8 февраля — С. Милошевич заявил, что кризис в Сербии спровоцирован теми же силами, которые добились развала Югославии и развязали войну в Боснии.
11 февраля — В парламенте Сербии будет рассмотрен переданный правительством законопроект, подтверждающий победу оппозиции на муниципальных выборах.


Примерно месяц назад лондонское радио назвало оппозиционные выступления в Белграде и Софии "самыми странными битвами нашего времени". Действительно, в нынешнем политическом кризисе в Сербии много "странностей". Примечательно, например, что международные силы, оказавшие сербской оппозиции почти единодушную поддержку, с самого начала почти столь же единодушно признались: во-первых, оппозиция не сможет "свалить" Милошевича, во-вторых, она и не должна его "валить". Ряд аналитиков не исключал, правда, возможности военного переворота — действия начальника штаба ЮНА М. Перишича внушали сторонникам отставки Милошевича некоторую "надежду". Генерал заявил сначала о нейтралитете армии, затем лично пообещал митингующим студентам, что не будет выступать против них, и, наконец, посетил 63-ю парашютную бригаду в Нише, поддержавшую протестующих, и, по слухам, никого там "не распек".
Однако регулярные призывы Драшковича к вооруженным силам страны присоединиться к оппозиции (иногда, для разнообразия, Вук добавлял еще и призыв арестовать руководство "Югославских левых", в том числе жену Милошевича Миру Маркович) пока успехов не имеют. (Кстати, жена Драшковича Даница пошла дальше супруга, призвав со страниц своего журнала "Сербское слово" к физической расправе над четой Милошевичей и их детьми). Не имеют пока никакого видимого развития и интригующие слухи о том, что другой лидер оппозиции, Джинджич, якобы провел новогоднюю ночь в компании с Караджичем и Младичем, у которых к Милошевичу определенные счеты за "Дейтон".
Таким образом, к изначальным оценкам, даваемым международными силами сербской оппозиции — "разрозненная", "не имеющая своей программы" — добавилась еще одна — "не имеющая поддержки в армии". А такая оппозиция не сможет, в случае "падения режима", ни вести последовательную политику, ни сформировать стабилизационное правительство. Отсюда — гибкий курс Запада по отношению к сербским событиям. Так, в начале января министр иностранных дел ФРГ К. Кинкель, гневно требуя приостановки финансовых льгот ЕС по отношению к Сербии и рассыпаясь в изъявлениях сочувствия к сербской оппозиции, одновременно мягко, но настойчиво предупредил оппозиционеров: скорой отставки Милошевича ожидать не следует. А спустя несколько дней тот же Кинкель сделался уже ярым противником введения санкций против СРЮ. Согласно заявлению министра, один из лидеров сербской оппозиции, побывавший в Бонне, открыл ему глаза — оказывается, санкции в первую очередь усилят тяготы простых людей! Но при этом Кинкель призвал Милошевича положить конец цензуре СМИ и... предоставить автономию Косово (правительство Сербии аннулировало автономию края в 1989 году во избежание его отделения от Югославии с дальнейшим присоединением к Албании, и проблема Косово является одной из самых болезненных в СРЮ).
Запретное слово было, наконец, произнесено, и тут же глава МИД Нидерландов (и одновременно действующий председатель ЕС на уровне министров иностранных дел) Ханс Ван Мирло заявил о намерении ЕС немедленно установить контакты с оппозицией для выяснения: чего же она добивается? (Отметим, что интерес был проявлен с некоторым запозданием — шли 20-е числа января). В частности, как оказалось, ЕС интересовал вопрос, есть ли у сербской оппозиции идеи по урегулированию ситуации в Косово?
"Проговорка" Кинкеля (отмена цензуры СМИ и автономия Косово) довольно точно указывает на две точки реального напряжения ситуации. Борьба за СМИ, ввиду приближающихся парламентских и президентских выборов в Сербии, — отнюдь не мелочь. Недаром оппозиция все время твердит, что даже в случае признания всех оспариваемых итогов муниципальных выборов она будет продолжать борьбу — "за свободный доступ к СМИ" (первое, что сделали кандидаты оппозиционного блока "Единство", пришедшие к власти в городе Крагуенаце, — попытались перехватить контроль над СМИ, прежде всего ТВ, что полностью им осуществить пока не удалось). А сами грядущие выборы — это, собственно, и есть одно из основных предлагаемых обстоятельств, в которых разыгрывается нынешнее противостояние.
