27 марта — "Вашингтон Пост" в редакционной статье уговаривает Клинтона обуздать ликование от победных результатов Хельсинки.
28 марта — "Ньюсуик": "Россия упала слишком низко и слишком быстро после конца "холодной войны".
30 марта — М.Олбрайт: США не исключают, что в будущем Эстония может стать членом НАТО.
4 апреля — "Голос Америки": администрация США сознает, что вступление в НАТО является приоритетной задачей балтийских государств, и оказывает им помощь в удовлетворении требований НАТО.

Один из зарубежных дипломатов сделал небессмысленное признание по поводу роли в расширении НАТО нынешнего министра иностранных дел России. Суть признания сводится к тому, что парадоксальным образом именно приход Примакова стал прологом к согласию России на расширение НАТО. Якобы именно Примаков прекратил действительное сопротивление этому расширению, стремясь к другому: к торговле с Западом за максимально большую плату, которую надо внести за расширение НАТО. Эту плату зарубежный дипломат назвал "позолоченной пилюлей" и заверил собеседника, что Примаков постарается отжать у Запада аж несколько тюбиков "охры золотистой".
Оставим в стороне вопрос о буквальной справедливости данного утверждения, ибо весьма сомнительно, что Козырев мог проводить хоть какую-то политику, кроме всем нам до боли знакомого "что изволите?" И представим себе вместо Козырева некий условный дееспособный радикально-прозападнический элемент, расположенный в главном кабинете на Смоленской площади. Этот элемент, безусловно, стал бы бороться за вхождение России в западный мир. Он начал бы предлагать Западу любые соблазнительные условия, лишь бы наконец решить тысячелетнюю проблему и обеспечить вхождение в Европу той огромной и иначе определяющей себя сущности, которой является Большая историческая Россия.
Парадоксальное требование ряда наших политиков, и прежде всего зам. секретаря СБ Березовского, о первоочередном вхождении России в НАТО — является концентрированным выражением такого радикального западничества. При этом испуг самого Запада в ответ на столь несдержанные заявления российских политиков показывает, насколько далек Запад от того, чтобы принять в себя Россию в любом ее виде — демократическом, коммунистическом, монархическом и т.д. В этом плане идея вхождения России в НАТО любопытна постольку, поскольку она является не реальным проектом, а своего рода историософской провокацией. Вот уже и демократия в России, и рыночность, и совместимые с Западом по всем характеристикам "политики новой волны" типа Березовского, ан нет... Не хочет Запад слиться с нами в экстазе. И даже, шарахаясь от провокационных объятий российского демпартнера, начинает вспоминать с ностальгией "совсем иных" политиков брежневского периода, с которыми проблемы совместимости просто не существовало, а историософская провокационность указанного типа была категорически исключена.
И не с этим ли связаны все вопли Запада о России как криминальном государстве, все печатания грязной подноготной нашего бизнеса (будто у Моргана была чистая), все завывания о русской мафии? Надо любой ценой отмести мираж сближения, провести любые разграничительные линии между собою и "этими ужасными русскими". Ужасными всегда, даже если их зовут "Березовский", у них "полная идейная совместимость", абсолютная рыночность, капитализм без берегов и т.п.
В каком-то смысле эта — внепрагматическими причинами мотивируемая — чуждость для Запада России и всего русского болезненна для самих западных политиков. Она заставляет их договаривать до конца то, что раньше договаривали лишь публицисты и идеологи типа Де Кюстина. Теперь приходится называть вещи своими именами на тех уровнях власти и управления, где всегда любили неопределенность и недосказанность. И в этой необходимости, которая бесит Запад, есть своя прелесть. Любая определенность лучше, чем туман недосказанностей. А то, что любящий недосказанность "Запад большой политики" начинает пускать новые кримзавесы, мотивируя нашу негожесть якобы реальными обстоятельствами... Что ж, здесь можно в чем-то убедить только совсем наивных да еще и небескорыстных людей типа того же Козырева. Тех, про кого сказано: "Ах, обмануть меня не трудно! Я сам обманываться рад". Или же политиканов, борющихся за власть и готовых закрыть в этой борьбе глаза на все, что не вписывается в узкие рамки подобной борьбы, в том числе и на существо дела.
