Юрий Бардахчиев

Чем отбиваться будем?

С середины февраля российские СМИ – кто горюя, кто злорадствуя, обсуждают беспрецедентный для нашего оборонного экспорта случай: Алжир, один из постоянных покупателей российского оружия, возвращает партию поставленных ему в 2006-2007 годах истребителей МиГ-29. Мотивировка алжирской стороны – низкое качество и использование в сборке старых узлов и агрегатов. В ряд с этим скандалом поставили проблемы с модернизацией проданного для индийских ВМФ тяжелого авианесущего крейсера "Адмирал Горшков" (оказалось, что стоимость переоснащения крейсера намного превышает сумму контракта). Как "лыко в строку" пришелся и провал контракта с Китаем на поставку крупной партии военно-транспортных самолетов Ил-76МД. Выяснилось, что их негде собирать – Ульяновский авиазавод требуемые объемы обеспечить не может, а на Ташкентском заводе уже нет необходимого оборудования и квалифицированного персонала.

"Однако, тенденция! Российский ОПК окончательно растерял былые технологические возможности!" – вынесли почти единодушный вердикт наши и зарубежные СМИ.

И это – в значительной мере правда. Хотя претензии Алжира во многом обусловлены давлением со стороны Франции (она пытается заменить наши МиГи своими истребителями Rafale, которые не может продать 13 лет), и алжирцам предложено купить у России взамен спорных более современные самолеты МиГ-29М2 и МиГ-35. А индийцы признали необходимость доплаты за модернизацию авианосца и, кроме того, подписали с Россией контракт на 1 млрд. долларов на модернизацию более 60 тех же самых МиГ-29.

То, что наша (даже давно разработанная и поставленная на конвейер) военная техника вызывает серьезные нарекания по качеству у ее импортеров – однозначно показывает, что российские военно-промышленные мощности, их кадры, система межотраслевых связей ОПК, конструкторские бюро и т. д. резко деградировали. И что тогда говорить о внутрироссийских военных поставках, которые, как правило, "по факту" оказываются "качеством поплоше"? А ведь именно они определяют обороноспособность и в конечном счете, суверенитет страны!

Сейчас, несмотря на появление в России крупных вертикально-интегрированных корпораций в авиастроении, судостроении, оптике, производстве ракетной техники и зенитно-ракетных систем, серьезные эксперты начинают говорить о том, что деградация российского ОПК уже "прошла точку невозврата". Мол, многие разработанные в СССР технологии утеряны, лицензии распроданы, в системе смежных предприятий, которые прежде были разбросаны по всему СССР, зияют огромные "дыры", нет даже общих концептуальных оснований и единого планирования оборонного заказа. Да и наш главный "военный аргумент" – ракетно-ядерный комплекс – неуклонно стареет и не возобновляется. А далее говорится, что пока все новые российские оборонные корпорации "раскачаются" (если раскачаются), окажется, что мы в ключевых военных технологиях "отстали навсегда".

Приходится, опять-таки, признать, что для таких рассуждений есть серьезные основания. Но отсюда может следовать два совершенно разных вывода.

Первый: смириться с "отставанием навсегда" и убрать – навсегда же – любые притязания на статус и роль великой мировой державы.

Второй: безотлагательно начать форсированное восстановление и развитие российского ОПК.

Но это не может и не должно стать "новой версией" той самой советской "гонки вооружений", которую последние 20 лет клеймили последними словами. На такое "повторение пройденного" у нынешней России (даже купающейся в сырьевых деньгах, но уполовиненной по населению и глубоко "провалившейся" в производственной и научно-технологической областях) нет ни финансовых, ни материальных, ни социальных ресурсов.

И главное, что следует учесть и исправить из прошлых советских ошибок – нельзя создавать разрыв между оборонными и гражданскими технологиями.

Есть давно признанная во всем мире "несомненная данность", которая состоит в том, что главным "мотором" научно-технологического развития всегда и везде была сфера разработки "средств войны". Можно возмущаться несовершенством человечества, но это так было, так есть сегодня и так, похоже, будет в обозримом будущем.

И есть множество обстоятельных анализов, показывающих, что СССР, не проиграв Западу (Америке) "гонку вооружений", проиграл Западу экономически прежде всего из-за созданной в Советском Союзе пропасти между военным и гражданским технологическим комплексом. Если на Западе (в США, Великобритании, Франции, Японии и т.д.) созданные для оборонных целей технологии очень скоро передавались промышленности и "двигали" высокотехнологическую экономику, то в СССР они оказывались отделены от национального гражданского хозяйства почти непроницаемой стеной секретности. И не становились "технологическим мотором развития".

