктивное отношение к жизни.

Беседовал Александр НИКОНОВ".

Хочу ограничиться несколькими замечаниями.

1. Люблю чистые сортиры не меньше, чем господин Ракитов.

2. Помимо разных высоких материй, я больше всего, как и любой человек, люблю быть счастливым. Каждый из нас помнит эти редкие моменты счастья. И знает, что они никак не соотносились с чистотой в сортирах.

3. Комфорт и счастье - это вещи вообще разные. Об этом написано невероятно много. Так много, что мне даже не стыдно за Ракитова, который делает вид, что этого не понимает, а просто смешно.

4. Я был счастлив в геологических палатках, где сортиров вообще не было и приходилось идти под кустик справлять нужду (комары, всякие прочие неудобства - по Ракитову, я должен был бы страдать, как Гамлет, но я был абсолютно счастлив). Я был счастлив в дешевых гостиницах, и не потому, что там плохие сортиры, а потому, что там было нечто, по отношению к чему эти сортиры отходили на второй план.

Вообще, есть такое свойство творческой жизни (а любая жизнь человеческая есть жизнь творческая) - если ты в порыве творчества что-то постигаешь и с чем-то соединяешься, то тебе абсолютно безразлично, что ты ешь и (прошу прощения перед дамами) где ты справляешь нужду. А если в тебе возникает некий "сортироцентризм", - значит, с жизнью что-то не в порядке.

Этот страшный непорядок существует. Есть огромная категория людей, которая превратила комфорт в невроз, потому что они глубоко несчастны и хотят компенсаций. Хотят вытеснить это несчастье с помощью материальных инструментов, свидетельствующих о крайней степени благополучия и комфорта.

Это бывает с очень пожилыми людьми (знаю твердо, что не со всеми). Это бывает с больными людьми, и тут нельзя проявлять избыточную резкость вплоть до одного-единственного момента. Когда старость и болезнь начинают что-то навязывать молодости и здоровью. Ну, да и хватит об этом.

Начинала наша интеллигенция с Дудинцева ("Не хлебом единым"), захлебывалась Граниным ("Эй вы, люди, знаете ли вы, что вас ждет? А я знаю. Я только что оттуда"). Обливалась слезами над "В поисках радости", где герой борется с мещанским комфортом с помощью отцовской шашки. Цитировала Слуцкого: "И какое нам было дело, Чем нас кормят в конце концов, Если будущее глядело На меня с газетных столбцов".

А кончилось все "сортироцентризмом".

5. Люди могут быть ужасающе несчастны при абсолютном комфорте до тех пор, пока они люди.

6. Когда они автоматически становятся счастливыми по причине комфорта, они уже роботы.

7. Поскольку они все равно люди, то они становятся не роботами-машинами, а гибридами кукол и зверей.

8. В этом гибриде зверь все равно сожрет куклу.

9. Господин Ракитов все время адресуется к Тойнби. Пусть он что-то перечтет или вспомнит. И тогда (если есть какая-то честность) ему придется признать, что для Тойнби любая цивилизация, обоготворившая комфорт (а Ракитов делает буквально это) - это умирающая цивилизация. Если уж господину Ракитову нужны авторитеты, то пусть оставит в покое Тойнби. И цитирует апологетов потребительского общества, которые тоже все понимают, но делают вид, что не понимают.

10. Поскольку человек не робот, то он знает, что он смертен. Смерть так или иначе функционирует в культуре.

11. В "культуре обоготворения комфорта" (ракитовский предельный случай - сортира) смерть становится абсолютной хозяйкой.

12. Пока есть алтарь или его "иное" в виде светской идеи восхождения рода человеческого - человек и смерть сосуществуют. Когда место алтаря и великой идеи занимает сортир, то смерть абсолютно оседлывает разумного скота, прославляющего сортир как свое высшее. Это и называется "постмодернизм": жизнь как длящаяся смерть. Еще это называется "ад". Тут можно оперировать светскими категориями, можно религиозными.

13. Большая часть человечества и очень существенная часть Запада оперирует религиозными категориями. Для религиозного человека цель жизни - не в количестве удовольствий, а в спасении (предельный случай - в обожении). Предлагать им "сортироцентризм" - это круто. Это буквально "отрисовано" под идею, что в этом сортире будут "мочить".

14. Светский человек имеет другую проблематику. Но как только фокусом этой проблематики становится сортир, исчезает все содержание светской фазы развития человечества (она же - Проект Модерн).

15. Очень нетрудно дать всему изложенному (сортир в виде алтаря для человечества) психоаналитическую трактовку. Известно, к каким символам относится совокупность испражнений и пространство для их концентрированной реализации, то есть сортир. Но я не буду заниматься психоанализом, предоставляя это желающим.

16. Рузвельт пришел в ситуации кризиса отнюдь не с идеей чистого сортира и курицы на каждый стол для воскресного обеда. Это было в числе бытовых приоритетов. Вообще, когда люди голодные, а им говорят, что надо быть выше сытости, то это отвратительно. Рузвельт - великий человек. Он говорил о том, что было нужно нации. В том числе, и о совсем простом (курица и прочее).

Но он никогда не говорил только об этом. Он начал с того, что назвал имя главного виновника депресии: "Нечистоплотные действия банкиров и финансистов уже осуждены судом общественного мнения. Они противны сердцу и разуму народа... Пришла пора изгнать менял из храма нашей цивилизации, как это сделал Христос". Приведенные мною слова - это прямая цитата из инаугурационной речи Рузвельта.

Далее Рузвельт призвал к мужеству: "Наша великая нация будет выносить лишения, как выносила их и раньше". Он призвал к отказу от страха: "Единственное, чего мы должны страшиться, так это самого страха - безымянного, безрассудного страха, который парализует усилия, необходимые для того, чтобы перейти от отступления к наступлению".

Одним из учителей Рузвельта был Томас Манн. Рузвельт, как губка, впитывал слова о новом гуманизме. Апелляция к его "розовости" (то есть, близости к красным) была далеко не случайна. В основе его реформ находилась "воля к улучшению человечества", а не чрево. Любая иная трактовка Рузвельта просто омерзительна. И может быть основана только на двух вещах.

Первое. На твердой вере высокомерного пошляка в то, что кроме него, никто не читал сотен книг о Рузвельте, написанных и на русском, и на других языках мира. А если их кто-то и читал, то забыл. А если и не забыл, то все равно... кого сейчас все это колышет?

Второе. На способности воинствующего мещанина (только сейчас понимаем до конца значение фразы Горького: "Мещанство - это ненависть к людям") "фильтровать базар", вылавливая из всего, сказанного великими людьми, две-три сакраментальных пошлости.

17. Россия - это территория счастья для тех, кто в ней намерен строить жизнь, как жизнь человеческую. То есть как предназначение, миссию, судьбу. Не надо говорить, что это удел избранных. Слова о том, что русские - это судьба, относятся ко всей нации. Родина - это не место, где жить удобно и приятно. Комфортно! (цитата из Ракитова). Родина - это не территория комфорта, а территория счастья.

18. У нас у всех есть эта территория счастья. А у Ракитова ее нет. Поэтому у нас есть Родина, а у него есть сортир.

19. Сортир может быть где угодно. Родина - только там, где есть счастье. Счастье жить и умереть по-человечески. Вспомним Бетховена: "Вся жизнь - трагедия. Ура!".

20. Человек - существо трагическое. Суть трагедии - в катарсисе. Поэтому счастье - это не кайф, а счастье. Это катарсис. Если ты не можешь испытать его нигде, кроме России, значит, ты будешь в ней жить как человек. Иначе ты будешь свиньей. Причем особой. Той самой русской свиньей, которую так любят описывать немцы. Иначе - хамом. И опять-таки, особенным хамом. Если территория предназначена для высокого, а там вместо этого хрюкают, то там хрюкают особенно омерзительно.

21. Хам и свинья никогда не создадут ничего, в том числе, и чистых сортиров. Достоевский писал: "Обратитесь в хамство, гвоздя не выдумаете".

22. Великие цели не ушли вместе с Гитлером, как говорит Ракитов. А если они уйдут, то вместе с цивилизацией. Уравнивать великие цели с целями античеловеческими, фашистскими - это далеко идущий посыл. Это, если хотите, скрытая апологетика фашизма.

23. Люди, грезящие русской судьбой, имели очень разный достаток. Но у них было общее свойство. Им было на этот достаток плевать. Они не знали, что пошляки будут высчитывать содержание их карманов. Им казалось, что у них есть другое содержание. Об этом есть слишком много свидетельств. Как декабристы жили в ссылке. Как дворянские семьи жили в условиях так называемых послереволюционных уплотнений. Ломать вокруг этого копья - скучно до судорог. Но зафиксировать это надо.

24. Если сейчас страну легче купить, чем завоевать, то почему Запад воюет в Ираке и в Афганистане? А также пробует начать войну в Иране? Попробуйте купить Иран. Или Китай. Не пробовали?

25. Спор о том, кто способен на большее - булат или злато - общеизвестен. Булат всегда может больше. Потому что он может отобрать. И обязательно отберет. А чтобы он не отобрал, нужен закон. А чтобы закон функционировал - нужна культура. Иначе можно аккуратно разрезать труп ограбленного "хорька" и аккуратно спустить его по кусочкам в очень чистый сортир. Если идеал - комфорт, то это не только можно, но и нужно сделать.

Чтобы общество было устойчивым и способным к реальному комфорту, оно не должно этот комфорт ставить во главу угла. Это касается любой страны, но России в особенности. В России, когда начинают молиться на комфорт, приходит беда - стужа, голод. Когда начинают молиться на жратву - кончается хлеб. Когда начинают говорить о маленьком удобненьком государстве - страна захлебывается в крови. Второй раз Россию на этот понт, надеюсь, взять не удастся. По крайне мере, я в лепешку разобьюсь, чтобы этого не произошло.

26. Про рабские традиции как суть российской истории я где-то читал... Может, господин Ракитов мне напомнит оригинал? Он ведь эрудит. Это было тоже на "Р", но как мне помнится, не Ракитов. Кажется, Альфред Розенберг. "Эм Ай тру?".

27. Насчет того, что смысл жизни - не борьба, а работа... Тоже где-то я что-то такое читал... "Работа делает свободным"...

28. Насчет того, что Япония сохранила из традиций только кимоно для Голливуда... Это так нечестно, что просто становится неловко и стыдно.

29. Чего хочет современная молодежь - мы проверим. То, как ее описывает Ракитов, - это просто розовые сопли. А вот что сотворено на деле, в том числе и с помощью разных шоков, смен цивилизационных ядер, беспрецедентного варварства, насаждаемого под сюсюканье о цивилизованности,.. - дай бог, если я ошибаюсь. Но у меня нет никаких иллюзий по поводу совместимости сотворенного с идеалом голландского процветания. Попытаемся повернуть эту энергия во что-то, нацеленное на жизнь. А уж если не выйдет - то поступим по-русски: "А смерть придет - помирать будем".

30. То, как Ракитов описывает глупую русскую старуху, которая для смерти бережет кровать, на деле показывает глупость описывающего.

31. Про молодежь, которая не хочет прыгать на какие-то там амбразуры... У любой подлости должен быть предел. Где был бы Ракитов, если бы никто за него не хотел прыгать на амбразуры, - и тогда, и сейчас?

По отношению к прошлому это равноценно прославлению победы Гитлера (известный шедевр Минкина). По отношению к настоящему - это прославление победы Басаева. Или Бен Ладена. Ибо все враз не откажутся от высших целей ради комфорта. И те, кто не откажутся, "замочат" тех, кто откажется. Это как дважды два.

И это, кстати, прекрасно понимают Тойнби и Шпенглер. Как и их оппоненты. Этого не понимает Ракитов? Его проблема.

32. То, что современная цивилизация живет ради комфорта, то, что цивилизация - это материальный и духовный комфорт... Это в ядре какой цивилизации было что-то подобное?

Что такое вообще комфорт? Это удобство. Comfortable - удобно. Ракитов мне объяснит, что такое духовные удобства? Дух вообще совместим с удобством? Дух - это очень неудобная штука. А удобства начинаются там, где душу покидает дух. Да и то - лишь в случае, если душа падает до самого низа. Иначе она, так сказать, самотрансцендентируется. И это далеко не комфортное занятие.

