24.12.09

2009: три вызова кризиса

Сергей Кургинян, политолог:

Итоги этого года, может быть, подводить труднее, чем любого другого. Потому что они настолько масштабны, что уже трудно отделить в них политическое, экономическое, культурное, социальное содержание, а не комплекс.

Первым итогом является то, что кризис оказался на поверку чем-то другим, более масштабным, перманентным. У этого кризиса не оказалось достойного противника в виде адекватной политической элиты Запада. Мы видим, что все, что сделал Запад (и Соединенные штаты, в первую очередь) в ответ на кризис – это напечатание денег. Просто включенный печатный станок. Он включен на многие триллионы долларов. Эти триллионы долларов, розданные в беспомощные руки, не смогли ни поднять промышленность, потому что все боятся, будет ли спрос на изделия промышленности, ни запустить новое развитие в науке. Просто эти триллионы "побежали" в нефтяные и прочие фьючерсы. Надут новый пузырь. Все, что смог сделать Запад в ответ на вызов мирового кризиса, который, на самом деле, является для меня не кризисом, а вот этой катастрофой Модерна - это напечатать деньги.

Это колоссальная нищета Запада, колоссальная несостоятельность его политической и экономической элиты, особенно в сравнении с эпохой Рузвельта и другими великими эпохами, когда было что ответить на подобные вызовы. Сейчас ответить нечего, можно только станок запустить. Это значит, что пузыри надуются в течение полутора лет, и затем произойдет повтор того же самого. И опять будет собираться G-20 и объяснять, что к чему, и снова "надувать пузыри". Как пелось в известных песнях: "эта музыка будет вечной, если я заменю батарейки". Но со второго или третьего раза возникнет глубочайшее разочарование, и в ответ на это разочарование в мире могут происходить самые страшные процессы. Поэтому никакого успокоения в связи с как бы преодоленным кризисом быть не должно и не может. Это первый итог. Если его разделить: первое – что успокоения быть не может, второе – что запущен перманентный процесс, а третье – что возникла нищета западного политического лидерства перед лицом очень глубоких процессов, которые оказались не названными, не понятыми, не обсужденными, а значит обреченными на повторение. Вот это первая группа выводов.

Вторая группа выводов заключается в том, что оказалась абсолютно опровергнутой безальтернативная состоятельность демократической модели. Китай показывает невероятные результаты на фоне всего этого западного безумия. Видимо, мы столкнемся с 10% его роста в год. Индия, в которой процессы тоже очень сильно взяты под государственный контроль, хотя она и является демократической страной, в которой процессы развиваются совсем иначе, покажет тоже 8% в год. И это будет второй и очень главный итог. На стол будет положен кейз (случай, прецедент): "Вот кто состоятелен! Вот кто показал, что он может справляться с кризисом! Не вы!". Для нас это очень горький итог, потому что китайцы не отказались от некой модели, которая у них была, и начали ее реформировать, а мы сказали, что модель нереформируема, снесли ее до основания – и теперь мы оказались в группе наибольшего риска.

Наши итоги в любом случае еще более тревожные, чем итоги западные. Да, мы спаслись с помощью каких-то "подушек", да, мы не допустили окончательных катастроф, да, как-то выстояла власть. Но это слабые утешения в условиях того, о чем я говорю. И чем сильнее мы будем им предаваться, вместо того, чтобы взять голову в руки и понять, что нам надо подготовиться к достаточно серьезным вещам, тем будет хуже.

Вот основные итоги, которые мне кажутся стратегическими. Все остальное – это уже мелочи на этом фоне. Да, мы выстояли, да, мы показали, что мы – очень терпеливое и спокойное общество. Общество, оказавшееся на краю бездны, не хочет прыгать за этот край. Да, оказались преодолены многие эксцессы. Кто-то навязывал нам перестройку, но перестроечный блицкриг сорван, и в этом смысл Послания президента Медведева Федеральному собранию, и статьи "Россия, вперед!". В этом смысле тоже некая историческая веха, в которой впервые сказано, что перестроечного блицкрига не будет, что Россия, однажды запав на перестройку, второй раз на нее не западет. И это очень правильно, это тоже один из итогов.

Еще один итог заключается в том, что многое из того, что нам предрекалось (а предрекались нам и бесконечные прямые свары наших лидеров, и политические проигрыши, и провал в кризисную бездну дефолта и все прочее) – всего этого не возникло. Мы живы, мы существуем, мы ведем себя скорее, как упругая пружина, чем, как полностью рыхлая масса, в которую [кризис] входит как нож в масло. Мы уже чуть-чуть другие. И если мы сумеем порадоваться этому, то мы станем еще чуть-чуть другими и, возможно, вообще выстоим. Но мы должны понимать, что в условиях всех существующих процессов, это будет сделать очень нелегко. Это потребует от нас огромного национального единства и воли нации к тому, чтобы быть разумными и жить. И то, и другое под вопросом. И за то, и за другое придется бороться.