9 декабря — Минэкономики РФ Е.Ясин заявил, что "рок событий несет Россию в сторону Кувейта и Саудовской Аравии" и потребовал "крутого поворота к четкой и обоснованной промышленной политике".
10 декабря — Ю.Лужков огласил собственную концепцию выхода страны из экономического кризиса.
11 декабря — В.Черномырдин утвердил график поездок своих заместителей в регионы "для разъяснения мер правительства по стабилизации социально-экономической обстановки в стране".
14 декабря — Образована правительственная комиссия по господдержке развития регионов во главе с В. Потаниным для разработки предложений по приоритетным направлениям развития регионов и создания Центра федеральных программ при правительстве.
15 декабря — Госдума приняла в первом чтении бюджет РФ на 1997 г. 22 декабря правительство намерено внести в Госдуму проект программы действий кабинета на 4 года. Целью ставится достижение к 2000 г. устойчивого экономического роста в 5 процентов в год.
16 декабря — По данным Госкомстата, объем ВВП РФ за 10 месяцев снизился на 6 процентов по сравнению с тем же периодом прошлого года. Наибольший спад — до 30 процентов — в легкой промышленности, производстве стройматериалов и лесопереработке, инвестиции в экономику сократились на 18 процентов.


Принятие Госдумой в первом чтении бюджета на 1997 год знаменует собой определенный экономический и политический рубеж. Отмеченные всеми экспертами парадоксы голосования, когда бюджет принимался по преимуществу руками левопатриотической оппозиции, требуют объяснения и анализа возможных альтернатив.
Представляется, что большинство Госдумы в данной ситуации вполне могло играть ва-банк, последовательно диктуя правительству свои жесткие условия. Прежде всего в сложившейся в стране социально-политической ситуации вероятность роспуска Думы, в случае ее неуступчивости, крайне мала. Пресловутый "счет" губернаторских голосований ясно показывает, что "партия власти" совершенно не заинтересована в назначении новых выборов как потому, что на это нет денег, так и потому, что новоизбранная Дума наверняка окажется не только менее предсказуема, чем нынешняя, но и гораздо "левее" и оппозиционнее. Выборный вариант сулил власти болезненное поражение, а левой оппозиции — несомненное увеличение политического веса. Дума на обострение не пошла. А жесткость трибунной риторики ее лидеров и объем списков "категорических требований" к правительству — лишь пропагандистское прикрытие для стратегического отступления.
Возможно, наиболее важным и лежащим на поверхности "внутренним доводом" в пользу отступления для нынешних депутатов оказалось то, что для большинства из них личное выборное возвращение в думские кресла — вовсе не обеспечено, а поэтому риск жесткого оппонирования правительству — может "не окупиться". Но, помимо выбора между вероятным личным поражением и командной победой, существенную роль при принятии бюджетных решений играли даже не опасения, что новых выборов после роспуска Думы может и не быть, а ощущение определенной "податливости" правительства, вроде бы дающей возможность "договориться о главном".
Между тем, правительство в последнее время довольно часто демонстрировало готовность о чем-то договариваться. Оставим досужим обывателям рассуждения о ценах, за которые "покупали" депутатов и фракции. Обратим внимание, что самому правительству уже довольно давно тесно и неуютно в рамках либерального курса, заданного МВФ. Ему, правительству, в этих рамках уже порой просто невтерпеж, оно уже практически исчерпало ресурсы политических и экономических технологий, до недавних пор обеспечивавших победную либеральную риторику в стиле "иного не дано".
Это печальное обстоятельство ныне очевидно всем — от Лившица до Маслюкова, от Чубайса до Лужкова, от Явлинского до Жириновского. И проблемы — реальные экономические и политические — решать необходимо, и МВФ с его идиотски-тупой монетаристской жесткостью уже сильно раздражает, особенно после успешного размещения евробондов и появления, пусть не очень крупной, но все же солидной кредитной альтернативы. Но менять курс "по собственному почину" уж больно неудобно, да и неприлично как-то после нескольких лет либерально-монетаристского "звона". И МВФ "просто так" послать куда надо — нельзя: очередные транши нужны, да и политические проблемы на эту организацию завязаны "оч-чень большие".
В этой ситуации правительству крайне необходимы "объективные обстоятельства", которые его к определенным шагам "принудят", нужен мощный напор оппонентов, чтобы "поддаться", не теряя лица ни в России, ни за рубежом, и одновременно суметь (или успеть) соблюсти кланово-корпоративные интересы. А бюджетный процесс — для таких "поддавков" время и обстоятельство куда как благоприятное. И хотя все, включая Черномырдина, прекрасно понимают, что бюджетные ориентировки невыполнимы как в доходной, так и в расходной части (не соберут такие налоги, рентные платежи, таможенные пошлины и т.д.), факт одобрения данного бюджета и торговли за него означают принятие правительством и Думой коллегиальной ответственности за возможную корректировку экономической стратегии.
Подчеркнем — речь только лишь о возможности, ибо к реальной корректировке никто пока не подступался. Хотя — премьер уже "подал знак", заявив, что "этот бюджет впервые в какой-то части корректирует курс". Хотя — о необходимости корректировки курса и появления у правительства четкой и обоснованной промышленной политики заявил даже министр экономики Ясин. Хотя — создана правительственная комиссия во главе с Потаниным для разработки федеральных целевых программ поддержки регионов и планов их реализации "в качестве базы региональных разделов годовых прогнозов социально-экономического развития России". Хотя — Черномырдин уже объявил о грядущей презентации среднесрочной программы правительства до 2000 года под обязывающим названием "Структурная перестройка и экономический рост". И, наконец, высшие государственные чиновники начинают говорить о необходимости планомерного и эффективного управления государственной собственностью.
