Сергей Кургинян: "Арест Ходорковского есть нечто прямо противоположное тому, что декларируется"

Изложение выступления на "Открытом форуме", Москва, 28 октября 2003 года.

Арест Михаила Ходорковского беспощадно проявил слишком многое в том, что представляет из себя наша общественная жизнь. Реакции на этот арест носят, с одной стороны, панический, истерический ("ах, пришло полицейское государство!"), а с другой стороны— откровенно лакейский и стукаческий ("так ему и надо!") характер.

Экспертное сообщество не ловит мышей, не занимается своим профессиональным и гражданским делом. Профессиональным— поскольку оно обязано раскрывать существо происходящего. И гражданским — поскольку оно всё же есть интеллигенция. А значит, не должно сразу бежать справлять нужду от страха в тот самый сортир, где обещают мочить. "И истину царям с улыбкой говорить" — великое завещание Пушкина.

Профессионально и граждански необходимо зафиксировать, что:
Арест Михаила Ходорковского есть, по сути, нечто прямо противоположное тому, что декларируется.

Речь даже не о соблюдении законности в отношении вороватых олигархов. Такое соблюдение совершенно необходимо. Но в нынешнем общественном климате — оно невозможно вне глубокой, нерепрессивной открытости. Отвратительны не только репрессии сами по себе. Еще отвратительнее то, что именно эти репрессии полностью похоронят в обществе всякую веру в правовое наказание, в подлинно правовой климат. Эти репрессии породят не веру в закон, а безверие и всё, что из него вытекает. Холуйство, угодливость, стукачество— с одной стороны. И полное отпадение от культивирующей всё это системы— с другой стороны.

Но есть вещи и пострашнее коллизии вокруг закона. И я постараюсь остановиться именно на них. Они таковы.

Первое. Многие десятилетия советская и постсоветская элита имела один встроенный регулятор своего коллективного поведения. Имя этому регулятору— коллективный страх перед 37-м годом и коллективный завет "никогда больше". При этом следует с прискорбием признать, что элита боялась 37-го года именно как чего-то, касающегося ее и только ее. В этом огромный минус данного коллективного табу. Но есть и плюс. 37-й год сам по себе штука страшная. И не только своей кровавостью, но и своей разрушительностью. Много говорили об издержках во всех сферах, включая военную. Но, видимо, так много говорили, что теперь добились только одного: огульно проклинаемая сталинщина для кого-то стала огульным позитивом без темных пятен.
Но то, что происходит в нынешней ситуации, может быть только пародией на 37-й год. А вот эта пародия несет в себе уже только чистое разрушение. 37-й год без берегов, вне чёткой идеологической системы, вне элитно-консенсусных рамок— это джинн хаоса, выпущенный из бутылки.

Все, кто его выпускает, должны понять, что хаос будет поглощать их. Уроки ежовщины, видимо, на кого-то не действуют. Но ведь и Сталин, человек с непререкаемым авторитетом, имевший под рукой весьма устойчивую систему, чуть было не рухнул под грузом хаоса, выпущенного им из бутылки реального 1937-го года. Он должен был проявить всю силу воли, весь свой личный талант политика и манипулятора, чтобы хаос не смёл его самого следом за теми, кто, когорта за когортой, по принципу домино летели в расстрельную яму.

У Путина нет и десяти процентов этих политических возможностей. Развязываемый процесс есть и угроза стране, и угроза лично власти Путина. Согласен или нет с этим сам президент— неважно. Профессиональный долг тех, кто занимается истиной, а не обслуживанием, в том, чтобы зафиксировать это обстоятельство с предельной категоричностью.

Второе. Развязанный процесс— есть процесс передела собственности. По известному принципу: "Я начальник— ты банкир, он начальник— тот банкир". Этот процесс не создает нового собственника, он уничтожает институт собственности вообще. Никогда не будучи абсолютным ревнителем самой этой собственности и принципов, которыми она завоевывалась, я обязан зафиксировать объективные издержки происходящего.

Каждый новый временщик (псевдобанкир при новом начальнике) и каждый новый начальник, оператор при этом временщике, будут заняты при таком развитии процесса только одним общим делом. А именно— усиленным дерганием за соски нищего вымени нашей изношенной хозяйственной коллективной коровы. Мы уже задолжали своим основным фондам буквально триллионы долларов. Теперь этот долг начнет стремительно нарастать.

Коллизия с Ходорковским будет длиться не один день. И все остальные участники, холуйски, по-боярски распростершись ниц перед верховной властью, будут исподтишка точить нож и вывозить "бабки". Это обратная сторона любого лакейства, любой податливости.
Грубая эксплуатация основных фондов страны станет просто хищнической. Это будет касаться хозяев бывших и хозяев будущих.