Итак, западники поставлены на место. Никакая их "тождественность" своим английским, американским, немецким и итальянским коллегам не побуждает этих коллег демонтировать историософский барьер между Россией и Западом. Даже если мы разрушим все берлинские стены и железные занавесы, демонтируем ПРО и заявим о стопроцентном разоружении — все равно. Будут построены с другой стороны новые стены, созданы санитарные кордоны и найдены красивые слова для оправдания очередной геополитической пакости.
Мне трудно сказать, понимает ли это Евгений Примаков в тех понятийных конструкциях, которые здесь предъявлены. Или же срабатывает обыкновенная трезвость видавшего виды дипломата. Или же есть свой план, свое видение места и роли России и искусное подыгрывание тем тенденциям, которые этот план реализуют, или же все перечисленное сходится воедино. В любом случае парадоксальная правда в словах западного дипломата о примаковском карт-бланше в торговле за цену расширения НАТО — имеет место. Что никоим образом не меняет качества козыревской политики и характеристик самого бывшего министра иностранных дел, который недавно еще раз продемонстрировал нам свою беспредельную сервильность перед явно и недвусмысленно заявляющей нам свое "нет" западной сущностью.
Но таких, как Козырев, оказалось немного. Большинство российских политиков уже оправились от шока разрушения СССР и устали от пинков своих коллег из "великолепной семерки", все более демонстрирующей свою ковбойскую (то есть бандитскую, по сути) природу и отрабатывающей на нас навыки "стрельбы навскидку по неподвижным мишеням". Но чем трезвее становится совокупный истеблишмент России в своей подавляющей части, тем менее ему ясно, что же противопоставить вызову расширяющегося НАТО. Объединение с другими странами и построение альтернативных союзов? С какими странами? На каких основаниях? В каком качестве?
Начнем с максимума. Китай. США признали Китай сверхдержавой. А нас низвели до весьма и весьма низкой роли. Как мы будем объединяться? Как придаток к Китаю? Какая будет предложена цена? Ясно, что не несколько островов и полосок земли, которые, как мы знаем, тоже не малоценны. Китай потребует большего. И потребует не сразу. Любители говорить о треугольнике Москва-Пекин-Дели забыли, что серьезный разговор на эту тему велся тогда, когда СССР был, по сути, сверхдержавой. Речь шла далее о объединении в поле "красного проекта" (который еще был манок для большей части человечества), речь шла о красной Москве, красном Дели (не зря говорили не о Дели, а о Калькутте) и красном Пекине. Но и тогда все не пошло дальше разговоров, и не только по вине СССР. У Китая были тяжелейшие проблемы с Индией, а у нас с Китаем (давнишнее стремление Сталина найти в Китае политиков, которые могли бы его развалить, было неслучайным). В любом случае антиамериканизма здесь недостаточно. И Китай, и Индия сегодня имеют существенные интересы в том большом геоэкономическом и геополитическом пространстве, держателем которого является Запад. И пока не слишком понимают, что могут получить взамен от ненадежного (как показало последнее десятилетие) российского визави.
Кроме того, Россия не способна удержать в своей орбите даже пояс бывшего СССР. А без такого весомого аргумента никто ни в какие прочные глобалистические союзы вступать не будет. Здесь нужен сильный партнер. И надежный. Сегодня нет ни первого, ни второго. А все решается буквально в считанные месяцы. И нужно исходить из реальности. Добавим к сказанному, что сумей Россия удержать в своих объятиях СНГовый геополитический пояс — и ее право на вето в европейских делах было бы автоматически признано. Об этом говорят даже люди масштаба и настроений Киссинджера. Но ведь не может. И не отдельные злодеи этому мешают, признаем же объективное! Хотя и роль человеческой недоброкачественности, поврежденности нашей элиты тоже была проявлена в полной мере событиями в Белоруссии. Но ведь и это данность, из которой приходится исходить.
