5-6 августа -- Грозный в основном взят под контроль отрядами сепаратистов. Несколько подразделений внутренних войск и спецслужб блокированы в различных районах города и обороняют стратегически важные здания и кварталы.

12 августа -- начаты переговоры секретаря Совета безопасности РФ А.Лебедя и командующего федеральной группировкой Пуликовского с начштаба боевиков А.Масхадовым. В Грозном продолжаются бои.

14 августа -- переговоры Пуликовского прерваны после того, как Масхадов заявил, что ведет войну за выход Чечни из состава России.

-- Б.Ельцин упразднил госкомиссию Черномырдина по Чечне и предоставил А.Лебедю расширенные полномочия по урегулированию кризиса.

18 августа -- А. Лебедь обвинил МВД и лично А.Куликова в катастрофической ситуации в Чечне.

20 августа -- Пуликовский заявил, что боевики в Грозном не соблюдают условий достигнутого перемирия, и попросил жителей в течение 48 часов, до возобновления федеральными войсками боевых действий, покинуть город.

22 августа -- А.Лебедь отменил "ультиматум" Пуликовского.

24 августа -- начат вывод федеральных войск из Грозного. В районе площади "Минутка" боевиками блокировано и разоружено около 60 российских солдат 105 полка ВВ.

25 августа -- А.Лебедь заявил, что народ Чечни вправе сам решать свою судьбу на референдуме.

26 августа -- вывод войск МВД из Грозного приостановлен вплоть до возвращения боевиками захваченного оружия.

Новая фаза чеченской "странной войны" и не менее странных попыток ее завершения — сегодня одна из главных тем размышлений для всех, кому небезразлична судьба страны. И эта новая фаза заставляет вернуться к анализу ряда старых проблем.

Наиболее громко обсуждаемый аспект этих проблем — внутриполитический. Кадровые перестановки в правительстве и властной обойме, казалось бы, начисто "срезавшие" так называемую "партию войны", не привели к заметному изменению действий России в отношении Чечни. На фоне назойливого рефрена о необходимости "отпустить на волю свободолюбивый чеченский народ" по-прежнему существуют и громко заявляют о себе силы, требующие обуздания сепаратистов и восстановления в республике конституционной федеральной законности. Стало предельно ясно: расхожие заклинания о том, что чеченская война есть лишь "уродливое детище ненавистных Грачева, Коржакова, Сосковца" и т.д. — ложь или, по крайней мере, глубокое заблуждение.

Вновь появляются публикации и анализы, сводящие всю фабулу и перипетии войны к кремлевским и околокремлевским клановым "разборкам". В этом, конечно, есть доля правды. Подготовка и организация захвата Грозного в ситуации массированного военно- политического присутствия России в республике — не может быть объяснима лишь блестящей работой разведки и штаба Масхадова. Обвинения Лебедя против Куликова нельзя соотносить лишь с пафосом возмущения удручающим положением внутренних войск на блок-постах в Чечне. "Ультиматум" Пуликовского появился на свет непосредственно после совещания Черномырдина с силовыми министрами и секретарем Совета безопасности, и в течение двух суток (!) не был опровергнут ни одним из высших должностных лиц государства.

В утверждениях генерала Лебедя о том, что война эта "коммерческая", и что в ней заинтересованы лишь те силы в Москве и Грозном, которые наживаются на солдатской крови — также есть доля правды. Действительно, экономическая подоплека этой войны, равно как и многочисленных раундов "миротворчества" — крайне значима. Любая война создает множество экстремальных и почти бесконтрольных хозяйственных ситуаций, в которых всегда купаются любители нагреть руки на потоках оружия, сырья, стройматериалов, финансов, предназначенных для ведения боевых действий и восстановительных работ. Хорошо известно также, что война заметно перекрыла чеченские криминально-оффшорные шлюзы для контролеров одних ресурсных потоков (нефть и нефтепродукты, награбленные на железной и автодороге товары, контрабандные золото и алмазы, наркотики) и приоткрыла их для других (прежде всего для торговцев оружием, военным снаряжением, продовольствием). Действительно, война поглощает огромные ресурсы, и ее прекращение не может не сказаться положительно на экономическом состоянии страны.