Дело в том, что еще задолго до 3 ноября 1996 года (в этот день состоялись выборы в нижнюю палату Скупщины (парламента) Союзной республики Югославия, республиканские выборы парламента во входящей в СРЮ Черногории, а также выборы в местные органы власти), в Белграде курсировали слухи: схватка будет "жаркой", так как социалистам нужно набрать в нижней палате конституционное большинство — две трети голосов. Высказывались предположения, что С.Милошевич, второй президентский срок которого заканчивается в 1997 году и который, в соответствии с Конституцией, не может вновь баллотироваться на этот пост, "так просто" не уйдет и попытается занять пост президента СРЮ (мандат нынешнего президента З. Лилича истекает в мае).
Но поскольку Югославия — республика парламентская и роль президента в ней не слишком значительна (важнейшие решения принимают не федеральные, а сербские власти, хотя президенту тоже кое-что перепадает — например, контроль над федеральной армией), то социалистам победа становится нужна, как воздух. Обладая конституционным большинством, Милошевич смог бы, например, поднять значение поста федерального президента, внеся изменения в югославскую Конституцию. Выказывались и другие предположения: что Милошевич попытается, изменив Конституцию Сербии, пролонгировать свои полномочия, или же станет союзным премьером с широкими полномочиями, для чего Конституцию не придется трогать вообще (а мандат нынешнего федерального правительства истекает в марте).
Однако до конституционного большинства социалистам не хватило 9 мандатов. Лидеры же блока "Единство", получившего в нижней палате парламента СРЮ незначительное число мандатов, отчасти раздосадованные неудачей, отчасти разогретые слухами о поползновениях Милошевича на изменение Конституции, заявили, что компенсируют свой неуспех увеличением представительства в местных органах власти. А это даст им, в частности, выход на СМИ и возможность во всеоружии провести подготовку к весенним выборам в Скупщину Сербии, полномочия которой в выработке политического курса страны весьма широки.
Одновременно с оппозицией забеспокоились и черногорцы. Президент Черногории Булатович недвусмысленно намекнул, что не допустит ущемления автономных прав своей республики (на которые, по слухам, собирался посягнуть Милошевич в качестве президента СРЮ). Несомненно, те, кто оказывал поддержку оппозиции в ее "великом зимнем стоянии", учитывали это обстоятельство. Международное давление на Сербию и угроза очередных экономических санкций к СРЮ привели к обострению отношений союзных республик — руководители Черногории недавно объявили о создании в республике зоны свободной торговли, и перспектива потерять всех зарубежных инвесторов явно их не вдохновила. Спикер парламента Черногории Маркович заявил, что ситуация в Сербии наносит огромный вред всей СРЮ, и если Милошевич не уступит оппозиции, то Черногория объявит бойкот работе федеральных учреждений. О нарастании критических настроений в руководстве Черногории свидетельствовало и заявление Высшего совета по обороне Югославии, призвавшего Милошевича незамедлительно восстановить репутацию республики, разрешив конфликт с оппозицией.
Однако Милошевич не случайно, по-видимому, слывет одним из самых опытных и гибких политиков на Балканах. В конце января появилось сообщение о том, что руководители правящей Социалистической партии Сербии и Демократической партии социалистов Черногории заключили договор: весной Милошевич будет избран новым главой СРЮ, заменив нынешнего президента Лилича, а так беспокоившийся о посягательстве на свои автономные права президент Черногории Булатович станет союзным премьер-министром (и то, и другое возможно, поскольку и президент, и премьер избираются в федеральном югославском собрании, где большинство у социалистов). Через три дня прибывший специально по такому случаю в Черногорию нынешний президент СРЮ Лилич публично заявил о необходимости признать победу сербской оппозиции и поставить на этом точку в затянувшемся конфликте.
