5 июля -- Переговоры российской делегации по урегулированию в Чечне с представителями сепаратистов не принесли результатов.

8 июля -- Командующий группой федеральных войск в Чечне В.Тихомиров ультимативно потребовал от лидеров чеченских боевиков в течение суток вернуть всех российских пленных.

14 июля -- З.Яндарбиев заявил, что продолжение переговоров с РФ возможно лишь после выполнения Россией обязательств по выводу войск, под международным контролем и при посредничестве ООН;

18 июля -- В подпольном телевыступлении Яндарбиев призвал уничтожать всех членов и сторонников правительства Завгаева и всех русских, проживающих в республике;

24 июля -- Яндарбиев назначил Р.Хасбулатова руководителем группы советников по урегулированию военного конфликта с РФ;

29 июля -- предотвращены две попытки покушения на Д.Завгаева.

Война в Чечне, сделавшая некоторую условную "паузу" на время российских президентских выборов, возобновилась с новой силой.

Расхожая гипотеза о причине этой паузы: якобы сепаратисты опасались "воцарения" Зюганова и поэтому способствовали победе прежнего президента — несерьезна хотя бы потому, что КПРФ регулярно заявляла позицию неприятия чеченской войны и готовности остановить ее переговорным путем лучше и быстрее, чем Ельцин. Более трезвую оценку причин паузы дают экспертные сообщения о требованиях не проявлять активности во время выборов, переданных дудаевцам через турецкие спецслужбы из Вашингтона и Бонна. Однако еще одно озвученное в прессе предположение — надежда Яндарбиева на договор с РФ. При этом речь чаще всего идет о российском проекте полугодичной давности, предусматривающем для Чечни особый статус, превышающий договорной статус Татарстана или Якутии.

Действительно, все стороны конфликта сходятся в одном: войну надо прекращать, договор — необходим. Вопрос лишь в том, каков контекст заключения договора, кто его стороны, каковы ключевые мотивы этих сторон и каким будет содержание договора.

Сначала — о контексте. Сразу после выборов в России боевики Яндарбиева попытались вернуться к прежней тактике нападений, угроз и захватов заложников, рассчитывая на российские уступки. Жесткая и бескомпромиссная позиция российских военных, обозначенная ультиматумом Тихомирова, развеяла подобные иллюзии. Реальные успехи федеральных войск в силовом противоборстве с боевиками обнаружили тот очевидный факт, что даже высокопрофессиональные террористические подразделения не в силах противостоять мощной и организованной государственной военной машине. Объявленный штабом боевиков переход к партизанским методам войны и заметное снижение их боевой активности — вовсе не результат желания соблюдать назранские договоренности, а следствие их поражений.

В этом свете знаменательна новая волна дискредитации армии, согласованно поднятая рядом российских и зарубежных изданий. А.Ливен из лондонской "Таймс", В.Яков из московских "Известий" и многие другие — вновь, как в послебуденновское время, соревнуются в картинных противопоставлениях: умные, бравые, профессиональные и благородные чеченские ребята-боевики против тупых, необученных, небоеспособных, продажных и подлых российских солдат. Отнюдь не случаен и поток синхронных требований (именно к России!) со стороны Вашингтона, Бонна, прибалтийских лидеров, европарламентариев и т.д.: немедленно прекратить войну в Чечне. В этом же русле находятся и рассуждения политологов из германского Федерального института стран Восточной Европы о том, что Чечня приняла декларацию о независимости в 1991г. и не подписывала Федеративный договор 1992г. и, значит, не является субъектом Федерации. Налицо — согласованная тревога наших недоброжелателей в связи с появившимися у России шансами разрешить чеченский кризис.

Понимание неизбежности военного поражения сепаратистов поставило в практическую плоскость проблему выявления субъектов будущего договора. Заявления и демарши на этот счет посыпались, как из рога изобилия. А.Масхадов в интервью сообщает, что свои миротворческие надежды возлагает на А.Лебедя, который, если хочет урегулирования, должен избегать "завгаевых, хаджиевых, автурхановых", на которых кровь чеченцев и российских солдат (!?). Съезд политических партий и движений Ичкерии в своей резолюции требует немедленного роспуска "марионеточного правительства Завгаева". В качестве руководителя группы советников правительства Ичкерии по военному урегулированию с РФ в Чечне появляется Р.Хасбулатов. Возможно, "запах" будущего договора "воскресил" и С.Радуева, роль которого подобна роли Иоанна Предтечи: провозгласить "второе пришествие" Дудаева. Наконец, идут регулярные попытки покушения на Завгаева и членов его правительства. Ясно, что верхушка сепаратистов стремится оказаться единственной силой, которая будет говорить от лица Чечни на предстоящих переговорах. Не исключено, что отсутствие твердого единоначалия в этой верхушке в ближайшем будущем может привести к "разборкам" в стане боевиков.