Однако это лишь часть правды, крайне недостаточная для взвешенной оценки возможных вариантов стратегии России в Чечне. Дело ведь не в том, каковы шансы Лебедя политически "сломать себе шею" в случае поражения его миссии в Чечне, и на сколько ступенек ближе к будущему президентскому креслу он окажется в случае успеха этой миссии, и не в том, существует ли сценарий, по которому все действующие лица России играют в республике оговоренные "добрые" и "злые" роли. Дело и не в том, кто и чьими руками "клан кланом вышибает" из властной обоймы, и даже не в том, сколь спешно нужно решить проблему Чечни для благополучной реализации проектов новороссийских нефтепроводов. Дело в предметах куда более важных. Учитывая, что хор голосов, призывающих к уходу РФ из Чечни, становится все громче, а их аргументация все назойливее, и что идея прекращения войны "любой ценой" получила новое дыхание в связи с ее заявлением секретарем Совета безопасности, необходимо вернуться к анализу этой аргументации во всех аспектах "чеченского вопроса".

Аргументы исторические: Чечня не входила в состав России добровольно, а была покорена в ходе длительной и изнурительной войны, и посему налицо юридическое и моральное право чеченского народа на определение собственной судьбы без вмешательства РФ. Не будем подробно вдаваться в обстоятельства кавказской войны, многократно описанные в отечественной и мировой исторической литературе. Незачем даже указывать на союзничество с Россией в этой войне не только ряда кавказских народов (изрядно потерпевших от чеченских мюридов), но и значительной части чеченских родов, что явно отрицает легенду о "чистом завоевательстве". Отметим лишь, что логика подобной аргументации требует, например, от Британии предоставить независимость Ольстеру и Шотландии, от США — часть завоеванных штатов вернуть Мексике, а остальную часть отдать индейцам, от Турции — возвратить Болгарии всю территорию за Проливами, включая Стамбул, и так далее в этом же духе.

Далее — аргументы собственно военные. Россия, как заявил Лебедь, не может воевать. Действительно, для обескровленной России нагрузка этой войны непомерна. Действительно, острые проблемы комплектования, вооружения, обучения и снабжения армии, неразбериха в командовании операциями и фактор агентурного проникновения сепаратистов в высокие эшелоны российской власти, в военные круги и в СМИ — регулярно ставят части МВД и группировку федеральных войск в крайне тяжелое положение. Действительно, армия истощена хроническим недофинансированием, поражена коррупцией, плохо оснащена, вооружена, вымуштрована, одета, накормлена, наконец. Но более всего армия ослаблена и замотана метаниями московского руководства между полярными политическими оценками и решениями. Как должен воевать офицер или солдат, который несколько раз поливал собственным потом и кровью тропы к горным базам боевиков, хоронил друзей, а затем получал приказ отступать назад и узнавал по телевизору, что эти боевики — "партнеры по переговорам", сидящие за одним столом с его высшим политическим и военным начальством?

И поэтому не могут не тревожить регулярные призывы некоторых отечественных СМИ признать поражение России в чеченской войне и подписывать мирный договор с ней с позиций побежденного. Ощущают ли авторы таких призывов меру ненависти и отчаяния, которые вызывает у воевавших подобное лживое и провокационное обесценивание пролитой крови? Понимают ли возможные ее последствия с учетом того, что у ненавидящих в руках оружие? Знают ли хоть немного историю, способны ли припомнить, чем кончилось 80 лет назад созревшее в окопах ощущение столичного предательства? Наконец, заглядывают ли хоть немного в будущее, пытаются ли спрогнозировать, каков окажется боевой дух армии, потерпевшей ТАКОЕ поражение и понимающей, кто ей это поражение "устроил"? Возникает шальная мысль: так может быть, кому-то нужно в ближайшем будущем получить именно ТАКИЕ армию и внутренние войска, вырастить в "чеченской пробирке" массовых "российских моджахедов", подчиняющихся прежде всего "дисциплине ненависти"?

Далее, чеченская война остро обнажает одну из главных осей раскола российского общества: различия в ощущении и понимании социальности и государственности. Перестроечные и постперестроечные процессы заметно сдвинули массовое сознание от крайности коллективистского государственнического фетишизма с его "человеком-винтиком" к другой крайности: индивидуалистическому псевдогуманизму, взросшему в расчетливом отечественном мещанстве застойной эпохи и усиленному привнесенной в годы перестройки и постперестройки идеей верховенства прав человека. Пряча этот псевдогуманизм за эффектными афоризмами о слезинке ребенка и невинных жертвах, его радетели поднимают волну бурного негодования всякий раз, когда социально-политическая ситуация приводит к противоречию между их собственным сиюминутным благополучием и будущими перспективами общества и государства. Отдают ли они себе отчет, что призывами уйти из Чечни и признать поражение России они загоняют массовое сознание огромной части россиян в состояние, очень сходное с состоянием умов в потерпевшей поражение в первой мировой войне "веймарской" Германии? Помнят ли они, какой яростный реваншизм вскоре породило такое сознание, и чем это кончилось через несколько лет? Так может быть, именно подобный процесс и конструируют некоторые пораженческие псевдогуманисты?