Великая культура - комфортна? Бетховен - комфортен? Гоген - комфортен? Сколько пошлости можно под одну диктовку (прошу прощения, если ошибаюсь) извлечь из человека, при том, что сказано вроде было: "Вы можете расстроить меня, но играть на мне нельзя". Видимо, если нельзя, но очень хочется, то можно.

Но тогда вполне уместно и своевременно зафиксировать, что сыгранная Ракитовым мелодия никак не совместима ни с какими прежними суждениями о каком-то русском величии, обретаемом по ту сторону имперского (советского) маразма. Эта мелодия однозначно является мелодией конца. В ней ощущается вся значимость заказа господина Бжезинского.

И это значит, что исполнитель хорошо понимает: ему заказан полный конец, окончательный распад России. Если он это понимает и делает, то мы, безусловно, по разные стороны баррикад.

Часть десятая. От Ракитова к другим

Ракитов - это то, от чего все надо отстраивать. Потому что с ним согласится нельзя. Тут нет предмета для диалога.

И всегда важно знать, где предмет для диалога кончается. Во всем остальном - предмет для диалога есть. Но это не значит, что там нет места критике. Наоборот. Чем больше пространство для диалога, тем острее должна быть критика.

Только... критика критике рознь. Здесь я в первую очередь буду говорить о методологической критике. Ее моральный пафос очень прост: "Ребята, нельзя самовыражаться в момент, когда Бжезинский начинает работать". Вот и все. Но поскольку такой тезис вызовет массу вопросов по принципу: "Почему это нельзя? Что значит самовыражаться? Чем самовыражение отличается от работы?", - то я вынужден к короткому тезису добавить нечто развернутое. Надеясь все же, что мой читатель уловил главное и из моего краткого посыла.

И, все же, - от посыла к развернутым доказательствам.

У меня есть друзья, принадлежащие к самым разным слоям российского общества. Помимо друзей, у меня еще есть и партнеры. И они тоже социально диверсифицированы. Хотя не так резко. Деятельность моя (в которой есть друзья, партнеры и прочее) разворачивается не на Луне. То есть - в конкурентной среде особого типа. Она же - наше общество, наша элита, так сказать. Соответственно, все это предполагает механизмы успеха и механизмы самозащиты - иначе какая деятельность? Все это вместе - как сейчас называют? Позиционирование, так, кажется?

Я выбрал для себя этот путь, отдавая себе отчет в последствиях сделанного выбора, то есть, вполне сознательно. Я считал и считаю, что в преодолении нынешней ситуации (а только ради этого я могу жить и работать) главную роль будут играть плотные социальные группы, формирующие вокруг себя социокультурную среду. Ту самую, которую я называю альтернативной.

Сказал А - говори Б. Сказал, что субъект - это плотная группа, ищи ресурс. Потому что группа, конечно же, должна служить обществу, истории, идеальному, обладать определенным аскетизмом, вытекающим из такого служения. Но она, кроме прочего, состоит из живых людей. И имеет соответствующие потребности. Материальные - наряду с идеальными.

Короче, она размещена в действительности. И как-то с этой действительностью должна быть соотнесена. Ошибся в этом соотнесении - нет группы. Соотнес с действительностью слишком комплиментарно по отношению к действительности - группа скисла, превратилась в конъюнктурно-циничное сообщество. Перебрал в противоположную сторону - ошибся с соответствующими последствиями.

Дело даже не в политических рисках. Дело просто в том, что ошибся. Оказался неадекватен действительности. И за счет этого заведомо проиграл. Куда ты эту действительность хочешь двигать - это один вопрос. Хоть в сторону утопии, хоть куда. Другой вопрос - хочешь ли ты ее действительно куда-то двигать? Если хочешь - ты ее должен знать, то есть адекватно оценивать, воспринимать, понимать.

Кроме того, если уж ты взялся за построение групп и их размещение в действительности, то группы эти должны не загибаться, а развиваться. Они должны не просто выстаивать. Они должны обеспечить собственное расширенное воспроизводство. В соответствующем, опять же, контексте и окружении. И с опорой на свои силы.

Это не имеет никакого отношения к нынешнему русскому шикованию. Но это задача с материальными слагаемыми. Извлечь эти слагаемые из задачи нельзя. То есть нужен бизнес, нужна коллективная (иной и не может быть) позитивная (что почти невозможно, но абсолютно обязательно) социальная адекватность.

Я выбрал этот путь. Со всеми его многочисленными издержками и сомнительными (по крайней мере, для меня) приобретениями. А кто-то из моих друзей выбрал другое. Не захотел тратить (жизнь одна, и это понятно) столько времени на указанные материальные слагаемые. А, может быть, по сути своего таланта не тяготел к коллективности. Короче, выбрано было другое. Неважно, почему. Я не воспеваю и не оплевываю свой выбор. Я знаю, что он мой - вот и все.

На не лишенном кондовости языке позднесоветской эпохи это называлось "социальное лидерство". Я помню круг альтернативных социальных лидеров конца 80-х годов. Помню их надежды, помню их подвижничество. Помню и другое.

В конце 1991 года один из таких лидеров (которому я всегда буду благодарен за поддержку в очень сложный период) пригласил меня в ресторан и предложил новый вид совместной с ним деятельности. А именно - организацию конкурсов красоты со всеми теневыми (особо прибыльными) слагаемыми этой деятельности. На мой изумленный вопрос: "Это бред? Провокация?" - мне был дан крайне емкий ответ: "Неужели ты не понимаешь, что все "накрылось" - однажды и навсегда?".

Человек, который мне это говорил, не был пошляком. Это был достаточно глубокий человек. И это был человек, который ранее выстоял в сложнейшей ситуации. Сам выстоял и помог выстоять другим. Но тогда он понимал, во имя чего выстаивает. А потом перестал понимать.

Я даже не могу сказать, что он был сломлен или испуган. Наоборот, он считал себя всего лишь адекватным новой действительности. А меня - нет. И в чем-то он, наверное, был прав.

К чему весь этот длинный заход? Прежде всего, мне хочется размять тему действительности. Реальности. Реального социального опыта. Не знаю, как другие, но я не могу создавать тексты, абсолютно оторванные от своего социального опыта. А опыт этот у меня есть. Это не самореклама, как кому-то может показаться, а, скорее, наоборот. Но что есть, то есть. Я живу не на Луне, не в монастыре, не под чьим-то крылышком и не в деревне на подножном корму.

Как и все нормальные люди, я обладаю социальным опытом. При этом мой опыт поливалентен. В этом его плюсы и минусы. Я как-то (хуже многих) знаю, что такое нынешнее многоуровневое VIP. Я, как минимум, информирован об этом иначе, чем те, кто смотрят (с отвращением или восторгом, неважно) "Рублевку лайф". От чего эта "Рублевка лайф" не становится для меня хоть сколь-нибудь более притягательной. Скорее, наоборот.

Я это знаю не понаслышке. Но многие, очень многие знают это гораздо лучше меня. Если в чем-то и есть мое отличие от этих многих, так это в том, что я знаю и другие социальные среды. Опять же, не так хорошо, как те, кто в них размещены полностью. Но... Словом, тоже "не вполне понаслышке".

А теперь подхожу к главному. Любой создатель текстов или иных продуктов, ориентированных на социальное понимание и социальное действие, может в ходе создания подобных продуктов отрываться или не отрываться от своего конкретного социального опыта. Он может убегать или не убегать от этой реальности. Короче, есть он, есть текст (шире - продукт), и есть эта реальность. А также какие-то отношения в этом, так сказать, любовном треугольнике (рис.17).

При этом отношения по линии 1 - 3 ("Он" - "Реальность") могут быть очень разными. Не бежать от реальности - это значит просто выстраивать какие-то отношения. Как-то эту реальность учитывать. Ее можно ненавидеть или боготворить. К ней можно относиться взвешенно или максималистски. Главное - ее не отбрасывать. Не превращать треугольник в линию (рис.18).

Хочу подчеркнуть, что такое отбрасывание (я его называю "бегством от реальности") иногда происходит не в силу осознанных желаний того, кого мы называем "он". Создание определенных продуктов (публичных высказываний по поводу социальных целей и социального содержания) автоматически производит некие изменения в сознании. Особенно если это занятие для того, кто создает подобный продукт, не вполне привычное и обыденное.

В этом случае "он" в данный момент, в каком-то смысле почти неизбежно, расщепляется на "он-1" (создатель продукта) и "он-2" (носитель социального опыта) - рис.19.

Но ведь продукт, который создает "он-1", говорит нечто о реальности (о мире). И свой социальный опыт что-то говорит о реальности (о мире). Когда продукт и опыт расходятся - что получается? Что есть мир, связанный с опытом (натуральный мир). И мир, связанный с продуктом (мир-двойник) - рис.20.

Главный риск состоит в том, что "он" как синтезирующая инстанция перестает быть мостом между "он-1" и "он-2". Это первое.

И второе. "Он-1" вытесняет "он-2". И, соответственно, "мир-двойник" вытесняет "натуральный мир" (рис.21).

Еще раз подчеркну, что под "миром-двойником" я имею в виду не город Солнца, не утопию в позитивном смысле слова (как образ того, что собирались построить), не то, чем мир должен стать с моей помощью, а нечто, подогнанное под текст и якобы наличествующее.

Это "якобы наличествующее", возникающее в сознании, как дериват текста, этот "мир-двойник" - суть первый механизм бегства от реальности. Нельзя говорить о бегстве вообще. Нужно описывать механизмы. Этот первый механизм я называю "уводчик #1". Потому что сознание не просто бежит от реальности. Ему кто-то это бегство организует. Какая-то в нем же, в сознании, образующаяся псевдоструктура. И этот "кто-то" на моем языке (прошу прощения за относительный новояз) - суть "уводчик".

"Уводчиков", как мне представляется, несколько.

Один - это "мир-двойник". В советской армии (небезосновательно, кстати, казарма - не бесплатное удовольствие) шутили: "Как надену портупею - и тупею, и тупею".

По отношению к деятельности по созданию продуктов рассматриваемого мною типа можно шутить иначе: "Как берусь я за перо - и пошло, и повело". Куда? Я уже указал - в сторону от собственного социального опыта. Тем более, что опыт этот - он же всегда неполон, и он у всех разный. Почему, собственно говоря, с ним надо носиться, как с писаной торбой?

Кроме этого "уводчика #1", есть еще и "уводчик #2". Он же - "минус технологизм". По этому поводу, как и по любому другому (наверное, невротические защиты срабатывают), у меня есть любимая цитата. В данном случае - из фильма "Развод по-итальянски": "Джузеппе, ты меня любишь? А как, как ты меня любишь, Джузеппе? Ну, скажи - как?".

"Уводчик #1" - это властно-патриотическое занятие. Поскольку мы у власти, то мы отвечаем за действительность. А значит, она не так плоха. Иначе мы плохо ее окормляем, что ли? Это уже подкоп. Кроме того, у нас-то все неплохо. У соседей, да и объективно - вот сводки, в них цифры... И, знаете ли, не надо драматизировать!

"Уводчик #2" - это занятие оппозиционно-патриотическое. Поскольку не мы, а они отвечают за действительность, то она ужасна. И чем скорее народ поймет, сколь она ужасна, тем скорее мы придем вместо них. А поскольку мы, наверное, все-таки придем, то нельзя говорить, что все необратимо ужасно. Поскольку когда мы придем, то, конечно же, ничего не изменится, но надо же будет показать, что все из ужасного стало прекрасным! Да и народ слишком мрачных картин не любит. Нужен, знаете ли, глоток оптимизма.

Кроме того, с нами-то уже поделились (конечно, не так щедро, как хотелось). Но раз поделились - то действительность уже и ужасна, и не вполне ужасна. Кроме того, этот самый социальный опыт... И у зятя, и у сына, и у племянницы все "тип-топ". То есть хотя все и ужасно, поскольку я не в Политбюро, но и не вполне ужасно, поскольку дочь... и прочие родственники. В общем, все, конечно, ужасно. Но - ничего! Мы придем, все изменится, и вообще, Россия воспрянет... Начинаешь спрашивать: "А как, как она воспрянет, Джузеппе? Ну, скажи - как?". Обижаются...

"Уводчики", организующие бегство от реальности (от действительности), особенно опасны тем, что не дают разместить в сознании образ настоящей действительности. Равно как и не позволяют соотнести с идеалом эту настоящую действительность (объективную реальность, данную нам в ощущениях... опять же, у меня есть невротическая цитата, теперь из Шукшина: "Оссюсения, мля!").