Договора сегодня действительно хотят почти все. Война с ее ужасами, разрушениями и экономическими издержками нужна сейчас в Чечне и России лишь горстке опьяневших от крови бандитов да другой горстке "потерянных" людей, для которых смыслом жизни стала месть. Сегодня, по сути, в основном снят даже тот недавно очень значимый мотив, который аналитики уже несколько лет определяли как "чеченские инструменты кремлевских разборок".

Для России дело еще и в срочной прагматике. Теперь, после заключения соглашений по транспорту ранней нефти каспийского "контракта века", и после начала активных работ на альтернативном грузинском маршруте трубы, — промедление в решении проблемы Чечни грозит изменением всех нефтяных маршрутов с Прикаспия в пользу грузинско-турецкого варианта, с крайне тяжелыми экономическими и геополитическими последствиями для России.

Для чеченских лидеров также не является чуждым прагматический экономический мотив. При любых эмоциональных призывах к независимости, большинство из них понимает, что переход от войны к послевоенному восстановлению сулит руководство крупномасштабной хозяйственной деятельностью, в ходе которой, как известно, и создаются на постсоветском пространстве крупные состояния.

Но далее самым важным вопросом оказывается содержание будущего договора. В российской прессе появляется все больше публикаций, призывающих дать Чечне максимум самостоятельности — "лишь бы не было войны". Эта точка зрения удивительным образом корреспондирует с высказанным месяц назад мнением А.Лебедя о возможности решения проблемы статуса Чечни путем референдума на ее территории. Практически совпадающую позицию демонстрирует президент Конфедерации народов Кавказа Ю.Сосламбеков: вывод федеральных войск и их замена в роли миротворцев милицией кавказских республик, проведение референдума о статусе республики. Немногим отличается и резолюция съезда политических партий и движений Ичкерии: "вывод оккупационных российских войск, выборы президента и парламента на условиях незыблемых принципов суверенной конституции 1992г".

Точку зрения чеченских сепаратистов и их единомышленников наиболее четко отражает опубликованный в "Независимой газете" проект Договора об основах взаимоотношений РФ и Чеченской республики, предложенный сопредседателем Координационного совета Чечни С.Маиговым, экспертом Яндарбиева на переговорах с РФ. Не останавливаясь на привычных формулировках из многочисленных "договоров о разграничении", отметим главные отличия.

Проект уже в преамбуле подчеркивает равноправие сторон договора, а в первой статье требует признания этого равноправия Россией, формулирует АССОЦИИРОВАННЫЙ с РФ статус Чечни и указывает гарантом этого статуса ООН. То есть — объявляет Чечню полноценным и признанным на уровне ООН субъектом международного права. В статье 5 заявляется, что единственным источником государственной власти в Чечне является народ Чеченской республики, которому и принадлежит ее неотъемлемый СУВЕРЕНИТЕТ. Эта же статья определяет спектр ПРАВ Чечни, который вполне соответствует всем правам любого представленного в международном сообществе суверенного государства.

И наконец, остальные статьи проекта — по сути, обстоятельно перечисляют ОБЯЗАННОСТИ России, которые Чечня "добровольно делегирует" РФ, включая обязанность "возместить экономический, материальный и экологический ущерб, нанесенный в результате неадекватного применения военной силы на территории Чеченской республики".

Фактически предлагаемый документ является КОНФЕДЕРАТИВНЫМ договором, который от России требуют подписать на типовых условиях КАПИТУЛЯЦИИ перед Чечней с выплатой соответствующих контрибуций. Очевидно, что данный проект не рассчитан на серьезное обсуждение даже в качестве "основы". Он скорее похож на объявление цены в политическом торге с РФ, на расчет "запросить по максимуму" в надежде получить побольше. Но не исключена здесь и еще одна цель. Любые успехи Чечни в таком торге, предоставляющие ей "исключительные" права, позволят другим республикам и краям РФ требовать себе аналогичных уступок на основе конституционных положений о равенстве прав всех субъектов Федерации.

Сегодня в российских политических элитах впервые за долгое время возможен массовый консенсус по проблеме чеченского урегулирования. Формула такого консенсуса — статус полноценного субъекта Федерации, помощь в ликивидации последствий войны, нормальный договор о разграничении полномочий с теми, кто хочет мира, война до победы с теми, кто хочет полной независимости. И дело здесь не в чьей-то кровожадности, а в несоизмеримой цене государственной целостности России. Все страны, в том числе претендующие на образцовый демократизм США, не колеблясь платили большой кровью за эту целостность — просто зная, насколько дороже обойдется распад.

У России сегодня есть все необходимое для решения чеченской проблемы: минимальное властное согласие, позиция силы, группы в республике, с которыми можно договориться. Сегодня — есть реальный шанс. Общая задача исполнительной и законодательной власти, всех патриотических сил страны — не упустить этот шанс. Другого может не представиться.