"Слева от спикера шумно и темно" — констатируют обозреватели.Темнота объяснятся, видимо, тем, что эта не столь крупная политическая фигура способна отбрасывать налево необычайно длинную тень. В набегающем полумраке якобы левые оппозиционеры — профсоюзники и "Мое Отечество", промышленники и аграрии — никак не могут разбиться поротно и поблочно, отчего, разумеется, происходит и шум. Заявление самого Ивана Рыбкина о том, что "левоцентристский блок возможен только на базе АПР" — пока не добавляет ясности в общую картину, поскольку вскоре А.Лапшин категорически отмел возможность вхождения АПР в левоцентристский блок. После чего данные "заявители"дружески обнялись.

Однако форумы левых и центристских сил свидетельствуют, что некая притягательность Рыбкине для оппозиционеров существует. В чем же она? И почему иные из них не хотят,подобно лидеру СПТ, в ответ на предложение войти в оппозиционный блок" задать вопрос: "Как можно находиться в оппозиции и президенту и одновременно быть во всем с ним согласным?"

Вопрос, конечно, риторический.

Система "правящий блок — оппозиционный блок" на отечественной почве обнаруживает существенные отличия от классической англо-американской двухпартийности. Там речь идет об узаконенном механизме смены у штурвала различных фракций единой "властвующей элиты", равно отделенных от аппарата исполнительной власти. У нас же властвующая элита, даже и обладающая уже нынче реальной собственностью, является властвующей лишь постольку, поскольку все рычаги исполнительной власти находятся непосредственно в ее руках. Всерьез допускать кого-то нового к этим рычагам ныне "смерти подобно". Но одновременно надо выглядеть демократическим, правовым государством.

И вот властвующая элита говорит: "Мы все будем партией власти, а один из нас — назначается оппозицией". Его задача состоит в том, чтобы остаться ...оппозицией, а не превратиться со своей командой во власть, не завладеть ее исполнительными рычагами.Таким образом, цель здесь, по существу, противоположна той, что стоит перед оппозицией в США и Англии.

Для описания модели российской двухпартийности на ум не приходит иной аналогии, кроме планетарной модели атома, впервые предложенной еще Эрнстом Резерфордом, который описал его как систему, состоящую из ядра и серии оболочек. Суммарная масса и заряд электронных оболочек должны быть в равновесии с ядром. Смысл усилий официально назначенной оппозиции и состоит в распылении, расщеплении и последующем оттеснении за рамки системы остатков тех образований, которые могли бы нарушить равновесие. Даже проправительственный левоцентристский блок тоже мог бы оказаться нежелательным из-за своих слишком крупных размеров и организованности. И если так, то И. Рыбкин уже не выглядит неудачливым политиком.

А благодатный для обработки материал имеется. Среди аграриев, промышленников, профсоюзов все еще достаточно тех, кто готов согласиться на известное повышение или просто сохранение своих экономических возможностей за счет системного вращения вокруг властного ядра. Это достигается путем заключения копеечных сделок с властью через посредников типа Рыбкина.,

Осмелюсь высказать предположение, что мало кому из них нужна собственно власть как средство достижения долгосрочных целей — ибо цели эти утрачены. А вот для решения задач сиюминутных, узкогрупповых, внутрисистемная оппозиция с парламентским лобби и нашим человеком в правительстве — оптимальна. Еще недавно казалось, что падение демократов, "обманом пробравшихся к власти", и победа подлинно патриотических сил — тождественны. И вот демократы провалились.

Но сформировалась — или реформировалась — Партия Власти. И теперь тактические сговоры в левоцентристской оппозиции, выходящей на орбиты вокруг власти и не претендующей на самостоятельную роль в ядре, угрожают свести "на нет" возникающие шансы на серьезные, собственно политические перемены.

Однако в ядерной физике (и политике!) есть не только устойчивые системы. При крупных ядрах и неустойчивых оболочках — ах, что иногда случается с такими системами!

Возьмем, к примеру, двести тридцать девятый уран. Или плутоний...