Этот индивидуалистический псевдогуманизм, который постоянно драпируется в одежды "защиты демократии и прав человека", честнее бы выразить знаменитой формулой "после нас — хоть потоп". Он — именно "псевдо", причем не только в отношении солдат в Грозном и Гудермесе или призывников, которым заботливые мамы помогают "закосить" от армии, но и в отношении тех самых чеченских мирных жителей, чьими слезами и страданиями клянутся наши "гуманисты", призывая руководство России "отпустить на волю" Чечню.

Что будет значить для чеченских мирных жителей уход России — хорошо показали 1991 — 1994 годы, когда в результате террора и геноцида из республики были "выдавлены" сотни тысяч русских, украинцев, чеченцев и т.д, а проблемы соперничества с конкурирующими кланами дудаевская власть решала расстрелами оппозиции с выставлением отрезанных голов ее лидеров на площадях перед телекамерами. Однако есть и совсем свежие доказательства внутренних перспектив "чеченской независимости". Известно, что боевики приговорили к смерти всех, кто в последние годы сотрудничал с Россией, и прежде всего правительство Завгаева. В ходе недавних боев в Грозном сепаратистами захвачены замминистра юстиции ЧР И.Албастов, сотрудник аппарата Народного собрания В.Байбатыров, ряд правительственных чиновников, и судьба их пока неизвестна.

А несколько дней назад боевики, большинство которых принадлежит к суфийскому религиозному ордену Кадирийя, захватили и увезли, вместе с сыном и группой последователей, Илес-Хаджи Арсанова, крупнейшего религиозного авторитета другого ордена — Накшбандийя. В равнинных селениях уже началось формирование отрядов религиозных воинов-мюридов для освобождения Илес-Хаджи и мести. Таким образом, население "независимой Чечни" в ближайшее время может ждать новый виток гражданской войны между чеченцами и русскими, между непримиримыми и проправительственными кланами и родами, между приверженцами братств Кадирийя и Накшбандийя. А скорее всего — тотальная диктатура лучше вооруженных и обученных непримиримых "победителей" с буквальным вырезанием побежденных родо-клановых и религиозных конкурентов.

В связи с опасностью подобного геноцида вряд ли обоснованны и надежды на строгое выполнение сепаратистами любых договоров с Россией. Во время переговоров о мире захвачена группа российских строителей. Уже после разъединительных договоренностей в Грозном "непримиримые" вновь убивают российских солдат, взрывают технику, захватывают заложников, блокируют и разоружают российские подразделения, а масхадовский штаб объявляет эти акции делом отдельных групп боевиков, не подчиняющихся его командованию. Учитывая заявления и действия наиболее крупных полевых командиров (Басаева, Закаева и др.), командованию Масхадова и Яндарбиева не собираются подчиняться отнюдь не только "отдельные группы".

Однако собственно Чечней здесь дело не ограничится. Разговоры о том, что следует вывести войска из республики и установить вокруг криминального анклава кольцо блокады — в данном случае либо наивность, либо нечто худшее. Это невозможно военно-технически: в связи с приграничным положением и горным рельефом Чечни для такой блокады придется использовать львиную долю военного потенциала РФ. Это неприемлемо морально-политически: хорошо известно, что ничто так не разлагает армию, как подобные длительные "блокирующие" операции с их вынужденным бездействием войск. Отметим заодно, что тылы этих войск, при довольно резкой конфронтации между некоторыми этническими группами Кавказа, при множестве древних и новых взаимных обид и территориальных претензий, в нынешней ситуации безработицы, нищеты и социальной напряженности в регионе — вряд ли будут в такой ситуации спокойными и стабильными. Ведь лидеры "Ичкерии" и их союзники в Конфедерации горских народов не слишком скрывают, что их главная цель — зажечь против России весь Кавказ.

Такая внешняя войсковая блокада, наконец, просто бессмысленна, поскольку криминально-экономический потенциал Чечни и финансовые ресурсы заинтересованных субъектов мировой политики наверняка позволят осуществлять авиапереброску всего, необходимого для создания в республике мощного вооруженного антироссийского терроро-криминального анклава — базы для дальнейшей войны и расчленения России. Ни для кого не секрет, что дудаевский режим все эти годы подпитывается деньгами, оружием и блестяще обученными боевиками из-за рубежа. В Турции (в частности, Стамбуле и Измире) резко активизировались пункты вербовки рекрутов для чеченской войны, причем эти пункты теперь уже действуют практически открыто.

