1 июня -- высокопоставленные политики стран Балтии выразили беспокойство и протесты в связи с подписанием США и Россией меморандума о предполагаемых изменениях в договоре ОВСЕ, позволяющих РФ увеличить свое военное присутствие в Псковской и Ленинградской областях.

21 июня -- Б.Ельцин направил Б.Клинтону конфиденциальное письмо с обвинениями в адрес лидеров Эстонии и Латвии в грубейших нарушениях прав русскоязычного населения и разъяснением возможных контрмер РФ в случае приема стран Балтии в НАТО.

26 июня -- принимая в Белом Доме руководителей прибалтийских государств, Клинтон заверил их, что список кандидатов в НАТО Чехией, Польшей и Венгрией не ограничится, однако никаких конкретных обещаний по странам и срокам не дал.

29 июня -- около двухсот русскоязычных жителей Эстонии пикетировали здание парламента, требуя продлить действие паспортов СССР, которое прекращается 12 июля. Из более,чем 300 тысяч неграждан эстонские паспорта и виды на жительство выданы лишь полутора тысячам человек.

9 июля -- в связи с ущемлением прав русскоязычного населения в Эстонии и Латвии Россия планирует с 1 сентября отменить ряд льгот в торгово-экономических отношениях с этими республиками;

-- премьер Эстонии Т.Вяхи заявил о продлении срока действия паспортов бывшего СССР на территории республики вплоть до выдачи негражданам вида на жительство.

Ни для кого не секрет, что Эстония еще в советское время была одним из главных оплотов антисоветизма и антироссийскости, которые постоянно проявлялись и на бытовом (подчеркнутое недружелюбие к "мигрантам"), и на элитном (отчуждение интеллигенции, в особенности гуманитарной) уровнях. Нет смысла обсуждать многовековую историю взаимоотношений двух народов, приведшую к такому отчуждению; история такова, какова есть, и лишь взаимный опыт раздельного социально-государственного существования позволит оценить потери и приобретения. Подчеркнем лишь, что изрядно "онемеченная" за несколько столетий Эстония и в дореволюционную эпоху, и в полвека "советской оккупации" смотрела на Запад и воображала себя форпостом Европы против азиатско-московитского варварства.

Открывшиеся в 1991г. возможности "независимости" предлагали разные пути. Но (даже крайне антисоветские) рассудительные политики и экономисты считали необходимой плавную процедуру "цивилизованного межгосударственного развода". Однако в сознании новых элит, вышедших наверх в дискуссионной горячке национал- популистских "народных фронтов" и расчетливо разогреваемых зарубежной поддержкой, возобладали мотивы шовинистической эйфории, слепой ненависти или мести. Нет нужды перечислять, сколь оптимистичны были расчеты на "мгновенные экономические успехи трудолюбивого и цивилизованного эстонского народа", сколь щедры были посулы западной помощи за участие в крушении "империи зла", с какой решимостью приступали в 1991-93гг. к строительству антироссийских геополитических химер типа "балто-черноморского содружества".

Жизнь опрокинула большинство этих наполеоно-маниловских планов. Оказалось, что для независимого государственного существования требуется очень многое из того, чего у Эстонии никогда не было: идеология независимости, политическая культура, самодостаточный воспроизводственный контур, экспортспособная экономика, рынки сбыта и т.д., и т.п.. Оказалось, что пределы, в которых западные соседи готовы спонсировать эстонскую государственность, достигаются слишком быстро и не вселяют надежд на ожидающий за ближайшим историческим поворотом социально-государственный успех, что платить народу по счетам "бархатной революции" обещанным "благоденствием" — не получается.

Благоденствие стали выпаривать "алхимическими" процедурами криминальной деятельности на государственном уровне. Главными составляющими эстонской экономики в считанные годы стали незаконный реэкспорт российского сырья и чисто криминальная контрабанда. В этой (и только в этой) высокорентабельной сфере оказались не нужны и высокомерный шовинизм, и презрение к "мигрантам", и публично заявляемые геополитические предпочтения: эстонский, российский, кавказский, среднеазиатский, польский, западноевропейский криминалитет проявили подзабытый "подлинный интернационализм" и стали с увлечением и при откровенном попустительстве государства удивлять мир чудесами преступной экономики.