Так вот, об "оссюсениях". Одна очень милая и умеренно (скажем так - очень умеренно) обеспеченная пара решила купить квартиру в Москве. Оптимистично воспользовалась ипотекой. То, сё. Оптимистично приготовила первый месячный взнос в 500 долларов. Вдруг муж звонит жене и говорит: "Быстрей бери деньги и приезжай". Жена понимает, что дело плохо, берет накопленные деньги и привозит мужу. Оказывается, что история такова.

ГАИшникам были нужны деньги. Они быстро сообразили, что фирмачи (и не один, а несколько) подъезжают определенным образом к офису. Они поставили незаметным образом новый запретительный знак, провели на дороге двойную линию и засыпали ее снегом. Фирмачи стали поворачивать - и "налетать по полной программе".

Обычно это стоит тысячу рублей. Но тут ГАИшники все просчитали. Они поняли, что фирмачи (точнее, умеренно хорошо оплачиваемые работники фирмы) не могут лишиться прав, ибо их работа связана с перемещением путем вождения машин фирмы. И без этого перемещения работа будет потеряна. Соответственно, они подняли мзду с 1000 рублей (это обычный супермаксимум, норма - 500 рублей, а то и меньше) до 500 долларов.

Теперь - о том, как были взяты эти 500 долларов. Жена передает деньги мужу, муж садится в машину, машину везут в другое место, мужа выводят, конверт выбрасывают, требуют, чтобы муж поменял купюры в сберкассе. Он меняет. У него берут деньги и дают ему чеки из магазина "Ашан" на 500 долларов. Логика подобной операции - если бы жена успела кому-нибудь сообщить (все же не 500 рублей, а 500 долларов), то у мужа в кармане чек, и можно сказать: "Мы бабки за товар получили".

Так раскрутили, кроме мужа, еще нескольких его коллег по работе - в один день. Это называется "бандитский наезд с детальной проработкой" (идиотской, может быть, но детальной). ГАИшники признают, что действия относятся к этому разряду, улыбаются и говорят: "У нас зарплата маленькая".

Это не самая яркая из тысяч историй, которые мой мозг фиксирует за один год. Подчеркиваю - из тысяч историй.

Часть одиннадцатая. От методологии - к классификационным моделям

А теперь я перехожу к анализу неких планирующихся социальных действий. Такие действия теперь называются "проекты". Прежде всего, необходимо указать, что проекты проектам рознь. Все можно назвать проектами. Иду в магазин - мой личный мини-проект. Как отделить мини- от миди-, макси-, мега? Вопрос, согласитесь, не бессмысленный. Проектирование может быть стратегическим, оперативным, тактическим, ситуационным. Нельзя все это валить в одну кучу (рис.22).

Какова ситуация? Какие именно проекты нужны? Что функционирует в сознании? Дело даже не в том, кто что у кого заимствует! Если что-то заимствуется по делу, то это прекрасно. А если не заимствуется, а забалтывается? На Востоке говорят: "Сколько не говори "халва", во рту сладко не станет". Может, и станет (павловский "условный рефлекс"), но ненадолго. И в каком смысле - "сладко"? И у кого во рту?

Есть среда, и есть проекты (рис.23).

Вы говорите, что вы такие-то проекты "вобьете" в такую-то среду. Но она-то будет сопротивляться. Точнее, превращать проекты в нечто другое. Понятно, во что именно. И вообще, если среда - это нечто, мультиплицирующее в экстремальном качестве и количестве феномены, подобные тем, которые я извлек из своего социального опыта (а я много чего могу еще оттуда извлечь), то как вы совместите проекты с такой средой? С помощью "охоты на обортней"? Криминалка тут важный, но не исчерпывающий момент. Тут главное - мы это будем соотносить с чем? Мы в сочетании с этим будем... развивать Дальний Восток, медицину, науку? А что такое "это"? И как вы "это" будете сочетать с подобным развитием? "Как, как ты меня любишь, Джузеппе? Скажи - как?"

Значит, вы "это" должны сначала описать, а потом начать менять на корню.

Соответственно, возникает схема (рис.24).

Если все это вдруг оказывается глубоко противоречащим текстовому посылу, то что делать? Тут одно из двух. Либо все это, то есть действительность, надо заменить двойником. Либо не надо обсуждать, как это делать. Власть, как я уже говорил, предпочитает оперировать "двойниками". Оппозиция - "минус технологизмом". "Придем и сделаем". А ну как не сделаете?

Наиболее частый ответ (если с тобою говорит откровенный и адекватный циник): "Не догоню, так согреюсь. Не исправлю, так попилю". Ему отвечаешь: "Погоди, ты попилишь, он попилит - оно же рухнет!". Он отвечает: "Ну, рухнет... А я уже напилю и будет куда свалить! Не в Лондон, так на Кипр".

Не хочу сказать, что все руководствуются такой логикой. Но таких ужасно много. Они задают мэйнстрим. Возникает какое-то веяние. Нужно сразу предположить, что на это веяние это "ужасное большинство" кинется, как мухи на мед. Мухи облепят мед и понятно что с ним сделают.

Надо предполагать такую связь между средою и начинанием? Ну, как минимум, такую связь? Конечно, надо. Еще многое надо предполагать вместо того, чтобы все, что соотносится с проектами, валить в одну кучу, совмещать с псевдосредой ("мир-двойник") и отчуждать от настоящего технологизма.

Часть двенадцатая. Социальный технологизм и красные проектанты

Все эти вопросы я адресую не только к другим, но и к себе. И с особой настойчивостью я адресую эти вопросы тем, кто начинает новый виток обсуждения так называемых "красных проектов". Я не только ничего против этого не имею. Я бы очень хотел, чтобы это прорвало застойную тину той зюгановщины, которую я начал обсуждать опять же двенадцать лет назад. За что тогда был осужден, например, той же газетой "Завтра".

Потом газета "Завтра" сама начала очень запоздало что-то переосмысливать. Ну, и слава богу. Если речь идет о реальном переосмыслении. Меня здесь никакая эксцентрика не пугает. И экзотика тоже. Конечно, когда я читаю о великих инициаторах достройки Бурейской ГЭС, меня охватывают некоторые сомнения. Ибо многие знания умножают скорбь. Я уже как-то внутренне готовлюсь прочитать в газете "Завтра" осанну фигуре еще более далекой от красного проектирования, нежели олигархи, воспетые ранее. Но по сравнению с Ракитовым все меркнет. В конце концов, прочитаю и это. Тем более, что читаю уже больше выдержки и дайджесты. Так что переживу.

Хуже другое. Хуже, когда место красного проектирования (все-таки, ответственная задача) занимает красное фотоателье. В фотоателье каждый может сняться - в бурке, буденновке, как угодно. Кто-то, для раскрутки, бесплатно, а кто-то как-то иначе. Опять же, дело не в деньгах - все должны, как это сейчас говорят, "выживать в рыночных ситуациях", и это понятно.

Но когда у ворот Бжезинский - нельзя все превращать в ателье. Потому что это вызывает усмешку. И это тягостно. Столь же тягостно, когда чья-то мысль сворачивает в сторону от реальных вопросов, но сама этого не замечает.

Понятно, что нельзя все разбалтывать - хотя бы потому, что все забалтывается. И в этом забалтывании исчезает. Но это один полюс. Другой полюс - поза абстрактного жречества.

Ведь все знают, что жреческие цивилизации плохо кончали. Всегда плохо, и понятно, почему. У Маркса это называлось "отчуждение". В XXI веке главная проблема красного проектирования - это даже не социальная справедливость, хотя и она очень важна. И все же главная проблема - это всечеловеческое единство с позиций неотчуждаемости того, что связано с духовным ростом. На пути духовного восхождения должны быть сложности, и их не может не быть. Но жреческие запреты - в прошлом.

Можно говорить сознательно сложно - так, чтобы поняли те, кому надо. Но нельзя закрываться. И ссылаться на жреческий характер твоих разработок. Тогда зачем писать? И как тут отличить секретное содержание от содержания отсутствующего? Жрецы бога Тота писали на плитах в храме. И только для своих. Они были логичны, хотя Египет в результате "накрылся". Но они не выходили на площадь или на паперть (точнее, в храмовый внешний контур) и не говорили пастве: "У нас там внутри такое происходит, но вам мы не расскажем!". Тогда зачем из алтаря выходить? Сиди и говори со своими. Иначе получается: "Ой, девочки! Что я знаю, что я знаю... Никому не скажу".

Однако и это не главное. Главное - политическая ответственность. К вопросу о Бжезинском и "прочем разном". Красное - это что такое? С самых принципиальных, с самых завышенных позиций - это Анти-Черное. Это так не только исторически, хотя и это важно (война коммунизма с фашизмом). Это так с позиций метафизики, онтологии, телеологии, чего хотите. В чем это "анти"? Как оно влияет на архитектуру эгрегора?

Когда на эти вопросы не отвечают, возникает сложное чувство. Такое отсутствие ответа - это либо дань интеллектуальному снобизму (но его время позади, мы вновь входим в полосу политических вызовов), либо... Либо это не красное проектирование, а проектирование патриотическо-утопическое. Но тогда так и надо называть.

Когда люди хотят Россию с мощным ВПК и новыми технологиями - это прекрасно. Но тогда не надо "красного фотоателье". Оно и людям-то ни к чему. А когда речь идет именно о красном, то как его обсуждение оторвать от интеллектуальной войны, которая против него ведется? Говорить, что "собака лает, ветер носит"? Очень неумно. Потому что собака уже порвала все, что угодно, в клочья. А мы все прячем голову под крыло.

Значит, надо отвечать. Но нельзя отвечать с позиций жречества. Надо вести интеллектуальную войну с Поппером и его последователями, которые приравнивают коммунизм к фашизму. А это непростое занятие. И оно по определению не может быть эзотерическим. Представьте себе, что все интеллектуальные войны Коминтерна были бы эзотерически-жреческими. Страна бы "накрылась" намного раньше.

Мы обязаны вести мировую дискуссию с позиций злобы дня. И обязаны отстаивать свое от замарывания. Каким бы ни было это замарывание. Теоретическим, политическим. А ведь оно идет полным ходом. И что в ответ, кроме жалобных заявлений?

Реабилитация фашизма в Европе...

ПАСЕ с его антикоммунистическими заходами вкупе с подобной реабилитацией...

И это происходит на фоне явного воскрешения идеи фундаментального человеческого неравенства, неравенства на уровне отрицания единства рода человеческого. Что это все, как не пролог к фашизму с позиций многоэтажного человечества? И каков ответ на вызов? И что такое красный проект без этого ответа?

А ведь все это сейчас волокут в Россию. Именно в одном пакете! То есть, в противоречивом единстве апологетического приравнивания коммунизма и фашизма (красно-коричневые с плюсом, евразийцы, национал-большевизм) - и одновременно полного отрицания всего коммунистического (Ленин - смутьян, а не основатель государства, красные бесы в буденновках и так далее). Это же все не существует отдельно друг от друга. Памятники фон Панвицу не возникают просто так!

Так мы воюем? Или все сваливаем в одну постмодернистскую кучу? (Любимое развлечение газеты "Завтра", о чем писал неоднократно). Но если сваливаем, то на что реально работаем?

Но и это не все. Ленин, большевики все время сопоставляли себя с якобинцами, революционным Конвентом. Как Красное соотносится с Модерном? Если эта традиция сохраняется, то что такое параллельная апологетика прямо противоположных вещей? Именно прямо противоположных!

Я мог бы продолжать вопросы. Но цель моя не в том, чтобы кого-то "ущучить". А в том, чтобы... как там римляне говорили? "Ганнибал у ворот"? Так вот, он уже совсем у ворот. А мы все еще выбираем между ателье и реальностью. И это очень печально.

Часть тринадцатая. Социальный технологизм и власть

Смешно обсуждать интеллектуальную активность Бжезинского, Ракитова и красных проектантов и игнорировать эту же активность со стороны российской власти. Это даже не снобизм. Это "минус профессионализм".

Поэтому я самым подробным образом разберу идеологические тезисы Владислава Суркова. И разберу по существу. То есть, по возможности взвешанно. Я уже задал себе "негативный абсолют" в лице Ракитова. И это так не только для меня. Для всех сегодняшних слушателей, для большинства тех, кто это прочтет. В отличие от интервью Ракитова, многое из того, что было сказано В.Сурковым, мне симпатично. Хотя далеко не все. Но и не в этом дело. Мы на пороге идеологической войны. Эта война будет вестись не против власти, а против страны. Кто видит Бжезинского иначе - пусть лелеет иллюзии. В этой ситуации способность власти (близкой к нам по ориентации или далекой - неважно) вести идеологическую полемику - это дело нашей общей ответственности.

