Но это вопрос и к тем, кто будет выключать свет в окнах. Тем самым не просто выражая правомерную скорбь по поводу зверски убитой женщины и принципиального политика, но и солидаризируясь с тем ДЕЛОМ, которое изначально несло в себе все, против чего теперь негодуют люди, продолжающие оставаться ревнителями ДЕЛА. Тем самым распространяя "высокую политическую шизу" и на себя, и на себе подобных.

Настоящим долгом перед тем лучшим, что несло в себе демократическое движение, является не мобилизация старых энергий ненависти и не задействование пронафталиненных ритуалов. В час действительного испытания этих сил, сурового испытания, коим является убийство Галины Васильевны (кем бы ни был убийца), силы эти должны начать процесс самоочищения. Сейчас — или никогда! Немедленно и со всей возможной глубиной и суровостью.

Сначала — признание фундаментальных своих ошибок. Потом — новый этап самоидентификации на основе этого признания для сохранения собственных стержневых ценностей. И только потом — борьба. Все остальное — путь к гибели. Гибели власти. Гибели общества. Звериной и бессмысленной войне всех против всех и неизвестно за что.

Еще и еще раз, отключив свет и оставшись в темноте, спросите себя: можно ли было, разваливая СССР, проповедуя национальные революции, накачивая ненависть к коммунизму, разрушая индустриальный уклад и бросая народы в пучину нового средневековья, не нарваться на все виды фашизма, включая русский? Можно ли было, согнав и унизив десятки миллионов русских разного рода "национальными исключительностями", не обеспечить все предпосылки для погромщиков и погромов?

И если в чем и есть тайна — так это в том, как мало русский народ поддается на все подобные провокации, как прочно сидит в этом народе "имперский ген", выбиваемый все эти годы из него чудовищными надругательствами. Инстинкт самосохранения срабатывает вопреки всему. И — понимание действительного места в мире, подлинной роли в истории. Но это все не беспредельно. А потому перейдем от рассмотрения прошлого к рассмотрению будущего.

Б.Березовский выступает с идеей запрета КПРФ в связи с пронизывающим ее антисемитизмом. Б.Березовский умен. И он достаточно крупная фигура для того, чтобы ценить свои высказывания. Он не хочет выступать в роли пугала. Он хочет быть творцом сбывающихся высказываний. А раз так, то всмотримся в существо его предложения.

Нельзя запретить КПРФ, не разогнав Думу. Нельзя, разогнав Думу, не опрокинуть правительство. То есть кому-то, может быть, кажется, что и можно, и даже удобно. Но это от лукавого. Это тактические малые приобретения с совершенно сокрушительными последствиями.

Нельзя, опрокинув правительство, не спровоцировать острейший политический и экономический кризис. Нельзя в условиях подобного кризиса выбрать новую Думу, которая не будет 70-процентно антивластной, то есть именно "красно-коричневой". Как это будет называться, что заменит КПРФ, это вопрос отдельный. Людей, лидеров — что, за решетку сажать? Чьими руками?

Это самый главный вопрос. Повторю, что неантисемитский антикоммунизм уже в 1993 году не мог без своего союзника — антикоммунизма антисемитского. Ну, предположим, что с 1993 по 1996 год между ними все "болталось" в окрестности паритета. Предположим далее, что в 1996 году неантисемитский антикоммунизм (убрав свой антикоммунизм в дальний ящик и выведя Ельцина на трибуну Мавзолея без стыдливой занавески) мог победить на выборах и отбросить своего антисемитско-антикоммунистического партнера. Получив потом Лебедя. И схватившись за Куликова. И отбросив его.

Говорил, говорю и буду говорить вновь: если уж власть и могла каким-то образом играть на поле антикоммунизма, то только выстроив прочный консенсус между упомянутыми русской и еврейской партиями. И отбросив крайности в этом вопросе. И выстроив подлинный паритет. Но власть этого делать не хотела и не могла.

Начать вопить о том, что в "Письме 13-ти" все фамилии из того разлива, о котором говорил Макашов, мог только безумец. И только безумец, руководимый даже не жаждой власти, а глюками, мог начать тыкать ножом в несчастного бизнесмена из фонда спорта, суля другим такую же участь, и ставить подножки своим партнерам по выборам, раскручивая скандал с "черным налом", без которого, признаем честно, не обходилась ни одна из сторон, действующих на выборном поле.

Но разве дальнейшее развитие событий не показало тупиковость стратегии и другой стороны? Чего стоили все спектакли с Куликовым? Чего стоят сегодняшние "политические синдромы", в которых все танцы организуются "от печки" того же самого неприятия? Если две группы в пределах одной партии власти ненавидят друг друга больше, чем своих противников, если правит бал не логика, не интересы страны, а слово на букву "ж", выкрикнутое совершенно пустой фигурой, которую сладострастно обсуждают, превращая то ли в демона, то ли в героя, — чем это может кончиться, кроме развала политической системы?