А спустя еще несколько дней (в эти дни, напоследок, оппозиции был "дан бой" с применением слезоточивого газа и водяных пушек — дабы помнили, что президент, когда хочет, умеет быть и жестким) Милошевич направил председателю правительства М. Марьяновичу письмо, в котором предложил внести на утверждение Скупщины закон о признании итогов голосования в соответствии с рекомендациями ОБСЕ. И хотя оппозиция высказывает крайние сомнения в том, что президент искренен в своих намерениях и не "отыграет обратно", Милошевич действительно может теперь позволить себе признать итоги выборов. Им уже решено несколько задач: снята угроза раскола с Черногорией, принято перспективное решение о своем политическом будущем, наконец, даже если оппозиция и получит теперь в каком-то объеме вожделенные СМИ, времени на предвыборную "разгонку" у нее осталось во всяком случае меньше, чем было.
Однако, помимо возможного осложнения отношений с Черногорией, Запад и оппозиция в ходе сербских "митинговых страстей" должны были решить еще несколько задач. Одна из них — ухудшение и без того непростых межсербских отношений на территории бывшей СФРЮ. Цель эта отчасти достигнута: еще в начале января руководство боснийских сербов обвинило Милошевича в том, что он ведет страну к кровавой катастрофе. Помимо "старых счетов", надо думать, не последнюю роль сыграли и прогнозы международного посредника в Боснии Бильдта, отметившего мимоходом, что стремительное обесценивание югославского динара в связи с событиями в Белграде крайне негативно скажется на Республике Сербской в Боснии.
Не останавливаясь подробно на резко обострившейся в последние дни ситуации в Боснии, отметим только, что "негативный межсербский фон" создавался в преддверии очень важного для боснийских сербов события — 15 февраля решается судьба Брчко, единственного города, территориальная принадлежность которого не оговорена в Дейтонских соглашениях. В середине декабря президент Республики Сербской Б.Плавшич пригрозила войной в случае, если решение по Брчко будет принято не в пользу сербов; правда, в преддверии решений по Брчко официальные заявления РС стали значительно сдержаннее. Однако на днях в одной из газет Греции было опубликовано приписываемое Караджичу предупреждение о том, что потеря сербами Брчко может привести к началу войны (министерство информации РС опровергает подлинность этого письма, указывая на неслучайность появления "подделки" в самый "деликатный" момент). Аналогичное заявление, если верить западным СМИ, было сделано и главой генштаба армии РС генералом П.Количем. В ответ на боснийских сербов обрушился шквал угроз со стороны высокопоставленных представителей мусульман и хорватов Боснии, а также международных сил.
Напряжение нарастает и в Восточной Славонии. В конце минувшего года хорватское правительство направило в Совет безопасности ООН письмо, в котором говорится о намерении осуществить реинтеграцию удерживаемой сербами Восточной Славонии в единую конституционную систему Хорватии в июле текущего года. Весь месяц Восточная Славония прожила в огромном напряжении. 31 января Совет безопасности ООН выразил поддержку намерениям хорватского правительства. В этот же день молодой серб застрелил бельгийского капрала из сил ООН, а на следующий день в Восточной Славонии прозвучало несколько взрывов (один из них повредил железнодорожную колею рядом с Вуковаром, на недавно вновь открытой ООН железной дороге, соединяющей территорию, контролируемую хорватами, с Восточной Славонией).
Три взрыва неизвестного происхождения прозвучали и в Загребе. Наблюдатели увязывают эти взрывы с решением провести 16 марта в Восточной Славонии местные выборы. Хорватское правительство призывает сербов остаться и голосовать, информационные агентства прогнозируют очередные потоки беженцев. Кто-то из сербов Восточной Славонии надеется побороться за свой статус. Но проведенный осенью минувшего года в Загребе опрос общественного мнения высвечивает невеселую картину: 46,2 процента хорватов считают необходимым проведение новой военной операции в Восточной Славонии без всяких обсуждений прав сербов. Таким образом, закрепление сербской разъединенности (а события в Белграде немало этому способствовали) происходит именно в момент резкого нарастания напряженности в двух других сербских частях бывшей СФРЮ.
Но в то же время митинговые страсти не минули и Хорватию, причем реакция на них Загреба была весьма неожиданной. После состоявшейся в новогодние дни 120-тысячной демонстрации в столице Совет национальной безопасности и обороны Хорватии выпустил коммюнике, обвинив в организации демонстрации определенные круги США и ЕС. Согласно этому коммюнике, организуемые извне демонстрации в республиках бывшей СФРЮ — попытка политического переустройства на Балканах и в Южно-Европейском регионе по западным сценариям. Одновременно в хорватской печати появились материалы с разоблачением деятельности "Фонда Сороса", обвиненного в нанесении ущерба национальным интересам Хорватии.