На прошедших в последние месяцы в Турции и Иордании совещаниях представителей Яндарбиева с лидерами чеченских диаспор приняты решения направить в Чечню из лагерей подготовки в Судане и Афганистане еще несколько сотен обученных моджахедов. Финансирование берут на себя исламские организации ряда ближневосточных стран. В том числе — Турции, кровно заинтересованной как в неуспехе проходящих через Чечню трубопроводных проектов Тенгиз-Новороссийск и Баку-Новороссийск, так и в переключении потоков нефти из Прикаспия на закавказско-турецкий маршрут. В том числе — нефтедобывающих стран Персидского залива, которым выход прикаспийской нефти на мировые рынки не нужен вовсе.

Но дело здесь не только в исламской либо чеченской солидарности и в нефтяных геоэкономических интересах. Исламизация Турции в связи с победой на выборах Партии благоденствия, во-первых, резко активизировала агрессивно-наступательный стиль турецкой геополитики в регионах Кавказа, Причерноморья и Центральной Азии и, во-вторых, встретила удивительно спокойную благосклонность со стороны наиболее мощных партнеров по НАТО (США, Германии, Франции). С этой исламизацией и этой благосклонностью трудно не связать и усиление присутствия Турции в Боснии, и стиль ее поведения в последнем раунде конфликта на Кипре, и намечающееся улучшение отношений и расширение связей с Ираном, и нарастающие поставки в Турцию вооружений из США и Европы.

В поражении России в Чечне заинтересованы слишком многие наши геополитические конкуренты, и есть все основания полагать, что "чеченско-турецкий инструмент" в случае ухода российских войск будет использоваться на полную мощность отнюдь не только Анкарой. В этом случае, что уже очевидно, Москве не следует ожидать от Н.Эрбакана того уровня относительной лояльности и соблюдения "международных приличий", какой были вынуждены проявлять Т.Озал и Т.Чиллер. А нашим соседям не нужно думать, что дело ограничится лишь Чечней. С учетом объявленной цели Партии благоденствия — "Великий Туркестан от Казахстана до Марокко" — в близком будущем следует ожидать наращивания деструктивных усилий Турции как минимум в Крыму, Абхазии, Азербайджане.

Возвращаясь к России, нужно вновь напомнить о еще одном важнейшем аспекте чеченской проблемы: политическом состоянии российского федерализма. Фактический выход Чечни из России, на котором (невзирая на словесные уловки о готовности подписать договор о разграничении полномочий) настаивают сепаратисты и который (о чем уже было публично сказано) поддержит своим признанием ряд государств, — будет уже в правовом смысле, де-юре, означать превращение РФ из конституционной, статусной федерации — в федерацию договорную. То есть — такую, от которой принципиально можно отделиться любому из субъектов. В связи с этим приходится обратить внимание на фразу А.Лебедя о необходимости урегулирования чеченского конфликта "в соответствии с международным правом". Представители ряда международных организаций уже не раз давали понять, что считают необходимым распространение на Чечню полноценной юрисдикции ОБСЕ и ООН, то есть интернационализации внутрироссийской проблемы. А за этим, как известно, могут следовать и другие меры: вначале "голубые каски" ООН, а далее и "ограниченные контингенты" НАТО.

И здесь нельзя не обратиться к бросающейся в глаза параллели между сегодняшней проблемой Чечни и проблемами СССР 5-7-летней давности. Тогда массовому сознанию также внушали, что разделение Союза есть благо, или необходимость, или по крайней мере такое дело, которое никаких серьезных последствий для жизни его народов не повлечет. Подумаешь, мол, республики из Союза выйдут, разделимся — мир не перевернется. Сейчас уже очень многие поняли, насколько тогда перевернулся мир, и на своей шкуре испытали все прелести разделения. Но — эти же самые "очень многие" сегодня вполне готовы повторно наступать на те же грабли и искренне твердят: подумаешь, Чечня уйдет — туда ей и дорога, Россия большая, нам хватит и детям останется. И более всего тревожит, что эту преступно-наивную веру согласованно исповедует множество авторитетных политиков не только во власти, но и в оппозиции. Неужели даже самая близкая собственная история так ничему и не учит!?