Кроме того, за той же "завесой секретности" происходило многое другое. Конкуренция и параллельное финансирование близких по содержанию и целям проектов. Лоббистское предоставление приоритетов (и огромных денежных, кадровых, материальных, производственных ресурсов) неперспективным или даже просто тупиковым программам разработки вооружений и военной техники. Закрытие "прорывных" оборонных программ (в том числе, на стадии завершения) в силу изменения вкусов и предпочтений влиятельных членов Политбюро.

Это не должно повториться. Новый "оборонно-технологический прорыв" должен стать "умной гонкой вооружений". Осуществить такой прорыв очень непросто. Но не невозможно.

Начинаться он должен с серьезного и профессионального анализа тех вызовов обороноспособности России, которые предъявляет развитие военных технологий наших вероятных противников. И с отчетливого понимания того – пока непреложного – факта, что для России, претендующей на великодержавный статус, вероятными противниками являются не некие "террористы", а сегодняшние и завтрашние великие мировые державы, со всей их совокупной финансовой, промышленной, военно-технологической мощью.

Так что же мы реально видим в сфере наиболее острых вызовов российской обороноспособности?

Во-первых, постоянно усложняющиеся системы управления военными операциями в режиме реального времени. Это, в первую очередь, спутниковая и авиационная разведка противника с обеспечением точных данных по позиционированию и целеуказанию, а также устойчивые закрытые системы связи на всех уровнях подразделений и командования.

Во-вторых, высокоточное оружие с возможностями взаимодействия со всеми средствами оперативного наведения на цели (космическими, авиационными, морскими, наземными и т.д.).

В-третьих, роботизированные системы разведки и ведения боевых действий (беспилотные летательные аппараты разведки и поражения целей; в перспективе – лазерные боевые системы авиационного, космического, морского и наземного базирования; уже сегодня – колесные и гусеничные телеуправляемые боевые наземные роботы).

В-четвертых, быстрое повышение качества, надежности и устойчивости системного взаимодействия разведывательных и боевых сил всех родов войск и всех эшелонов поля боя.

В-пятых, совершенствование оперативных средств доставки, обслуживания, обеспечения и поддержки боевых операций в любом регионе мира (авианосные соединения кораблей, военно-транспортная авиация большой грузоподъемности, не требующая аэродромных систем взлета-посадки и обслуживания, морская и авиационная десантная техника).

И, наконец, в-шестых, развитие оружия, основанного на новых физических принципах (плазменного, геофизического и т.д.), а также различных типов "нелетального" (несмертельного) оружия, в перспективе – создание так называемого "психологического", "генетического" и "этнического" оружия.

Все это должно быть внимательно проанализировано именно как вызовы российской обороноспособности. В каждом из этих вызовов должны быть выявлены "точки уязвимости" и возможности "симметричных" и "асимметричных" ответов.

Далее должна быть проведена честная и детальная инвентаризация того, что у нас еще есть в оборонной сфере в виде идей, перспективных наработок, технологий и готовых систем. Не только конкурентоспособного на сегодняшних мировых рынках, но и адекватного тем вызовам, которые предъявляет собственной стране быстро меняющийся современный мир с его новыми средствами ведения войны.

А в итоге нужно разработать, принять и начать форсированно исполнять доктрину и программу ускоренного развития ОПК. Понимая, что те благородные задачи экономического, социального, промышленно-технологического развития России, которые в последнее время провозглашаются нашей властью и активно обсуждаются в обществе, – не могут быть решены, если страна не имеет гарантий военной защищенности, и если вероятный противник в любой момент способен остановить это самое развитие. И понимая, что "умная гонка вооружений", несмотря на отвлечение на нее крупных национальных ресурсов, может стать генератором "прорывных" технологий и ключевым "мотором" общественного и государственного развития.

Советский Союз когда-то начинал военно-технологическое соревнование с Западом с очень низких "стартовых позиций". Но сумел не только догнать мировых лидеров и установить стратегический оборонный паритет по всем ключевым направлениям военных технологий, но и добиться по ряду этих направлений пока еще не превзойденных (причем даже через много лет после распада СССР) результатов.

Если очень захотим и правильно возьмемся за дело – сможем и мы.