Резкое коммюнике стало своеобразным ответом Хорватии на конференцию по проблемам Балкан, организованную США при участии ЕС и ООН в начале декабря в Женеве. Как отмечалось, эта конференция стала "первым проявлением входящего в действие американского плана по развитию сотрудничества в Юго-Восточной Европе". На конференции Вашингтон настаивал том, чтобы собравшиеся признали первоочередными вопросы о шоссейных связях между балканскими (в том числе постюгославскими) странами, о погранпостах и о заботе об окружающей среде, что явится важным шагом на пути преодоления торговых барьеров. США весьма откровенно заявили, что сотрудничество именно между странами региона — необходимое условие мира на Балканах, особенно с учетом того, что шансы на интеграцию региона с Западной Европой гораздо ниже, чем у Центральной Европы. Таким образом, конференция обозначила перспективы создания замкнутого балканского "заповедника" под патронажем США.
Примечательно, что президент Хорватии Ф.Туджман, впервые появившийся на экранах ТВ 22 января после длительного отсутствия (по сообщениям СМИ, у президента рак желудка или пищевода), в обращении к нации отверг американо-европейские планы создания совета сотрудничества балканских государств, подчеркнув, что интеграция стран бывшей Югославии означает для Хорватии шаг назад. Непосредственной целью внешней политики Загреба будет как можно более скорое вхождение страны в ЕС и присоединение к натовской программе "Партнерство ради мира". Знаменательно, что это заявление последовало на следующий день после подписания в Праге чешско-германской декларации, в которой чешская сторона высказала сожаление о послевоенном насильственном выдворении судетских немцев. И эксперты отмечают, что решительные антиамериканские демарши Загреба воспринимаются определенными кругами в Бонне более, чем благосклонно.
А 29 января Загреб закрепил свое заявление, подписав со Словакией декларацию, свидетельствующую о заинтересованности обеих сторон в создании словацко-хорватской зоны свободной торговли. Словакия также заявила, что поддерживает намерение Хорватии вступить в Свободную торговую зону Центральной Европы. Для того, чтобы стать ее членом, Хорватии предстоит заключить торговые соглашения со всеми государствами, входящими в зону.
Своеобразным ответом на антиамериканские демарши Загреба стало величественное заявление госсекретаря США М. Олбрайт: международное сообщество будет настаивать на межбалканском сотрудничестве и выполнении Дейтонских соглашений, и реализация этого плана не зависит от воли отдельных людей. А в Боснии, вопреки всему, будут созданы институты, которые смогут поддерживать демократическое многоэтническое государство. Администрация США явно смотрит поверх голов обороняющегося от оппозиции сербского и больного хорватского президентов, выглядывая в туманной дали новое поколение лидеров. Но бывшему госсекретарю США Г. Киссинджеру дальнейшая судьба Балкан видится значительно мрачнее, нежели его преемнице. Прогноз Киссинджера не исключает повторения междоусобиц в Боснии, которые, по его мнению, тут же перекинутся на Македонию.
А на всем этом сложном фоне происходит стремительное вспухание албанского пузыря: заявление лидера косовских албанцев И. Руговы, что его народ не собирается отказываться от борьбы за свободу и независимость; за несколько январских дней — три убийства этнических албанцев за сотрудничество с сербскими властями, осуществленных Армией Освобождения Косово (АОК), аресты и перестрелки в Косово, в ходе которых убит один из руководителей АОК. Эхом этих событий отзывается активизация албанцев Македонии, нарастает внутренний конфликт в самой Албании. А рядом бурлит разогревающийся болгарский котел.
Великие державы, толкаясь и отпихивая друг друга локтями, начинают реально делить "балканский пирог". В зависимости от успехов в этой важной процедуре, иные из них не прочь подложить в соседские куски ядовитую исламскую начинку. Россия — практически "вне игры" и как бы самоустранилась от участия в проблемах региона. Но жизнь и история мировых войн нашего века настоятельно напоминают, что ей никогда не удается самоустраниться от последствий любых балканских "дележей".

А. КУДИНОВА