Символические жесты сделаны, и даже слова сказаны: Государство, Управление, План. Наконец началось осознание, что государство, будучи по необходимости крупнейшим собственником, не может самоустраниться от хозяйственного планирования и управления. Неуправляемая собственность — необъятное поле для воровства и обуза для бюджета и налогоплательщика. Недавние радужные мечтания о тотальной передаче этой собственности (включая ключевые оборонные предприятия) в доверительное управление либо полное владение иностранным инвесторам — сегодня, после осмысления печального опыта форсированной "иностранной" приватизации в Казахстане, изрядно потускнели. Да и не видать что-то таких солидных иностранцев, которые бы решились взяться сегодня за вывод из кризиса крупных российских предприятий. Отечественный же капитал, за редкими исключениями, либо мелок, либо не дорос до решения задач именно производственных. А государство, впав в детскую болезнь экономического либерализма, самоустранилось от управления и потихоньку разучилось это делать, потеряло не только структуры и навыки, но и необходимые кадры.
Разумеется, возрождать плановую систему советского времени невозможно, да и просто вредно. Прошла целая эпоха, сменились структуры власти, собственности, регулирующих механизмов, поколение людей, наконец. Планирование сегодня может быть лишь совершенно другим, как говорят специалисты, индикативным, когда задается лишь группа обобщенных показателей — индикаторов хозяйственного процесса. И на освоение такого планирования, конечно же, понадобятся время и люди.
А ведь дыры надо "латать" уже сегодня. Не слишком отмеченные факты шахтерских забастовок в Туле и Ростове, проводимых и нарастающих, невзирая на решения Росуглепрофа, показывают, что протестный потенциал уже выходит из под контроля и центральных, и региональных лидерских групп. Но, в отличие от прошлых лет, вылетающие по заданию Черномырдина в регионы "для разъяснения ситуации" вице-премьеры не могут захватить с собой главные аргументы для умиротворения — самолеты с "наличкой". А "авторитетные заявления" главы Центробанка С. Дубинина о том, что денежная масса в России вполне достаточна для функционирования экономики, вряд ли окажутся убедительны для голодных семей.
Время упущено, кредит доверия населения не восстановить никакими посулами, а средств выполнять обязательства прошлого бюджета и, тем более, розданные во время выборов обещания — в казне нет. И клятвы премьера рассчитаться с долгами в течение первого полугодия 1997 года — столь же мало соотносятся с новым бюджетом, что и с предыдущим, и так же рассчитаны лишь на "болванов".
Знаменательно, что принципиального изменения экономического курса и способов хозяйственного управления требуют и многие регионы. Новый Совет Федерации, политико-экономическая роль которого после губернаторских выборов не может не возрасти, также обозначает необходимость отхода от либерально-монетаристских рецептов. И символические жесты правительства по части готовности "поддаваться" не в последнюю очередь адресованы и губернаторам, многие из которых уже вполне готовы проводить "новую экономическую политику" явочным порядком и, что наиболее тревожно, в рамках отдельно взятых регионов. Это, в частности, показывают последние заявления созданного под эгидой Росселя Национального экономического совета, а также подчеркнуто порывающая с либеральными догмами экономическая программа Лужкова и практические шаги московского правительства по реализации экономических новаций, вплоть до размещения собственных евробондов.
Солидаризуясь с правительством, утверждая Черномырдина и принимая его бюджет, левопатриотическое думское большинство хочет "мягкой игры в большую политику". Своевременно ли? Давно говорилось о "последней черте" и "девятом вале народного негодования". Теперь ЭТО — у порога, но именно левое большинство Думы, поддерживая правительство, кричит ЭТОМУ "Чур меня!". Оно играет с правительством в поддавки, рассчитывая оседлать массовый протест, когда он перехлестнет через край? Но это вовсе не гарантировано. "Масса", "заряд" и каналы, по которым хлынет протестная лава — вовсе не заданы, они могут не только меняться, но и, увы, программироваться. И стоит заметить, что уже есть другие оппозиционные группы, которые, солидарно ненавидя нынешнюю власть, лучше считают ситуацию, быстрее думают, меньше боятся рисков и вовсе не склонны играть с данной властью в поддавки.
Явлинский — лишь малая и видимая часть этого айсберга, в котором есть силы, вполне способные оседлать протестный заряд ненависти к Кремлю и бросить его на уничтожение государства. И хотя сегодняшние возможности левопатриотического блока и в Федеральном собрании, и в протестном поле бесспорно выше, их можно упустить, как уже были упущены иные возможности в 1993г. и на выборах 1996г., как упускаются на глазах возможности бюджетного давления на готовое ко многим уступкам правительство.
Страна на уровне самых различных элитно-корпоративных групп морально готова менять экономический курс. Но это — процесс крайне сложный, ответственный, требующий стратегической воли, профессиональной адекватности и корпоративно-государственной хозяйственной проективности. И здесь не худо вспомнить классиков: политика — концентрированное выражение экономики. Для реализации проективных форм экономики сначала надо освоить проективные формы политики. И прежде всего эти формы нужно осваивать думским лево-патриотам как наиболее серьезной (а значит, наиболее исторически ответственной) оппозиционной силе. Иначе любые поддавки, в которых держат за "болвана" народ, являются лишь способом "скоротать время" — бесценное, между прочим, время, — и в конечном итоге приведут к нашему общему Проигрышу.

Ю. БЯЛЫЙ