А интеллектуальная ответственность синонимична критике. Забавно, что власть думает иначе. У меня есть основания так считать. Меня давно упорно терзает "Кремль.орг", требуя ответа на те или иные коротенькие вопросы. В том числе - и на доклад Суркова. Мол, прокомментируйте, что там сказано про татар или якутов, вы же специалист!

Готовясь к сегодняшнему (беспрецедентно длинному) докладу, я подробно разобрал идеологические тезисы Суркова. И (ну, куда деться от режиссерской страсти к забавам!) отослал этот длиннющий разбор в "Кремль.орг". Судьба подобной затеи мне была совершенно очевидна. Но я проводил, так сказать, эксперимент. И мне был важен результат.

Этот результат еще раз возвращает нас к основной теме. Есть реальность (этого самого "орга", в том числе). А есть текстуальные посылы. Если власть не будет их соединять, она проиграет. Но проиграет она страну. А значит, вместе с ней проиграем и мы. Поэтому я зачитываю текст один к одному, как он был отправлен в "Кремль. орг". Еще раз - "Кремль.орг" и текст - это уже диалектика реальности и желаемого. Но, увы, не вся диалектика. Так что перехожу к тексту как таковому.

ВСЁ ПОДВЕРГАТЬ СОМНЕНИЮ!

Анализ идеологических тезисов, выдвинутых заместителем главы Кремлевской Администрации, помощником Президента РФ В.Сурковым на выступлении перед слушателями Центра партийной учебы и подготовки кадров Всероссийской политической партии "Единая Россия" 7 февраля 2006 года

Владислав Юрьевич Сурков по своему статусу и характеру реальной деятельности - единственный крупный администратор России, профессионально занятый вопросами идеологии. При этом он не только обязан заниматься данным неблагодарным делом (почему неблагодарным - об этом ниже). Он ещё и хочет окучивать именно это каменистое поле. То есть обязанность очевидным образом совпадает с заинтересованностью. Это такая редкость в нынешней политической элите России, что даже если бы все тезисы Суркова были в корне неверными (а это не вполне так), - их всё равно следовало бы приветствовать. Ибо спасение России возможно только на путях идеологической мобилизации.

Все, для кого это очевидно, составляют одну группу (мини-группу). Эту группу я назову "мы". Все, для кого это не очевидно, составляют другую группу. Я назову её "они".

Но эти "они" неоднородны. Внутри той группы, которую я назвал "они", большинство "метёт", как это сейчас говорят, с порога всё, что связано с мобилизацией, идеологией и спасением. Но есть и меньшинство. Для которого идеология - это не туфта на постном масле. А дело вполне серьезное.

Владислав Сурков находится для меня в этом меньшинстве. И это - вполне позитивно. Да, он не считает, что проблема спасения России сколь-нибудь актуальна. И это коренным образом расходится с моей позицией. Я, конечно, должен принять во внимание то, что Суркова к определенным вещам положение обязывает. И что он должен говорить, что Россия уже спасена. В этом его, так сказать, прямая должностная обязанность. Что всем понятно. Но мне кажется, что тут обязанность и убежденность в чем-то совпадают. Впрочем, начать я хочу не с того, что нас разделяет, а с того, что объединяет.

Нужно ли спасать Россию или она уже спасена - это одно. Ответ на этот вопрос нас разъединяет. А что же соединяет? То, что России нужна идеология и даже в какой-то степени идеологическая мобилизация. Сурков в этом уверен. И в этом он почти уникален, если рассматривать его на фоне очень многих высоких кремлевских фигур, располагающих даже большими административными возможностями, нежели Владислав Юрьевич. Эти фигуры с глубоким презрением относятся и к идеологии, и к мобилизации. Что уж говорить о каком-то там спасении!

Почему они так к этому относятся? Потому что они от этого страшно далеки. И эта страшная далёкость носит не случайный и не частный характер. Дело в том, что идеология (причем любая) и идеологическая мобилизация (опять-таки - под любые цели) теснейшим образом связаны с понятием "энергия". Я, конечно же, имею в виду социальную энергию. Причем неважно, какова эта энергия. Она в любом случае чужда политическому большинству нынешних наших боссов - вот что тут наиболее поразительно!

Направлена ли эта энергия на защиту существующей власти или на ее сокрушение - большинству она все равно чужда. Потому что они на ее фоне отсутствуют. Если она есть - то их нет. Ибо они ею управлять не могут. Не могут говорить, убеждать. Тем более не могут переубеждать, укрощать толпы на митингах. Не могут и не хотят. Считают это для себя унизительным. И в этом удивительно напоминают партийных боссов эпохи заката КПСС. Один из таких боссов, рассматривая мои предложения, сказал: "Вы что, хотите, чтобы я залез на мусорный бачок и с него какую-то фигню проповедовал?".

Анализ тезисов Владислава Суркова не может быть оторван от этой родовой номенклатурной специфики. Потому что Владислав Сурков выступает не абы где, а на активе "Единой России". И, читая текст сурковского выступления, мы просто обязаны вообразить себе слушателей. Причем не конкретных (лично я не знаю, кто от "ЕР" ходит на партучебу), а знаковых. Тех, про кого говорят: "Ба, знакомые все лица!". Имеется в виду - знакомые по телепередачам. А как иначе?

Мы эти лица знаем. Мы же живем в эпоху телевидения, не так ли? Сурков именно с этого начинает свой доклад - уровень участия в политической жизни возрастает по мере развития цивилизации, надо соответствовать, надо убеждать, а не просто командовать... Уж не знаю, столь ли все это аксиоматично, но то, что телевидение, а также прочие средства коммуникации, предполагающие, в том числе, и визуализацию, правят бал, - это точно.

Конкретно это выражается, прежде всего, в том, что появляются знакомые лица. Именно знакомые и именно лица. То есть некая абсолютная реальность, так сказать, физиономического (а не только и даже не столько текстуального) присутствия. У лиц есть выражение. По этому выражению можно судить о человеческом наполнении данных лиц и их обладателей. Не всегда эти оценки верны. Но они всегда крайне существенны.

О чем же это всё говорит? Как здесь сопрягаются пожелания Суркова и реальность? Та самая, о недопустимости бегства от которой справедливо говорит в своем докладе сам Владислав Юрьевич?

Сурков призывает эти лица, эти, а не какие-то вообще, убеждать словом, то есть, как говорил поэт, "глаголом жечь сердца людей". Более конкретно - "побеждать противника в прямом идеологическом столкновении и всё меньше рассчитывать на административные возможности" (страница вторая материала, опубликованного на сайте "Единой России").

Это - пожелание. Какова реальность? Она смотрит на нас с экранов телевизоров. Да что там! Один из ключевых (и, как мне говорят, совсем не худших) функционеров "Единой России" господин Мединский в дискуссии со мной по телевидению (10 июля 2005 года в программе И.Колосова "Завтра, послезавтра и все дни недели" на ТВЦ) фактически напрямую говорил, что брежневский застой - это и есть желанное политическое качество, а энергия - от лукавого.

Но Брежнев и его элита энергию понимали очень специфически. И, призывая всех на выборы, никак не предполагали каких-то там идеологических столкновений. И, тем более, того, что описал в своих гениальных стихах Владимир Маяковский:

Этот вихрь, от мысли до курка, И постройку, и пожара дым Прибирала партия к рукам...

Короче - полноценных выборов брежневская система не предполагала. О чём справедливо сказано в тексте Владислава Суркова. И справедливо же оценено (в том смысле, что кончилось всё это закономерным крахом). Но, повторяю, брежневский строй (обладавший и минусами, и плюсами, мне лично глубоко чуждый) был внутренне логичен. Той номенклатуре не нужно было орать с мусорного бачка, то бишь, идти на полноценные выборы и овладевать на них общественной энергией, коррелируя степень этого овладения с местом в политической системе. Отсутствие такой необходимости было задано самими правилами игры, они же - знаменитая шестая статья Конституции СССР, закреплявшая монопартийность советской системы.

Правила нынешнего времени не предполагают того, что предполагали те правила. А Мединский фактически говорит о желанном тождестве ситуаций (у меня есть запись передачи, кто хочет - может в этом убедиться). Что он имеет в виду? Что, как не задействование административного ресурса? Того самого, о необходимости отказа от которого говорит Владислав Сурков, справедливо предвидя некие особые обстоятельства будущих выборов.

Между тем, к Мединскому всё никак не сводится. Просто я с этим столкнулся, и для меня это удобный пример. Сканирование телеэфира для тех, кто имеет мужество осуществлять оное, неумолимо показывает, что почти весь высший политический менеджмент России не готов ни к какой войне слов и идей. И, более того, не готов даже к полноценной конкуренции образов. То есть элементарно не обучен вести себя перед телекамерой, согласно закону образного присутствия. Мединский-то как раз эту элементарную грамоту освоил, в отличие от гораздо более высоких бонз в той же "Единой России" и высочайших бонз за её пределами - естественно, я не имею в виду Путина, потому что ему очевидным образом приходится отдуваться за всех. Эти же "все" (или почти все) абсолютно не готовы ко всему тому, что предлагает им Владислав Сурков.

Идеологически кого-то побеждать? Иде-оло-гически? Госпожа Слиска заявила во всеуслышание 12 апреля 2005 года на совете Думы: "С какой стати мы должны законами увековечивать знамя вашей партии?" (цитирую по газете "Советская Россия" от 14 апреля 2005 года). Имелось в виду знамя, которое армия-победительница водрузила над Рейхстагом в мае 1945 года. Что она имела в виду? И можно ли назвать такое поведение (высказывание как решающий акт политического поведения) не только моральным, но и политически эффективным (идеологически осмысленным)?

Владислав Юрьевич говорит о необходимости уважения к советскому наследству (советским ценностям). Я с этим более чем согласен. Он говорит также о ценностном консенсусе. Ничего я так не хочу, как этого консенсуса (хотя считаю, что он сегодня в принципе невозможен). Однако ещё Владислав Юрьевич говорит о том, что недопустимо бегство от реальности. И с этим я согласен. Но тогда давайте испытаем реальностью "Единой России" такой вопрос, как консенсус и советские ценности.

Что реально может быть в нашем обществе консенсуснее Дня Победы и Знамени Победы? И что по этому поводу загибает один из лидеров "Единой России"? Как тут быть-то? Притчу о бисере вспоминать как-то не хочется. Вообще, хочется-то всего хорошего, но только не в ущерб реальности. А она, увы, такова. Госпожа Слиска своё высказывание в цитируемом мною виде не опровергла. Высказывание это впечатлило очень и очень многих. И как теперь прикажете быть? Но этим всё в теоретическом плане, увы, не исчерпывается. Под теорией я, конечно, имею в виду прикладную политическую теорию.

У любой теории должны быть законы. Одним из политических законов является закон сохранения социальной энергии. Эту энергию можно оттеснить с поверхности на глубину. Её можно сфокусировать или рассеять. Но её нельзя обнулить. Застой лишь снился брежневской номенклатуре (пародия на блоковское "покой нам только снится"). На самом деле, застоев не бывает. Просто энергия уходит на глубину, там приобретает новое сокрушительное (деструктивное) качество. А потом возвращается на поверхность. И это называется "перестройка" (иначе - "катастройка"). Владислав Юрьевич в своём докладе это всё справедливо описывает.

Если так, то политика - это управление общественными процессами (а не сочинение интриг, правильное прислонение к начальству и так далее). А если это так, то что такое эффективная бюрократия, о которой говорит Владислав Сурков? (Разумеется, речь идет о политической бюрократии - о какой же ещё?). Эффективный политический бюрократ (иначе - политический управленец) должен что делать? Он должен эффективно управлять общественными процессами. То есть быть на "ты" с этой самой энергией. Ибо она и процесс - это Инь и Янь, два лица одной и той же политической сущности. Нет процесса без энергии, и нет энергии без процесса.

Эффективность вообще и эта эффективность - вещи разные. Эффективным может быть лизоблюд, царедворец или кризисный менеджер. Эффективным может быть безликий (и сколь угодно талантливый) управленец-администратор. Или оратор, поднимающий массы на борьбу. Всё определяется духом времени, историческими задачами. Госпожа Слиска, наверное, в чём-то очень эффективна. Вопрос - в чём именно? И как это соотносится с... Вопрос - с чем именно?

