Обнаружение нефти на Восточном Кашагане, разумеется, событие очень крупное. Однако хотелось бы предостеречь от преждевременной и необоснованной эйфории. Дело в том, что само по себе наличие в пробуренной скважине мощных продуктивных нефтеносных горизонтов — еще вовсе не бесспорное доказательство открытия крупного или тем более крупнейшего месторождения.

Во-первых, контуры предполагаемой нефтеносной структуры пока известны лишь по косвенным геофизическим данным, которые требуют проверки дополнительным бурением. И до тех пор, пока такое бурение не проведено, ни один специалист не возьмет на себя риск оценивать запасы месторождения. А поскольку геологическое строение недр в зоне Кашагана весьма непростое, никаких гарантий того, что дальнейшее бурение обнаружит столь же нефтеносные пласты, нет.

И здесь нельзя сбрасывать со счетов прежде всего риск так называемого "коммерческого блефа", когда активно поступающие в прессу радужные прогнозы по открытым месторождениям резко увеличивают курс акций входящих в соответствующий консорциум компаний, тем самым принося владельцам огромные прибыли. Вспомним, именно это и происходило в отношении многих нефтеносных структур на шельфе Азербайджана (например, Карабах). Но окончилось достаточно скромно и огорчительно.

Во-вторых, открытие нефти Кашагана совпало по времени с очередным и крайне острым моментом борьбы США за сооружение трубопровода Баку — Джейхан и, шире — политико-экономическое присутствие в зоне Каспия и Центральной Азии (вспомним недавние вояжи в регион спецслужбистов Теннета и Фри, а также Олбрайт). Нефтяные запасы Азербайджана оказались явно недостаточными для этой трубы. Работа по трубопроводу Каспийского консорциума (КТК) идет успешно. Россия запустила обходную трубу вокруг Чечни Баку — Махачкала — Новороссийск, которая может принять значительный казахстанский экспортный поток, и увеличила для Казахстана транзитные квоты. Кроме того, есть необходимость наращивания внутренней казахстанской переработки — не секрет, что НПЗ республики катастрофически недогружены.

Так что пока проблема дефицита транзитных экспортных мощностей перед Казахстаном не стоит, и серьезных аргументов в пользу трассы Баку — Джейхан нет. А потому, в силу указанного совпадения во времени, нельзя исключить вокруг Восточного Кашагана и некие элементы не только коммерческого, но и геополитического блефа, целью которого является борьба-торговля за нефтемаршруты, квоты прокачки и, если говорить по большому счету, за геополитические конфигурации межгосударственных союзов и противостояний в регионе. Ведь не случайно же впервые сообщение о "большой нефти Кашагана" дала "Вашингтон пост" со ссылкой на анонимные источники в Госдепе США.

Но далее, я предвижу, с нефтью Восточного Кашагана, даже если ее действительно много, целый ряд чисто технических трудностей. Это, с одной стороны, очень неудобные условия штормящего каспийского мелководья, требующие для налаживания добычи значительных инфраструктурных затрат, в том числе на гарантии от экологических катастроф. Если такая нефть попадет в море, гибелью тюленей дело не обойдется. Это, с другой стороны, достаточно тяжелые пластовые условия (высокие температуры и давления), что потребует дополнительных усилий и расходов на сооружение и безаварийную эксплуатацию скважин.

Это, наконец, сам состав нефти — высокосернистой и, судя по всему, как и на Тенгизе, с большим содержанием меркаптанов. Такую нефть нельзя без специальной переработки на месте добычи качать по трубопроводам. И, значит, встает проблема либо демеркаптации перед трубопроводным транзитом (а это затраты на огромные установки, при больших объемах добычи — буквально заводы), либо глубокой переработки нефти и попутного газа на месте с полным технологическим циклом — НПЗ, предприятия нефтехимии, пластмассы, удобрения и пр.

И в связи с перечисленными проблемами встает главная проблема — инвестиций. Восточный Кашаган в том случае, если оптимистические оценки запасов оправдаются и технические проблемы окажутся разрешимыми, потребует — для выхода на предполагаемую экспортную мощность порядка 100 млн тонн нефти в год — предварительного инвестирования минимум $10-12 млрд. Весь мировой инвестиционный потенциал в нефтяной отрасли составляет, по различным оценкам, порядка $50 млрд в год. А вместе взятые компании, входящие в ОКИОК ("Экссон-Мобил", "Филлипс петролеум" и др.), при всей своей мощи, вряд ли смогут выделять на эти цели более $1-1,5 млрд в год.

Причем выделять такие деньги "нефтяные гранды" станут лишь в том случае, если прибыли от подобных инвестиций будут выше, чем в других регионах их деятельности, например, в Гвинейском заливе или Карибском бассейне. То есть там, где затраты на инфраструктуру минимальны, а добытую нефть можно качать прямо в танкеры. Что они предпочтут, пока неясно, и откуда возьмутся огромные средства на освоение предполагаемого месторождения, — неизвестно.

Тем не менее можно с уверенностью утверждать, что большая нефть в Западном Казахстане есть. Хотя бы Тенгиз тому убедительное подтверждение. И если Восточный Кашаган действительно крупнейшее месторождение, этому можно только искренне радоваться вместе с народом республики. Однако для того, чтобы эта нефть начала приносить Казахстану и его народу серьезные социально-экономические результаты, предстоит сделать еще очень и очень многое.