Однако учтем углубляющийся социально-экономический кризис в стране, а также подчеркнуто исламский характер, который многие наши южные соседи придают чеченской проблеме, учтем "исламскую дугу" Поволжья и "исламское подбрюшье" Центральной Азии. Учтем нарастающее давление на Москву ряда региональных лидеров, полагающих, что Федерация должна лишь обеспечивать все необходимое для независимого регионального существования. Учтем — и поймем, что выход Чечни вполне может стать детонатором распада России и возгорания на ее границах и территории конфликтов, по сравнению с которыми чеченская война с ее жертвами покажется лишь "цветочками".

Но в данном случае речь даже не только о России. Последние бои в Грозном и "ультиматум" Пуликовского вызвали острую реакцию многих зарубежных официальных и неофициальных лиц. Характерно, что ряд их заявлений адресован лишь России и даже не оценивает поведение сепаратистов, а в качестве средства разрешения конфликта нередко называет предоставление Чечне независимости. При этом как- бы выносится за скобки то простое обстоятельство, что подобный подход со всей остротой ставит вопрос фактической отмены важнейших принципов международного права — сохранения территориальной целостности государств и нерушимости границ.

Государственное дробление Евразии, начатое в Югославии и СССР, уже вызвало в мире небывалый политический хаос. Зарубежные политики и общественные деятели, которые сегодня усиленно клубят этот хаос в России, вероятно, не вполне отдают себе отчет в том, что в сегодняшнем взаимосвязанном мире подобные процессы принципиально не локализуются. Аукнутое в Грозном и Аргуни не может не откликнуться на всей планете.

Понимают ли лидеры Польши и Чехии (откуда в Москву поступили наиболее резкие демарши с требованиями ухода из Чечни), что открывают путь к новому перекраиванию Европы, при котором Силезия, Гданьск или Богемия могут оказаться принадлежащими кому-то другому? Осознают ли руководители стран "семерки", что у них есть свои Квебеки, Корсики, Ольстеры, Шотландии? Оценивает ли правительство США возможные тенденции тех внутриамериканских радикальных движений, которые уже сегодня заявляют о необходимости приобретения независимости Техасом, Флоридой и даже Индианой? Доходит ли до них всех, наконец, что главным экспортным продуктом криминальных оффшорных зон типа Чечни является эскалация терроризма не только в Буденновске, Волгограде, Москве или Сараево, но и в Мюнхене, Париже и Вашингтоне?

России нельзя уходить из Чечни, хотя она в ближайшем будущем подвергнется за этот неуход массированному давлению со стороны "мирового сообщества", и в первую очередь США (где ситуация в России, и в частности чеченский вопрос — один из крупных камней, которым Доул "побивает" Клинтона). России нельзя уходить из Чечни, хотя нерешенность чеченской проблемы неизбежно и болезненно для власти скажется в ходе предстоящих осенних выборов губернаторов. России необходимо и политическими, и военными средствами развязывать туго и кроваво затянутый за последние пять лет чеченский узел. Как — тема отдельного специального анализа.

Россия не может, не имеет права уходить из Чечни. Это было бы предательством не только той части населения республики, которой вовсе не по вкусу криминальный режим сепаратистов, и не только российской армии, которая еще очень и очень понадобится великой стране. Это было бы предательством не только народов России, подобным уходом обреченных на ожидание ползучего распада государства, и народов мира, которые захлестнут накатывающиеся из России волны политической, террористической и военной нестабильности. Это было бы еще и предательством тех поколений, которые выстроили и выстрадали для нас державу, и тех поколений, которые от нас эту державу вправе унаследовать.

Брестский "мир любой ценой" мог быть оправдан перед лицом поражения от превосходящего противника и угрозы тотальной военной оккупации территории. Россия поражения в чеченской войне не терпела, и мир "любой ценой", о необходимости которого заявил генерал Лебедь, ничем не оправдать. Особенно, если учесть, что торгует генерал с партнерами, мягко говоря, не слишком надежными, а платить эту самую "любую цену" собирается будущим России, которое ему лично уж никак не принадлежит.

И в конце стоит напомнить, что признанное поражение, капитуляция — не только тяжелейший общесоциальный психологический стресс, но и необходимость преодоления и восстановления. Сколь призрачны шансы России на внешнюю помощь в таком восстановлении, на западный "план Маршалла" — продемонстрировало последнее пятилетие. А каково выбираться из поражения и восстанавливать государственную субъектность собственными силами — хорошо известно из отечественной истории, где после Брестского мира последовали гражданская война, коллективизация и индустриализация со всеми их трагическими историческими издержками. Готовые дать "любую цену" должны ясно сознавать, что подобные издержки, которые всегда входят в цену, тоже придется оплачивать именно России.