Кое-что о своей эффективности госпожа Слиска сама рассказала в начале своей политической карьеры. Как эта эффективность сопрягается с эффективностью думской деятельности - не мне судить. Это полностью прерогатива действующей политической власти, к которой я никоим образом не отношусь.

Но электорат "Единой России" более чем на 60 процентов является неосоветским (не буду здесь описывать, в каком смысле, не это главное). День Победы и Знамя Победы - это вообще единственный возможный трансидеологический консенсус в постсоветском обществе (если, повторяю, такой консенсус возможен в принципе).

Бить по этому из властных и околовластных орудий разного калибра - это что, свидетельство эффективности? Агитировать (Полтавченко, Михалков, Слиска и другие) за вынос из Мавзолея Ленина (основателя советского государства, о плюсах которого так убедительно говорил в своем докладе Владислав Сурков) - это эффективный стиль политповедения? Говорить то, что было сказано о Знамени Победы, пытаться корректировать это Знамя (ёлки-палки, какая тогда, на фиг, традиция? Какое наследство?) - это эффективно? Это совместимо с электоральной борьбой (реальной борьбой, вне административного ресурса, о чём говорит Сурков)? Это эффективно идеологически?

Владислав Юрьевич к чему-то призывает не абы кого, а конкретных, живых людей. А эти люди "не рубят фишку". Все скопом и каждый в отдельности. Это доходит до невротических форм! А как иначе это назвать?

Полтавченко (один из крупных властных администраторов), видимо, не понимает, что при сколько-нибудь последовательной декоммунизации (используемый им образ "смутьянов", чьи останки "не совсем справедливо находятся возле Кремля", адресует именно к этому) ему лично обязательно припомнят и комсомольское прошлое, и чекизм, и многое другое. И никакая церковь его не спасет, потому что ей самой многое припомнят.

Михалков, видимо, не понимает, что его семье припомнят общеизвестное:

В воскресный день с сестрой моей Мы вышли со двора. "Я поведу тебя в музей!" - Сказала мне сестра.

Речь шла о музее "великого Ленина", как, наверное, все понимают.

Всё это - не невроз? Страстность, с которой Слиска рубит "электоральный сук", на котором сидит её партия, - это не невроз? А если все это невроз, то как он совместим с эффективностью?

По государственному телевидению (кем и как окормляемому?) идёт "В круге первом" Солженицына, где прямо разъяснено, что сотрудничать с американцами, выдавать им государственные секреты своей страны - это позитивное поведение. Причём, какие секреты? Ядерные! То есть те, от которых зависит жизнь населения. Что, ядерную войну проектировали только Советы? А Даллес (позже Рейган) - не проектировали? Одностороннее ядерное преимущество, проигрыш ядерной конкуренции за счёт сдачи секретов - это путь к чему? К тому, чтобы Москва стала Хиросимой.

И это путь, на который встаёт позитивный герой. А почему он на него встаёт? Потому что для Солженицына СССР - это абсолютное зло. И вчера, и сегодня. А вовсе не наследство, как для меня или Владислава Юрьевича, судя по его выступлению.

Тогда почему власть, выкинув "деструктивный элемент", о чём сказано в докладе Владислава Суркова, поддерживает и рекламирует нечто абсолютно несовместимое с нормальным (пусть сколь угодно критическим) отношением к СССР, всему советскому? Ведь теперь она, а не олигархи, отвечает за информационную политику! Если она предъявляет долговременные идеологические ориентиры, а не занимается кампанейщиной (что было бы очень недальновидно!), то как эти ориентиры реализуются в той самой реальности, от которой нельзя бежать? "По делам их узнаете вы их".

В фильме "Мастер и Маргарита", ещё одном хите в серии тех же "дел", голос Сталина (естественно, речь идет о компьютерном фокусе) говорит о некоем негодяе Коровьеве и "шайке гипнотизёров". И этот фокус (вообще сомнительный) соединяется с кощунственным в рамках фокуса показом реальных лиц наших дедов и бабушек, отцов и матерей, слушающих что-то по репродуктору... Это - до боли знакомый по эпохе, негативно оцениваемой Сурковым, сучий приём: сшивка фокуса с документальными кадрами.

Что именно слушают эти люди? Ведь не слова о Коровьеве и "шайке гипнотизёров"! А что? Может быть, "Братья и сестры..."? Впрочем, что бы они ни слушали - никто не смеет заставлять их слушать надуманный бред. Это не только за пределами эстетики. Это за пределами самой разной целесообразности. И политической, и иной. Хотя не мне судить.

А вот по поводу чего я, как аналитик, имею полное право не только говорить, но и выражать крайнюю обеспокоенность, - так это по поводу неврозов собственно политических. К искусству не имеющих уже никакого отношения. И потому особенно опасных.

Общественная палата (Владислав Юрьевич считает её позитивом нашего времени - будущее покажет) решила бороться с фашизмом. Опять же - полностью это поддерживаю, хотя, конечно, все зависит от того, чем это будет наполнено. С фашизмом и антисемитизмом. В принципе, такое соединение возможно. Хотя снижать антифашизм до борьбы с антисемитизмом - это грубейшая ошибка, допускаемая и у нас, и в Израиле, и выводящая еврейское слагаемое (Холокост) из общемировой трагедии. Что, кстати, уязвимо бьёт, прежде всего, по мировому авторитету еврейства. Ну, хорошо. Пусть борьба с антисемитизмом! Погромщики есть, они омерзительны, я говорил об этом много раз задолго до инициатив Общественной палаты. И потому могу поддержать и это.

Но как можно правой рукой власти (Общественной палатой) бороться с антисемитизмом, а левой рукой той же власти (Гостелевидением) разжигать антисемитизм, истерически раскручивая тему Парвуса, пломбированного вагона, в котором въехали шпионы-большевики... Это что - эффективная технология? Вряд ли... Если это технология, то речь идёт о том, чтобы создать монстра и с ним бороться. Кое-кто именно трактует происходящее. Но есть в такой трактовке избыточность. Хорошо, отвергли эту трактовку. Что остаётся? Правая рука не знает, что делает левая? Причем тут тогда эффективность?

И вряд ли, всё-таки, все настолько неэффективно! А как иначе трактовать? Остаётся один-единственный способ объяснения. Что Кремль состоит из враждующих "политических башен". И что в то время, как одна башня говорит о позитивных советских ценностях, другая рассуждает о большевистских бесах, "чьих-то происках" (притом, что до боли известно чьих - и боритесь после этого с антисемитизмом!).

"Башня на башню" - это и есть центральный сюжет. Консенсуса, увы, нет в обществе. Но его нет и в Кремле. Иначе как прикажете понимать? В докладе Суркова этот центральный сюжет естественным образом отсутствует. Но он-то и есть почти вся политическая реальность. Если эта реальность отсутствует - что остаётся?

А почему это я так с налету говорю, что отсутствие этой темы, "башня на башню", естественно?

Дмитрий Медведев, бывший глава Администрации Президента и нынешний чуть ли не политфаворит, сделал эту тему легальной, политкорректной и легитимной. В журнале "Эксперт" (#13, 4-10 апреля 2005 года) он, как все помнят, говорил о том, что нет консенсуса элит (читай - консенсуса этих самых "башен"). И потому Россия может распасться (к вопросу о том, надо ли её спасать - если она может распасться, то очень даже надо спасать). Медведев говорил об этом вполне алармистски: мол, полночь близится, а Германа все нет (развал нависает, а консенсус... того... тю-тю!).

В рамках этой констатации (не мне принадлежащей, подчеркиваю) Владислав Сурков - это не Суслов новой КПСС (к этой ситуации я бы относился весьма позитивно), а "одна из башен".

Но тогда (и это приходится признать) речь идет о наиболее уязвимой "башне". Потому что Сурков апеллирует к идеологии, к борьбе за рамками административных ресурсов. Если есть консенсус, то такая апелляция может иметь директивный характер. И это было бы прекрасно. Но если нет консенсуса, то это одно из мнений. И тогда это мнение легко сделать злокозненным. Легко сказать, что Сурков, говоря о необходимости политической борьбы и даже уличной борьбы, то есть о необходимости идеологии, мобилизующей энергию, имеет в виду вовсе не "Единую Россию", в рамках которой такая идеологическая мобилизованность весьма проблематична. А нечто другое. Например, каких-нибудь "Наших".

А дальше начинается интрига (когда "башни" враждуют, то интрига - это обязательный стержень любой политики). Интрига эта обязательно сведётся к тому, что указанное лицо (обязательно будет сказано, какой национальности) печётся не об общем интересе, а о себе. Сказано это будет, конечно, боярско-дворцовым способом ("на ушко"). Это будет сказано, повторено... И услышано. Таков закон дворцовой интриги. Но ещё раньше, чем это будет услышано, всё это шепотом расползется по той же самой "Единой России". И обесценено.

Таков, к сожалению, мой прогноз. Но я перестал бы уважать себя, если бы не сопроводил подобный прогноз теоретическими доказательствами (как прикладными, так и фундаментальными). Прав ли я - будущее покажет.

Начну с доказательств относительно прикладных.

Они напрямую касаются очень существенной темы, затронутой Владиславом Сурковым в своём докладе. И перед этим неоднократно фигурировавшей в выступлениях самого президента Путина. Эта тема такова: "Мы занимались до сих пор стабилизацией, а теперь, осуществив стабилизацию, можем переходить к развитию".

Казалось бы, всё хрестоматийно. Но это хрестоматийно только на первый взгляд.

На самом деле, нет никакой априорной закономерности, согласно которой сначала должна идти стабилизация, а потом развитие. Очень часто процессы идут параллельно, и развитие, например, является главным фактором стабилизации. Представим себе, что Ленин не предъявляет в самом начале никаких инноваций (инновационное развитие - и есть особый и главный тип развития, само по себе развитие ещё, честно говоря, нуль без палочки, по крайней мере, в стратегическом смысле, то есть вне определения, что развиваем, как, ради чего и так далее). Речь идёт не только о социальных инновациях ("заводы - рабочим, земля - крестьянам"). Речь идёт и об инновациях технологических.

Никто не опровергнет, что Волховстрой Ленин начал создавать аж в самом начале гражданской войны, на фоне эсеровских мятежей. И в условиях полнейшей дестабилизации. Представим себе, что он стал бы "годить", дожидаться стабилизации и после этого браться за развитие. Не было бы никакого Ленина и никакой власти большевиков. И ничего бы он не стабилизировал. И никакой России бы не было. Потому что всё-таки есть специфика России. Есть этот особый путь. Только никакой он не почвенный (почвенный-то путь есть в любой западной стране - хоть в Германии, хоть во Франции, хоть в Англии). А особый путь России в том и состоит, что добиться здесь настоящей стабильности можно только через развитие, а не с помощью двухтактной схемы (сначала стабилизация, потом развитие).

Ладно, Ленин никого не устраивает. А Петр? Он мог добиться стабильности своей власти, если бы сразу (а не потом) не задал вектор развития, причем стратегического (воюем выходы к морям, разрываем с "почвенной органикой", как бы она ни называлась). Только через это Петр, к которому все сейчас апеллируют, обеспечил особое (очень страшное, но вполне непоколебимое) сочетание стабильности с её чуть ли не антагонистом - развитием.

Опять же Сталин. Вот, казалось, пример "послеленинской", послереволюционной стабилизации. Но мог ли Сталин что-то стабилизировать без ударных пятилеток, без форсированной модернизации, то есть развития? Трёх лет бы он не удержался, и вся большевистская власть бы не удержалась. Потому что энергию надо было не распылить, а сфокусировать и направить в определённое русло. И крестьяне, получив страшный удар коллективизации, получили одновременно многочисленные компенсации, в том числе и пресловутые трактора на полях. И все остальные, видя кошмар и ужас репрессий, видели и что-то другое. Днепрогэс, Магнитку и прочее. То есть развитие. А не увидели бы этого, никакие репрессии никогда бы не помогли. Кто не верит, пусть проверит. Не зря сказано было, что на штыках сидеть невозможно.

Примеров - более чем достаточно. Обратных примеров гораздо меньше. Хотя они тоже есть. Но тут вступает в силу следующее обстоятельство.