Третье. Суть происходящего процесса должна быть вскрыта и объяснена. Сам процесс должен быть назван. В России не переломлен регресс, не переломлен дрейф страны в сторону от современности, от модерна. Идёт демодернизация со всеми ее основными социально-культурными составляющими. Конвульсивные попытки вырваться из этого капкана прокурорскими средствами только захлестывают петлю.

Нельзя действовать в таких процессах без языка или на убогой псевдоправовой фене. Нужна идеология, позволяющая выстроить отношения в элите и в обществе. Выстроить эти отношения надолго, на многие десятилетия, вне зависимости от конфигурации и субъекта верховной власти.

Проходящие выборы становятся выборами, на которых бал правит совокупный "компромат.ру". Они превращаются во время-Д, когда противники топят друг друга в элементарном дерьме. Время дерьма не может не стать одновременно и временем деструкции. Деструкция давит на действующие лица процесса, но конвульсивно реагируя, они лишь усугубляют деструкцию.
Общество разборок— или общество идеологии? Общество разборок— это общество "чумы на оба ваши дома". Это общество выпадения в осадок. Такое общество принципиально нестабильно. Власть не может усидеть на тонкой ряске псевдозастоя.

Застоя не бывает в жизни! Застой— это процесс, ушедший на глубину. Он снова выйдет на поверхность и взорвется колоссальной деструкцией. Новая перестройка после такого застоя будет абсолютно сокрушительной и абсолютно кровавой. Субъектами ответственности, на которые (при полном согласии общества— следствие отсутствия идеологии) переведут стрелку новые разрушители, будут Путин и его "чекистская команда". Они и никто более. Это просто, как дважды два. Это настолько очевидно, что просто оторопь берёт от происходящего.
Вопрос не в Путине — и не в его команде. Вопрос в скорой еще более сокрушительной перестройке, которую гоношат и олигархи (а также всё, что вертится вокруг них), и совокупные "маски-шоу". Воистину игра идёт в две руки.

Четвертое. Все вдумчивые эксперты, следящие за процессами, в том числе и открытыми, выражают крайнюю встревоженность еще одним обстоятельством. Бог с ними, с олигархами— они показали, что они такое по существу. Они не власть, а охвостье, ларёчники в особо крупных размерах. Это вытекает и из их поведения, и из их реальной социальной роли. Но олигархи— это промежуточная ткань элиты. Пожирание этой ткани переводит конфликт из периферийного в острый. А острый конфликт— это конфликт между силовыми структурами. Этот конфликт развивается полным ходом.
Волна компромата, нацеленного на элитных военных, ответное глухое ворчание— это индикатор крайне опасных процессов. Они не могут не задеть Путина и страну! И это "игра в короткую". Чья игра?

Пятое. Иногда наивность наших политиков восхищает. Явлинский говорит о необходимости разбираться с периферийным капитализмом в России. Если есть периферийный капитализм (Латинская Америка), то где "Юнайтед фрут компани"? В чьих интересах действуют "маски-шоу" в условиях банановых диктатур? Читайте литературу! Они действуют в интересах хозяев, которым нужен кризис для смены власти встране.
Явлинский не может сказать об этом открыто, потому что у него всё построено на "добрых дядях" за рубежом и "нехороших дядях" в стране. Какой же тогда периферийный капитализм, какая Периферия без Центра?

Шестое. Управляемый хаос— не выдумка. То, что происходит сейчас,— это фигура хаоса, виньетки хаоса, выдаваемые за проявление порядка. Бдительность необходима не только в том, что касается игр в хаос, ведущихся коммуно-олигархическими силами. Бдительность необходима и по отношению к новым "вильнюсам", новым "тбилиси", новым "ГКЧП", то есть по отношению к неадекватным реакциям на хаос.

Седьмое. Специалисты-системщики говорят, что в таких случаях грубые вмешательства в систему, выходящую из коридора стабильности, порождают не стабилизацию, а режим неуправляемых автоколебаний. Управлять неуправляемостью будет только деструктор.

Восьмое. Всё, что может нам помочь вэтих условиях— это импульс реальной стабилизации, проистекающий из адекватного понимания хотя бы собственных выгод. А также (и я уверен, что это всё-таки существует) ответственности перед страной.

Девятое. Каждый должен делать то, что он может. Профессионал — профессионально описывать, профессионально оценивать и давать профессиональные рекомендации. Если в стране нет гражданского общества, то это не значит, что можно превратить общество экспертное — в истериков, холуев, стукачей и паникеров.

Экспертное общество должно и может состояться перед лицом подобных непростых испытаний. "Тяжкий млат, дробя стекло, куёт булат". Булат защиты государства— а не булат спрятанного под халатом кинжала нукера, униженно ползущего на брюхе к хану и ждущего момента для азиатского способа решения властных коллизий.

Сергей Кургинян,
политолог, президент корпорации "Экспериментальный творческий центр"