Спустимся от планетарного "азиатского треугольника" к чуть меньшему и чуть более достижимому. И убедимся, что и там все далеко не благополучно. На наших глазах формируется единая исламская цивилизация. Да, пока она раздираема противоречиями, да, нет единства почти ни в чем, да, есть память об эпохе СССР. Но признаемся честно, что эта память пропитана не только и не столько тоской по красному знамени. В этой памяти — большие дары "старшего брата", являвшегося многовекторным донором и обладавшего геостратегической мощью на сверхдержавном (и никаком ином) уровне.
Сейчас всего этого нет. И, как сказал один авторитетный источник, "у Сирии есть весьма конкретные аппетиты; и нет желания замещать эти аппетиты пустой риторикой эпохи СССР без конкретного подкрепления". Это же можно отнести к Ираку, Ирану, другим союзникам из так называемого "третьего мира". Союзникам, враждующим между собой и в силу этого гармонизируемым только на сверхдержавном уровне... Союзникам, уже готовым прекратить враждовать между собой и в силу этого... Скажем честно, уже перестающим быть единым союзническим целым — это как минимум.
И наконец, не будучи зашорены стереотипами перестройки и постперестройки, давайте ответим себе честно на один не вполне приличный все еще вопрос: зря или не зря мы входили в Афганистан? Или в другом формате: входили мы в него совсем или не совсем зря? Ближайшее будущее покажет, что как минимум не совсем зря. И расставит точки над i. И над солидными, но, увы, во многом уже архаическими конструкциями нашего крупного и талантливого политика и дипломата Евгения Максимовича Примакова.
Что же остается за вычетом сказанного? Прежде всего, необходимость перестать торопиться, двигаться в навязанном нам госпожой Олбрайт расписании событий и обстоятельств. Все, что можно было проиграть, уже проиграно. И как бы умело ни торговался Примаков, нельзя взять банк, имея на руках пустую разномастную комбинацию. Особенно, если у каждого из твоих партнеров по три туза и два джокера, и большая часть, как мы понимаем — крапленая, причем из разных колод. Вот эта разноколодность и крапленость чужих "ужас каких внушительных" карт и станет ограничителем извне всех наших потерь. Изнутри же мы в сегодняшнем виде проиграем все, что можно, и остановимся лишь у черты внешних ограничений, заданных нам... Скажу "ужасное и неприличное": обострением реальных противоречий в лагере империалистических государств мира. А у этой черты нам надо будет пересдать карты. Изменить курс (в чем Примаков в принципе прав). Но не столько внешний курс, сколько курс внутренний. Нужна консолидированная страна, способная отвоевать разнообразное наследство СССР. Прошу не путать с реставрацией — в одну воду не входят дважды.
А уже имея карты на руках, нам придется заново садиться за тот стол мирового покера, где догола раздели Горбачева и дораздевают Ельцина, окруженного пестрой свитой славянофилов и западников. Нам придется также определиться сущностно и на самом высоком уровне. И это при том, что бездарная политика уже лишила нас места в нынешней Европе и нынешней Азии. А это значит, что место нам придется искать, увы, в очередной раз СРАЗУ В БУДУЩЕМ. Помогая этому будущему стать настоящим. И помня, что со времен Византии и Третьего Рима — мы не Азия (Восток Ксеркса, как говаривал Соловьев), а "другая Европа" (Восток Христа). Начинается новая глобальная эпоха, но вряд ли она сдвинет наш вековечный инвариант — западную инаковость, которую хотят превратить — кто во что. Кто — в западоподобие, а кто — в утраченную (и не факт, что необходимую) азиатскость.

С. КУРГИНЯН