Слова, с помощью которых мы только должны и вправе обсуждать заявленное, не должны быть взяты из арсенала гаснущего романтического "быть может". Ничто сегодня не выглядит так комично, как белизна платья блоковской идеальной невесты. И если даже в те времена это платье для какого-то соответствия темы и языка пришлось извалять в грязи, то сегодня подругу уже не спасешь, даже поставив ей подножку и ненароком уронив в грязную лужу реальности. Сегодня подлинную подругу все-таки приходится выискивать в притоне реальности. Той самой, где клеймо заказа стоит на всем – от сочинительства до убийства.

Заказы как нарумяненные подружки, эти рыбки в аквариумах оплаченных удовольствий. Подружек много – где та, которая не похожа в своей похожести? Ибо других уже заведомо нет.

Где она, эта правда? И может ли она в принципе быть? Быть – в таком качестве, к которому не прилипнет пошлость умирающего "быть может"?

Она там же, где и заказ! Потому что пакость "всезаказывания и всезаказности" сама рождает противоядие. Есть заказчики и Заказчик. Заказчики хотят "польку-бабочку". Заказчик приходит к Моцарту заказать Реквием. Заказчики – это то, что носится ветром. Заказчик – это сам ветер. Ветер, ставший Судьбой.

Н-даа, говорили, говорили о социальном заказе… Договорились… Свистом пуль, воем самолетов, грохотом взрывов история выговаривает: "За-а-каз!"

Ждали мы, пока она это выговорит. Ждали, посылая в никуда и ничто небезобидные бумажные кораблики наших рефлексивных посланий.

И вот теперь – "Образ целого"…