Мы же не с техническими системами имеем дело. Мы имеем дело с системами социальными. Отличие состоит в том, что в технических системах отдельные подсистемы не имеют собственных интересов. Как, в принципе, как бы не имеют их и части человеческого тела. А вот зрелые социальные подсистемы имеют обособленный интерес. Подсистема под названием "стабильность" имеет акторов, ресурс, инфраструктуру самозащиты и самовоспроизводства.

Под флагом стабильности возникает группа стабильности, даже класс стабильности (или нечто типа этого). Внутри этой группы есть естественное желание самовоспризводства, сохранения позиций, влияния, ресурсов. Поэтому, если вы засиделись в стабилизации, и группа стабилизации распухла, то она будет поддерживать стабилизацию ради стабилизации, а не ради развития. А если самосохранение группы требует стабилизации вне развития и даже при деградации (есть механизмы обеспечения стабильности через деградацию, я их и назвал "Ликвидком"), то вы и получите деградацию, неразвитие. А вам будут говорить, что это всё происходит потому, что стране офигительно нужна всё большая и большая стабилизация.

Не буду всё закрашивать одной краской. Но эта тенденция, безусловно, присутствует в рамках того, что мы сейчас имеем. И противное слово "стабилизец" родилось не на пустом месте. Даже если это чьи-то козни, то козни всегда на чем-то базируются, на какой-то почве произрастают. Не разберёшься с почвой - козни будут давать новые и новые всходы.

Тот же Петр, при всей его неоднозначности, а также остальные вышеперечисленные... Почему надо было всё так об колено ломать? Ужасы творить? Страх вокруг себя сеять? Потому что срабатывал этот самый "стабилизец". Не хотели группы стабильности признавать интересы групп развития. И надо было запускать соответствующие механизмы. Да-да, надо! Как надо было запускать французскую гильотину или конницу Будённого. Потому что не пускали, не делились, не уходили с исторической сцены.

А потом сами машины этого "убирания с исторической сцены" стали цепляться за свою особенную роль, и их тоже надо было убирать. С помощью других машин и так далее. Заваривали кашу, расхлёбывали её, снова заваривали другую. Что поделаешь! Издержки слишком цепких социальных систем, недостаточно гибких социальных устройств. Скажете, сегодняшняя социальная система совершенна, сегодняшнее устройство гибкое?

Короче, вместо "техницистской", умозрительной по сути, модели (сначала стабилизация, потом развитие - вот так взяли и перешли от одного к другому!) нужна реально действующая социально-политическая модель: "Такие-то группы (так и хочется сказать "классы") отстаивают интересы стабилизации без развития и должны так или иначе быть отодвинуты. Желательно без эксцессов, ну, уж как получится. Такие-то группы деструктивны и не совместимы ни со стабилизацией, ни с развитием. Они должны быть парализованы. А такие-то группы выражают такой-то формат развития (тот именно, который нам нужен). И мы их будем продвигать вперед таким-то способом".

Такова социальная (уже - классовая) модель.

Под эту модель прорисовывается партийная структура. Если речь идёт о пиаре, то хотя бы объясняется, почему "Единая Россия" - это партия, выражающая интересы развития. Если же речь идёт о реальной политике, то нужен соответствующий анализ. А ну как "Единая Россия" в нынешнем виде может обеспечить стабилизацию, но не может обеспечить развития? А ну как она не газ, а тормоз? Может быть, её надо преобразовывать, трансформировать? Может, нужны новые кадры под новые задачи? Как тогда преодолеть сопротивление старых кадров?

Любой переход из этапа в этап предполагает это и только это. А не директиву стабилизаторам начать развиваться. Да не будут они развиваться, не умеют, не хотят! Даже если могут, то какие-то механизмы надо включить, чтобы они начали это делать. Все это и есть политическая стратегия. Но поскольку задача перехода от стабилизации к развитию ставится во всё той же прагматической парадигме, то она просто не может быть решена. Можно математически доказать, что она не имеет решения. И это не вопрос каких-то там абстракций. Это и есть настоящая политическая "сермяга". Не прагматическая, согласен, но такая практическая, что дальше некуда.

Так всё это обстоит в случае, если справедлива самая общая концептуальная модель. А она в докладе Владислава Суркова тоже просматривается.

Модель эта состоит в следующем. Сколько бы хорошего не было в советском прошлом, но в целом вся советская (замкнутая, тоталитарная и так далее) система была тупиком. Выпадением из общечеловеческого мэйнстрима, глубоким отклонением от правильного пути. Иначе говоря - капканом. Из этого капкана выбирались с огромными издержками. Заскочили в новый капкан (олигархический). Теперь выбрались и из него. Короче, наконец-то из патологии (советизм, разрыв с которым породил олигархизм) мы переходим в норму (нормальная демократическая рыночная западная система).

Можно так трактовать произошедшее? Можно. Но это не единственная возможная трактовка. Надо разобрать все сценарии. Иначе (я об этом говорил неоднократно, в том числе на Валдайском клубе, но и не только) мы становимся рабами матрицы.

Когда-то Ноам Хомски убедительно показал, что любая информация зависит от когнитивных матриц. Если информация не помещается в имеющуюся когнитивную матрицу, то она отбрасывается, искажается, не воспринимается. С этого и начинается бегство от реальности.

Отсутствие консенсуса (этот печальный факт нашего времени, который многие игнорируют) проистекает также из этого обстоятельства. Из сосуществования очень разных матриц, которые никак не удаётся состыковать. Обычно такую работу берёт на себя либо очень авторитетный общественный фокус, либо государственный (надкорпоративный и надбюрократический) властный фокус, если он имеется. Но у нас нет ни того, ни другого. Мы, конечно, можем поручить это Алле Борисовне Пугачевой или каким-то другим, столь же уважаемым, людям. Например, академику Велихову. Но Алла Борисовна когда-то могла хорошо петь (некоторые считают, что и сейчас может). А академик Велихов имел на счету важные научные открытия (какое-то время мне пришлось работать над применением в геофизике его магнитно-гидродинамических генераторов, иначе МГД-генераторов... как давно это было).

Но речь-то идет о другом. И потому не будем пока даже говорить о том, как состыковывать матрицы. Это дело общенациональной дискуссии, требующей, в свою очередь, определённой повестки дня. Ни бюрократия, ни общественные палаты (сколь бы хороши они ни были) с этим справиться не могут. Для этого нужно хорошо структурированное общество, которого нет. Или власть, которая выйдет за флажки так называемой прагматики и начнет заниматься содержанием реальности (то есть тем неведомым ей сейчас многоуровневым массивом, который порождает идеологию).

Однако сценарии мы можем предъявить. Это не так трудно. Хотя и не столь уж элементарно. Но давайте попробуем.

Сценарий #1 - тот, о котором говорит Владислав Сурков. Была патология, теперь вырвались (с очень большим трудом) в какую-то, пусть несовершенную, норму. Дальше надо норму совершенствовать. Возможен такой сценарий (такая модель)? А почему нет? Выдвинули - надо исследовать. Что такое исследование? Его основное правило известно - всё подвергай сомнению. Если это научная модель, то тут не может быть симметрии верификации и фальсификации. Иначе говоря, если сто фактов подтверждают модель, а один факт опровергает, - то модель опровергнута.

В любом случае, эта модель не должна претендовать на монополию. И потому просто перечислим другие.

Сценарий (или модель) # 2 - была патология. Развиваясь по своим внутренним законам, она перешла в новую фазу. Номенклатура вырождалась именно по тому правилу, о котором говорит Сурков. Она смутировала. В раковом состоянии выдвинула новые (например, криминальные или антинародные) цели. А то и цели похуже. И начала фаза за фазой реализовывать эти цели. У власти оказались те же номенклатурщики, Ельцин, например. Они превратили коммунистическую патологию в криминальную патологию. Дальше патология будет сгущаться, коричневеть.

Что, нет такой модели? Она есть! Её можно отвергать с порога? Нет, её также надо подвергать сомнению и обсуждать с нормальных научных позиций. Соотнося, например, с теорией первоначального накопления капитала, этапами выхода из первоначального накопления, трагедией невыхода, судьбой невышедших стран (иногда называемых "пиратскими королевствами"). И это нужно не для того, чтобы посыпать голову пеплом. И не в угоду западному сообществу, которое давно всерьез обсуждает именно эту модель. Это нужно для того, чтобы что-то преодолевать.

Когда-то меня вдохновила и ужаснула фраза Андропова: "Мы не знаем общества, в котором живем". Понятно, почему ужаснула... Если не знаете, то как управляете? Но не менее понятно, почему вдохновила. Человек хоть не побоялся сказать, что он чего-то не знает. Что такое проблема? Чем она отличается от задачи? Проблема - это знание о незнании. Я узнал, что я не знаю, и начинаю двигаться к знанию. Это уже кое-что. А вот если я ничего не знаю, но считаю, что всё знаю, то меня рано или поздно настигнет эта самая реальность, от которой я бегу. И, как говорится, мордой об стенку.

Сценарий #3 - была некая несовершенная, грубая система. Она была жизнеспособна, хотя груба и несовершенна. И в рамках неё что-то разворачивалось. Но она накапливала ошибки. И, в конце концов, взорвалась, как Чернобыль. На её месте образовалась чернобыльская зона. Назовём её "зоной Ч". В этой зоне продолжается жизнь. В ней произрастают экзотические социальные растения (например, наши олигархи). В ней можно хорошо жить, торгуя, например, мутантами, новыми сортами этих самых растений, или радиационными отходами. В обломках прежнего могут обнаруживаться очень комфортные щели. Но это всё равно не жизнь, а "пикник на обочине". Его можно длить не без удовольствия для кого-то. Но если есть воля к жизни и осознание позора подобного, может быть, и очень комфортного, прозябания, то надо куда-то двигаться.

Вот, по сути, три основных сценария.

Есть, конечно, и четвертый. Что всё было совсем замечательно. А потом злые силы (внешние и внутренние) посягнули и совратили. Этот сценарий, кстати, остается релевантным для миллионов наших сограждан. На нём делаются думские карьеры. Его противоречивость понятна ("Если он, на фиг, такой умный, то почему он, на фиг, такой мертвый?"). Но его тоже надо рассмотреть. Не надо отметать с порога работу ЦРУ по развалу СССР, потому что это смешно. ЦРУ уже само надрывается, восхваляя свою деятельность по развалу. В чём-то, конечно, врёт. Но тут надо разобраться, в чём врёт, а что подлинно. Повторяю - всё надо подвергать сомнению.

Да, немножко смешно. Ужасное ЦРУ блестяще чинило козни, а замечательный КГБ все прозяпал. Да, есть грубая, но верная поговорка: "Если сука не захочет, кобель не вскочит". Но нам не поговорки нужны и не очевидные несоответствия. Нам нужно разбираться детально, по существу. И, ещё раз подчеркну, - всё подвергая сомнению.

Владислав Юрьевич, например, говорит: "Госсекретарь Шульц пишет в воспоминаниях, что он был шокирован некомпетентностью советских руководителей. Он называет имена, но я не хочу их повторять, чтобы не обидеть людей, которые когда-то руководили нашей страной".

Ну, что сказать? Я тоже не хочу называть имена людей, которые когда-то руководили США и поразили меня своей непробиваемой тупостью. Эта тупость была никак не сравнима ни с каким клиническим обкомовским кретинизмом (который тоже, разумеется, имел место). Владислав Юрьевич справедливо может мне возразить, что американцы на коне, а наши - в известном месте. И это будет абсолютно справедливо. Но поскольку ещё не вечер и много чего происходит в мире, то такой аргумент столь же справедлив, сколь и неполон. Мы когда-то тоже были на коне. И все боялись, что мы оседлаем своих ближних и дальних соседей по планете Земля. Были основания бояться? Были. И что?

Но не это главное. Главное - принципиальная многоматричность нынешней нашей ситуации. Если у этой многоматричности есть социальный (а вовсе не интеллектуальный) эквивалент, то он состоит в том, что мы куда-то "залетели". И очень сильно. Что имеет место тупик. И из него надо выбираться. Но для этого надо сказать, что еще не выбрались.

Никто пока что даже никого конкретно не обвиняет в том, что так "залетели". Тут Владислав Юрьевич опять прав. Народ в каком-то смысле ощущает, что он сам сделал выбор. И что, как говорится, "обманули дурака на четыре кулака". Это очень больно признать народу. Неизвестно, останется ли он после этого народом. Тем более, что признать придётся не только это, но и то, что в каком-то смысле люди продали первородство за чечевичную похлебку. И неясно (очень, очень многим неясно), за что надо каяться. За злодеяния советского периода или за эту продажу очень непростого (в чём-то грубого, в чём-то несовершенного, в чём-то двусмысленного), но всё-таки первородства.