Эстония становилась то мировым лидером по экспорту цветных металлов (нелегально вывезенных из России и Казахстана), то чуть не главным терминалом нефтеснабжения Северной Европы, то одним из важнейших объектов внимания Интерпола в связи с новыми наркотранзитными маршрутами. Не отставало и государство: как уже достоверно установлено, через контролируемые высшими госорганами Департамент охраны края и командование отрядов "Кайтселийт" в Россию нелегально ввезено несколько десятков тысяч "стволов" стрелкового оружия для российских криминальных "компаньонов".

Да и в легальной государственной и частной экономике республики роль России по-прежнему доминирующая. В 1995г. в объеме эстонских грузопотоков на запад российские грузы на железной дороге составили более 70%, а в таллинском порту — более 80%. По данным экономического ведомства Эстонии, более 20% эстонских фирм и корпораций существует целиком и полностью за счет российского транзита. А еще не менее трети — полностью завязано на российское сырье и российский рынок. Вот чем в первую очередь, а не чудесами экономических приватизационных реформ и не западной помощью, определяется разрекламированная устойчивость и высокая покупательная способность эстонской кроны.

Такое специфическое экономическое положение, казалось, должно располагать к особой деликатности в отношении восточного соседа. Однако, как и в любой полукриминальной экономике, дивиденды достаются не всем. Те же, кто их лишен, в своем обнищании не склонны удовлетворяться лишь гордостью за "твердую крону" и атрибуты независимой государственности. И для них вместо благосостояния эстонские элиты последовательно "накачивают" и образ "восточного врага" — завоевателя, который непрерывно зарится на столь тяжко обретаемую национальную свободу, и образ "врага внутреннего" — русскоязычных "мигрантов", "пятой колонны российского империализма". Они, эти "мигранты", оказываются как-бы виновны в том, что "пирогов независимости" не хватает на коренных эстонцев, они "дестабилизируют обстановку" на северо-востоке республики, они являются главным препятствием для вхождения Эстонии "в цивилизованную Европу".

Следует отметить, что и эта Европа — отнюдь не безгрешна. Начиная с 1991г., западные политики и СМИ слишком откровенно демонстрировали заинтересованность в эстонском противодействии России и слишком явно закрывали глаза на вопиющие нарушения прав и свобод русскоязычного населения. Даже очевидное возрождение фашизма в виде слетов бывших вояк-эсэсовцев, осквернения синагог и кладбищ, надругательств над памятниками времен Великой Отечественной — вызвало острую реакцию лишь у крайне чутких к подобным тенденциям международных еврейских организаций. Нужно ли удивляться, что в ответ на предельно мягкие и осторожные призывы Комитета ООН по правам человека и миссии ОБСЕ: хотя бы привести нынешнее апартеидное законодательство в соответствие с международным правом — официальный Таллин практически не реагировал.

Столь явное попустительство Запада внушало правящей эстонской верхушке ощущение полной безнаказанности и провоцировало ее на предельно жесткую позицию в отношении России, включая территориальные притязания (на 2300 кв. километров территории в Псковской и Ленинградской областях) на основании вынужденно подписанного Россией в 1920г. после поражений гражданской войны Тартусского мирного договора.

Однако времена меняются, и для крупной геополитической игры ряда стран Запада издержки эстонской антироссийскости стали превышать приобретения. Отчасти излечившаяся от "синдрома Козырева" Россия стала внятно проявлять свои региональные приоритеты. Полукриминальный "форпост", непрерывно раздражающий РФ и дающий ей все основания для мощного военного присутствия на северо-восточном фланге НАТО, оказывается обременителен. Кроме того, территориальные претензии Эстонии к России и нерешенный территориальный спор между Эстонией и Латвией — исключают, в соответствии с уставом НАТО, даже обсуждение вопроса о приеме этой республики в Североатлантический блок. И здесь "объяснения в любви" к США на встрече Л.Мери с Клинтоном ("...мы — самый проамериканский регион в Восточной Европе") уже не вызывают безоговорочных заверений в поддержке. И тогда — и только тогда — оказываются возможны хотя бы снятие территориальных претензий к России, продление срока действия советских паспортов и некоторое снижение антироссийской риторики.

У России впервые за перестроечную и постперестроечную эпоху прорезается голос государственного достоинства. Этот голос пока слаб, сама его возможность во многом определяется очень непростой и меняющейся международной коньюнктурой. Этот голос может и должен быть подкреплен совместными действиями государства и корпораций в дипломатии, политике, экономике. Легальных и законных рычагов влияния на эстонское международное хулиганство у России хватает. Хватило бы согласованной государственной воли и последовательности.