Хотелось бы, чтобы тут всё обошлось без шоков. Ох, как хотелось бы! Потому что ещё один шок может оказаться последним.

Но чтобы разобраться, конечно, нужна шкала приоритетов. Которая тоже неочевидна. И начинать разбираться тут надо с противоречий. В том числе, и в текстах, подобных тому, который я анализирую. Поскольку эти тексты, наконец, появились. И нельзя в этом смысле недооценивать случившееся.

Так о каких же противоречиях я говорю?

Начну с простейшего. Владислав Юрьевич - не Борис Абрамович. Для Березовского все ясно. Страна жила в коммунистической патологии. А потом вырвалась на просторы светлого ельцинизма, после чего скатилась в ужасный путинизм. Тут все непонятно. Если был такой мрак, то откуда появился свет? Если был такой свет, то откуда взялся новый мрак? Но, при всей этой непонятности, тут имеет место сколько-то полочек, на которых разложены некие "политические предметы". Разложены способом, лично меня совершенно не устраивающим.

Владислав Юрьевич даёт другую оценку ельцинского периода. Он прямо пишет, что при Ельцине "вместо того, чтобы двигаться к демократии, мы получили то, что справедливо названо "олигархией". Справедливо или нет это так названо - отдельный вопрос. Но то, что получили мы вовсе не свет, а нечто совсем другое... Тут я, безусловно, согласен. Как согласен я и с очень мрачной картиной, которую рисует Сурков. Манипуляция вместо представительства, коррупция вместо конкуренции, обрушение в нищету, прихватизация вместо приватизации, развал, фактическая потеря государственного суверенитета, позор Хасавюрта, отсутствие реальной свободы, разгул разбойников... Сурков риторически спрашивает: если это есть свободное и справедливое общество, то что, в таком случае, Содом и Гоморра?

Я очень серьезно отношусь к этой оценке. И именно потому, что я к ней отношусь серьезно, я никак не могу состыковать её с оценкой, которая имеется несколькими абзацами ниже: "Очень важно подчеркнуть, что 90-е годы (притом, что это был действительно олигархический режим) ни в коей мере мы не должны считать потерянными для России, временем сплошных безобразий". И дальше начинают называться позитивы. Начаты громадные реформы, развивалась свобода (только что было сказано, что она не развивалась, а заменялась олигархическим произволом), была создана масса позитивного, люди научились работать в рыночной экономике (только что было сказано, что экономика не была рыночной). В такой, достаточно зоологический, период нашего развития к ведущим позициям пробились по-настоящему активные, стойкие, целеустремленные, сильные люди, материал для формирования нового ведущего слоя нации.

Как одно может сочетаться с другим, мне непонятно. В зоологический период к ведущим позициям могут пробиться сильные звери, в рамках дарвиновского отбора. Но сильный зверь может создать не нацию и не общество, а стаю. Превратить же зверя в человека очень трудно.

Содом и Гоморра не могут иметь уравновешивающих позитивов. Имели бы они такие позитивы - бог бы не уничтожил данные города. Вообще, образ Содома и Гоморры - это образ, включающий только очень определенные ассоциации. Либо им не надо пользоваться, либо нельзя, его использовав, чем-то позитивным подобный образ уравновешивать.

На самом деле, речь идет не о примитивной несостыковке. Дети своего времени ("мы, дети страшных лет России") страшно разорваны в понимании того, что их породило. Это не курьез, а историческая трагедия поколения. И я не собираюсь по этому поводу ёрничать. Поколение таково, каково оно есть. Я просто не могу не обратить внимание на то, что как-то изживать эту трагедию придётся. Как-то придётся соединять разорванную цепь времен. И в обществе, и в себе самом. Как-то придётся выбирать между восторгом и отвращением. Всем нам придётся выбирать. А особенно поколению, которое было застигнуто нашим "историческим цунами" в момент вхождения в жизнь.

Чтобы выбор мог состояться, нужны критерии. К ним и перехожу.

В качестве аксиомы задаётся три базовых социальных критерия. Материальный успех, свобода и справедливость. На самом деле, речь идёт о разнокачественных слагаемых. Для того, чтобы эти качества каким-то образом уравнять, необходимо заменить материальный успех чем-то "однокалиберным" по отношению к свободе и справедливости. Дело не в том, что материальный успех плох. Дело в том, что мы действительно живем в культуре, где сказано: "Не хлебом единым". А также - "не в деньгах счастье" и так далее. Много ещё чего сказано: "От трудов праведных не наживешь палат каменных", например.

К сожалению, реальный социальный опыт последнего времени в самой серьёзной степени подтвердил это неабсолютное выражение. В любом случае, мы знаем, что богатый человек может быть несчастным. И даже очень несчастным. Он может быть одиноким. И нет для человека как социального существа ничего страшнее одиночества. Если, конечно, это не одиночество, наполненное духовными порывами (но тогда оно не одиночество в полном смысле слова).

Вообще, человек существо экзистенциальное. И это доказано. А если это доказано, то тем самым доказано, что материальный успех, свобода и справедливость никак не исчерпают собственно человеческой проблематики. Человек конечен, но стремится к бесконечному. Он смертен. И единственный в природе знает об этой смертности. Вообще, он глубоко парадоксальное существо.

Свобода, конечно, величайшая ценность. И глубоко омерзительны те, кто эту ценность отрицают. Но мы знаем, что есть "свобода от" и "свобода для". Пробуди жажду и укажи путь к колодцу. Свобода выбирать (не обязательно политиков, а жизненные альтернативы вообще) предполагает размещение этих альтернатив в сознании. А также шкалу ценностей (от самоактуализации наверху до полного скотства внизу). Один герой Достоевского говорит о другом: "В нем [Иване Карамазове] мысль великая и неразрешенная. Он их тех, которым не надобно миллионов, а надобно мысль разрешить".

Да что человек! Очень видные ученые проводили опыты над крысами. Опыт состоял в том, что крысе предлагался выбор - удовлетворить определенную потребность и получить определенной силы удар током, или не удовлетворять потребность. При силе тока, стопроцентно предполагающей смерть крысы (притом, что крыса ощущала нарастание тока в рамках сложной структуры преодолеваемого ею барьера и могла, тем самым, остановиться), доминирующей потребностью для определенной генерации крыс был поиск, продолжение ориентации в лабиринте. Крысы этого типа не готовы были преодолевать барьер ради пищи, полового влечения и прочего. Но они шли на смертельный риск ради того, чтобы продолжать исследовать лабиринт, в который их поместили.

Владислав Юрьевич неоднократно говорил о том, что он консерватор. Между тем, предлагаемая им общая модель - это типичная модель линейного необратимого прогресса. То есть, модель вовсе не консервативная.

Что касается меня, то я убежден, что вне прогресса человека и человеческого общества нет. Но прогресс никак нельзя считать линейным и необратимым. Человечество шло и будет идти вперед через расселины и ловушки, через гибели цивилизаций и тёмные века ("чёрные дыры" Истории). Этот путь весьма и весьма неоднозначен. Для религиозного человека (а таковых на планете большинство) цель не в материальном благополучии, а, как минимум, в спасении души. А, как максимум, в обожении. Для очень многих светских людей (к которым я себя отношу) цель всё равно связана с человеческим (общечеловеческим) и космическим восхождением. А всё остальное только средства.

Раб не может восходить, и потому человек должен быть свободным. Несправедливость препятствует восхождению, и потому она должна быть преодолена. Но нет и не может быть безразличия к вопросу о том, как человек своей свободой воспользуется. Как нет и не может быть справедливости без восхождения. Ни справедливость, ни свобода немыслимы вне смысловой вертикали. Ибо речь идет о человеческой свободе и о человеческой справедливости. А человек ничто вне своего экзистенциального измерения.

Западная цивилизация много достигла. Но она оплатила это дорогой ценой. Она не безупречный светоч, а очень проблемная и больная сущность. Мы причастны к ней, но причастны особым образом. Мы часть её, но особая часть. Иначе не было бы православия (как христианства, но особого христианства). Не было бы коммунизма (как альтернативного либерализму предельного слова о свободе и справедливости - теория отчуждения у Маркса и прочее). Мы не можем ссылаться на западный опыт как на нечто абсолютное. Мы не копировать Запад должны и не отвергать. Мы должны его спасать. И, видимо, никто не спасет его, кроме нас. А спасать его мы должны не потому, что этого хочется, а потому, что иначе - и мы погибнем.

И тут мы переходим к ещё одному отсутствующему регистру. Владислав Юрьевич обсуждает, что значит - хорошо жить? Но есть и другой вопрос - жить или умереть? Никогда человечество не отказывалось от свободы потому, что оно связывало с несвободой лучшую жизнь. Хотя отдельные, порой неглупые, люди обсуждали и проблемы такого отказа. Вспомним монолог Великого Инквизитора у Достоевского: "Ибо никогда и ничего не было для человека и человеческого общества невыносимее свободы... И никакая наука не даст им хлеба, пока они будут оставаться свободными".

И всё же предположим, что свободой никто не жертвовал по причине влечения к противоположному идеалу. Предположим это, хотя на деле это не вполне так. История человечества, увы, намного сложнее.

Но даже в рамках этого предположения - люди отдавали свободу за что-то другое. Они между решением "каких-то проблем" в условиях несвободы и нерешением проблем в условиях свободы выбирали решение этих самых "каких-то проблем". Ярчайший пример - война. А также другие "какие-то проблемы". Но лишь в одном случае - если эти "какие-то проблемы" предполагают выбор между свободой и смертью - и несвободой и жизнью.

Люди хотят свободно жить. Но они хотят жить. И если свобода и жизнь входят в конфликт (вновь подчеркиваю, один из ярчайших примеров - война), они выберут жизнь. Мне скажут, что не надо, чтобы такие вещи входили в конфликт, и я соглашусь. Но иногда они входят.

Самый очевидный пример - поведение граждан США после 11 сентября 2001 года. Они отказались от очень многих свобод. Почему? Потому что оказался поставлен выбор между жизненными удобствами - и жизнью как таковой.

Мне скажут, что это грубый и небезусловный пример. И что базовый набор свобод сохранен. Пока сохранен... Долбанут террористы еще раз пять-десять, он будет сокращен, и неизвестно, докуда.

Но главное сегодня для России не терроризм и не американский пример. Россия хочет и имеет право знать, что ей нужно для жизни. Не для комфортного угасания, а для прорыва из этого угасания в жизнь. Как там у Твардовского? "А уж с этой работенки дальше некуда спешить... Всё же - как решаешь, Теркин?" - "Да как есть: решаю жить!"

Увы, я не убежден, что травмированная нация выберет между сладким угасанием в полусне и горьким прорывом в жизнь - этот самый горький прорыв. Но, прежде всего, вопрос должен оказаться в повестке дня. И нация имеет право на альтернативную диагностику.

Абсолютизация свободы - есть часть теории открытого общества. Но сама же эта теория предполагает уже указанную мною выше асимметрию фальсификации и верификации. То есть один-единственный обратный пример имеет больше веса, чем сотня прямых примеров.

Обратный пример - Китай. В нем нет свободы, но есть развитие. Обратный пример - страны, где свободно победит или уже побеждает радикальный исламизм. Эти страны сами откажутся от развития, ибо идеал победителя не предполагает развития. Обратный пример - сам Запад. Наполеон - это несвобода плюс развитие. Диктатура развития - не пустой звук. Особенно, если нация понимает, что у неё простая альтернатива: развитие или смерть. Прежде всего, нация должна понять, существует ли у неё на самом деле эта альтернатива. Забрела ли она в тупик или вышла на новые горизонты. Без ответа на этот вопрос российская политика дальше обойтись не может.

Мы, видимо, согласны в том, что Россию надо не усыплять, а мобилизовывать. Что энергия - не опасность, а необходимость. Но нельзя мобилизовывать вообще. Как нельзя пиарить на тему "Отечество в опасности".

Стоит ли в повестке дня угроза смерти нации, угроза конца российской цивилизации? Если она не стоит - давайте жить комфортно и кто как хочет. Но если она стоит, и мы можем длить это "как хочет" только ценой конца страны и истории... Что ж, кто-то и в этом случае выберет комфорт. А кто-то выберет мобилизацию во спасение. Но даже в этом случае, убежден, ни одна струна русской души не зазвучит, если не возникнут, не соткутся в вихрях понятого народом несчастья новые слова по поводу Миссии, Судьбы и Проекта.

О проектах сейчас говорят невероятно много. И этот разговор невероятно невнятен. Потому что, повторю, есть проекты разного ранга. Есть мегапроект, предполагающий свое видение истории и будущего. А есть проекты и проектики. Не хочу их уценивать. Но решать всё будет именно мегапроект, содержащий в себе предельные ответы на предельные вопросы.

Конечно, этот мегапроект на следующем этапе должен во что-то конкретное оформляться. Он должен быть разверстан на тысячи и десятки тысяч конкретных задач. Но сначала он должен быть. Забалтывать эту тему недопустимо. И потому я здесь не собираюсь что-то детализировать. Но важность этого вопроса я подчеркнуть обязан. Потому что Владислав Юрьевич задел очень больные российские вопросы - татары, Чечня, якуты, Басаев... Можно всё облекать в детали и обмусоливать. Но вряд ли стоит делать это здесь и сейчас.

В чём же тогда выход? Толстой когда-то сказал устами своего героя: "Дело не в блуждающей почке, а в жизни и смерти". Когда республики стали отделяться от Москвы, дело обстояло именно так. Республики собирались Москвой под некий мегапроект. Под утверждение своего идеала человека и человечества. Опять же, не хочу здесь что-то детализировать... Третий Рим, крест над Святой Софией, православная симфония... Это ли, или коммунизм, - в данном случае, преемственным оказывается именно код сверхдержавной мегапроектности. Нет этого кода - не будет устойчивой государственной целостности. И тут недостаточно заклинать территорией, называя это "державой" или "Евразией". Решает смысл, вертикаль смысла, универсум, НЕБО ИДЕАЛЬНОГО над головами всех народов, собираемых в такие сложные системы, как Российское государство.

Народы собирались Москвой как царством или Петербургом как империей под мегапроект. И когда этот мегапроект был аннулирован в феврале 1917 года, народы стали разбегаться. Ленин вновь собрал их под другой мегапроект. Когда этот мегапроект растоптали в 1989-1990 годах, народы вновь стали разбегаться. Потом это как-то остановилось в ожидании нового мегапроекта. Это зависло. Это оказалось как-то склеено общим чувством, что дело - швах, что "залетели" куда-то совсем не туда. Но надолго этого не хватит. А ничего другого нет. И ни на какой голой силе тут ничего не удержишь, тем более, что и силы тоже не так много. И не будет её без мегапроекта.

Итак, если мы раз за разом будем повторять, что мегапроекта не только нет, но и не будет, и что вся задача - войти в мировую, то есть западную, цивилизацию, то страна очень быстро рухнет. Якутия, Татарстан, Северный Кавказ, Башкирия, Бурятия, давно фактически оторванные от Москвы дальние регионы, - начнут искать свой путь вхождения в эту самую цивилизацию. И найдут. Бороться надо сообща. Продаются - по одиночке.

Что толку сетовать на весьма прискорбные украинские события? Наши противники на Украине выдвигают проект вхождения Украины в Европу. Украина может войти в Европу, потеряв очень и очень многое. Но мы что, предлагаем альтернативу? Мы тоже говорим о вхождении в Европу. При этом ясно, что Россию туда впускать никто не собирается.

Но даже если кто-то и собирается, почему Украина должна входить в Европу через Россию? У неё есть другой путь. Было время, когда Россия предлагала Украине не вхождение в западный мир, а почётное место в своём, альтернативном миропроектном целом. Тогда было что выбирать! Кто-то и тогда выбирал Запад, и лил кровь - свою и чужую. А кто-то выбирал Россию. Но именно как иное. Может быть, и западное, но иное.

Теперь заявляется, что иного нет. Но нужен суверенитет. Суверенитет чего? Уже Киссинджер сказал, что Вестфальский мир позади. И что национальный суверенитет - это архаика. Глобализация надвигается неотвратимым образом. И это не сахар, не абсолютное благо. Вполне может быть, что это, напротив, абсолютное зло.

В любом случае, глобализация будет выстраивать свою системность на обломках наций и национальных государств. Она сотрет в прах любые суверенитеты - и остановится только в случае, если на её пути встанет не суверенность, а полномасштабная миропроектность.

Мы не готовы к этому? А ислам готов. И есть кому строить халифат на нашей территории. Тем более, что это будет поддержано отнюдь не только Басаевым и Бен Ладеном. Процессы в Египте и Палестине это полностью подтверждают. Без мегапроекта (прошу не путать это страшное дело с таким милым занятием, как общественные проекты) мы просто окажется трупом, через который будет прорастать бамбук чужих цивилизаций.

Да что значит "будет"? Он уже прорастает. Все эти разговоры о том, что мы будем прекрасно жить, потому что у нас много ресурсов, не стоят ломаного гроша.

Во-первых, их уже не так много. Это в Советском Союзе их было действительно "через край".

Во-вторых, кто вам сказал, что если у вас их много, у вас их не заберут вместе с территорией? Через что вы будете отстаивать своё право на эти ресурсы? Ваша армия конкурентна той, которую может выставить Китай лет через семь-десять? Ваш флот конкурентен американскому? Ах, у вас есть ядерное оружие и место в Совете Безопасности?

Я благодарен Владиславу Суркову за то, что он признаёт: всё это - суть советское наследство, не более. Но наследство - это не навсегда. Ракеты стареют. Содом и Гоморра, о которых справедливо говорил Сурков, разгромили не народное благосостояние вообще. Они уничтожили всё сложное и ориентированное на будущее. Удар был нанесён не по шоферам и штукатурам (хотя и по ним тоже). Главный удар был нанесён по учёным и всей инфраструктуре производства высших и высоких технологий. Не надо смягчать нынешнюю ситуацию.

В ближайшие пять лет разрыв между поколениями обозначит необратимость технологического завала, регресса. Чтобы остановить это, да, хотя бы остановить, нужен очень конкретный и очень мощный волевой импульс. Он невозможен не только в идеологии стабилизации, но и в идеологии некоего "развития вообще". Он возможен только в рамках стратегической мобилизации. А эта мобилизация может быть только мобилизацией под адекватный мегапроект.

Не будет всего этого - ядерное оружие не поможет. Оно окажется утонувшим в болоте технологического регресса. Очаги благополучия не вытянут. Советское наследство? Уже двадцать лет без малого (при среднем коэффициенте амортизации - 5 процентов в год) амортизация основных фондов, как таковая, не предполагается, и на этом делаются многомиллиардные состояния.

Потом нам показывают какую-нибудь одну улучшенную больницу посреди непролазного неблагополучия. Нам нужно не это. Нам нужно системное воспроизводство инфраструктуры. Цена такого воспроизводства - 500 - 800 миллиардов долларов на пятилетку. Это как минимум. Столько же на модернизацию, без которой об обороноспособности говорить просто смешно.

Но ведь решают не деньги как таковые. Если даже нам добрый дядя всё это даст, сегодня это будет просто украдено. И не надо говорить, что российская коррупция аналогична западной. Все прекрасно знают, что это не так. Оставим даже в стороне набивший оскомину пример с ГАИ. Сегодня взятка - это уже не взятка, а "протокол о серьезности намерений". Не дал взятку - значит, не очень хочет сделать то, о чем говорит.

Построена совершенно новая система отношений. Некая элита ведет себя, как полноценный криминальный субъект. Криминалитет системно замещает собой гражданское общество. У нас уже нет мафии. У нас есть новые формы социально-политической организации общества.

Я при этом вовсе не хочу сказать, что все воры. Я просто знаю, что это не так. Но... как это объяснить?

Может быть порода, например, гранит (с нулевой электрической проводимостью) с изолированными вкрапленностями металла (с высокой электрической проводимостью). Если это изолированные вкрапленности, то порода ведет себя, как гранит. То есть имеет нулевую проводимость. Даже если вкрапленностей очень много. А может быть другая порода. Тот же гранит и тот же металл. Однако вместо вкрапленностей - узкие прожилки. По ним протекает ток. И порода сразу начинает обладать проводимостью, близкой к проводимости металла.

Вот так и наша элита. В ней может быть очень много, большинство некриминального элемента. Но социальная система ведёт себя так, как будто в ней ничего, кроме криминального элемента, не существует. Аналогов этому нет в индустриальных странах, на которые мы равняемся. А африканские прецеденты вряд ли должны утешать. Ибо там речь не идет о развитии. Мобилизационном, тем более.

Кроме того, на нашей территории уже развертываются другие мегапроекты. Только один из примеров - исламский. Халифат фундаментально антагонистичен Западу. Если мы начнем слепо копировать гей-парады и многое другое, мы заявим о своей неконкурентоспособности халифату. И лично мне в этом случае будет очень трудно объяснять противникам халифата, почему порнуха с телеэкранов представляет собой московский идеальный мессидж, ради которого надо отказываться от традиционных моральных устоев. И заслуженного места в чужой могучей мегасистеме. Исламом, между прочим, всё далеко не исчерпывается. Но и этого достаточно.

Я сгущаю краски? Докажите! Но для этого подвергните сомнению и мои выкладки, и свои утверждения. Потому что у нас одна страна, и нам нужна не пропаганда, а истина.

Впрочем, почему я сгущаю краски? Владислав Юрьевич сам говорит, что наши учителя получают 60 процентов от того, что получали в СССР. Но это, во-первых, как считать. Теперь ведь уже все понимают, что общественные фонды потребления не выдумка. И что плохенькая бесплатная советская квартира - это, конечно, не американский коттедж, но и не барак в какой-нибудь Капотне, куда будут переселять за неуплату по ЖКХ.

А главное, у учителей в СССР был другой социальный статус. Люди вообще ориентируются на окружающие их социальные стандарты. Объясните сегодня учителям, почему они должны получать не просто мало, а 1 процент от того, что получает какой-то невнятный "хорёк" (он же - "хозяин жизни"). Что вы им скажете? Что "не хлебом единым"? А как же идеал материального благополучия?

Кстати, этот идеал действительно не может укорениться в России. Точнее, не может укорениться в тех формах, в каких он дал импульс некоему (честно говоря, протестантскому) Западу. Потому что там этот идеал была доведена до метафизической избранности богатых и метафизической же поврежденности бедных. Богатство не было средством комфорта. Оно стало особым (я убежден, что извращённым) средством спасения. То есть средством восхождения, подвига. На этом строился западный капитализм. Вебер это неопровержимо доказывает.

В России после Содома и Гоморры богатство стало не подвигом и аскезой восхождения. Оно стало средоточием гедонистически-расслабительных импульсов. Отвечаю за свои слова. Всё худшее, что говорилось (отчасти, конечно, несправедливо) в СССР про "город Жёлтого Дьявола", стало воплощаться (и воплотилось) в эпоху Содома и Гоморры в России в качестве позитивного идеала настоящего капитализма. Идеала, противостоящего "совковому бреду".

И эта тенденция не переломлена. Капитал, может быть, стал меньше хулиганить. Но он стал ещё больше кайфовать. Это означает, что всё здание власти оказалось опёртым на исторически бесперспективный класс, который при этом устойчиво воспроизводится. Зачем выдавать желаемое за действительное? Мне тоже хочется, чтобы этот класс стал субъектом форсированного развития, стратегической модернизации, выхода из тупика. Но надо смотреть правде в глаза. Все опросы показывают, что для этого класса (при прочих впечатляющих характеристиках - не хочу все мазать чёрным цветом) не существует ни сострадания, ни солидарности. Этот класс должен стать строителем новой нации? А как он им станет? Как?

Между тем, характеристики, о которых я говорю, отнюдь не относятся только к тому, что сформировалось в эпоху Содома и Гоморры. Молодое поколение кроет рекорды стариков по рассматриваемым мною системно-ключевым показателям.

Мы не имеем права на "торговлю страхом". Но и лимит "успокоительности" нами исчерпан полностью. Все, кто это понимают (а я верю, что Владислав Сурков входит в их число), ответственны за допущение в повестку дня предельных, я бы сказал, терминальных синтагм и определений. Мы не должны их бояться. Опасен не алармизм, а сон. Не энергия, а её отсутствие. Подвергая всё сомнению, мы просыпаемся. Отбрасывая сомнение во имя удобств, мы погружаем в сон себя и других.

Разбудит нас в этом случае либо удар чужого сапога в лицо, либо выстрел, который, разбудив, сразу же усыпит окончательно. Но да не будет так.